Гарри, едва заметно покраснев, отлепился от стены, доставая
палочку и скорчив рожу удаляющемуся американцу, продолжил столь нагло
прерванную мысль:
— Спасибо за компанию, ты умеешь поднять настроение как никто
другой. Я, пожалуй, правда раздолблю пару деревяшек… И знаешь что—
давай почаще общаться? А то ты постоянно со своими соседями…
— А ты со своими, — беззлобно парировала Гермиона. — С ними
интересно, да и пообщаться удастся всего-то две недели, давай лучше до
Хогвартса.
Гарри кивнул и направился к свалке, образовавшейся вокруг мишеней.
Проигнорировав далеко не добрый и всё понимающий взгляд Трапатонни,
судя по выражению лица, претендующего на следующий выстрел, Гарри
встал напротив самого крепкого на вид манекена и поднял палочку.
— Seko!
Заколдованный кусок дерева, заменявший и вполне удачно
копировавший голову медленно упал на пол. Следующее заклинание вызвало
молнию, оставившую от обезглавленного «Пожирателя» обгорелый пенёк,
присыпанный дымящимся пеплом. Оглянувшись, Гарри заметил, что свалка,
состоящая из учеников-авроров, замерла, так и не опустив кулаки и не
закрыв рты. Все обалдело смотрели на обгоревший муляж. Развлекающиеся
неподалёку мелкими дуэлями старшие авроры так же с нескрываемым
интересом косились на результат колдовства юноши. Привыкший ко всему
Рон оценивал размер пенька, а стоящий радом с ним Фокс, до этого
оказывавший посильную моральную поддержку непрерывно ругающимся на
Трапатонни и его компанию всевозможными и весьма заковыристыми словами
русским, тихонько проговорил, так же глядя на угли:
— Нет, это не «Энерджайзер».
Кто-то из компании Трапатонни, как выяснилось при более
пристальном осмотре, это был тот самый грек — Трояная Кацулас, который
несколько дней назад так удачно запустил в Гарри сногсшибателем,
довольно резко и громко высказал своё субъективное мнение по поводу
подобной показухи в целом и, уже тише, в адрес Гарри Поттера в
частности. Впрочем, не настолько тихо, чтобы этого не услышали все
присутствующие.
У Гарри в голове тут же возникла идея, которую юноша не замедлил
осуществить. Он смиренно отошёл на задний план, уступив удобное для
обстрела место тем, кто так опрометчиво его занял, как и следовало
ожидать, препятствовать проникновению хамоватого типа греческого
происхождения на удобную для обстрела позицию никто не стал.
Кацулас и Гарри, вновь лениво прислонившийся к стенке, подняли
палочки одновременно. Однако грек долго и старательно выцеливал,
видимо, очень боясь не попасть в мишень, находящуюся всего-навсего в
пятнадцати шагах от него. В итоге юноша без труда смог произнести
необходимое заклинание и теперь с нетерпением ждал, когда же Они
изволят произвести выстрел. Когда с палочки итальянца наконец-то
сорвался фиолетовый луч, к всеобщему изумлению, вместо того, чтобы
разлететься в щепки от этого пусть и примитивного, но всё же
действенного заклинания, деревянный муляж резво подпрыгнул и уклонился
от выстрела.
Колёсики в голове грека вращались медленно, но, спустя несколько
долгих секунд, на протяжении которых муляж гордо демонстрировал ему, а
заодно и всем собравшимся, весьма символичный палец, Кацулас
догадался, что тут что-то не чисто. Впрочем, догадка ему большого
счастья не принесла — вместо того, чтобы искать виноватого, иностранец
продолжал вымещать свои эмоции на ни в чём не повинном манекене,
который, повинуясь лёгким движениям палочки Гарри, продолжал
безобразничать. Сперва он изобразил нечто, весьма ярко напоминающее
выступление Майкла Джексона (особенно в финале). Затем, уклоняясь от
очередного заклинания, и без того летевшего мимо цели, практически
вплотную приблизился к греку и вновь продемонстрировал красноречивый
палец, на сей раз не оставляя сомнений, что сей жест предназначен
именно ему. В такой многообещающей позе манекен и застыл, вновь
становясь неподвижным.
Если бы Кацуласу повезло родиться с мозгами, то он, возможно,
начал бы обстрел именно сейчас. Однако грек замер, ожидая, когда же
манекен вновь зашевелится.
Стоит ли говорить, что уже к середине выступления всё внимание
публики было приковано именно к шаловливой деревяшке?
— А несколько сразу можешь контролировать? — этот неожиданный шёпот
едва не заставил отвлёкшегося на созерцание на редкость глупой
физиономии грека Гарри подпрыгнуть на месте, рискуя удариться головой
о потолок. Вместо ответа Гарри резко направил палочку на подошедшего
справа человека, имевшего неосторожность застать юношу врасплох.
Только потом парень повернулся, дабы встретиться лицом к лицу с
нахалом, оказавшимся Гансом, второй раз за неделю ошарашено
уставившимся на направленную ему в сердце палочку.
— Не делай так больше, — выдохнул Поттер, опуская оружие. — Я
нервный: убить могу и не замечу. Нет, больше одного предмета двигать
пока не пробовал.
— Вот тебе и подвернулся великолепный шанс попробовать, — глубоко
дыша, ответил немец, выговаривая согласные твёрже, чем обычно — на
немецкий манер.
Гарри вздохнул, вновь покосился на всё ещё задумчиво изучающего
неподвижную деревяшку грека, и вновь поднял волшебную палочку, пытаясь
сосредоточиться на нескольких предметах одновременно.
Злосчастный кусок осины, замерший перед в упор изучающим его
Кацуласом, вновь заскрипел, двигаясь, и наградил не в меру любопытного
представителя греческого аврората довольно ощутимым щелбаном. Однако
теперь у манекена появилась подтанцовка в количестве трёх аналогичных
шедевров столярного дела. Пока Кацулас удивлённо хлопал ушами, равно
как и большинство собравшихся, один из манекенов зашёл с тыла и
отвесил ему весьма и весьма не слабый пинок по тому месту, которое не
принято демонстрировать. Здесь, наконец, до товарищей несчастного
грека, скорчившегося так, словно только что выпил галлон костероста,
дошло, что виноватого стоит искать среди зрителей. Взгляд их, кстати,
не самый дружелюбный, почему-то сразу остановился на удобно
привалившемся к стене Гарри, помахивающим палочкой в такт движениям
деревянных кукол. Поняв, что его засекли, юноша с мрачным юмором
сделал им ручкой и опустил палочку. Манекены от этого двигаться не
перестали, так что на него воззрились с недоумением. Гарри же с
интересом наблюдал за переменами в лицах иностранцев, которые, судя по
всему, напряжённо соображали: набить морду Мальчику-который-выжил
сейчас, или подождать немного. Ещё юноша заметил, что на него опять с
нескрываемым интересом глазеет взрослая часть населения, вновь прервав
совоё дуэльное времяпрепровождение.
И только сейчас, наконец, грек соблаговолил повернуться туда же,
куда смотрели его товарищи. Гарри, увы, не оценил умственный труд,
который ему пришлось ради этого проделать, и, прежде чем замереть,
очередной раз, деревянный муляж снова наградил грека увесистым пинком,
заставив подпрыгнуть на месте. Гарри, наконец-то решивший, что за один
предательский сногсшибатель грек получил достаточно крепко, спокойно
наблюдал за тем, как скучковавшиеся представители основного окружения
смертельно оскорблённого грека делают несколько шагов в его сторону.
Парень следил за этим отрешённо, практически ни о чём не думая, потому
как именно сейчас он должен был отдышаться и прийти в себя после
первого в своей жизни управления неживыми предметами в количестве
больше одной штуки. Гарри смотрел куда-то сквозь недовольных объектов
своей мести и практически видел, что они все агрессивно настроены
против Гарри, которому откровенно завидуют, но при старших
представителях аврората ничего предпринимать не будут, что, впрочем,
не помешает им подстроить Гарри и его товарищам какую-нибудь мелкую,
но неприятную гадость. Особенно рьяно об этом помышлял итальянец, как
и предполагал Гарри, оказавшийся далеко не дураком.
Гарри уже понял, что то, что он сейчас видит настроения других
людей — не что иное, как лигилеменция. Снейп, будучи в сравнительно
благодушном расположении духа, надо полагать, прямо связанным с тем,
что в копилке Гриффиндора в то время было неприлично мало рубинов,
рассказывал, что если владеющий лигилеменцией сосредоточится, то он
сможет узнать мысли находящихся поблизости. У всех степень
проникновения была разная. Были такие, кто подключался к мыслям
полностью, дословно узнавая самые сокровенный помыслы. Вольдеморт,
например, умел без труда определять ложь и, если противник настолько
глуп, что не прячет правду в глубине сознания, может легко извлечь её
оттуда, как делал один раз на памяти Гарри. Он тогда понял, что Гарри
не просто знает, как получить философский камень, но и уже держит его
у себя в кармане. Гарри же, судя по всему, мог угадывать настроения
находящихся поблизости и их приблизительные мысли. Может быть,
когда-нибудь, Гарри сможет научиться создавать простые чары без помощи
палочки, как это делали на его первом квиддичном матче Квирелл и
Снейп. То, что чары эти светлыми можно считать с большой натяжкой
юношу мало волновало: он был уверен, что таким способом можно не
только трясти метлу под игроком, но и левитировать предметы, а может и
что-нибудь покрепче…
«Что-ж, неплохо» — решил Гарри, вновь возвращаясь к реальности. А
реальность к тому времени становилась всё увлекательней: некоторые
приблизились к замершим истуканами деревяшкам и осторожно постукивали
по ним, щупали и проявляли прочие признаки умственной деятельности по
выявлению причины безобразия.
Виновник же в это время невозмутимо приблизился к своим товарищам,
напрочь проигнорировав угрожающие гримасы товарищей и защитников
Кацуласа, и как, ни в чём не бывало, завёл разговор о некоторых
идиотах, которые не в состоянии понять, когда можно трепать языком, а
когда лучше воздержаться.
— А я где-то читал, что оживлять статуи могут только архимаги, —
донёсся до Гарри и его товарищей обрывок разговора со стороны старших
Авроров, базировавшихся чуть левее, в той части зала, где вместо
манекенов располагались небольшие и невысокие дуэльные помосты,
примерно на четверть хогвартского, упирающегося узкими концами в стены
Большого зала.
— Так ты, выходит, архимаг, — протянул Майкл, оценивающе глядя на
Гарри.
— Никакой я не архимаг, — немедленно отмахнулся Поттер. — Архимаги
должны, кроме прочего, ходить по воде, аки посуху без помощи палочки,
убивать монстров непринуждённым взмахом брови, вызывать демонов
посредством изображения пентаграммы на каменном полу собственной
кровью и монотонного распевания идиотских песенок над оной, и,
разумеется, достигнуть пенсионного возраста. Что касается
осведомлённости того парня, который только что меня причислил к
архимагам, то я лично где-то читал, что уже почти два года состою в
законном браке с Флер Де-Ла-Кер, хотя это — редкостный бред, ведь она
уже почти два года встречается вот с его, — кивок в сторону Рона, —
старшим братом Биллом. Кстати, а о свадьбе они пока не говорили?
— Говорили, — охотно подхватил удобную для разговора тему Рон, —
если они и поженятся, то только после того, как кто-нибудь забьёт
Чешуйчаторылого. Флер не хочет, чтобы их дети родились в разгар войны.
Гарри прекрасно понял, что хочет сказать Уизли. И Билл и, с
прошлой весны, Флер состоят в Ордене Феникса, точно так же, как и
родители самого Гарри и Невилла Лонгботтома. И они не хотят, чтобы их
дети росли без родителей, хотя, стараниями Беллатрикс Лестрейдж,
окончание войны не спасло Лонгботтомов.
— Вот и правильно, — вслух проговорил ответственный за благополучное
препровождение «Чешуйчаторылого» в иной и при этом далеко не лучший
мир.

Глава 32.

На следующий день авроры чувствовали себя намного лучше. По
крайней мере, за стены при ходьбе они больше не цеплялись. В общем, в
это учебное заведение вернулись обычные серые будни. Никто, казалось,
не вспоминал недавних событий и того, что всего пару дней назад они
лишились двоих своих товарищей, однако Гарри Поттер неоднократно ловил
на себе взгляды Авроров, когда они думали, что он ни на что не
обращает внимания.
Во время завтрака юноша подобные взгляды, как и всегда,
игнорировал, а потом стало не до этого. После довольно скучного
скрытного наблюдения на кафедру вновь поднялся американский лектор,
как запомнил Гарри, его фамилия была Эккарт.
Гарри догадался, что он сейчас раскроет очередную военную тайну —
защиту от Tanatos. Остальные, видимо, тоже пришли к подобному выводу,
так как заметно притихли: недавняя демонстрация заклинания Гарри
Поттером явно не оставила их равнодушными.
— Как вы могли догадаться, речь вновь пойдёт о заклинании Tanatos, —
начал американец, подтверждая мысли Поттера. — А точнее — защите от
него. Как я уже говорил, чары это целенаправленные, так что для защиты
потребуется строго определённое заклинание. Звучит оно как Faethon, и
сопровождается следующими пассами…
Юноша честно записал формулу и запомнил пасы, но ему почему-то
казалось, что подобное заклинание очень тяжело использовать.
Бледно-голубой луч Tanatos движется слишком быстро, чтобы успеть
использовать контрзаклятье, а, значит, надо защищаться уже находясь
под действием чар. Остаётся надеяться, что на человека заклинание
действует медленнее, чем на то существо, против которого его применял
Гарри. Он хотел было спросить у лектора, как быстро умирает человек
под действием Tanatos, но решил, что не стоит, потому как вряд ли в
лаборатории американского Отдела тайн оно использовалось на людях, а
если и использовалось, то Гарри об этом никто, разумеется, не скажет.
Посему юноша решил не приставать к старшим со своими вопросами.
— Интересно, а практиковать мы его будем? — отрешённо спросил по
дороге на обед Ганс, ни кому, по сути, не обращаясь.
— Мы ещё звуковую волну не практиковали, — отозвался Майкл, шагающий
невдалеке от Поттера, которому пришло в голову прислушаться к беседе,
так как его подобные вопросы тоже касались. — А теперь считай:
осталось пять практик. Противостояние Империусу и звуковая волна будут
на следующей неделе, значит Tanatos тогда же.
— А сегодня дадут какие-нибудь чары левитации, — недовольно
пробурчал Уизли.
— А чем ты не доволен? — осведомился Фокс. — Между прочим, чары
левитации — очень полезная штука!…
— Да, конечно, когда учишься на первом курсе, — всё так же
недовольно продолжал Уизли.
— Ну, Рон, — подал голос Поттер, усаживаясь за стол и придвигая к
себе тарелку со стейком, — это ты зря. Вот если бы авроры практиковали
чары щекотки, тогда можно было бы паниковать.
— Смотри-ка, Гарри, — шёпотом обратился к юноше Дмитрий, косясь
куда-то вправо, — наш итальянский приятель опять на тебя нездорово
пялится.
— Своим придуркам комнатным что-то говорит, заунывно так — даже
отсюда слышно, — подхватил Фокс, так же переключаясь на наблюдение за
противоборствующим лагерем.
— Дайте ему соску — пусть заткнётся, — хмуро посоветовал Гарри,
продолжая сосредоточенно пиликать по тарелке ножом, разрезая мясо на
удобоваримые части.
— Мне вот что интересно, — задумчиво проговорил Ганс, отрываясь от
созерцания лучезарного лика Трапатонни, — Нагата и дальше будет вести
фехтование, или после того убийства откажется?
— Ещё как будет, — просветил немца а за одно и всех остальных Фокс.
Говорил он, одновременно пережёвывая стейк, так что речь по интонации
была просто непередаваема. — Убийство было непреднамеренным и списано
на Того-кого-нельзя-называть и его команду.
— А кто так удачно столом в него запустил? — немедленно спросил
Поттер, припомнив ещё один довольно интересный момент дуэли с
обитателем злосчастного гроба австрийского производства.
— По-моему Ларсен или кто-то, кто стоял возле него, — неуверенно
протянул американец, отодвигая от себя полупустую тарелку. — Ну что? Я
наелся. Пойдём?
Поттер с тоской посмотрел на свою почти полную тарелку и поднялся
из-за стола вслед за остальными, более расторопными товарищами,
успевшими съесть всё, что хотели.
На очередную практику заклинаний они шли нестройным шагом, по
широкому кругу огибая стоящих в самых разнообразных местах Авроров,
довольно гармонично дополняющих интерьер своими кислыми лицами.
— Не знаю как вас, — проговорил Олег, проходя мимо очередного поста,
находящегося в двадцати метрах от предыдущего, — но меня эти пеньки с
глазами нервируют.
— А ты относись к ним как к предметам обстановки, — напуская на себя
вид умудрённого годами старца посоветовал Фокс, пытаясь отцепить от
какого-то крючкообразного выступа в стене полу своей мантии. Наконец,
когда предмет гардероба был отвоёван, компания продолжила своё совсем
не триумфальное шествие по коридору. Сзади, где-то в пятнадцати шагах,
за ними шла ещё одна компания, судя по обрывкам фраз на ломанном
английском, состояла она из людей разных национальностей.
— А почему в этой школе нет ни одного ассасина? — спросил Гарри,
обращаясь к Фоксу, который, как всегда, был в курсе организационных
вопросов.
— Они отказались, — последовал короткий ответ. — Заявили, что их
слишком мало и отправлять силы куда-то они не могут себе позволить.
— Так же как и индусы, — подхватил Дмитрий. — Я вот только никак не
пойму — ассасин — французское слово. Почему тогда его используют
арабы?
— Понравилось потому что, — отмахнулся Майкл, останавливаясь и
пытаясь вспомнить, куда идти дальше.
Гарри же молча продолжил свой путь, повернув в левый коридор и
давая понять, что дорогу помнит. Остальные последовали за ним. Когда
компания наконец-то добралась до зала практики, там уже собралось
больше половины Авроров. Никто ещё не изъявил желания занять место
преподавателя, так что многие просто развлекались, запуская в манекены
различными заклинаниями. Гарри прислонился к стене и внимательно
следил за тем, как Гермиона отбрасывает деревяшку к стене толкающими
чарами.
Гермиона, судя по всему, заметила, что Гарри бездельничает и,
оставив в покое манекен, направилась в сторону юноши. Гарри внутренне
содрогнулся в ожидании проповеди по поводу того, что пора бы ему и
делом заняться. Однако вместо этого девушка молча встала рядом, точно
так же прислонившись к стене и стала внимательно следить за бурной
деятельностью, развитой аврорами для как можно более эффектного
уничтожения деревянных целей.
— А ты почему не участвуешь? — наконец заговорила девушка, обращаясь
к Гарри. — Разнеси пару «Пожирателей», может быть и настроение
поднимется.
Гарри неопределённо пожал плечами, продолжая буравить взглядом
развернувшееся перед муляжами врагов действо. Судя по всему, следующим
номером авроры решили устроить дуэль за право первого выстрела.
— О чем ты думаешь? — тихо спросила староста Гриффиндора, осторожно
дотрагиваясь до плеча Гарри.
— О тебе, — отрешённо отозвался Поттер. — Со времени нападения на
Хогсмид ты как-то по-другому себя ведёшь, — развил мысль юноша,
наконец повернувшись лицом к обескураженной Гермионе. — Почти не
заставляешь нас с Роном делать уроки, ГАВНЭ совсем забросила, носки
эльфам вязать перестала…
— ГАВНЭ я забросила намного раньше, — призналась староста. — Когда
Люпин убил Кикимера (Гарри многозначительно хмыкнул, напоминая, что
Кикимера убил далеко не Люпин), а носки… я думаю, что того что я уже
навязала Добби хватит на всю оставшуюся жизнь.
— Так ты знала, что никто из эльфов эти носки не носит? —
неподдельно изумился Гарри. — И всё равно продолжала их вязать? Это
же…
— Глупо, — подтвердила девушка, — но я думала, что это только вопрос
времени и потом домовики передумают.
— Я хотел сказать, что это пустая трата времени, — пробормотал
Поттер, поняв, что Гермиона заменила его довольно-таки благозвучный
синоним на слово, точно определяющее её увлечение.
Гермиона хмыкнула, подумав о том же, а Гарри почувствовал, что его
уши потихоньку начинают заливаться краской.
— А уроки, — продолжила она, — вообще-то, это из-за тебя.
Юноша удивлённо вытаращился на неё, словно староста Гриффиндора
только что заявила, что магии на земле нет и быть не может, сославшись
при этом на закон сохранения энергии, а Гермиона между тем продолжала:
— В «Трёх мётлах» ты никого из ребят за собой не звал, но они всё
равно пошли, хоть и знали, что будет большой удачей, если все
переживут этот день. А потом за тобой пошли авроры, учителя, все. За
тобой просто нельзя было не пойти.
— По-моему ты меня переоцениваешь, Гермиона. Они все просто
растерялись и поэтому послушались шестикурсника с громким голосом и
известным именем.
— Но ты-то не растерялся, — не сдавалась староста. — А потом, когда
оказалось, что наш разлюбезный преподаватель защиты храбро сбежал,
поджав огрызок хвоста, мне очень захотелось сделать ему какую-нибудь
гадость.
— И как? — заинтересовался парень, — сделала?
— Конечно! — гордо отрапортовала Гермиона. — Я ему в еду подмешала
кое-какого зелья, как только профессор вернулся, так что, возможно,
профессор Аллерт до сих пор скрывает свой поросячий хвостик под
мантией
Гарри не выдержал и расхохотался, вдруг совершенно случайно
вспомнив, с какой опаской профессор садился за свой стол последние
несколько месяцев.
— Я это сделала в память о Хагриде, — призналась Гермиона. — Как-то,
когда вы с Роном были на тренировке, я зашла к нему. Хагрид тогда
сказал, что с большой радостью отвёл Аллерта в гости к Гроупу —
познакомиться, а ты рассказывал, что Хагрид отрастил твоему кузену
поросячий хвостик.
— Гермиона, — торжественно и предельно весело возвестил Гарри, —
Фред и Джордж могут тобой гордиться как достойной продолжательницы
славных традиций и деяний Умников Уизли!
— Скажи, а как твой кузен избавлялся от хвоста? Что с ним сделали?
Или он сам прошёл?
— Ампутировали, — ответил Поттер, усмехнувшись.
— Эй, голубки, — беспардонно вмешался в беседу Фокс, изволивший
подойти к уединившимся в уголке Гарри и Гермионе, — может, всё-таки
поучаствуете в процессе?

Утро свалилось на жителей небольшой комнаты мужского крыла школы Авроров со всего размаху, не желая соглашаться с какими-либо доводами рассудка, упорно доказывающими, что с момента отключки героев прошло не больше чем пятнадцать минут. Первым в себя пришёл Рон. Затем настала очередь Гарри мириться с тяжёлой действительностью. Фокса парни решили не трогать, памятуя о том, что на кануне тот подвергся далеко не самому приятному мероприятию — допросу с помощью сыворотки правды. Как выяснили юноши, отправившись в общую ванную комнату, сегодня все обитатели этого небольшого замка задержались в своих кроватях на неопределённый срок — обычно когда юноши изволили покинуть своё обиталище к умывальникам уже стояла внушительная очередь, приветливо виляя хвостом, завидев гриффиндорцев. Сегодня же в коридорах не было ни души.
Когда, наконец, американец, пошатываясь и периодически хватаясь за голову, словно пытаясь не позволить ей отвалиться, воздвигся над кроватью, без особых результатов размахивая палочкой в тщетных попытках застелить её, утро официально наступило.
Гарри и Рон предусмотрительно встали с двух сторон от своего коллеги, чья устойчивость в данный момент вызывала сомнения, и направились на завтрак, по времени являющийся обедом. Как оказалось, они проспали почти пятнадцать часов.
По прибытии в зал глазам гриффиндорцев открылась картина, которую, наверное, больше увидеть им не светило: за несколькими длинными столами заседали авроры, уныло глядя в тарелки с какой-то непонятной субстанцией, разительно отличающейся от прежнего довольно разнообразного меню, и подпирая клонящиеся на бок головы. Периодически слышались слабые стоны и тихие жалобы на жизнь и её превратности.
Однако как только Гарри и компания переступили порог зала, в нём повисла привычно напряжённая тишина. Гарри же так же привычно сделал вид, что он их всех впервые видит и вообще понятия не имеет, почему все на него так пристально уставились. Юноша проследовал к своему обычному месту и плюхнулся на стул, после чего с нескрываемым интересом уставился на то, что находилось в его тарелке. Юноша чувствовал, что на него по-прежнему смотрит несколько десятков глаз, но всё так же не подавал виду, что его в этой жизни может заинтересовать что-то кроме содержимого тарелки.
С соседних мест на него время от времени поглядывали Ганс, Дмитрий и Олег, видимо желая поговорить, но не решаясь завязать разговор. Гарри тоже не собирался посреди зала заводить беседу, тотчас же превратившуюся в достояние общественности. Он кинул быстрый взгляд в их сторону, надеясь, что они его заметят и истолкуют правильно. Гарри так и не понял, дошла ли необходимая информация до его товарищей, мозговая деятельность которых по-прежнему была значительно заторможена зельем правды, но больше не обращал ни на кого внимания, быстро поглощая жуткое варево, судя по всему представляющее собой мутировавший омлет, сидя между Роном и Гермионой, решившей сегодня сесть вместе с друзьями. Видимо те, кто занимался приготовлением пищи, тоже подверглись допросу с пристрастием того не слишком приятного в общении субъекта крайне противной наружности, которого пришлось разочаровать Гарри и его друзьям.
Сразу после окончания трапезы юноша вылетел из зала как пробка из бутылки, направившись к аудитории, где должно проходить подобие занятия. Рон и Гермиона последовали за ним, но вскоре им пришлось разделиться — Гермиона отправлялась на правоведение, а Рон — на фехтование. Гарри же с этого дня по программе посещал фехтование через одно занятие. Сегодня же он, как будущий представитель ударной группы, отправлялся на дуэли. По крайней мере, теперь ему не нужно беспокоиться о том, что кто-то из потенциальных соперников может оказаться Пожирателем.
Юноша подпирал дверь в аудиторию почти пятнадцать минут, ожидая, пока остальные изволят подтянуться. Наконец появились авроры, общим числом тринадцать человек. Семеро учеников, среди которых были Олег и Дмитрий, а так же шесть полноценных Авроров, желающих повысить свою квалификацию.
Гарри молча присоединился к общей массе, которая, пошатываясь, начала просачиваться в открывшиеся двери. Поттеру не представилось шанса занять парту в дальнем углу, как он делал в Хогвартсе потому как парт в аудитории просто не было, но зато он забился в этот дальний угол и приготовился встречать лектора.
Лектор не замедлил появиться из толпы. Им оказался болгарин, отделившийся от общей массы. Аврор двигался медленно, что не оставляло сомнений в том, что занятие увлекательным не будет.
— Будьте добры, разбейтесь на пары, — устало изрёк он, обращаясь к аудитории.
Продолжения речи не последовало, так что собравшиеся послушно начали делиться на пары. Гарри по-прежнему наблюдал за происходящим стоя в стороне. Так же как и на втором туре хогвартского дуэльного клуба ему не нашлось противника. В итоге место напротив него занял сам ректор, приказав остальным сражаться, используя любые доступные чары кроме непростительных.
Юноша предоставил право первого выстрела аврору и, отбив его атаку ещё около пятнадцати минут перекидывался с ним не самыми сложными боевыми чарами, стоя столбом на месте. Со стороны это могло напомнить партию в бадминтон.
На заклинаниях так же никто ничего интересно не предложил, равно как и на последовавшей за этим практике маскировки, сводившейся в основном к способности спрятаться так, чтобы никто не нашёл.
Однако за скучным, можно сказать, потраченным впустую днём последовал насыщенный событиями и разговорами вечер. Юноша как раз думал, стоит ли теперь переколдовывать обложки своих книг, когда в комнату всей толпой завалились его знакомые и предполагаемые собутыльники. Они вели себя значительно тише чем обычно, но Гарри готов был поспорить, что вести себя абсолютно тихо их не сможет заставить никто и ничто, а их нынешнее спокойствие ни что иное, как следствие общей заторможенности после дегустации сыворотки правды.
Новоприбывшие расселись по свободным местам и недвусмысленно уставились на Гарри, который упрямо сверлил взглядом страницы книги, лёжа на своей кровати. Не то чтобы он не хотел с ними разговаривать, просто юноше очень хотелось узнать, сколько смогут его товарищи играть в «гляделки» и кто же из них первым сломается.
Рон демонстративно уставился на него, тем самым высказав своё мнение. Гарри же упорно продолжал изучать букву «e» в названии яда «Delirium mortus». Первым, как и ожидал Гарри, сдался Ганс.
— Неужели «Квиддич сквозь века» настолько интересная книга, что ты не можешь уделить нам минуту своего времени? — спросил он, видимо надеясь на ответ.
Однако вместо ответа Поттер потянулся за волшебной палочкой, как и всегда находящейся в рукаве мантии. Судя по выражению лица, в первый момент немец решил, что Гарри извлёк оружие для того, чтобы отправить его к праотцам. Так что когда Гарри сделал несколько быстрых пассов над своей книгой, на физиономии Ганса отразилось облегчение. Но облегчение довольно быстро сменилось изумлением, потому как яркие картинки с обложки не слишком толстой книги моментально пропали, сменившись чёрным кожаным переплётом с ярко-зелёной надписью на увесистом фолианте.
— Так лучше? — поинтересовался Поттер, наконец, изволив повернуться лицом к собравшимся.
Судя по всему, благодаря пристрастиям в одежде Майкла, в моду входят яркие футболки с забавными и непонятными надписями.
На Олеге в данный момент красовалась ярко-красная футболка, на которой были изображены скрещенные молоток и какой-то непонятный инструмент в форме полумесяца. Внизу большими жёлтыми буквами была выведена надпись: «Коси и забивай!».
— Лучше, — выдавил немец, щурясь, чтобы получше разглядеть обложку. — А разве такие книги не запрещены?
— Насколько я знаю, подобная литература не приветствуется, но за её хранение не сажают в Азкабан… то есть в тюрьму, — с усмешкой растолковал положение дел Гарри. — Но вы ведь не ради этого столько времени пытались во мне дырку глазами прожечь?
— Майк сказал, что ты знал, что и зачем делаешь, так что об этом разговора не пойдёт, — поспешил пояснить Ганс, как всегда, быстрее всех понявший, о чём юному магу говорить не особо хочется.
— Поставим вопрос так, — снова взял слово Дмитрий, — ты ещё намерен общаться с такими отсталыми личностями как мы?
— Я намерен узнать конкретнее, — протянул Гарри, — готов ли у вас план ночной прогулки и что должен буду делать я?
После этих слов обстановка стала заметно более раскрепощённой. По крайней мере, гости заметно расслабились.
— На самом деле, сейчас всё зависит от того, как скоро всё перестанет двоиться от этой проклятоё сыворотки, — признался Олег.
— Завтра к утру пройдёт, — пообещал Гарри, многозначительно похлопав по переплёту книги, которую по-прежнему сжимал в руках.
— Вот и отлично! — неподдельно обрадовался русский. — Тогда надо придумать план действий.
— Прежде всего, надо разослать приглашения, — с энтузиазмом приступил к разработке плана Майкл. — И узнать, где в этом комплексе держат хавчик.
— На третьем этаже, прямо над нами, — немедленно выложил жизненно важную информацию Рон. — А вот напитки… это проблема. Их надо искать на пятом, рядом с обиталищем Ларсена.
— Вижу, разведку вы уже провели, — отметил достижения школьников Дмитрий, — и я уверен, что больше всего охраны будет именно возле кабинета нашего уважаемого ревизора.
— Точно, — несколько погрустнев, согласился с ним Ганс.
— Значит, придётся действовать по наше обычной схеме, — ничуть не расстроившись, а напротив повеселев, обратился к Дмитрию Олег.
— Как это? — немедленно заинтересовался Фокс.
— Кто-нибудь отвлекает охрану, а мы вдвоём проникаем на склад, — начал объяснять Орлов, — как донести добычу до пункта назначения, мы знаем — можете не сомневаться.
— Тогда так: вы двое, — Майкл кивнул в сторону русских, — проникаете на склад рядом с кабинетом ректора, пока я и Ганс отвлекаем внимание охраны. А в это время Гарри и Рон таскают еду с кухни.
— При всём моём уважении к вашим организаторским талантам, — наконец вмешался в обсуждение Гарри, — лучше будет, если вы с Гансом и Роном займётесь съестным, а я организую прикрытие нашим добытчикам.
— Только с кем-нибудь в паре, — безапелляционно заявил Олег. — Не думай, что я тебе не доверяю, просто вполне возможно, что нам понадобится тягловая сила для доставки выпивки сюда.
— А почему нельзя просто воспользоваться заклинанием левитации? — удивился Уизли, ради такого жизненно важного вопроса приподнявшийся на занимаемой им кровати.
— Во-первых, потому, что тяжело будет объяснить охранникам, которые нас, скорее всего, засекут, наличие при нал летающего воза, нагруженного выпивкой, — милостиво объяснил Дмитрий, главный специалист по алкогольно-табачной промышленности. — А во-вторых — на приличные алкогольные напитки, за которыми мы, собственно, и отправляемся, магия оказывает пагубное воздействие. Вкус теряется.
— С этим решили, — поспешно прервал назревающую лекцию о тонкостях проведения культурного досуга Ганс. — Тогда Гарри и я отвлекаем охрану, а Майк с Роном левитируют в вашу комнату столько еды, сколько смогут.
— А почему это я должен на пустом этаже еду таскать? — возмутился америанец.
— Прежде всего — потому что в еде ты разбираешься намного лучше меня, — пояснил Ганс, — и зря ты думаешь, что там не будет охраны. После вчерашнего охрану могут поставить везде.
— Тем более, рядом с едой, — подтвердил Гарри, — ведь её легко отравить. Но, конечно, там будет не более двух человек, когда возле ректорского кабинета выстроится целый полк.
— Самое интересное, что нам ещё придётся обходить посты в коридорах и на лестницах, — напомнил Майкл.
— Это не так сложно, как кажется, — усмехнулся Дмитрий, бросив многозначительный взгляд на Олега. — Правда ведь, коллега?
— Безусловно! — подтвердил тот, так же ушло ухмыляясь.
После этого началось осуждение подробностей и мелких деталей, в которое Гарри не углублялся, вернувшись к чтению книги. В конце-концов, как уже было сказано, по заранее запланированному сценарию подобные мероприятия проходят крайне редко.

Гарри не стал ждать, пока освободятся Рон и Гермиона, а, бросив им ободряющий взгляд, направился в комнату. Лишь только он переступил порог, тяжесть в теле стала нестерпимой. Гарри мешком плюхнулся на кровать и уже через несколько минут спал.
Проснулся юноша из-за того, что кто-то тихо шуршал в другом конце комнаты. Поттер тяжело открыл один глаз и оглядел жилплощадь.
Возле своей кровати копошился Майкл, слегка пошатываясь. Он, как показалось Гарри, двигался слегка неуверенно. Рон лежал на своей кровати поверх одеяла и пристально смотрел в потолок, словно пытаясь увидеть на нём карту, которая может привести к сокровищам Кортеса.
— Кто использовал Аваду Кедавру? — спросил Гарри безо всяких предисловий.
— Нагата, — коротко ответил Рон.
В помещении повисла тишина, в которой отчётливо слышалось дыхание каждого из его обитателей.
— К вам сыворотку не применяли? — спросил Поттер, поворачиваясь на кровати так, чтобы видеть лицо друга.
— Нет.
— Слава Мерлину, — выдохнул Поттер, — если бы вас или меня допросили…
— Можешь не продолжать, — отмахнулся Уизли, — нам уже Хмури сказал, что бы было.
— Хмури? Неужели они подключили отряд быстрого реагирования? — изумился Гарри.
— Снейпа не прислали — и слава Мерлину!
— Он-то тут при чём? — ещё больше удивился Гарри, пытаясь попутно понять, почему он сегодня так медленно головой думает.
— А почему нет? — продолжал развивать мысль Уизли. — В аврорской школе появился Вольдеморт, так почему не появиться заодно и Пожирателю?
— Рон, — вздохнул Гарри, — никакого Вольдеморта в школе не появлялось. Они всего лишь сняли ограничители с этой твари, чтобы она, увидев меня, действовала на полную катушку. Оно делало только то, что могу сделать я. Я победил только потому, что не знаю как защититься от Tanatos.
— Что они сняли ограничители понять ещё можно, но как они её на тебя настроили?
— Они использовали кровь Вольдеморта. Мою кровь, — проговорил юноша, переводя взгляд на потолок.
— Господа, — вставил из своего конца комнаты Фокс нетвёрдым голосом, — не могли бы вы пореже повторять это имя, а ещё лучше вообще перестать?
Тон его значительно отличался от того, каким он говорил обычно. Он был сухой и официальный, каким, теоретически, и должен говорить человек, привыкший общаться с послами.
— Сожалею, — в тон ему ответил Рон, — но это, увы, никак не возможно.
После этого в комнате воцарилась тишина, которую вновь прервал Гарри, обращаясь на этот раз к американцу.
— Сильно ребята обиделись? — спросил он.
— А почему они должны обижаться? — удивился Фокс.
— Я мог не допустить вашего допроса, точно так же, как не допустил допроса Рона и Гермионы, — пояснил Поттер. — Сомневаюсь, что сыворотка правды — приятная вещь.
— Да нет, что ты! — отмахнулся Фокс, — всего лишь голова болеть будет несколько дней!
— Значит, сильно обиделись, — сделал вывод Гарри. — Пожирателей среди гостей не нашли?
— Нет, конечно! — фыркнул Майкл, — я ведь говорил, что ты зря нервничаешь!
— Я думал, что сегодняшняя демонстрация заставит тебя понять, насколько опасен Вольдеморт, — вздохнул Гарри.
— Ты же сам сказал, что это был не он, а… ты, — меланхолично ответил явно не слишком хорошо готовый к диалогу Фокс.
— Верно, — согласился Гарри, — если бы это был он, нас бы здесь не лежало. И замка бы не стояло… я не обольщаюсь по поводу того, насколько он меня сильнее. То, что это был не Вольдеморт — удача. И я не обольщаюсь о его умственных способностях. Любой, повторяю — любой из Авроров мог быть Пожирателем. И ты, и Ганс, и Дима с Олегом… любой.
Американец молчал, обдумывая услышанное. Наконец он задумчиво изрёк:
— Ладно, с этим разобрались. Теперь главная проблема дня: ваши авроры могут ужесточить контроль в коридорах, и тогда наша затея полетит коту под хвост.
— Между прочим, — вставил Рон, — сегодня в школе погибло два аврора. А тебе бы только по коридорам шастать…
— Нам всем перед поездкой дали бумажку, где было написано, что в этой самой поездке могут и убить. Я, в общем-то, её всерьёз не принял, но зато ту, которую подписывал когда поступал в университет, изучал в здравом уме и трезвой памяти.
— Ты? — изумился Уизли.
— Да, представь себе, я когда-то был трезвый. А сейчас у меня такое чувство, будто я бухал без остановки почти месяц! Тех, кто придумал эту чёртову сыворотку, надо было в ней утопить! Мы все знали, к чему готовиться, когда поступали на обучение в аврорат. Но я отвлёкся. Завтра занятия начнутся с третьей пары, то есть после обеда. У нас будет возможность собраться и составить новый план действий. Но до этого мне придётся разнюхать что-нибудь о расположении постовых. Эти салаги решили вводить здесь трезвый образ жизни! Такого кощунства им позволять нельзя!
— Эффект от применения сыворотки правды действует двое суток, — остудил его пыл Поттер со своей кровати, — если ты и сможешь подняться чтобы поразнюхать, то остальные — вряд ли.
— Тогда зачем они вообще так быстро возобновили занятия?
— А за тем, Рон, что у них чёткий график. Здесь ведь не Хогвартс, где мы проводим десять месяцев в году. У них всего две недели для обмена знаниями.
— А я ведь специально просил не селить меня со старшими, — простонал американец, — надеялся, что так никто не будет сидеть рядом и всё знать…
— Поселился бы с Краузе, — ответил Поттер, — он-то уж точно ничего толкового не скажет…
— Ну, эта честь досталась Гансу, — оживился Фокс. — Говорит, что с большим удовольствием жил бы в ближайшем шкафу с вениками.
— Тогда понятно, почему он постоянно у нас сидит… и сочувствую.
— По-моему приятнее будет жить в одной комнате с мамашей Сириуса, чем с этим хряком, — решил высказать своё мнение по данному вопросу Рон.
— Зато понятно, в кого Малфой пошёл — она ведь ему бабушка, — поддакнул Гарри.
— Скажи… а что случилось с Сириусом Блеком? — тихо, явно не рассчитывая на ответ, спросил Фокс.
У Гарри перед глазами вновь возник образ из его давнишних ночных кошмаров: Сириус падает в Арку смерти и откуда-то доносится визгливый, безумный смех Беллатрикс Лестрейдж.
— Он упал в арку смерти, — наконец выдавил Поттер.
— В ту самую арку смерти? — округлив глаза, воскликнул американец, казалось, забывая про своё не слишком хорошее состояние.
— А их что, так много? — мрачно спросил Поттер, не понимая бурной реакции Майкла.
— В том-то и дело, что нет! — продолжал взволнованно трещать он. — Больше нигде ничего подобного нет! Нигде! Отец как-то говорил, что за эту арку вы чуть ли не сто лет воевали с Францией, но они так и не смогли её вывезти. Потом она пропала из виду… я лично думал, что её либо уничтожили, либо давно перевезли куда-нибудь… оказалось, что арку спрятали в Отделе Тайн… что-ж это вполне подходящее место для подобной штуковины.
— Погоди-ка, так ты знаешь, что это такое? Куда она ведёт? — жадно накинулся на него с вопросами Гарри, — откуда она? Можно ли оттуда вернуться?..
— Давай-ка по порядку. Прежде всего, я почти ничего о ней не знаю, — сразу расставил точки над i Фокс, — но что знаю — расскажу, только не перебивай.
Гарри кивнул в знак согласия, точно так же, как и свесившийся со своего ложа Рон.
— Отец говорил со мной о ней всего один раз, когда я был ребёнком… рассказывал как сказку… короче её ваши маги нашли в середине Стоунхеджа много веков назад. Говорят, что ещё Мерлин пытался изучить свойства Арки. После того, как несколько десятков добровольцев безвозвратно в ней исчезли, эту штуку стали называть аркой смерти. Но говорили, что она предназначена вовсе не для этого… только вот Мерлин не смог расшифровать знаков на ней и на камнях Стоунхеджа.
— Погоди-ка… но на камнях нет никаких знаков! — удивлённо влез Уизли.
— Я ведь просил не перебивать, — раздражённо произнёс американец, — надписи по-прежнему существуют, но их спрятали. Наверное, надо что-то где-то повернуть… или сказать… в общем, это не моё дело. А на Арку повесили занавес. Говорят, что некоторые слышат голоса, доносящиеся с той стороны, но им нельзя верить.
В голове у Гарри снова зазвучал призывный шёпот из-за занавеса, манящий, притягивающий, как пение Сирен. А потом вдруг вспомнилось, как заканчивали свою жизнь те, кто на этот зов пошёл. Одно только это заставило Гарри поёжиться.
— А куда ведёт Арка? — всё же не сдавался он.
— Вот этого я не знаю, да и знать, если честно, не хочу. Но точно я знаю, что оттуда никто не возвращался.
После этих слов в помещении воцарилась тишина.
— А он был твоим единственным родственником? — наконец осмелился задать вопрос Фокс, видимо, оценив степень готовности Гарри отвечать на личные вопросы.
— Из магов — да, — отстранённо ответил Гарри, видимо думая о чём-то совсем другом. — Но есть ещё семья моей тёти — магглы. У них я и живу с… той ночи.
— Магглы? — удивился Фокс. — Твои родственники магглы?
— А ты что-то имеешь против магглов, — немного более резко, чем следовало, ответил за Гарри Рон.
— Нет, абсолютно ничего. Я и сам не совсем чистокровный, но Гарри Поттер…
— Мама была магглорождённой, — пояснил Гарри и, загоняя подальше невесёлые мысли, с ухмылкой наябедничал: — между прочим, папочка Вольдеморта был магглом.
Судя по всему, юный волшебник переоценил способность американца адекватно соображать после воздействия зелья правды. Услышав сказанное Поттером, Фокс выпал в такой осадок, что юноша всерьёз обдумывал перспективу транспортировать его в перевязочную, где можно найти хоть какие-нибудь медикаменты. Но потом, поняв что подняться будет не так легко, как ему бы того хотелось, Гарри решил, что Фокс и сам прекрасно оклемается.
— А что тебя так удивило? — невинно поинтересовался Гарри, узрев на лице товарища хоть какое-то подобие осмысленности. — Ну маггл. И что?
Скорее всего, Фокс решил, что в первый раз он просто ошибся, так что когда Гарри повторил сказанное, он вновь отправился куда-то в нирвану.
— И вы ещё удивляетесь, почему я решил стать аврором! — возопил Поттер, — да вас Пожиратель любого круга перебьёт с закрытыми глазами, если вы все так реагируете на каждое известие!
— Отец Того-которого-не-называют? Маггл? — отрывисто, вымучивая каждое слово, спросил Фокс.
— Рад, что к тебе вернулась способность строить связные предложения, — искренне обрадовался Гарри. — Да, отец. Это, знаешь ли, тот, кто принимает посильное участие в процессе зачатия.
Рон, до сих пор трясшийся от беззвучного смеха на своей кровати, зашёлся в приступе неудержимого хохота.
— Поправь меня, если я ошибаюсь, — всё ещё несколько растерянно обратился к Поттеру американец, — но по-моему Он убивает магглов.
— Какая проницательность! — воскликнул Гарри, пытаясь сохранить хотя бы какие-то жалкие остатки серьёзности.
— Но если он сам полукровка, то почему он на них охотится?
— Потому что псих, — заявил Рон со своего насеста.
— И поэтому тоже, — не стал отрицать очевидное и многократно доказанное Гарри, — а ещё потому что отец от него отказался, узнав о том, что его жена ведьма. Мать умерла, а младенец попал в приют. Стоит ли говорить, что после окончания Томасом школы долго папа не прожил?
— Знаете что, — пробормотал Майкл, — того что вы мне тут наговорили хватит для размышлений на полвека вперёд, так что не нужно сейчас рассказывать что-то вроде того, что Сами-знаете-кто на самом деле давным-давно себя клонировал.
Гарри похлопал глазами, пытаясь найти смысл в сказанном, но потом понял, что это заявление относится к откровенному бреду, коим является почти треть того, что говорит их с Роном сосед.
— Как хочешь, — бросил Гарри, — тогда спи — завтра у вас будет не самый приятный день.
После того, как Фокс, а вместе с ним и Рон последовали совету Поттера, сам Гарри ещё долго лежал в кровати, задумчиво изучая щель на потолке и размышляя о вечном… например, стоит ли завтра попадаться на глаза аврорам, или его порвут на мелкие кусочки как дядя Вернон с утра без кофе. Хотя ещё больше в данный момент юного мага волновало то, как Вольдеморт всё-таки ухитрился использовать их кровь для контроля над чудом австрийской селекции. Этому могло быть несколько два разумных объяснений — либо Тёмный лорд настолько гениален, что может состряпать план за несколько часов — а именно столько времени у него было после того, как австрийцыи дали знать о своих планах и переместились в Министерство, либо у Вольдеморта есть шпионы среди больших шишек Австрии. Но неопровержимым было только то, что в этот раз старина Томас подобрал себе очень и очень качественных исполнителей. Юноша абсолютно не сомневался в том, что это и есть те самые «новые друзья», о которых Вольдеморт изволили высказаться в тот момент, когда Гарри самым наглым образом его подслушивал.
Так, размышляя о вечном, Гарри и не заметил как заснул. Впрочем, долго ему проспать не удалось — где-то через пять часов юноша почувствовал неприятное щекотание в области мозга, которое потихоньку перешло в ещё менее приятную боль в области шрама.
Юноша поспешил выставить блок, дабы не допустить Вольдеморта в свои мысли, но тот, видимо, был занят куда более увлекательным делом. По крайней мере, по секундным ощущениям, вторгшимся в разум Поттера, тот был чем-то очень сильно не доволен и вымещал своё неудовольствие самым привычным и близким его сердцу способом — пыточным заклятьем.

Глава 31.

«Вы разочаровали меня, генерал…»
Дарт Вейдер.
Гарри стоял, ссутулившись и тяжело дыша, и глядел на ошарашенных Авроров, так и не опустивших свои палочки. Сам же юноша оружие держал в бессильно повисшей правой руке.
— Вы не подскажете, где здесь лазарет? — наконец изрёк он, продолжая буравить собравшихся мрачным взглядом. — Или, хотя бы, аптечка, — добавил он.
Дружелюбный тон эффекта не возымел, потому как доблестные стражи порядка продолжали хлопать глазами. Юноша заметил среди них Рона и Гермиону, так же всем своим видом выражающих крайнее изумление. Юноша, конечно, мог понять, что раньше видеть Вольдеморта им не доводилось… но ТАК глазеть было вовсе не обязательно.
— Aquas, — тяжело подняв палочку, скомандовал Гарри, окатив застывших как истуканы Авроров приличной порцией ледяной воды.
Вот теперь они, кажется, зашевелились. По крайней мере, оклемавшийся от шока Ларсен выразил готовность препроводить Гарри в перевязочную, попутно прихватив с собой троих медиков-добровольцев.
Деревяшка оказалась не такой большой, как юноша предполагал, но смотреть на зазубренную, окровавленную щепку от этого приятнее не
стало. Благо хоть обезболить догадались! Лазарета, как выяснилось, в комплексе нет. Зато есть заведение поскромнее, именуемое перевязочной, хотя оно вполне могло сойти за приличную палату на трёх человек.
Командир немедленно извинился и ускакал обратно, разгребать ту кашу, которая здесь так удачно заварилась.
— Подождите, — попросил Гарри. — Сперва послушайте.
Ларсен послушно замер в дверях.
— Тот парень, которого я… проверял, — начал Поттер, — он всё сделал правильно и не заслужил наказания, как и остальные.
— Подобная халатность при транспортировке столь важных грузов должна наказываться, — возразил аврор.
— Подобная халатность в охране министерства магии должна наказываться, — парировал Поттер, — если туда легко проникают
Пожиратели, то стоит ужесточить меры проверки и охраны входящих и выкинуть с работы всех Пожирателей. Макнейр и Малфой далеко не
единственные, готов спорить.
— Сейчас будет проведена проверка всех гостей на предмет блокировки памяти и допрос с применением сыворотки правды, — счёл нужным
проинформировать юношу аврор.
Юный волшебник только вздохнул.
— Мистер Поттер, — снова заговорил аврор, — проверку должны пройти *все* находящиеся в нашей школе.
— Простите, но это никак невозможно, — отрезал Гарри, натягивая мантию поверх повязки. — Максимум на что я готов — проверка памяти на
предмет блоков и анализ на отсутствие маскировочной личины. Но вот использование сыворотки правды абсолютно неприемлемо.
— В ваше положение, возможно, авроры войти смогут, — задумчиво протянул Ларсен.
— В этом я не сомневаюсь, однако мои сокурсники по Хогвартсу так же не должны допрашиваться. Я не знаю, хватит ли моего поручительства, но, если необходимо, попробуйте обратиться к профессору Дамблдору.
— Я думаю, ваших слов в данной ситуации будет вполне достаточно, мистер Поттер, — всё так же задумчиво и медленно проговорил он.
— Вот и отлично, — ответил Гарри, недовольно морщась, когда женщина-медик соблаговолила намазать ему ожоги на лице противной
жирной мазью. Почувствовав дивный букет этой мази, сравнимый, разве что, с запахом лежалой рыбы, Гарри в полной мере осознал, как
чувствовал себя Седрик Диггори после первого испытания тримудрого турнира и почему у хафлпаффца потом был такой мрачный вид.
Видя, что его больше никто не задерживает, командир немедленно направился в гущу событий. Горький опыт подсказывал Гарри, что в школе уже полно министерских Авроров. Горький опыт был прав: как только юноша покинул свой опорный пункт, его немедленно остановил ближайший аврорский пост, коих в обозримой части коридора юноша насчитал семь, и вежливо, но непреклонно препроводили Поттера на пятый этаж, где, как выяснилось, уже собрались все обитатели данного учебного заведения.
Авроры сидели и стояли, прислонившись к стене и, судя по всему, ждали своей очереди. На новоприбывшего моментально устремились взгляды большинства собравшихся (те, кто к этому большинству не относился, просто-напросто тактично решили не пялиться на появившуюся в поле зрения знаменитость и ограничились тем, что косились на него, рискуя вывихнуть глаза и наивно думая, что Гарри этого нее замечает). Надо сказать, что тот интерес, который иностранцы до этого проявляли к Гарри, в сравнении с нынешним, был абсолютным и полным игнорированием.
Юноша привычно не обратил внимания на любопытствующих и пристроился возле Рона и Гермионы, которые надёжно оккупировали место возле тёмной стены.
Вскоре дубовая дверь посреди коридора отворилась, и оттуда высунулась рожа. По чертам лица Поттер так и не смог определить её
половую принадлежность, но предположил, что это всё-таки женщина, причём крайне страшная.
— Кто следующий? — ехидно спросила рожа всё-таки мужским голосом.
Добровольцев было не много, так что в итоге в комнату прошёл Гарри, которому искренне хотелось поскорее отстреляться и пойти спать, чтобы наконец отдохнуть как следует.
— Фамилия? — всё так же ехидно спросила рожа, как оказалось, принадлежащая грузному субъекту бандитской наружности, как только
дверь за Гарри закрылась.
— Поттер, сер, — послушно ответил Гарри.
Рожа моментально перекосилась, принимая сперва недоверчивый, а потом, после традиционного быстрого взгляда на шрам Гарри,
растерянный вид. Почему-то этот субъект производил на Гарри впечатление Фильча, наконец дорвавшегося до пыточных аппаратов. Только он дорвался до допроса подозреваемых, причём допроса, судя по всему, допускающего
пристрастие. Так что не удивительно, что, справившись с растерянностью, рожа заметно погрустнела: судя по всему, министерским аврорам уже сказали, что допрашивать Гарри Поттера и его друзей нельзя.
Без лишних разговоров Гарри препроводили в следующее помещение, где собралась целая команда из восьми человек. На широком столе стояло несколько десятков пузырьков с прозрачной жидкостью, разумеется, сывороткой правды. Остальные проверки, судя по всему, проводились с помощью волшебных палочек Авроров. Комната была не большая и тускло освещённая, внушающая уныние.
— Будьте добры, сдайте волшебную палочку, — требовательно заговорил довольно молодой аврор, стоящий справа от входа.
— Простите, но я вынужден отказаться, — ответил Гарри, глядя на аврора. — Боюсь, что вам придётся положиться на моё честное слово. Ни я, ни мои спутники Рональд Уизли и Гермиона Гренжер не будут использовать магию для того, чтобы обмануть Авроров министерства, однако в случае возникновения опасности или если авроры превысят дозволенные им рамки, мы вынуждены будем принять меры. В наших способностях не сомневайтесь, — закончил он.
Как ни странно, но спорить никто не стал. Видимо, подобные требования пери допросах периодически выдвигаются.
Юноша уселся в большое кресло, на которое ему указали. Цепей не возникло, что не могло не радовать. Далее на него направили палочки три человека и начали увлечённо шептать какие-то заклинания. Поттер почувствовал довольно неприятное щекотание в области мозга.
Судя по всему, блоков в его памяти никто не обнаружил. Какой-то чересчур любопытный товарищ решил попробовать углубиться в мозги юноши, но немедленно наткнулся на предусмотрительно сооружённую Поттером стену подозрительности. Авроры не пользовались лигилеменцией, а воздействовали на юношу какими-то заклинаниями, так что противостоять было легче лёгкого.
Потом его начали проверять на наличие чар личины, иллюзий и воздействия оборотного зелья. Особенно тщательно авроры обследовали лоб юноши, резонно полагая, что подделать шрам от смертельного заклинания будет, если возможно, то очень трудно.
В итоге перед юношей извинились, выдали бумажку, которую надо будет показать постовым аврорам, если они снова вздумают препроводить его на допрос, и отправили восвояси.

Краем уха Гарри уловил гулкий ропот, прокатившийся по залу, который вызвал их с Риддлом маленький обмен любезностями. Но дальнейшие события развивались с такой калейдоскопической быстротой, что точно что бы то ни было вспомнить он потом не мог. Откуда-то сзади проскользнула фигура в длинной белой мантии, как понял Гарри, лектор решил немедленно прервать эту беседу, встав между ними и заставив Вольдеморта превратиться во что-то другое.
Лектор замер в нерешительности, поняв, что на него по-прежнему с нескрываемым презреньем смотрят красные глаза Лорда судеб. Ещё больше он насторожился тогда, когда Вольдеморт перевёл палочку, направляя её теперь в сердце лектора.
— Avada Kedavra, — коротко, сухо проговорил Вольдеморт и зелёный луч, сорвавшийся с его палочки, ударил прямо в австрияка.
Доля секунды понадобилась Гарри на то, чтобы сообразить, что лектор, безусловно, мёртв. И что должно за этим последовать. Это могло быть что угодно, но только не безобидный боггарт.
В повисшей на несколько мгновении звенящей тишине Гарри посмотрел на неподвижно лежащего на каменном полу австрияка, быстро глянул на ошарашенных Авроров а потом вновь повернулся лицом к ожидающему его реакции противнику. Гриффиндорец понял, что сейчас Вольдеморт перебьёт всех, кто имел несчастье находиться в этом зале. Юный волшебник не мог ему этого позволить и потому, глядя в глаза своему врагу, резко принял стандартную дуэльную позу нападения.
— Lecruatus mortus! — выкрикнул он, быстро делая необходимые для создания заклинания пассы и моментально отступая на несколько шагов влево.
— Palladium. Avada Kedavra, — повторил лорд, направляя палочку в Поттера.
— Accio! — надрывно прокричал тот, застывая на метсе, направляя оружие куда-то вправо.
Яркий зелёный луч врезался в край подлетевшего справа дубового стола, одного из тех, что были предусмотрительно сдвинуты к стене. В Гарри полетели мелкие обгоревшие щепки, от которых тот немедленно заслонился помеховыми чарами.
— Tormenta! — взревел явно недовольный результатом своего предыдущего заклинания Вольдеморт, быстро сделав разворот на девяносто градусов и оказавшись лицом к пытающемуся обойти его противнику. Чёрная хламида, похожая на рясу, мешком висела на Лорде, колыхаясь в такт его движениям..
— Troax! Tormenta! Seko! Stupefy! — безостановочно делая широкие и запутанные взмахи палочкой, кричал Гарри.
Ни одно из заклинаний юноши цели не достигло, но зато он получил несколько секунд на то, чтобы отпрыгнуть в сторону. Ещё через секунду он продолжил атаковать, выкрикивая самые разные заклинания. От большей части, правда, ему потом пришлось уклоняться, потому как противник удивительным образом заставлял возвращаться к юноше даже те заклинания, с которыми подобного проделать было в принципе не возможно. Гарри нападал, а Вольдеморт ушёл в глухую оборону, заставляя юношу отбивать свои же чары, но долго так продолжаться, разумеется, не могло.
— Avada Kedavra Explosio!
Гарри немедленно выставил самый мощный щит, на какой был способен, молясь про себя, чтобы мистер Риддл не подкрепил взрывное заклятье смертельным. Хотя, с него станется продолжать атаковать юношу взрывными заклинаниями, которые, если их не блокировать, действуют точно так же, как и Авада Кедавра… только на всех, кому посчастливилось находиться в комнате.
Естественно, вольдеморт так и поступил, немедленно запуская в Гарри очередное смертельное заклятье. Ещё один стол разлетелся в щепки, от которых юноша снова закрылся чарами помех. Сразу после этого вконец озверевший Вольдеморт решил сжечь Гарри заживо одним огромным, нескончаемым потоком огня. Юноша установил щит, раскинув руки в разные стороны, но чувствовал, как накаляются дужки очков, оставляя ожоги на коже, как опаляются брови и чёлка… одно радовало — шрам не болел, а значит это всё-таки не настоящий Вольдеморт…
Как только пламя, бьющее в лицо и закрывающее обзор, исчезло, Гарри увидел летящий откуда-то со стороны публики (которой, вообще-то уже давно положено было спешно покинуть помещение и забаррикадировать вход с другой стороны) зелёный луч…
Гарри успел только зло и пронзительно что-то прокричать, не понятно к кому обращаясь — к Вольдеморту или к сообразительному аврору, пожелавшему таким образом расправиться с этим весьма качественным муляжом господина Риддла.
Вольдеморт, в отличие от Гарри, не использовал столов в качестве щита. Он использовал для подобных целей студентку-аврора из Испании. К незадачливому лектору добавилось ещё одно бездыханное тело, а Гарри обожгло волной ненависти. Не только к Вольдеморту, но и данному конкретному существу, только что убившему двух человек. За этими размышлениями Гарри пропустил заклинание, толкнувшее его на остатки второго стола. Какая-то щепка очень неудачно застряла у Гарри в по счастью, левом плече, причиняя намного больше беспокойства чем, например, Seko.
Все прочие мысли немедленно вылетели из головы, оставив одно единственное желание — убить. И всё равно, что с ним случится! Всё равно, что без него нельзя будет убить настоящего лорда… сейчас врагом номер один было существо, стоящее напротив. И пусть оно продолжает использовать смертельные заклинания, пусть нападает, но Гарри не успокоится пока один из них не присоединится к только что убитым аврорам.
Неожиданно для самого себя, Гарри широко и весело ухмыльнулся и резко шагнул вправо, пропуская мимо себя красноватый луч средней паршивости боевого заклинаия.
— Tormenta, — почти не повышая голос проговорил он, услышав в собственном голосе шипящие ноты. Заклинание поразило жертву, но Вольдеморт очень быстро сбросил чары заклинанием Finite. — Tormenta! — снова скомандовал Поттер, ныряя влево и пытаясь обойти врага по кругу, — seko! Stupefy! Troax! Racenrer!
Враг, казалось, дрогнул, в то время как Гарри продолжал методично посыпать его боевыми заклинаниями, не забывая вплетать в цепочки и чёрную магию, глядя прямо в глаза противнику и продолжая улыбаться. Кто-то из Авроров вновь попробовал оказать Поттеру посильную помощь, избрав, однако, иную тактику. Этот кто-то воспользовался простыми чарами левитации, попытавшись ударить Лорда по голове одним из оставшихся столов. Но это существо оказалось проворнее, успев защититься и от Гарри и от неизвестного нападающего, выставив помеховые чары, с ослепительной вспышкой и громким стуком, оттолкнувшие дубовый стол, словно детский кубик завертев его в воздухе, в сторону неизвестного аврора.
Воспользовавшись моментом, Гарри решил атаковать, надеясь, что у врага не хватит времени на ещё один «живой щит».
— Avada kedavra!
Живой щит Вольдеморт и не использовал. Одним движением палочки он подхватил отбитый несколько секунд назад стол, ещё не успевший отлететь далеко, и, сделав широкий взмах палочкой в сторону зелёного луча, одновременно падая на пол, швырнул стол вперёд. Тяжёлый стол пролетел прямо над головой Лорда, с размаху врезаясь в зелёный луч и разлетаясь в обугленные щепки.
Поттер ощущал безумное, неконтролируемое желание уничтожить это создание, наказать за те убийства, что оно совершило и найти того, кто натравил его на Гарри, ведь в том, что это так сомневаться не приходилось. Существо было определённо настроено на Гарри. Но вот как противостоять ему у юноши даже мыслей не было. Хотя… чуть-чуть померкшая улыбка на лице Гарри расцвела с новой силой. Лектор же говорил, что все знания существо берёт у жертвы из головы… а это значит, что всё что знает Гарри знает и оно. Впрочем, особо полагаться на эту версию юноша не мог, потому что это было какое-то не правильное существо.
Всё это он успел обдумать пока энергично засыпал врага светлыми заклинаниями вперемежку с тёмными и описывал круги и кренделя вокруг постоянно заслоняющегося щитами, о которые разбиваются яркие, слепящие глаза лучи, и оттого почти невидимого противника. Несколько раз он снова переходил в наступление, опять используя взрывные и целенаправленные чары, но довольно быстро терял преимущество, не способный противостоять гриффиндорцу на тропе войны.
— Tanatos! — прокричал Гарри, старательно воспроизводя недавно заученные движения.
Голубоватый луч угодил точно в голову противнику, но не погас, как все заклинания, а продолжил действовать, как куруциатус — пока его не снимут. Существо в личине Вольдеморта скорчилось, от чего и без того не самые приятные черты Лорда исказились в судороге. Юноша продолжал смотреть на то, как разлагается кожа, как гниёт плоть, как рассыпаются в прах кости, словно в какую-то минуту на тело обрушилась тысяча лет. Как только последняя пылинка коснулась пола, от горсти праха поднялся столб чистой темноты, медленно собираясь во что-то. Оно было большим и не чётким, будто слепленным из песка… но юноша не стал дожидаться, во что превратиться это создание на этот раз.
— Avada Kedavra, — произнёс он, направляя палочку в предполагаемый центр образующегося перед ним «нечто». Издав пронзительный крик, оно распалось, под ударом смертоносного луча, превратилось в маленький комочек мрака, вращающийся на месте и быстро уменьшающийся. Очень скоро комочек испарился.
Гарри более не интересовало то, что творилось с поверженным врагом. Он медленно повернулся лицом к тому месту, где раньше стояли австрийские авроры. Разумеется, там уже ни кого не было. Однако почему-то далеко не все авроры покинули зал — осталось больше половины. Все они стояли у дальней стены, судя по всему, готовые поддержать юношу в его поединке огневой мощью в любой момент.
Среди них были и австрияки, растерянно глядевшие на пустой ящик и капли настоящёй крови на каменном полу.
Не обращая ни на кого внимания, Гарри сделал несколько шагов вперёд, обойдя всё ещё горящие щепки от первого взорванного стола и навёл на них палочку, стараясь воздействовать на всех сразу. Никто не пытался препятствовать ему. Многие подались назад, а австрийские авроры в белых мантиях, даже не пытались сопротивляться. Кто-то один закрыл глаза.
— Legilimens, — прошипел он, одновременно с этим пытаясь вспомнить, как проникать в сознание людей и искать там что-то. Практиковаться парню ещё не доводилось, но вот теорию Снейп ему вдолбил надёжно.
В голову потекли какие-то разрозненные образы, но юноша попытался сосредоточиться на ящике. Кто из них поработал над существом. Как оказалось, все они посменно охраняли этот гроб на протяжении всей дороги до Англии… а ещё они делали остановку в министерстве магии, чтобы получить необходимые на транспортировку документы…
Юный маг поймал себя на том, что попутно с копанием в чужих мозгах бормочет какие-то непонятные слова, берущиеся неизвестно откуда. Внезапно Гарри нашёл что искал — у одного из Авроров стоял блок памяти. Юноша немедленно оставил в покое остальных, сконцентрировав всё внимание на этом блоке. Кто-то очень грамотно и аккуратно использовал заклинание забвенья. По счастью, не очень сильное. А значит Гарри почти не рисковал сжечь мозги австрийского ученика-аврора, которому довелось оказаться не в то время и не в том месте, как когда-то сжёг мозги Берты Джоркинс Вольдеморт, добывая нужные ему сведения. Надо сказать, Крауч-старший поработал на славу…
Здесь всё было не так сложно… проблема была в том, что юноша ничего не знал об этом человеке и потому на знал, как к нему подступится. Тогда он попробовал не использовать никаких эмоций… не получилось. Сейчас самым сильным чувством, которое Поттер испытывал, было любопытство. Ему не терпелось узнать, как же Пожиратели его настигли. Юноша попытался просочиться сквозь щели в блоке, моментально представившемся обыкновенной картонной коробкой. Лёгким туманом мысли его оказались за стенками коробки…
Его оставили охранять ящик с экспериментальной особью. Потом рядом аппарировало восемь человек в чёрных масках и балахонах. Всё что он успел сделать — атаковать одного из них сногсшибателем. Потом его парализовало.
Они влезли в контейнер и начали что-то делать с его содержимым… нараспев читали какие-то непонятные аврору длинные заклинания… потом откуда-то достали пробирку с кровью. Кто-то сказал, что это кровь жертвы. А потом на него направили палочку и стало темно и тихо.
Больше в этой голове юноше делать было нечего.
— Finite, — выдохнул он, опуская палочку и поворачиваясь к всё ещё неподвижно застывшим у стены аврорам.

Войдя в зал для практики на следующий день, Гарри был, мягко говоря, озадачен. Вместо ожидаемых и давно ставших привычными манекенов, посреди зала стоял гроб. Тот самый, который привезли с собой австрияки. Кстати, сами австрияки стояли вокруг гроба плотным кольцом и с палочками наизготовку. Интуиция подсказывала Гарри, что сейчас что-то будет. Ещё больше Поттер в этом уверился тогда, когда в зал, кроме прочих Авроров, прошёл Ларсен. Юноши решил, что либо оттуда сейчас с утробным рыком вылезет вампир, либо что-то не более приятное в общении.
Кроме упомянутого гроба в просторном зале было несколько столов, сейчас плотно придвинутых к стенкам, освобождая пространство в центре. Зал освещался магическим способом, с помощью висящих в центре над потолком и привинченных к стенам несгораемых факелов, как, собственно, и все помещения в этом замке.
Когда все собрались, от круга охранников таинственного ящика отделился невысокий мужчина средних лет и проникновенно начал:
— Точно так же, как и уважаемые представители американского аврората, мы сегодня, в знак солидарности и доброй воли, продемонстрируем последние разработки Отдела Тайн. Как вы знаете, Австрийские учёные больше всего внимания уделяют магическим созданиям. Ни для кого не секрет, что мы уже долгое время пытаемся вывести новые породы нечисти. И нам это удалось. Перед вами скоро предстанет экспериментальный образец, пока что не получивший определённого имени. Данный объект представляет собой несколько изменённого боггарта. Как известно, боггарты, увидев живое существо, превращаются в то, чего существо больше всего боится. Данный же образец станет тем, кого человек более всего ненавидит. В магической среде подобные существа, увы, не выживут, так что были выведены для более эффективной подготовки авроров. Сегодня каждый из вас получит шанс встретиться с самым ненавистным существом. Да-да — именно существом. С большим трудом учёные смогли заставить их выбирать для превращения лишь одушевлённые объекты. А теперь — самое главное: подобное существо нельзя победить справившись со своей неприязнью, как в случае с обычным боггартом. Эту тварь саму нужно напугать.
— Скажите, — подняла руку девушка-итальянка, когда лектор сделал паузу, — а если это существо опасно для жизни, например, если это… скажем змея, то её укус будет ядовитым?
— Разумеется! Этот образец, трансформируясь, будет наделён всеми свойствами реального прототипа, черпая их прямо из головы жертвы. Но, конечно же, нашими лучшими специалистами на него наложены сотни сдерживающих заклинаний, так что реального вреда он никому не принесёт, точно так же, как и мечи уважаемого Сурумаки Нагата. Никаких серьёзных действий против жертвы существо не предпримет.
— Но как же нам его пугать? — непонимающе осведомился кто-то из японцев.
— Согласитесь, вам виднее, чем пугать того, кого больше вех ненавидите, — резонно заметил лектор, — ну что-ж… приступим! Будьте так добры, друзья, освободите оперативное пространство!
Просьбе австрияка все с готовностью вняли, расступившись и оставив вокруг гроба довольно внушительный круг. Разошлись даже австрияки, хотя Гарри сгоряча решил, что они раньше лягут костьми, чем позволят кому-нибудь подступиться к священному грузу.
Первыми выходили добровольцы, среди которых затесался и вездесущий Трапатонни. Поттер не знал, за что этот итальянец так ненавидит смуглого бородатого мужчину, появившегося из гроба, но расправился с ним итальянец довольно эффектно. Мужчина вяло отстреливался экспеллиармусами, но это не помешало Трапатонни с лёгкостью и непринуждённостью ослепить противника.
Гарри сгоряча решил, что это только у данного конкретного субъекта предмет ненависти такой слабый и не умеет толком держать палочку, но потом выяснилось, что всякий раз, как между жертвой и этим боггартоподобным существом становится новый претендент, оно, независимо от статуса и возраста претендента превращается в нечто безобидное. Юноша понял, что так действуют пресловутые сдерживающие заклинания, не позволяя нанести аврору хоть какоё-то вред.
Однако очень скоро добровольцы перевелись, и командование в лице Ларсена начало называть фамилии Авроров по материализовавшемуся откуда-то списку.
Надо сказать, что себе подобных люди ненавидели далеко не всегда. Были среди появившихся и тараканы, и пиявки и даже хомячки. Впрочем, встречались и твари посерьёзнее, например у одного из чилийцев существо превратилось в плотоядную герань.
Довольно скоро настала очередь Олега опробовать свои силы. Как оказалось, он ненавидел какую-то девушку с довольно неприятным смехом, напоминающим лошадиное ржание.
Так же внимание Гарри привлёк аврор-болгарин, перед которым, стоило ему оказаться напротив существа, появилась его точная копия. Однако остальным собравшимся так и не довелось узнать чем можно напугать двойника, а, стало быть, и самого аврора, за что-то себя ненавидящего — между ним и существом, как юноше было намного удобнее звать про себя чудо австрийской селекции, молниеносно влезла его коллега по аврорату, ограждая болгарина от сражения. Завидев новую жертву, двойник аврора моментально перекинулся в темноволосую женщину.
Наконец очередь дошла и до учеников Хогвартса. Первым был вызван Рональд Уизли.
Рон неуверенно подошёл к ящику, в который укрылось существо после того, как очередной аврор запугал его до полусмерти. Дверь со скрипом открылась и оттуда показалась наглая крысиная морда.
Забавно! Гарри-то ожидал пауков…
Но в следующую секунду Поттеру стало не до смеха: крыса выползла из своего укрытия на свет. Гарри немедленно узнал это животное. Даже не видя лапу крысы, Поттер был уверен в том, что на ней не хватает пальца. Именно таким Рон запомнил Питера Петтигрю.
Поттер судорожно вдохнул воздух и подался вперёд, борясь с отчаянным желанием вмешаться и самому разобраться с, пусть не настоящим, но предателем.
Юноша даже не замечал, что упорно проталкивается вперёд, до тех пор, пока его не ухватили за плечо.
— Ты куда? — зашептал Ганс, пытаясь не создавать много шума. — Защищать Рона от крысы?
— Это не крыса, — зашипел в ответ Поттер, стряхивая с плеча руку, но всё же останавливаясь.
— А похоже почему-то именно на крысу, — насмешливо вмешался Майкл.
— А ты смотри, что дальше будет, — огрызнулся Гарри, не отрывая взгляда от крысы.
— Дальше он её зажарит и съест? — невинно поинтересовался Майкл.
Гарри резко обернулся и уставился в глаза американцу, с лица которого моментально сползла улыбка.
— Может хватит уже? — угрожающе прошипел Поттер, сделав шаг в сторону американца.
— Ай! Не бей, не бей — лучше обоссы, — тоненько запричитал он, картинно отшатываясь.
Гарри в который раз за свою жизнь задумался над вопросом: «Что взять с сумасшедшего?» и вернулся к Петтигрю. Как оказалось, Рон до сих пор считал себя ответственным за того, кого приручил. И ненавидел свою старую крысу, оказавшуюся подлым предателем, убийцей друзей.
Рядом с Петтигрю по каменному полу ударил выпущенный Уизли луч. Потом какое-то заклинание попало точно в животное. Вопреки ожиданиям многих, крыса не рассыпалась по камню горсткой пепла, а всего лишь быстро потрусила к ящику, но Рон махнул палочкой, захлопывая дверь и перекрывая пути к отступлению. И тогда, под недоверчивый и удивлённый шёпот, крыса начала стремительно увеличиваться. Уже через секунду перед ошарашенной аудиторией стоял Питер Перригрю во плоти. Он направил на Уизли палочку и попытался создать сногсшибатель. Впрочем, Гарри не сомневался, что настоящий Петтигрю не погнушался бы повторить трюк со взрывом на маггловской улице.
Рон парировал сногсшибатель и атаковал не плохой цепочкой средних по силе боевых чар. Петтигрю, даже не пытаясь защититься, быстро махнул палочкой в сторону гроба, распахивая его, и уже через секунду кончик крысиного хвоста скрылся за дверью.
Только сейчас Поттер позволил себе расслабить плечи.
После Рона выступило ещё несколько человек, самой примечательной из которых была та самая итальянка, интересовавшейся степенью опасности существа. Оно превратилось в змею, почему-то говорящую на ломанном, едва понятном Гарри серпентеро.
— Мистер Гарри Поттер, — назвал следующую за каким-то датчанином по списку фамилию Ларсен. Юноша так до сих пор и не понял, по какому принципу сортируются фамилии, раз уж Рон оказался в списке до него, но сейчас размышлять об этом не хотел.
Гарри предусмотрительно извлёк из рукава палочку, не обольщаясь по поводу безобидности того, во что превратится это существо. Он встал напротив гроба, крышка которого, повинуясь взмаху палочки стоящего вдалеке лектора, распахнулась.
Как и следовало ожидать, перед Гарри оказался далеко не хомячок, а Вольдеморт во всей красе, направляющий при этом в сердце Гарри волшебную палочку — близнеца его собственной. Атаковать, однако, Томас не торопился. Гарри тоже не спешил, памятуя о том, что ничего серьёзного ему эта иллюзия сделать не может.
Юный маг, однако, продолжал сверлить противника пристальным взглядом, отказывая себе в удовольствии посмотреть на реакцию публики на подобное «чудо в перьях», а точнее — в чешуе.
И тут Вольдеморт обратился к Гарри. Обратился осмысленно, а не так, как прочие ипостаси созданного австрияками существа, которые могли смеяться, кричать, но не говорить… тем более на серпентеро…
— Ты испортил уже достаточно моих планов, Гарри Поттер, — уже в который раз за последние несколько лет, зло прошипел Вольдеморт. — Настало время тебе встретиться со своими родственниками.
— Не раньше чем ты пожмёшь руку Слизерину в аду, — так же зло прошипел в ответ Гарри, направляя палочку в сердце чёрного мага.

Глава 30.

«Нет вражды страшнее, чем та, когда сходное борется со сходным, побуждаемое одинаковыми стремлениями и одинаковой силой».
Стефан Цвейг

Последовавшее за полётами фехтование прошло для Гарри как в тумане. Больше всего на свете хотелось застрелиться Авадой Кедаврой, ведь последнее, что Гарри собирался делать в этом заведении, так это устраивать истерики посреди занятий.
На самом деле, всё было не так плохо, как могло показаться Гарри: большинство Авроров не слишком интересовались тем, о чём рвёт горло Гарри Поттер, вися на высоте тридцати метров над землёй.
Сразу после ужина, заключавшегося в угрюмом поглощении чего-то, показавшегося абсолютно безвкусным, Гарри резво ретировался в направлении своей комнаты, где завалился на кровать и моментально заснул, пытаясь хоть как-то компенсировать себе потерю прошлой ночи.
Уже в который раз за день сон юноши был беспардонно прерван: что-то, а точнее кто-то, с размаху бухнулось на его кровать, не слишком беспокоясь о сохранности его конечностей.
Юноша что-то малопонятно зашипел, но по общей интонации можно было догадаться, что он не доволен пробуждением.
— …С-с-скотина, слезь с меня!!! — взревел Гарри, тщетно пытаясь высвободить из-под неожиданного наездника правую ногу.
— Как грубо! — воскликнул этот кто-то голосом Дмитрия. — Слезать с тебя я не собираюсь, пока не объяснишь, какого гхыра ты сегодня буянил.
Гарри наконец-то обозрел помещение. К его удивлению в комнате были не только привычные её обитатели, но и Гермиона вместе с Элизабет Уилсон.
— Вы на больную мозоль наступили, — признался Гарри, всё ещё пытаясь вывернуться, но признав своё поражение. — Я бы в квиддич с удовольствием профессионально играл.
— Так что тебе мешает? — видимо, Гарри не слишком доходчиво всё объяснил и поэтому Ганс так ничего и не понял.
— Мне мешает Вольдеморт, — отрезал Гарри, бросая тщетные попытки освободиться и замирая на месте. — И мешать он мне будет до тех пор, пока не перестанет дышать.
— Это я понял. А при чём здесь ты?
— А я здесь при том, — терпеливо начал объяснять Поттер, поняв, что настало время говорить на чистоту, или хотя бы сказать часть правды, — что остаться в стороне от этой войны мне никто не позволит. Видите ли… моё убийство для него сродни хобби, то есть из-за угла постоянно может выскочить Пожиратель.
— Ты уж извини, — фыркнул Майкл со своей кровати, — но это смешно! Неужели ваши Пожиратели смогут пробраться в хорошо охраняемыё комплекс?
Гарри горько усмехнулся.
— Они не могут пробраться только в Хогвартс. Да и это — вопрос времени. Слышал о Хогсмиде? Так вот… они тогда прорвались в школу. Вряд ли об этом писали в газетах, но дементоры тогда вошли в замок. Потребовались неимоверные усилия со стороны профессоров и директора, чтобы остановить их. Весь профессорский состав был выведен из строя. Несколько дней школа находилась под управлением старост факультетов, — Поттер метнул предостерегающий взгляд в сторону заикнувшегося было Рона, явно желавшего сказать несколько слов по поводу участия в управлении самого Гарри, — Один из преподавателей был убит, как и двадцать четыре аврора и пять продавцов. От деревни камня на камне не осталось. Пока часть сил была занята спасением детей, на школу напала армия дементоров. А теперь судите сами, какой силой должна обладать организация, чтобы прорвать защиту Хогвартса. И чтобы до основания разрушить министерство магии Германии.
В комнате повисло напряжённое молчание.
— То есть любой в этой школе может быть Пожирателем, — наконец понял Майкл.
Гарри громко зааплодировал.
— Браво! Дошло, наконец! — воскликнул он.
— Погоди-ка… а откуда ты знаешь, что мы не Пожиратели? — вставила своё слово Элизабет.
— Я этого не знаю, — отозвался Поттер, — и слезь с меня наконец!
Олег наконец-то освободил Гарри от веса своей немаленькой тушки и перебрался на свой привычный насест — колченогую табуретку, готовую в любую секунду либо развалиться, либо дематериализоваться.
— Тогда почему ты нам всё это рассказываешь?
— Для начала, Майкл, я не рассказал ничего, чего не знают Пожиратели. И, если не ошибаюсь, у вас уже было около десятка шансов меня прикончить. В общем, никаких секретных сведений я не выдал.
— Ну, так что? — встрял Рон, — идём сегодня за провизией?
— За какой-такой провизией, — моментально оживилась Гермиона. — Что вы опять задумали?
Майкл, не сопротивляясь, выложил дамам весь план, и завершил свои излияния предложением составить им компанию. Гарри едва не свалился с кровати, когда дамы согласились участвовать в празднике жизни. Впрочем, таскать выпивку со склада под покровом темноты они наотрез отказались.
— Только учтите, что попадаться на глаза здешних Авроров нам не стоит. Если я правильно понял нашего шрамоносного товарища, — вещал Майкл, — все основные силы направлены на охрану политических объектов, так что особых проблем возникнуть не должно.
— Я бы не стал на это надеяться, — охладил его пыл Гарри, — дурачков, скорее всего, отправили по мелким торговым точкам. А здесь, как-никак, собрались авроры многих стран… если что-то случиться, то не миновать международного скандала.
— Вот что, ребята, предлагаю перенести это всё на четыре дня вперёд. В понедельник как раз на одну лекцию меньше, а значит можно будет подольше посидеть в воскресенье. То есть за хавчиком можно будет пойти в субботу, — внесла конструктивное предложение Лиз. — Заодно и Рождество отметим.
Гарри, если честно, давно забыл, что на этой неделе будет Рождество, так что слова американки для него явились неожиданностью.
— Кроме прочего в субботу можно будет договориться с девчонками и они организуют закуску, — добавила Элизабет.
— Так у нас будет закуска! — возмутился Фокс.
— Как обычно? Твои фирменный кошмарные сосиски? — паровала она, — нет, сейчас всё будет цивилизованно. В общем, ваша вылазка официально переносится на субботу.
Парни продолжали сидеть и хлопать глазами, пока американка перекуинулась взглядами с Гермионой и, прихватив с собой старосту Гриффиндора, покинула помещение, пожелав им всем спокойной ночи и розовых зайчиков во сне.
— Это что было? — наконец выдавил Дмитрий, буравя взглядом закрывшуюся дверь.
— Мне тоже интересно, — вставил Олег.
— Это Лиз решила командовать парадом. На вашем месте я бы не препятствовал, — посоветовал Фокс. — Во-первых — себе хуже выйдет, а во-вторых подобные вещи планировать она умеет.
— И что нам делать до субботы? — поинтересовался Рон.
— Я бы предложил подвесить Трапатонни за ноги в обеденном зале, но лучше всё-таки не стоит, — задумчиво изрёк Фокс.
— Да, лучше грека, — в тон ему произнёс Гарри.
После нескольких минут беседы всем стало ясно, что сегодня ничего интересного не будет.
— Знаете что, — начал Ганс, — пойду-ка я к себе, а то уже забыл, когда последний раз спал в кровати и просыпался трезвый…
Русские поддержали предложение Ганса и все трое довольно шумно покинули помещение.
— Гарри, — осторожно спросил Фокс несколько минут спустя. — Раз уж ты сегодня разоткровенничался, то можно задать вопрос?
— Задавай, — вздохнул Поттер, откладывая книгу.
— Слушай, а ты что, правда гомосексуалист?
— Конечно! — радостно подтвердил Поттер, приподнимаясь на кровати и протягивая к собеседнику руки. — Иди сюда, мой котик!!!
Глядя на американского товарища, Рон зашёлся в приступе истерического хохота. Лицо Фокса посерело, глаза стали похожими на блюдца, а рот непроизвольно открылся. Гарри же так и замер с распростёртыми объятиями. Наконец он не выдержал и рассмеялся.
— Журналов больше читай! — посоветовал он, потирая правое плечо. — Не такое про меня узнаешь!
— Что например?
— Ну, помнится… Рон, поправь меня, если я ошибаюсь… в декабре в каком-то журнале статья была, что я держу гарем на сорок персон. Чего смеёшься?! Со свидетельскими показаниями, между прочим! Там, по-моему, даже интервью со мной было!
— Погоди-ка, — удивился Фокс, как раз решивший расстелить кровать, — так ведь если ты никаких интервью не давал, то засудить их можешь!
— А зачем? Делать мне больше нечего, кроме как доказывать, что я не гомик? Я, конечно, уважаю Виктора Крама, но не настолько!
— Ты знаешь Виктора Крама? — ещё больше удивился Майкл.
— Знаю. Но только за подробной информацией лучше обращайся к Гермионе, она с ним, кажется, ещё переписывается.
— Подожди-ка. Вы все знаете Виктора Крама?
Гарри и Рон кивнули, хотя Уизли делал это без особого энтузиазма.
— Мы с ним в тримудром турнире участвовали, — пояснил Поттер. — А ты с ним ни разу не встречался? Ты же, вроде как, ответственный за развлечение важных гостей в Министерстве… может и спортсменов ты развлекаешь?
— В общем-то да, но только болгарская команда ещё ни разу не была в Америке, — подавленно отозвался Фокс.
— Ну, это как раз не проблема, — рассмеялся Рон, — скоро начнутся отборочные игры следующего чемпионата мира. Может ещё повезёт!
После подобного замечания сожители начали бурное обсуждение квиддича, в котором, как выяснилось, Фокс разбирается довольно сносно, для человека, боящегося мётел. Гарри довольно скоро заснул, не слушая возмущённые вопли уязвлённых в лучших чувствах спорщиков, обсуждающих национальные сборные.

Товарищи соображали значительно медленнее и схватились за оружие только тогда, когда от стен отделилось шесть не качественно дезиллюминированных персон. Гарри внезапно посетило подозрение, что встретились они с полными идиотами — нормальные Пожиратели давно атаковали бы зазевавшихся Авроров.
Когда фигуры сбросили маскировку, Гарри опознал в них учеников-авроров во главе с Трапатонни, начинавшим потихоньку действовать на нервы юноши. Это явление нападающих народу ещё больше успокоило Гарри: если судить по продемонстрированным ими на тренировках навыкам ведения боя, проблем у товарищей возникнуть не должно. Однако совсем уж расслабляться Поттер не думал — от Пожирателей можно ожидать всего, даже подобного маскарада.
— Ой! Здорово, чучело! — весело приветствовал главного нахала Дмитрий. — Чем обязаны?
Вместо Чучела ответил стоящий справа от предводителя грек:
— Мы будем учить вас манерам.
Видимо на большее словарного запаса эллинского гостя не хватило.
— Дим, скажи, я не ослышался? — попросил Ганс, заискивающе оглядываясь на русского.
— Этот трамвайный хам заявил, что собирается чему-то нас учить, — пояснил вместо товарища Олег. — Видимо, его что-то не устраивает в нашей манере общения.
— О, мы всего лишь хотим указать вам, многоуважаемые коллеги, на ваше место в обществе, — вставил идейный вдохновитель шайки.
Гарри всерьёз задумался над тем, чтобы воспользоваться многократно испытанным на Малфое средством — пригрозить нахалу расправой, но решил, что пока не стоит. А если дело повернётся неудачно и Трапатонни или кто-то из компании окажется Пожирателем, то можно сэкономить слова, просто перебив одного за другим.
— Твоё место возле параши! — огрызнулся Майкл, видимо решив, что молчал достаточно долго. — Сиди там и радуйся. А что касается манер, то позволь узнать: у вас в Италии так принято — приехать в страну в качестве гостя, а потом устраивать засады на её национального героя и его спутников?
Что-то Гарри в словах американца не понравилось, но думать над этим сейчас времени не было, ибо действо продолжало развиваться.
— Сопляки могут идти, — рыкнул итальянец, признавая правоту Фокса, — а ты, янки, своё получишь.
Теперь Гарри был уверен в том, что это не Пожиратели, а простые, да при том не очень умелые, хулиганы вроде Малфоя и компании. Или, ещё точнее, Дадли и его банды — слизеринцу хватало ума остерегаться тех, кто сильнее его. Юноши не спешили покидать коридор. Рон из-за гриффиндорского желания помочь и неспособности бросить друзей в беде, а Гарри задержался из чистого любопытства. Он очень хотел знать, на что же надеются данные конкретные хулиганы. Не на численное же превосходство?! Ведь в магии оно далеко не так важно, как способности волшебника. Например, выйдя против дилетантов, сильный маг поставит посреди комнаты стул, возьмёт книгу, создаст вокруг себя один хороший щит и будет преспокойно читать, пока дилетант пытается пробить заведомо непробиваемую защиту.
Ученики Хогвартса, поймав одобрительный взгляд Ганса, встали чуть поодаль, возле стены и приготовились к зрелищу.
Вопреки ожиданиям, зрелище было довольно занимательным, даже напомнило средненькую, но вполне приличную дуэль. В пылу сражения в мальчишек полетел шальной сногсшибатель, пущенный либо случайно, либо кто-то решил всё-таки воспользоваться суматохой и проучить заодно и Гарри Поттера.
Несколько мгновений поколебавшись, Гарри не стал блокировать летящее точно в него заклинание, вместо чего картинно опустил палочку на уровень колена и прикрыл глаза.
Гарри даже не разбудили, а нахально проснули слова, судя по всему принадлежащие Дмитрию, ибо произнесены были его чуть гнусавым голосом:
— Обвинения им предъявить не хочешь?
Ещё через секунду Гарри понял, что его энергично трясут за плечо. Наконец он открыл глаза. Гарри лежал на полу посреди коридора, ярко освещённого многочисленными факелами. Вокруг него кучей столпились пятеро его товарищей по отдыху и обучению. Из них очень ярко выделялась перекошенная удивлением мина Рона.
— Нет конечно, — буркнул Поттер, поднимаясь. — Кто меня атаковал?
— Тот грек… Троянас Кацулас, — немедленно отрапортовал Майкл.
— Я в него потом таранталегру запустил, — гордо похвастался Олег, осторожно дотрагиваясь до нижней губы, видимо пытаясь проверить, на месте ли она. — Как же красиво он сматывался!
— Спасибо, — пробормотал Поттер, которому подобный стиль отступления красивым не казался, во многом из-за того, что единственный раз, когда он имел радость лицезреть нечто подобное, Пожиратели заколдовали Невилла в Отделе Тайн.
— Спасибо не булькает! — весело ответил за друга довольный победой Дмитрий. — Предлагаю вечером это отметить!
— Чем отмечать? — спросил разом помрачневший Майкл. — С этого вечера на этажах будут дежурить какие-то додики из местного аврората. У них инструкция — проверять всех, а напитки крепче кефира изымать без предупреждения… я же сказал, что вчерашнюю добычу пришлось сдать… только три бутылки спасти удалось.
— Ну, в этом можешь положиться на нас, — ухмыляясь, изрёк Олег. — Как я уже когда-то говорил, мы на этом собаку съели.
— А ещё мы пропустили лекцию по трансфигурации, — вставил Гарри, но его, похоже, мало кто слушал… что не удивительно после того, как он исхитрился поймать сногсшибатель, стоя в десяти метрах от создавшего его волшебника.
— Предлагаю заодно пригласить девушек, — внёс конструктивную идею Ганс.
— Тогда надо по-другому, — моментально оживился Фокс. — Сегодня добываем заправку, а завтра приглашаем гостей.
— Может лучше послезавтра? — влез Рон.
— Это ещё с какого перепуга? — не понимающе воззрился на старосту Гриффиндора Олег.
Гарри уже ожидал, что Уизли скажет про запланированную на послезавтра вылазку, но гриффиндорец сказал совсем другое:
— Дело в том, что на днях мы беседовали с парой француженок… а точнее Гарри беседовал…
— Они собирались как-нибудь заглянуть к нам, — закончил Гарри, когда все собравшиеся в упор уставились на него. — Можно попробовать и их позвать, но лучше тогда будет послезавтра.
— Отлично! Только сегодня нам придётся нагрянуть на местный склад и реквизировать несколько бутылок вина, — сделал заключение Ганс.
— А зачем вино? — удивился Рон.
— Пойми, мой недалёкий друг, что предлагать дамам шнабс можно только в самом крайнем случае, — назидательно проговорил Ганс.
— Например, если её не ждали, — вставил Майкл. — А если ты ждёшь в гости женщину, то потрудись запастись чем-нибудь поизысканнее. А вот цветы придётся наколдовывать…
От дальнейшего выслушивания плана Поттер воздержался, прекрасно зная, что сразу по двум законам — подлости и жанра, планы срабатывают крайне редко, а действовать приходится по обстоятельствам.
В конечном итоге высокие стороны пришли к выводу, что эту ночь вполне можно будет провести без сна. Перспектива второй а за ней и третьей (а потом и четвёртой) бессонных ночей подряд вовсе не доставила Гарри бурного счастья, но спорить он не стал, во многом потому, что окончилось планирование предстоящей вылазки на улице, рядом с увесистой горой одинаковых мётел.
Поттер выхватил из упомянутой кучи «Нимбус 2000» и внимательно его осмотрел. В принципе метла была не плохая, но ухаживать за инвентарём здесь могли бы и получше…
Юный волшебник не слишком интересовался национальностью инструктора, равно как и тем, что он говорил. В основном пламенная речь сводилась к тому, что придётся пройти полосу препятствий.
Надо сказать, что на улице сейчас что бы то ни было проходить будет проблематично. Впервые, с момента своего приезда Гарри оказался на улице. И больше без крайней необходимости покидать помещение не желал. Школа находилась в дремучем лесу, где с роду не было снегоуборочной техники, как маггловской, так и магической. То есть площадка, на которой сейчас столпились авроры, являла собой один большой сугроб, высотой достигавший пояса далеко не маленького Олега.
Во многом именно поэтому Гарри был настолько рад, когда можно было наконец подняться в воздух. Впрочем, ему ещё предстояло дождаться товарищей. Зависнув приблизительно в метре над сугробом, Гарри наблюдал за тем, как Фокс сражается с метлой. Битва проходила с переменным успехом, но, наконец, американец поднялся над землёй, судорожно вцепившись в древко «Нимбуса».
— Помочь? — сочувственно спросила у него пролетавшая мимо Элизабет, довольно легко, но всё же не слишком красиво справлявшаяся с метлой.
— Не надо, — отозвался Фокс, — тут мягко падать… наверное…
— Особенно если под снегом бревно лежит! — охотно подтвердила Лиз, всё же зависая невдалеке.
— Ты как всегда умеешь ободрить!.. — отметил американец, крепче цепляясь в древко.
Тем временем остальные решили развлечься. Дмитрий, пролетая над сугробом, схватил в левую руку охапку снега и метнул её в Олега. Тот в долгу не остался, немедленно отправив вслед товарищу увесистый снежок. Однако в последний момент русский ухнул вниз, так что снаряд угодил аккурат в ухо Рону. Уизли же не преминул подключить к столь увлекательному занятию и Поттера. Присматривать за Фоксом остались Элизабет, так же с трудом оседлавшая метлу Гермиона и ещё какой-то мужчина из Авроров.
Гарри очень удачно запустил снегом в Ганса, попав ему точно за шиворот, и теперь выжимал из многострадального «Нимбуса» всё на что эта модель способна, пытаясь укрыться от праведного гнева немца.
Юноша быстро оглянулся и понял, что преследователь находится от него меньше чем в метре. Гарри резко вильнул вправо, не позволяя Гансу кинуть свой снаряд. Потом он вошёл в свечку, опять же, пытаясь избежать попадания. И, наконец, заложил крутое пике, устремившись к земле. Оказавшись в метре над сугробом, Поттер резко дёрнул на себя древко метлы, уходя вперёд. Оглянувшись через несколько секунд, парень обнаружил, что немец не остановился до предполагаемого столкновения Гарри с сугробом, а на полном ходу протаранил толстый слой снега. Юный волшебник подлетел поближе и завис над дырой в сугробе. Признаков разумной жизни сугроб не проявлял. Поттер всерьёз обеспокоился о здоровье товарища и спустился пониже.
— Ты живой? — робко спросил он.
Вместо ответа в лицо Гарри врезался аккуратный снежок. А ещё через несколько секунд на него накинулись Олег и Дмитрий.
— Малыш, это ведь был финт Вронского!!! — вещал Олег, зависнув рядом с Гарри.
— Да неужели?! — картинно изумился Поттер. — Как же так?!
— Малыш, что ты забыл в аврорате? — напрямую спросил восставший из сугроба, аки феникс из пепла, Ганс, налету вытряхивая снег из одежды, — тебе бы в квиддиче цены не было!
— У меня были на то причины, — отозвался Поттер. — Имя главной из них начинается на букву «В».
— Фафнир и Регин, дайте мне сил, — пробормотал Ганс, закатывая глаза, — ну скажи мне, что ты ему можешь сделать? Против такой мощи бессильны все, кроме, возможно, вашего Дамблдора! Ты не плохой парень, но ты просто погибнешь!
— До сих пор не погибал, — пробормотал Гарри, у которого был свой ответ относительно того, что он может сделать Вольдеморту.
— Это сделать никогда не поздно, — парировал немец.
— Может, продолжим занятия? — неуверенно вклинился Рон, неуклюже пытаясь сменить тему.
— Отличная идея! — с плохо скрываемым раздражением воскликнул Гарри и, развернувшись спиной к собеседнику, полетел в сторону по-прежнему висящих над землёй американцев и Гермионы.
Там его, впрочем, в покое тоже не оставили.
— Да тебе только в квиддич играть! — немедленно и безапелляционно заявил Фокс.
— Эй, Гарри, подожди! — послышался из-за спины голос Ганса, с вновь ставшим заметным немецким акцентом.
Оглянувшись, юноша заметил, что оставленные несколько секунд назад товарищи догоняют его.
— Да вы что, сговорились все?! — зло выкрикнул Поттер. — Я бы с радостью гонялся всю жизнь за снитчем! Только до этого никому нет дела!!! Я не желаю всю жизнь убивать Пожирателей, спасаться от Вольдеморта и ругаться с министерством, но скажите, ведь вы авроры, есть ли дело до ваших желаний тем, кого вам надлежит защищать? — уже спокойнее спросил он.
— Но эту работу всегда можно бросить, — попробовал продолжить сопротивление Ганс, в то время как Рон благоразумно удалился из предполагаемой зоны поражения.
— Если хочешь — можешь бросать, — огрызнулся Поттер, окончательно выведенный из равновесия. — Флаг тебе в руки и три пера в задницу. Только вот не всем так повезло как тебе.
С этими словами Гарри сорвался с места, описывая по полу абсолютно сумасшедшие кренделя, траекторию которых никогда не расшифровал даже самый опытный тактик.

Глава 29.

«Одни проглатывают обиду, другие — обидчика.»
Сергей Крытый

Дверь открыла довольно симпатичная, но немного полноватая девушка, в которой Поттер опознал потенциальную убийцу Фокса, Элизабет Уилсон.
Моментально оценив ситуацию, девушка кивнула парням и повернула голову в комнату и что-то сказала. Через несколько секунд Элизабет посторонилась, пропуская вперёд Гермиону.
— Да, что случилось? — взволнованно спросила староста, сжимая в левой руке захлопнутую книгу, а в правой — палочку, — это из за…
— Нет, всё в порядке, — поспешил успокоить её Рон, — мы просто хотели тебя позвать…
Юноша замялся, не зная, отошла ли от двери американка или сейчас стоит с другой стороны и подслушивает их разговор. Лично Гарри искренне не понимал, почему нельзя было открыть дверь, или впустить их внутрь. В конце-концов ничего принципиально нового они уже не встретят… вместо того чтобы нормально поговорить с ними в очередной раз за этот вечер общаются сквозь небольшую щелку в двери, куда с трудом можно просунуть голову.
Гермиона, кажется, поняла опасения Уизли и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.
— Так что случилось? — шёпотом спросила она, поправляя мантию, которую, видимо, так и не сняла после занятий.
— Мы идём на разведку, — с ходу выпалил Рон. — Давай с нами.
Гарри закрыл глаза, готовясь к неизбежному.
— А как же осторожность? — зашипела Гермиона. — Если вы ещё не забыли, то здесь на каждом шагу нас может ждать опасность! Из-за каждого угла могут напасть, и мы даже не знаем кто…
— Во-первых, мы даже точно не знаем, нападут ли они вообще, — перебил её Гарри, на самом деле никаких иллюзий по данному вопросу не питавший, — и, во-вторых, нам будет легче отбиваться, если мы будем знать где что находится. Вспомни: в Хогвартсе нам всегда помогало то, что мы знали куда пойти и где спрятаться. Здесь Карты мародёров, увы, нет, так что придётся полагаться на себя.
— Но Гарри, мы здесь всего на две недели, — сделала последнюю попытку достучаться до здравого смысла друга Гермиона.
— Мне ли говорить тебе, как много всего может случиться за две недели, — вздохнул Поттер, — так ты с нами?
— Куда же вы без меня? — вопросом на вопрос ответила староста, поворачиваясь к двери. — Сейчас, только книгу положу…
В общем, почти всю ночь ребята бродили по замку, оказавшемуся значительно больше, чем они предполагали, хотя, конечно, куда меньше Хогвартса. Ничего в действительности заслуживающего внимания обнаружено не было. На самом деле, Гарри почти пятнадцать минут колдовал над статуей грифона в одном из коридоров третьего этажа, уверенный в том, что за ней скрыт потайной ход. Но, не смотря на все его старания, статуя в положение ребят войти не пожелала и ход, если таковой и имелся, в чём Рон и Гермиона довольно сильно сомневались, увы, не открылся. Так что ребятам пришлось отправиться по кроватям ни с чем, впрочем, договорившись отоспаться завтра и продолжить экскурсию послезавтра ночью.
На следующий день, наступивший ровно через сорок минут после того, как ребята распрощались, они, встретившись с довольными и почти выспавшимися товарищами, которые, как оказалось, действительно добывали себе необходимое для дальнейшего отдыха топливо, поплелись на завтрак.
В ходе приёма пищи выяснилось, что на этот день у них вместо запланированной парной теории заклинаний будет одна теория и полёты на метлах.
— Я ослышался? — встрял в монолог Фокса Гарри, тем самым прерывая рассказ о том, на чём им предстоит летать. — При чём тут мётлы?
— Я же сказал, — терпеливо пояснил американец, — что любой аврор должен уметь, кроме прочего, ещё и летать на метле. А если аврор принадлежит к оперативному корпусу, то ещё надо учиться водить машину. Правда, здесь подобных занятий в данный момент не предусмотрено… но зато летать на «Нимбусах 2000» придётся всем…
— Что-то я не слышу бурного восторга в твоём голосе?.. — констатировал очевидное Ганс.
— Да какой тут восторг?! Я и мётлы — абсолютно несовместимые вещи!
Гарри едва не подавился. Он почему-то думал, что уж квиддичем-то Фокс увлекается. По крайней мере, он весьма любопытно изучал его литературу. Юноша едва успел отвлечь его внимание и заменить заколдованные «Яды» настоящим «Квиддич сквозь века».
— Что, и в квиддич не играешь? — недоверчиво спросил Рон, словно прочитав мысли Гарри.
— Какой квиддич? — вздохнул американец. — Я высоты боюсь…
Гарри деликатно промолчал, а вот со стороны русских послышался взрыв хихиканья.
— И ничего смешного в этом, между прочим, нет! — обиженно воскликнул Майкл. — Вот вы, например, чего боитесь?
Вопрос, конечно, был не слишком деликатный, но по-другому американец, надо полагать, изъясняться не умел, или не желал.
— У меня боггарт в паука превращается, если ты об этом, — честно признался Рон.
— А у меня в змею, — проникнувшись откровением Уизли, ответил Ганс, а Гарри порадовался, что здесь нет Кеары, у которой уже, кроме практически трёхметровой длины и смертоносного яда начало формироваться нечто вроде заострённого когтя на конце массивного хвоста.
— Ну, ребята, интересно… — протянул Дмитрий, — мой боггарт, помнится, обернулся горгульей…
Гарри не удержался и хихикнул, представив, как русский товарищ, учись он в Хогвартсе, угадывал пароль, прячась за углом.
— И что в этом смешного? — осведомился Дмитрий, в упор глядя на Гарри. — Сам-то ты чего боишься?
— Мой боггарт всегда становится дементором, — так же как и Рон честно ответил Гарри, — у нас с ними очень натянутые отношения.
— Погоди-ка… как так «натянутые»? — немедленно оживился приунывший Майкл.
— Это значит, что они постоянно лезут целоваться, — буркнул Гарри, — а я бы прекрасно обошёлся без их общества.
— Что значит постоянно?
— Я же ещё вчера сказал, что быть Гарри Поттером в наше время — не самое приятное занятие, — ответил американцу юноша, допивая свою порцию кофе, с непривычки казавшегося очень горьким. — Да ещё и опасное для жизни. А чего ты боишься? — копируя беспардонный тон американца, спросил Гарри у Олега.
— Гм… я с боггартом не встречался, — непривычно смущённо пробормотал Олег.
— Как это? — не понял Рон. — Нам ведь их ещё на третьем курсе в школе показывали… да и на экзамене задание было…
— Наши тоже проходили, — пояснил русский, — только я тогда угодил в больницу и всё пропустил. А на экзамене ничего подобного не попадалось.
Гарри кивнул, показывая, что всё понял, и глубоко задумался, больше не слушая разговора товарищей.
Он оглядел зал, ища глазами хоть что-то интересное. Кроме того, что вчерашняя француженка помахала ему рукой, в ответ на что пришлось кивнуть, юноша отметил, что в помещении нет ни кого из компании незадачливого охотника за автографами по фамилии Трапатонни. Впрочем, юношу мало волновало, где они шляются, так что беглый осмотр помещения никаких результатов не дал. Гермиона сегодня сидела в другом конце стола, вместе со своими соседками и время от времени клевала носом. Юноша немедленно поймал себя на том, что собирался положить голову на стол, при этом неизбежно попадая в тарелку со спагетти, вкус которого он, увы, не смог оценить по достоинству. Огромным усилием воли Поттер заставил себя не засыпать, или хотя бы попытаться дотянуть до вечера.
Однако на первом же занятии, а именно лекции, сон слетел с него с потрясающей скоростью. Поднявшийся на кафедру высокий и серьёзный, не в пример Фоксу американец, которого, по словам последнего, звали Стивен Эккарт, моментально завладел вниманием Поттера.
— Министерством магии США было принято решение поделиться с союзниками своей основной разработкой. Исследования в этой области ведутся уже почти четыре года и находятся под контролем Отдела Тайн.
Судя по тому, как удивлённо клацнул челюстями Майкл, в США довольно редко делятся своими основными разработками. Между тем, лектор продолжал:
— По действию заклинание Tanatos, а именно о нём и пойдёт речь, действует на человека почти так же, как и Куруциатус, но при этом оставляет телесные повреждения. При правильном использовании оно медленно и болезненно высасывает из человека жизнь. В конечном итоге перед вами останется голый скелет. Чары не считаются непростительными, но лишь потому, что от них можно защититься определённым заклинанием. Кроме прочего, чары эти являются целенаправленными.
Теперь пришла очередь Поттера клацать зубами. Если здесь есть Пожиратели, то у всего Британского аврората только что возникли серьёзные проблемы. Вот так, коротко и ясно, американец описал заклинание, являющееся, по сути, намного страшнее пыточного куруциатуса. Пока юноша торопливо записывал формулу чар и особенности их применения, в роде правильного взмаха палочкой для большей эффективности, он с ужасом представлял, что будет, если подобные чары дойдут до Вольдеморта.
— Защита от заклинания Tanatos довольно сложна, — известил лектор, — и займёмся мы ею не раньше, чем послезавтра на послеобеденной практике.
Даже такая отсрочка не смогла вывести Гарри из состояния задумчивости. Он пропустил мимо ушей большую часть пересудов, возникших сразу после того, как лектор замолчал.
— А ты знал это заклинание? — наконец произнёс он, обращаясь к Фоксу.
— Нет. Ученикам подобные сведения не положены, — объяснил американец, отвлекаясь от спора с Дмитрием.
— А я думал, что как раз тогда Авроров всем самым серьёзным заклинаниям и учат, — искренне удивился Поттер.
— Скажи мне, когда у тебя день рожденья, — попросил американец. — Я тогда тебе губозакатыватель подарю.
— Тридцать первого июля. Буду ждать с нетерпением, — отозвался Поттер, безуспешно пытаясь представить себе конструкцию губозакатывателя. Наконец Поттер решил подать идею создания подобной штуки Фреду и Джорджу при ближайшей встрече. Но в следующий момент Гарри стало не до близнецов: проходя по коридору, он заметил вдоль тёмной стены хорошо знакомое поблёскивание.
— Засада! — резко выкрикнул маг, моментально становясь в оборонительную позицию и выхватывая палочку.