Notice: Undefined variable: more_link_text in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

Notice: Undefined variable: stripteaser in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

Глава 32. Старейшая палочка.

Мир рухнул, так почему же не прекратилась битва, не погрузился в тишину замок, и каждый из сражавшихся не опустил оружие? Гарри чувствовал, что сходит с ума, не в силах смириться с невозможным, потому что Фред Уизли не может быть мертв, а значит, все его чувства лгут.
Но когда тело вывалилось в дыру, образованную взрывом в стене школы, в них полетели проклятия, ударяясь в стену позади.
«Пригнитесь», — крикнул Гарри, и в ночи раздались новые проклятия. Они с Роном схватили Гермиону и прижали к полу, а Перси накрыл собой тело Фреда, защищая от больших повреждений, и только когда Гарри крикнул: «Перси, давай, надо убираться!», он поднял голову.
«Перси!» — Гарри увидел, что из глаз у Рона, который схватил старшего брата за плечи и потащил, текут слезы, но Перси не двигался. «Перси, ты ничего не можешь для него сделать…»
Гермиона закричала, и Гарри, повернувшись, не стал спрашивать, почему. Ужасный паук размером с небольшую машину пытался вскарабкаться через большую дыру в стене. Один из потомков Арагога вступил в битву.
Рон и Гермиона закричали одновременно, их чары соединились, монстра отбросило назад и он, дрыгая лапками, исчез в темноте.
«Он привел друзей!» — закричал Гарри остальным, выглядывая из замка через дыру в стене, проделанную проклятием. Еще больше гигантских пауков карабкались по стене, изгнанные из Запретного леса, в который проникли Жрецы смерти. Гарри услышал звуки оглушающих проклятий, которыми был сбит лидер, скатившийся по стене, сваливая других пауков и исчезший в темноте. Новые проклятия просвистели над головой у Гарри, так близко, что он чувствовал колебания воздуха от них.
«Пойдем, БЫСТРО!»
Толкая Гермиону с Роном впереди себя, Гарри остановился, чтобы подхватить тело Фреда. Перси, поняв, что Гарри хочет сделать, помог ему, и низко пригибаясь от заклятий, они потащили Фреда с прохода.
«Сюда», — сказал Гарри, и они подтащили его к нише, где раньше стояли доспехи. Ему невыносимо было смотреть на Фреда, и убедившись, что тело надежно укрыто, он поспешил за Роном и Гермионой. Малфой и Гойл исчезли, но в конце коридора, теперь забитого пылью, сломанной мебелью и осколками стекла, туда-сюда сновали люди, нельзя было разобрать, друзья это или враги. Повернув за угол, Перси заорал: «Руквуд!» и устремился к высокому человеку, преследующему пару студентов.
— Гарри, сюда! – закричала Гермиона.
Она потащила Рона за гобелен; на одну сумасшедшую секунду Гарри показалось, что они там обжимаются, но потом он разглядел, что Гермиона пытается задержать Рона и не дать ему побежать за Перси.
— Послушай, ПОСЛУШАЙ, Рон!
— Я хочу помочь… я хочу убивать Жрецов смерти!
Его лицо было искажено, покрыто пылью и грязью, а самого его трясло от ярости и горя.
— Рон, мы единственные, кто может покончить с этим! Пожалуйста, Рон, нам нужна змея, мы должны убить змею! – сказала Гермиона.
Но Гарри знал, что чувствует Рон. Преследование очередного хоркрукса не могло принести того же удовольствия, что и месть, ему слишком хотелось драться, наказать людей, которые убили Фреда, хотелось найти остальных Уизли, а главное – убедиться, что Джинни не… не… — он не мог даже подумать об этом.
— Мы будем драться! – сказала Гермиона. – Нам придется, чтобы найти змею. Давайте не забывать сейчас, что нам нужно сделать. Мы единственные, кто может с этим покончить.
Она тоже плакала, вытирая лицо порванным рукавом, и глубоко вздыхала, чтобы успокоиться, но не выпускала Рона из крепкой хватки.
— Тебе нужно выяснить, где находится Волдеморт, потому что змея с ним, верно? Сделай это, Гарри – взгляни его глазами!
Почему это было так легко? Потому что шрам болел часами, жаждая показать ему мысли Волдеморта? По ее требованию он закрыл глаза, и в мгновение ока крики, шум и грохот битвы отдалились, затихли, будто находились далеко-далеко от него…
Он стоял посредине пустой, странной знакомой комнаты, с ободранными обоями на стенах и забитыми окнами, за исключением одного. Звуки битвы в замке были далекими и приглушенными. Из единственного открытого окна открывался вид на вспышки оттуда, где находился замок, но в остальном комната была погружена во мрак, освещенная лишь одинокой лампой.
Он вертел палочку в руках, глядя на нее, и думал о комнате в замке, скрытой комнате, которую когда-то обнаружил, как и Тайную комнату, чтобы найти которую, надо быть и хитрым, и умным, и изобретательным… Он был уверен, что мальчишка не найдет диадему… хотя щенок Дамблдора и забрался гораздо дальше, чем он предполагал… гораздо дальше.
— Господин, — раздался отчаянный хриплый голос. Он обернулся: в углу сидел Люциус Малфой, съежившийся и все еще в отметинах от последнего наказания, которое он понес, когда мальчишка опять сбежал. Один глаз у него заплыл. – Господин… мой сын… пожалуйста…
— Если твой сын погиб, Люциус, это не моя вина. Он не пришел присоединиться ко мне, как остальные слизеринцы. Может, он решил подружиться с Гарри Поттером.
— Нет, никогда, — прошептал Малфой.
— Надейся, что нет.
— А вы не боитесь, господин, что Поттер может умереть не от вашей руки? – спросил Малфой дрожащим голосом. – Не будет ли… благоразумнее остановить битву, прийти в замок и найти его самому?
— Даже не мечтай, Люциус. Ты хочешь, чтобы прекратилась битва, чтобы узнать, что случилось с твоим сыном. А мне не надо искать Поттера. Это Поттер будет искать меня.
Волдеморт снова взглянул на палочку в своих руках. Она беспокоила его… а то, что беспокоило Лорда Волдеморта, должно быть разрешено…
— Поди найди Снейпа.
— Снейпа, господин?
— Снейпа. Немедленно. Он мне нужен. Есть одна… услуга, которую он должен будет мне оказать. Иди.
Испуганный Люциус покинул комнату, немного спотыкаясь в темноте. Волдеморт остался на месте, продолжая вертеть в руках палочку и не сводя с нее глаз.
— Есть только один способ, Нагини, — прошептал он, оглянувшись, и огромная змея, теперь возникшая из ниоткуда, грациозно изогнулась в заколдованной, защищенной блистающей прозрачной сфере, что он сделал для нее.
Гарри охнул, отдернулся и открыл глаза; в этот же миг на него обрушилась какофония криков, шума, звуков ударов и взрывов.
— Он в Трясучей хижине! Змея с ним, и он наложил на нее какие-то защитные чары. От только что отправил Люциуса Малфоя найти Снейпа!
— Волдеморт находится в Трясучей хижине? – ошеломленно повторила Гермиона. – Он не… не сражается?
— Он считает, ему не надо сражаться, — ответил Гарри. – Думает, я собираюсь найти его.
— Но почему?
— Он знает, что я ищу хоркраксы – и держит Нагини при себе – мне явно нужно прийти к нему, чтобы добраться до этой штуки.
— Верно, — Рон распрямил плечи. – Так что тебе нельзя идти, ведь он этого хочет, этого ждет. Оставайся здесь и присмотри за Гермионой, а я пойду туда и…
Гарри перебил его.
— Вы двое оставайтесь здесь, я пойду под плащом и вернусь как только…
— Нет, — отрезала Гермиона. – Будет гораздо лучше, если я возьму плащ и…
— Даже не думай, — отрезал Рон.
Но едва Гермиона начала: «Рон, я вполне способна…» гобелен на вершине лестницы, на которой они стояли, откинулся, и…
— ПОТТЕР!
Там стояли два Жреца смерти в масках, но прежде чем они успели поднять палочки, Гермиона выкрикнула: Glissea!
Лестница под ними превратилась в желоб, и они с Гарри и Роном покатились вниз так быстро, что оглушающие заклятия Жрецов смерти остались далеко за спиной. Они выкатились за гобелен у подножья лестницы и ударились о противоположную стену.
— Duro! – выкрикнула Гермиона, направив палочку на гобелен, и за ним раздались два громких болезненных крика, когда ткань превратилась в каменную стену и преследующие их Жрецы смерти врезались в нее.
— Назад! – закричал Рон, и они с Гарри и Гермионой спрятались за дверью, услышав шаги бегущих учеников, подгоняемых плюющейся профессором МакГонагалл. Казалось, она их не заметила, ее волосы растрепались, а на щеке была грязь. Когда она повернула за угол, они услышали ее крик: «Заряжай!»
— Гарри, надевай плащ, — сказала Гермиона. – Не оглядывайся на нас…
Но он набросил его на всех троих; хоть они и подросли, он сомневался, что кто-то заметит посреди всей этой пыли, падающих камней и сверкания заклятий ноги без тел.
Они спустились по следующей лестнице и обнаружили себя в коридоре, полном сражающихся. Портреты по обе стороны были полны фигур, выкрикивающих советы и подбадривающих, а Жрецы смерти, в масках и без, сражались с учителями и учениками. Дин добыл себе палочку и теперь сражался с Долоховым, Парвати – с Треверсом. Гарри, Рон и Гермиона мгновенно подняли палочки, готовые напасть, но дуэлятны двигались так быстро, что был велик риск задеть кого-то из друзей, если они бросят проклятия. Пока они стояли так, ожидая возможности напасть, раздался громкий крик и, подняв головы, они увидели, что над ними висит Пивз и обстреливает Жрецов смерти Snargluff pods, отчего головы у них порастают дрыгающимися зелеными ростками, похожими на червей.
— Аах.
На голову Рону под мантией свалилась пригоршня ростков, вялые зеленые корни невероятным образом закачались в воздухе, пока Рон отчаянно пытался стряхнуть их.
— Там кто-то невидимый, — закричал Жрец смерти в маске, указывая на них.
Дин моментально отвлек его, сбив с ног оглушающими чарами. Долохов попытался ударить в ответ, но Парвати спеленала его заклинанием.
— ИДЕМ! – закричал Гарри, и он, Рон и Гермиона, прижавших друг к другу под плащом, ринулись вперед через гущу схватки, слегка поскальзываясь на лужицах Snargluff сока, к вершине мраморной лестницы в конце холла.
— Я Драко Малфой! Я Драко! Я на вашей стороне!
Драко был выше них по лестнице, с мольбой обращайся к другому Жрецу смерти в маске. Гарри походя оглушил Жреца смерти. Малфой оглянулся, сияя, в поисках своего спасителя, а Рон дал ему тычка из-под плаща, и Малфой упал навзничь поверх Жреца смерти, совершенно пораженный, изо рта у него текла кровь.
— Вот уже второй раз за сегодня мы спасаем тебе жизнь, ты двуличный ублюдок, — крикнул Рон.
На лестнице и в холле было еще больше сражающихся; Гарри видел повсюду Жрецов смерти: Яксли у входной двери сражался с Флитвиком, Жрец в маске – с Кингсли неподалеку от них. Везде бегали студенты, некоторые тащили сопротивляющихся раненых друзей. Гарри бросил оглушающее заклинание в Жреца в маске, промахнулся и чуть не попал в Невилла, который появился из неоткуда, таща полные охапки Ядовитой тентакулы, которая радостно набросилась на ближайшего Жреца смерти и впилась в него.
Гарри, Рон и Гермиона бросились вниз по мраморной лестнице. Под ногами у них хрустело стекло, а из песочных часов Слизерина, в которых учитывались баллы, сыпались изумруды прямо под ноги бегущим людям. С балкона выпали два тела, и когда они достигли земли, серое пятно, которое Гарри принял за животное, бросилось к ним со всех четырех ног, чтобы вонзить зубы в одно из них.
— Нет! – вскрикнула Гермиона, и Фернира Грейбека, который ринулся к еле шевелящейся Лаванде Браун, отбросило взрывной волной из ее палочки. Он ударился о мраморные ступеньки и попытался встать на ноги. Но ему на голову с белой вспышкой упал хрустальный шар, он свалился на землю и больше не двигался.
— У меня есть еще! – крикнула сверху профессор Трелони. – Для всех желающих. Сюда!
И с движением, каким подают мячи в теннисе, она достала из сумки еще один хрустальный шар, палочкой придала ему ускорение и отправила через весь зал, где он врезался в окно. В тот же момент тяжелые деревянные двери распахнулись, и в холл ворвались гигантские пауки.
Воздух наполнился криками страха. Все, и Жрецы смерти, и хогвартчане побежали в панике, в монстров полетели зеленые и красные лучи заклятий.
— Как нам выбраться? – закричал Рон, перекрывая шум, но прежде чем Гарри или Гермиона успели ответить, их отпихнули с дороги: по лестнице спускался Хагрид, со своим розовым зонтиком наперевес.
— Не пораньте их, не пораньше их! – кричал он.
— Хагрид, нет!
Гарри забыл обо всем, он вырвался из-под плаща, и побежал, пригибаясь, чтобы спастись от летящих всюду заклятий.
— Хагрид, вернись!
Но он не успел пробежать и полпути, когда это произошло. Хагрид исчез среди пауков, которые медленно остановились и отступали теперь под напором проклятий, унося свою добычу.
— Хагрид!
Гарри услышал, что кто-то зовет его, друг или враг – ему было все равно. Он бежал по парадной лестнице к темной лужайке, куда пауки утаскивали свою жертву, совсем не видя Хагрида.
— Хагрид!
Казалось, ему удалось различить огромную руку, помахавшую ему из гущи пауков, за которыми он гнался, но потом обзор заслонила гигантская нога, появившаяся из темноты, и земля затряслась. Он поднял глаза: перед ним стоял великан двадцати футов высотой, его голова была скрыта в темноте, видно было только волосатые, напоминающие дерево ноги, освещенные идущим из дверей замка светом. Одним быстрым жестким движением он разбил огромным кулаком одно из верхних окон, и на Гарри посыпался град осколков, заставляя его вернуться под прикрытие дверного проема.
— О боже! – выкрикнула Гермиона, когда они с Роном подбежали к Гарри, глядя на великана, который через окно пытался хватать людей.
— Не надо! – воскликнул Рон, схватив Гермиону за руку, когда та подняла палочку. – Оглушишь его – он развалит собой ползамка.
— Хаггер!
Из-за угла замка выглянул Гроуп; только сейчас Гарри в действительности осознал, что Гроуп был не очень большим великаном. Жуткий монстр, который пытался ловить людей, поднял глаза и зарычал. Под ними задрожали каменные ступени, когда он направился к своему собрату поменьше, и Гроуп раззявил кривой рот, открывая желтые зубы размером с кирпич; а потом они набросились друг на друга с львиной жестокостью.
— Бежим! – крикнул Гарри. Ночь наполнилась жуткими криками и ударами, великаны дрались. Гарри схватил Гермиону за руку и потащил вниз по ступеням на улицу, Рон следовал за ними. Гарри не терял надежды найти и спасти Хагрида; он бежал так быстро, что они преодолели полпути до леса, прежде чем снова остановиться.
Воздух был ледяным, у Гарри перехватило дыхание. Во тьме двигались какие-то тени, сотканные из загустевшего мрака, двигались широкой волной к замку, их лица были скрыты капюшонами, они хрипели при вдохах.
Рон и Гермиона приблизились к нему, когда звуки битвы позади них стали глуше, потому что тишина, которую могут создавать только дементоры, поглотила все в ночи, и Фреда больше не было, и Хагрид наверняка погибает или уже погиб…
— Давай, Гарри, — раздался голос Гермионы издалека. – Патронуса, Гарри.
Он поднял палочку, но тоскливая безнадежность захватила его. Сколькие еще успели погибнуть – он даже не знал, ему казалось, будто его душа уже покинула тело…
— ДАВАЙ ЖЕ, ГАРРИ! – закричала Гермиона.
Сотня дементоров приближалась, скользила к ним, втягивая отчаяние Гарри, которое будто обещало им настоящий пир…
Он увидел, как серебряный терьер Рона возник в воздухе, подрожал и исчез, как выдра Гермионы покружилась и тоже пропала, а его собственная дрожала в руках, и он был почти рад грядущему забвению, обещанию ничто, бесчувственности…

Notice: Undefined variable: more_link_text in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

Notice: Undefined variable: stripteaser in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

А потом серебристые олень, медведь и лиса пронеслись над головами Гарри, Рона и Гермионы. Дементоры отпрянули прежде, чем патронусы приблизились к ним. Еще трое появились из темноты, встав рядом с ними с палочками наизготовку, не переставая создавать патронусов – это были Луна, Эрни и Шеймус.
— Так-то лучше, — сказала Луна одобрительно, будто они опять оказались в Комнате-выручайке и просто практиковались в рамках ДА. – Так-то… Давай, Гарри, подумай о чем-нибудь счастливом.
— Счастливом? – переспросил он дрожащим голосом.
— Мы все еще здесь, — прошептала она. – Мы все еще сражаемся… Давай же.
Раздалась серебристая вспышка, полыхнула волна света, и потом, с невероятным усилием, из кончика палочки Гарри вырвался олень. Он поскакал вперед, и дементоры ринулись прочь, ночь снова потеплела, но и звуки битвы стали опять громче.
— Даже не знаю, как вас благодарить, — дрожащим голосом сказал Рон, поворачиваясь к Луне, Эрни и Шеймусу, — вы нас просто спасли.
Из тьмы над лесом появился с ревом другой великан, гораздо выше всех предыдущих, и от его поступи дрожала земля.
— Бежим! – снова закричал Гарри, но никто и не нуждался в указаниях. Они все сорвались с места как раз вовремя, потому что секунду спустя огромная нога опустилась как раз туда, где они стояли. Гарри обернулся: Рон и Гермиона следовали за ним, но остальные трое исчезли в гуще битвы.
— Давайте уберемся подальше! – крикнул Рон, когда великан снова размахнулся, а его рычание разнеслось в ночи, освещаемой красными и зелеными вспышками.
— Дракучая ива, — сказал Гарри, — идем.
Каким-то образом он совсем выбросил все это из головы, запер за железной дверью, за которую не хотел сейчас заглядывать: мысли о Фреде и Хагриде, и всех людях, которых он любил, оставшихся в замке и снаружи – все они должны были подождать, потому что он должен бежать, найти змею и Волдеморта, потому что это было, как говорила Гермиона, единственный способ закончить…
И он бежал, почти веря, что способен обогнать саму смерть, не обращая внимания на летящие в темноте вспышки вокруг, звуки волн, плещущих как в море, скрип деревьев в запретном лесу, хоть ночь была безветренной; бежал через поляны, которые будто тоже подняли восстание, бежал быстрее, чем когда-либо в своей жизни, и именно он первым увидел огромное дерево, Иву, которая охраняла секретный путь хлещущими ветвями.
Задыхаясь, Гарри остановился, оглядывая движущиеся ветви Ивы, впериваясь во тьму у толстого ствола, пытаясь увидеть нарост у подножья, который парализует ее. Его догнали Рон и Гермиона, настолько запыхавшаяся, что она не могла вымолвить ни слова.
— Как – как нам попасть внутрь? – выдохнул Рон. – Я не вижу – того места – если б только – Котолапсус был здесь опять…
— Котолапсус? – переспросила Гермиона, сгибаясь пополам и задыхаясь. – Ты маг – или кто?
— Ох – да – да…
Рон обернулся, направил палочку на ветку, лежащую на земле, и произвес: Вингардиум левиоса! Ветка взлетела с земли и понеслась по воздуху, будто ее подхватило ветром, направляясь прямо к стволу Ивы наперерез опасно свистящим ветвям. Она ударилась о ствол между корней, и дерево мгновенно затихло.
— Прекрасно, — сказала Гермиона.
— Стой.
Гарри помешкал одну жуткую секунду, наполненную звуками взрывов и ударов битвы. Волдеморт хотел, чтобы он сделал это, чтобы он пришел… Не вел ли он Рона и Гермиону в ловушку?
Но потом он осознал простую и жестокую реальность. Единственным путем было убить змею, а змея была с Волдемортом, а Волдеморт – в конце этого тоннеля…
(прим. пер.: игла в яйце, яйцо в ларце…)
— Гарри, мы идем, давай же, — сказал Рон, подталкивая его вперед.
Гарри протиснулся в подземный проход, скрытый между корней. Было гораздо уже, чем когда он забирался сюда в последний раз. Потолок в тоннеле был низким. Четыре года назад им пришлось идти согнувшись, теперь же они могли только ползти на четвереньках. Гарри двигался первым, с зажженной палочкой, в любой момент ожидая встретиться с преградой, но их не было. Они двигались в темноте. Гарри не сводил взгляда с дрожащего кончика палочки, сжатой в кулаке.
Наконец тоннель начал расширяться, и Гарри увидел впереди свет. Гермиона потянула его за ногу.
— Плащ, — прошептала она. – Надень плащ!
Он протянул руку назад, и она сунула ему сверток скользкой материи. Он с трудом натянул ее, прошептал: Нокс, гася свет палочки, и продолжил путь на четвереньках, сколь возможно тихо, ожидая каждую секунду, что его заметят, ожидая услышать холодный голос и увидеть зеленую вспышку.
А потом он услышал голоса, идущие из комнаты прямо впереди, слегка приглушенные только тем, что отверстие впереди было закрыто чем-то, напоминавшим старый ящик. Не смея вздохнуть, Гарри подобрался к концу тоннеля и выглянул в маленькую щель, оставшуюся между ящиком и стеной.
Комната была освещена слабо, но он смог разглядеть Нагини, сворачивающуюся кольцами и кружащую, как змея под водой, в безопасности своей заколдованной сверкающей сферы, которая свободно плавала в воздухе. Он видел край стола и бледную руку с длинными пальцами, вертящими палочку. А потом Снейп заговорил, и у Гарри сжалось сердце: Снейп был в нескольких сантиметрах от того месте, где он прятался.
— …господин, сопротивление подавляют…
— И обходятся при этом без твоей помощи, — голос у Волдеморта был высоким и чистым. – Каким бы умелым магом ты ни был, Северуся, полагаю, теперь особой разницы нет. Мы почти там… почти…
— Позвольте мне найти мальчишку. Позвольте привести Поттера. Я уверен, что найду его, господин. Прошу.
Снейп прошел мимо лаза, и Гарри немного отодвинулся, не сводя глаз с Нагини, гадая, есть ли заклинание, которым можно пробить эту защиту, но ничего в голову не приходило. Одна неудачная попытка – и он выдаст себя…
Волдеморт поднялся. Теперь Гарри видел его, видел его худое змееподобное лицо, бледная кожа чуть отсвечивала в полутьме.
— У меня проблема, Северус, — мягко сказал Волдеморт.
— Господин? – спросил Снейп.
Волдеморт поднял Старшую палочку, держа ее аккуратно и точно, как жезл регулировщика.
— Почему она не работает для меня, Северус?
В тишине Гарри показалось, что он слышит, как тихонько шипит змея, сворачивая кольца, — или это Волдеморт медленно выдохнул воздух?
— Но… мой господин? – удивлено произнес Снейп. — Я не понимаю. Вы творите этой палочкой выдающиеся чары.
— Нет, — ответил Волдеморт. – Я колдую как обычно. Я – выдающийся маг, но эта палочка… нет. Она не открыла мне обещанных чудес. Я не чувствую разницы между этой палочкой и другой палочкой Олливандера, которой я колдовал много лет.
Голос Волдеморта был спокойным и мягким, но шрам Гарри начал ныть и дергаться. Лоб заливала боль, и он ощущал, как в Волдеморта растет сдерживаемая ярость.
— Никакой разницы, — снова произнес Волдеморт.
Снейп молчал. Гарри не видел его лица, он гадал, чувствует ли Снейп опасность, пытается ли подобрать слова, чтобы разубедить своего хозяина.
Волдеморт начал ходить по комнате. Гарри на мгновение потерял его из виду, но он продолжал говорить тем же сдержанным тоном, а внутри Гарри шептали боль и гнев.
— Я долго и серьезно думал, Северус… Знаешь, почему я вызвал тебя из битвы?
На мгновение Гарри увидел профиль Снейпа. Тот не сводил глаз со змеи в заколдованной клетке.
— Нет, господин, но я умоляю вас позволить мне вернуться. Позволить мне найти Поттера.
— Ты говоришь как Люциус. Никто из вас не понимает Поттера так, как я. Его не надо искать. Поттер придет ко мне сам. Видишь ли, я знаю его слабости, его самую главную слабость. Ему ненавистно, что все суетятся вокруг него, ненавистно знать, что все происходит только из-за него. Он хочет остановить это любой ценой. Он придет.
— Но господин, его может случайно убить кто-то другой…
— Я дал своим Жрецам смерти совершенно однозначные распоряжения. Захватить Поттера. Убить его друзей – чем больше, тем лучше – но не убивать его. Но я хотел поговорить о тебе самом, Северус, не о Гарри Поттере. Ты был необычайно полезен мне. Необычайно.
— Мой господин знает, что я жажду служить ему. Но – позвольте мне пойти и найти мальчишку, господин. Позвольте привести его вам. Я знаю, что смогу…
— Я уже сказал тебе нет! – отрезал Волдеморт, и Гарри уловил красный отблеск в его глазах, когда он повернулся, шорох мантии прозвучал как шипение змеи, он почувствовал горящее в шраме нетерпение Волдеморта. – Сейчас меня заботит, Северус, что произойдет, когда я наконец встречусь с мальчишкой!
— Господин, не может быть сомнения, безусловно?..
— Сомнение есть, Северус. Есть.
Волдеморт помедлил; Гарри снова видел его целиком, как он как он вертит в руках Старшую палочку, глядя на Снейпа.
— Почему обе палочки, которые я использовал, подводили меня, стоило мне направить их на Гарри Поттера?
— Я… я не знаю, господин.
— Значит, нет?
Волна его ярости шипами пронзила голову Гарри; он прикусил себе руку, чтобы не закричать от боли. Он закрыл глаза, и внезапно стал Волдемортом, глядящим на бледное лицо Снейпа.
— Моя тисовая палочка делала все, что я требовал от нее, Северус, только не убила Гарри Поттера. Дважды подвела меня. Оливандер под пыткой рассказал мне об одинаковых сердцевинах, сказал взять другую палочку. Я так и сделал, но палочка Люциуса сломалась, встретив Поттера.
— Я… у меня нет объяснения, господин.
Снейп не смотрел на Волдеморта. Взгляд его темных глаз все еще был направлен на свернувшуюся в защитной сфере змею.
— Я нашел третью палочку, Северус. Старшую палочку, Палочку Судьбы, Палочку Смерти. Я забрал ее у прежнего хозяина. Я забрал ее из могилы Альбуса Дамблдора.
Снейп наконец взглянул на Волдеморта, и его лицо напоминало посмертную маску. Оно было белым как мел и таким неестественно неподвижным, что странно было, что эти слова говорит живой человек.
— Господин… позвольте мне пойти за мальчишкой…
— Всю эту ночь, на пороге победы, я провел здесь, — сказал Волдеморт едва слышным голосом, — гадая, гадая, почему же Старшая палочка отказывает стать тем, чем должна, делать то, что, как гласит легенда, она должна делать в руках законного хозяина… и, думаю, я нашел ответ.
Снейп промолчал.
— Может быть, ты уже знаешь его? В конце концов, ты умный человек, Северус. Ты был хорошим и верным слугой, и я сожалею о том, что должно произойти.
— Мой господин…
— Старшая палочка не служит мне как должна, Северус, потому что не я ее истинный хозяин. Старшая палочка переходит к магу, который убил ее предыдущего владельца. Альбуса Дамблдора убил ты. И пока ты жив, Старшая палочка не станет по-настоящему моей.
— Господин! – воскликнул Северус, хватаясь за собственную палочку.
— Другого пути нет, — сказал Волдеморт. – Я должен получить эту палочку, Северус. Получив палочку, я наконец получу и Поттера.
И Волдеморт хлестнул по воздуху Старшей палочкой. Со Снейпом ничего не случилось, и на долю секунды тому показалось, что гибель отсрочена. Но потом намерения Волдеморта стали ясны. Клетка со змеей проплыла в воздухе, и Снейп успел только закричать, прежде чем она накрыла его голову и плечи, а Волдеморт произнес на парселтанге:
— Убей!
Раздался ужасный крик. Гарри увидел, что лицо Снейпа утратило оставшиеся краски, побелев, черные глаза расширились, когда змеиные клыки впились ему в горло. Ему не удалось сдернуть с себя заколдованную клетку, у него подогнулись колени и он рухнул на пол.
— Я сожалею об этом, — холодно сказал Волдеморт.
Он отвернулся; в его голосе не было ни капли печали или стыда. Пора было покинуть хижину и принять руководство, с палочкой, которая исполнит любые требования. Он указал на сверкающую клетку со змеей, и она поднялась вверх, выпустив Снейпа; тот упал на бок на пол, из ран у него на шее хлестала кровь. Волдеморт быстро покинул комнату, не обернувшись, а огромная змея выплыла за ним в своей защитной сфере.
Гарри, вернувшись в собственный разум в тоннеле, открыл глаза. По костяшкам его пальцев, которые он искусал, чтобы не закричать, стекала кровь. Теперь он глядел через маленькую щель между стеной и ящиком и видел только подрагивающую ногу в черном ботинке.
— Гарри! — выдохнула Гермиона позади него, но он уже направил палочку на ящик, загораживающий проход. Он немного поднял его в воздух и беззвучно отодвинул в сторону. И вылез из прохода насколько мог тихо.
Он не знал, зачем делает это, зачем приближается к умирающему человеку. Он не понимал, что чувствует, глядя на бледное лицо Снейпа, как он пытается зажать пальцами раны на шее. Гарри снял плащ-невидимку и посмотрел сверху вниз на человека, которого ненавидел; тот взглянул на Гарри расширившимися глазами, пытаясь заговорить. Гарри наклонился, и Снейп схватил его за воротник мантии, притягивая ближе.
Из его горла вырвался жуткий хриплый, булькающий звук.
— Возьми… это… возьми… это…
Из Снейпа вытекало что-то, что не было кровью. Сверкающе-голубое, не газ и не жидкость, оно хлынуло у него изо рта, из ушей, из глаз, и Гарри понял, что это, но не знал, что делать…
Гермиона сунула ему в дрожащие руки наколдованную из воздуха фляжку. Гарри собрал в нее серебристую субстанцию с помощью палочки. Когда фляжка наполнилась до краев, Снейп выглядел так, будто в нем больше не осталось крови; его хватка ослабла.
— Взгляни… на… меня… — прошептал он.
Взгляды зеленых и черный глаз встретились; но через мгновение из глубины черных глаз что-то ушло, и они стали застывшими и пустыми. Рука, сжимавшая Гарри, упала на пол, и Снейп не шевельнулся больше.

Взято отсюда:
>> http://galadriel.diary.ru/?comments&postid=31606018

Notice: Undefined variable: more_link_text in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

Notice: Undefined variable: stripteaser in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

Глава 33. История Принца.

Лорд Вольдеморт обращается к защитникам Хогвартса с требованием капитуляции. А также требует, чтобы Гарри Поттер пришел к нему в Запретный Лес. Вольдеморт собирается ждать его там в течение часа.
Трио возвращается в замок, Гарри идет в кабинет директора, достает думоотвод и смотрит воспоминания Снейпа.

Первое воспоминание:

Почти пустая детская площадка. Только две девочки катаются на качелях. Это Лили и Петунья. Лили раскачивается очень высоко, потом спрыгивает с качели и аккуратно приземляется на землю. Петунья нудит: «Лили, нельзя этого делать! Лили, тебе мама не разрешает!»
Севка наблюдает за ними из-за кустов. Ему лет девять или десять, выглядит он очень неухоженным, одет бедно и неряшливо.
Там рядом цветущий куст, Лили поднимает с земли увядший цветок, и этот цветок снова распускается в ее руке. Петунья кричит: «Так не должно быть! Как ты это делаешь?» Тогда Севка выходит к ним и говорит, что Лили — ведьма.
Лили обижается на него, но Сев говорит, что в этом нет ничего плохого, что его мама тоже ведьма, а сам он — волшебник.
Петунья кричит: «Какой ты нафиг волшебник?! Ты живешь в Спиннерз-Энде возле реки, я тебя знаю! И зачем ты за нами шпионишь?»
Севка отвечает: «Уж за тобой я точно не шпионил, потому что ты маггла!»
Петунья уводит Лили, и Снейп выглядит очень разочарованным.

Второе воспоминание:

Сев и Лили сидят под деревьями возле реки, и Севка рассказывает Лили о Хогвартсе, о том, что сейчас они могут колдовать, пока у них нет палочек, но когда им исполнится одиннадцать лет, и они получат письмо из Хогвартса, они уже не смогут колдовать дома.
Лили говорит, что Петунья ее дразнит, типа: «Никакого Хогвартса нет, это все ложь!»
Снейп говорит, что это правда, что они оба получат письма, и Лили спрашивает его, имеет ли значение то, что она магглорожденная. Снейп говорит, что нет.
Лили спрашивает его, как дела дома, ругаются ли его родители. Снейп говорит, что ругаются, но когда они начинают ругаться, он уходит.
— Твоему папе не нравится магия?
— Моему папе не нравится ничего.
Потом Лили просит рассказать про дементоров и про то, что будет, если она будет использовать магию вне школы.
— Тебя не отдадут дементорам за это! Дементорам отдают только тех людей, которые сделали что-то очень плохое. Дементоры охраняют тюрьму для волшебников, Азкабан. А ты никогда не попадешь в Азкабан, потому что ты…
Потом он краснеет, смущается и умолкает
Тут из кустов вылезает Петунья.
Севка:
— Ну и кто теперь шпионит?
В ответ Петунья начинает насмехаться над тем, как он одет («Это что на тебе? Блузка твоей мамы?»). Тут ветка над ее головой ломается и падает на нее.
Петунья убегает. Лили кричит Севу: Это ты сделал?!
Севка отпирается, но Лили ему не верит и убегает вслед за сестрой.

Третье воспоминание:

Платформа девять и три четверти.
Стоят родители Лили, Лили и Петунья чуть в стороне от них, и Лили чуть не плачет:
— Туни, мне так жаль! Послушай, может быть, когда я уже поступлю в школу, я попрошу директора Дамблдора, чтобы он и тебе разрешил там учиться!
Петунья в ответ:
— Я не собираюсь никуда ехать! Неужто я захочу поехать в какой-то дурацкий замок, чтобы из меня там уродку сделали?!
Лили ей: «Что ты такое говоришь?», а Петунья в ответ:
— Вы со Снейпом — два уродца, и как хорошо, что вас, таких, держат отдельно от нормальных людей.
Лили ей:
— Но ты же сама писала письмо директору и умоляла, чтобы тебя приняли в эту школу.
Петунья вся краснеет и начинает отпираться.
Лили говорит, что видела ответное письмо Дамблдора.
Петунья начинает кричать:
— Это все тот мальчишка! Ты вместе с ним рылась в моих вещах, читала мои письма!
Лили говорит:
— Нет, Северус случайно увидел конверт и удивился, что маггла получила письмо от Дамблдора.
Петунья орет:
— Вы, волшебники, суете нос в чужие дела! Вы все уроды!

Четвертое воспоминание:

Хогвартс-Экспресс. Снейп, уже переодетый в мантию, заходит в купе. Там сидит и плачет Лили.
Она говорит, что не хочет разговаривать с Севкой.
— Почему?
— Потому что Петунья меня ненавидит из-за тебя.
Севка говорит ей, что это неважно, потому что они едут в Хогвартс. Лили улыбается, и Снейп говорит ей, что ей нужно учиться на Слизерине.
Тут вмешиваются еще два мальчика, которые до этого не обращали на них внимания. Гарри узнает в этих мальчиках Джеймса и Сириуса.
Джеймс, такой весь из себя ухоженный ребенок, говорит: «Кто-то тут хочет на Слизерин?! Пойду-ка я отсюда»
Сириус говорит, что вся его родня училась на Слизерине. Джеймс говорит: «Да ну! А мне показалось, что ты нормальный»
Сириус спрашивает, куда хочет поступить сам Джеймс, и тот отвечает: «На Гриффиндор, где учатся самые храбрые!»
Снейп фыркает. Джеймс спрашивает, чего не так! И Снейп отвечает: «Храбрость есть, ума не надо!»
Сириус в ответ говорит, что Снейп не попадет никуда, потому что у него нет ни того, ни другого. Джеймс ржет. Лили хватает Снейпа за руку, типа: «Пойдем, поищем другое купе».
Вслед им несется: «Еще увидимся, Сопливус!»

Дальше распределение. Лили попадает на Гриффиндор. Сириус отодвигается, чтобы ей было где сесть за гриффиндорским столом, но она демонстративно поворачивается к нему спиной. Снейп попадает на Слизерин. Он садится рядом с расфуфыренным Люциусом Малфоем, и тот покровительственно хлопает его по спине

Пятое воспоминание:
Снейп и Лили во дворе о чем-то спорят. Судя по их внешности, прошло несколько лет.
Снейп:
— Но мы же были друзьями! Лучшими друзьями!
Лили:
— Мы по-прежнему друзья, Сев, но мне не нравятся люди, с которыми ты общаешься! Эти Эйвери и Малсибер просто ужасны. Ты знаешь, что сделал Малсибер с Мэри Макдональд?
— Он просто пошутил.
— Это была темная магия. И если ты находишь это забавным…
Снейп весь покраснел от злости:
— А как же выходки Поттера и компании?
— При чем тут Поттер?
— Они где-то шляются по ночам. У них какие-то странные дела с этим Люпином. Как ты думаешь, куда он пропадает?
— Мне сказали, что он болен, — отвечает Лили.
— Ага, болен! Каждый месяц в полнолуние?!
— Я знаю о твоей теории. И чего ты вообще к ним привязался? Какое тебе дело до того, куда они ходят по ночам?
— Я всего лишь хочу доказать тебе, что они не такие уж хорошие, какими их все считают!
Он смотрит на нее так, что Лили краснеет.
— Зато они не используют темную магию. И ты должен быть им благодарен. Я слышала, что произошло. Ты полез в туннель под Дракучей Ивой, и Джеймс Поттер тебя спас.
Снейпа аж перекашивает, он начинает на нее орать, но потом видит, что она злится, и говорит:
— Я просто не хочу, чтобы Джеймс тебя одурачил. Ты ему нравишься, и все вокруг считают его героем.
Лили отвечает, что Джеймс Поттер — надутое ничтожество, а потом опять начинает говорить о слизеринских приятелях Снейпа, но Гарри кажется, что последние ее слова Снейп пропустил мимо ушей. Он просто весь воспрял, когда услышал о ничтожестве
Даже его походка изменилась, когда они уходили с Лили.

Шестое воспоминание:
Гарри видит ту сцену после сдачи С.О.В., но не хочет смотреть, потому что знает, что будет дальше, и ему противно это видеть.
Затем он видит следующее воспоминание: ночь. Лили в ночнушке стоит у входа в Гриффиндорскую башню, а Снейп пытается вымолить у нее прощение.
Она его не хочет слушать. Говорит, что вышла к нему только из-за того, что он пригрозил, что прямо тут и будет спать, пока она не выйдет
— Я не хотел называть тебя грязнокровкой, это…
— Само вырвалось? Слишком поздно. Я вот уже несколько лет только и делаю, что тебя оправдываю. Никто из моих друзей не может понять, почему я вообще с тобой общаюсь. Твои друзья — Пожиратели Смерти! Вот видишь, ты даже этого не отрицаешь! И даже не скрываешь, что хочешь стать таким же, как они.
Короче, наши пути разошлись — ты иди своим, а я пойду своим.
Снейп опять повторяет, что не хотел называть ее грязнокровкой, но Лили отвечает:
— Ты же называешь так всех, которые такие же, как и я! Чем я от них-то отличаюсь!
Она разворачивается, и уходит сквозь портрет.

Седьмое воспоминание:

Опять ночь. Снейп то ли кого-то ждет, то ли кого-то подкарауливает, причем ему так страшно, что этот страх передается и Гарри. Потом появляется вспышка, как от молнии. Снейп падает на колени и роняет палочку.
— Не убивайте меня!
— Это и не входило в мои намерения.
Короче, это Альбус Дамблдор. Он спрашивает у Снейпа:
— Что хочет мне передать Темный Лорд?
— Ничего… я пришел сам, по собственной воле. Я пришел, чтобы предупредить… вернее, попросить…
— О чем меня может просить Пожиратель Смерти?
— Пророчество… предсказание… Трелони.
— Ах, да, — говорит Дамблдор. — И сколько же информации ты передал Темному Лорду?
— Все! Все, что успел услышать. И он считает, что это пророчество относится к Лили Эванс.
— В пророчестве не упоминается женщина. А лишь мальчик, рожденный на исходе июля.
— Вы понимаете, что я имею в виду! Он думает, что это ее сын. Он будет преследовать их, он всех их убьет!
— Если она так много для тебя значит, — говорит Дамблдор, — то Лорд Вольдеморт ее пощадит. Разве ты не можешь попросить его, чтобы он помиловал мать в обмен на жизнь сына?
— Я уже… уже просил его.
— Ты отвратителен, — говорит Дамблдор, и Гарри ни разу не слышал столько презрения в его голосе. — Значит, смерть ее мужа и сына тебя не волнует? Пусть погибают, лишь бы ты получил то, что хочешь?
Снейп просит его:
— Спрячье ее… их… пожалуйста.
— А что ты мне дашь взамен, Северус?
— Взамен? Все.

Восьмое воспоминание:

Кабинет Дамблдора. Гарри слышит какие-то жутки звуки, как будто животное скулит. Потом видит в кресле скорчившегося Снейпа, а Дамблдор стоит рядом с мрачным видом. Потом Снейп поднимает голову, и Гарри видит, что он выглядит так, как будто страдал тысячу лет.
— Я думал… что вы… ее… защитите…
— Они с Джеймсом поверили не тому человеку. Как и ты, Северус. Разве ты не надеялся, что Лорд Вольдеморт ее пощадит?
Снейп чуть не плачет. Дамблдор добавляет:
— Мальчик выжил.
Снейп мотает головой.
— Ее сын выжил. У него глаза в точности, как у нее. Помнишь, какие глаза были у Лили Эванс?
— НЕ НАДО! — просит его Снейп. — Она… умерла…
— Это раскаяние, Северус?
— Лучше бы… лучше бы я тоже умер.
— И какая от этого была бы польза? — холодно произносит Дамблдор. — Если ты любил ее по-настоящему, то твой путь ясен.
Снейп смотрит на него, и ему так больно, что слова Дамблдора доходят до него не сразу.
— Что вы имеете в виду?
— Ты знаешь, как и почему она умерла. Сделай так, чтобы ее смерть была не напрасной. Помоги мне защитить ее сына.
— Ему не нужна защита. Темный Лорд исчез.
— Темный Лорд вернется, и когда это случится, Гарри будет в страшной опасности.
Потом долгая пауза. Снейп берет себя в руки. Потом отвечает:
— Хорошо, Дамблдор. Но поклянитесь, что никому не расскажете об этом. Это должно остаться между нами.
— Поклясться, что я буду держать в тайне лучшее, что ты сделаешь?… Ну, если ты так настаиваешь…

Девятое воспоминание:

Снова кабинет Дамблдора. Снейп расхаживает туда-сюда и рассказывает, какой Гарри плохой (такой же безмозглый и самоуверенный, как его отец, ля-ля-ля бла-бла-бла).
Дамблдор возражает:
— Ты видишь в нем то, что ты хочешь увидеть. Остальные учителя находят его скромным, дружелюбным и довольно талантливым. Лично я считаю его очаровательным ребенком.
Он пролистывает журнал по трансфигурации, а потом снова обращается к Снейпу:
— Присмотри, пожалуйста, за Квиреллом.

Десятое воспоминание:

Закончился святочный бал. Самые стойкие танцоры расходятся по своим спальням. Снейп и Дамблдор стоят у входа в большой зал.
Дамблдор:
— Ну так что?
Снейп:
— Метка Каркарова тоже чернеет. Он в панике, боится мести за то, что сдал всех Министерству. Он хочет сбежать.
— Да? А ты не собираешься бежать вместе с ним?
— Нет, — отвечает Снейп. — Я не такой трус.
— Да, — соглашается с ним Дамблдор. — Ты гораздо храбрее Каркарова. Иногда я думаю, что мы проводим сортировку слишком рано.
Он уходит, а Снейп смотрит ему вслед и выглядит совершенно ошеломленным.

Одиннадцатое воспоминание:

Снова кабинет директора. Дамблдор в кресле в полубессознательном состоянии. Его рука вся черная и обгоревшая, висит, как неживая. Снейп наставил на нее палочку и шепчет какое-то заклинание, и параллельно поит Дамблдора каким-то золотистым зельем из кубка.
— Зачем вы надели это кольцо? — ворчит Снейп. — Вы же видите, что на нем проклятье. Зачем было вообще его трогать?
На столе лежит кольцо с треснутым камнем и меч Гриффиндора.
Дамблдор морщится:
— Я… сглупил. Так хотелось…
— Чего хотелось?
Дамблдор не отвечает.
— Это чудо, что вы вернулись. — Снейп в ярости. — В кольце проклятие — огромной силы. Мы можем надеяться лишь на то, что не дадим этому проклятию распространиться. Пока что мне удалось сделать так, что оно охватило только одну руку.
Дамблдор с любопытством разглядывает то, чего осталось от его руки
— Ты молодец, Северус. Как ты думаешь, сколько у меня времени?
— Может быть, год. Проклятие нельзя остановить, со временем оно будет набирать силу и распространяться дальше.
Дамблдор улыбается:
— Мне невероятно повезло, что у меня есть ты, Северус.
— Если бы вы позвали меня чуть раньше, я мог бы сделать больше, — злится Снейп. Потом смотрит на кольцо и меч. — Вы думали, что если разобьете кольцо, то проклятие уничтожится?
Дамблдор отвечает, что на него, по-видимому, помрачение нашло
Снейп в полном недоумении.
Дамблдор заявляет, что хочет поговорить о плане Вольдеморта и о том, что Вольдеморт поручил Драко убить его.
Снейпу явно хочется еще поговорить о проклятии, но, типа, неудобно )) Он говорит:
— Темный Лорд уверен, что у Драко ничего не выйдет. Это всего лишь наказание за провал Люциуса.
— То есть, над Драко висит смертный приговор? И я так понимаю, что после того, как он потерпит неудачу, это задание перепоручат тебе?
Пауза.
— Да, я думаю, в этом и заключается план Темного Лорда.
— Лорд знает, что наступит время, когда ему уже не понадобится шпион в Хогвартсе?
— Он считает, что сможет захватить школу.
— И если захватит, то ты дашь мне обещание сделать все, что в твоих силах, чтобы защитить студентов Хогвартса?
Снейп кивает.
Дальше Дамблдор говорит, что надо узнать о планах Драко, предложить ему помощь и т.п.
Снейп говорит, что Драко ему больше не верит, считает, что это Снейп виноват в том, Люц в немилости у Лорда.
— Все равно попытайся, — говорит Дамблдор. — Я не столько боюсь за себя, сколько за случайных жертв, которые могут пострадать в результате его действий. И есть еще одна вещь, которую надо сделать, чтобы спасти его от гнева Вольдеморта.
Снейп иронизирует:
— Вы позволите ему вас убить?
— Конечно, нет. Убить меня должен ты.
Дальше Снейп жжот:
— Вы хотите, чтобы я сделал это прямо сейчас? Или дать вам пару минут, чтобы вы успели сочинить эпитафию?
— Нет, не сейчас, — с улыбкой говорит Дамблдор. — Я уверен, что подходящий момент представится позже. Скажем, через год.
— Если вы хотите умереть, — грубо говорит Снейп, — то почему не хотите, чтобы вас убил Драко?
— Душа мальчика не повреждена. Я не хочу, чтобы она разрушилась из-за меня.
— А как же моя душа, Дамблдор, моя?!
— Ты сам должен знать, повредишь ли ты свою душу тем, что поможешь старику избежать боли и унижения. Я прошу у тебя, Северус, этого огромного одолжения, потому что смерть моя так же неизбежна, как и поражение Пушек Педдл в этом году. Я предпочитаю уйти быстро и безболезненно, а не мучиться. Я слышал, Вольдеморт нанял Грейбека? Или взять Беллатрикс, которая любит играть со своими жертвами, как кошка с мышкой.
Снейп соглашается. Дамблдор его благодарит.

Двенадцатое воспоминание:
Снейп и Дамблдор где-то на территории Хогвартса.
Снейп спрашивает, что за занятия у Дамблдора с Гарри Поттером.
Даблдор отвечает, что ему надо кое-что обсудить, поделиться кое-какой информацией.
— Информацией? — повторил Снейп. — Вы доверяете ему, но не доверяете мне!
— Дело не в доверии. Ты знаешь, что у меня мало времени. Я должен сообщить ему все, что он должен знать, чтобы выполнить свою миссию.
— А почему вы не можете сообщить эту информацию мне?
— Я не хочу складывать все секреты в одну корзину, тем более, в корзину, которую так часто держит в руках Лорд Вольдеморт.
Дальше они ругаются. Снейп говорит, что поставляет лорду информацию по его же приказу. И что Поттер не научился окклюменции, и что у него мысленная связь с Лордом.
Дамблдор говорит, что Лорд попытался один раз завладеть разумом Гарри, и испытал такую боль, которую не чувствовал никогда в жизни. Душа Лорда не может соприкоснуться с душой Гарри — это все равно что сунуть палец в огонь.
Снейп говорит, что не понимает, при чем тут души, когда речь идет о разумах. Дамблдор отвечает, что это взаимосвязано.
Потом он оглядывается по сторонам, убеждается, что вокруг никого нет, и начинает:
— Когда ты убьешь меня, Северус…
Тут Снейп взрывается.
— Вы ничего не хотите мне говорить, и при этом ждете, что я окажу вам эту маленькую услугу?! Вы слишком много на себя берете, Дамблдор! А что, если я передумал?
— Ты дал мне слово, Северус. И раз уж мы заговорили об услугах, ты, кажется, собирался присмотреть за нашим маленьким слизеринским другом?
Снейп молчит.
Дамблдор говорит ему:
— Прийди в мой кабинет сегодня в одиннадцать, и ты убедишься, что я тебе доверяю.

Тринадцатое воспоминание:
Кабинет Дамблдора. За окнами темно. Снейп сидит в кресле, Дамблдор ходит вокруг кругами и рассказывает:
— Гарри не должен об этом знать, до самого последнего момента, пока это не будет необходимо, потому что иначе где он возьмет силы, чтобы сделать то, что должен сделать?
— Но что он должен сделать?
— Об этом, Северус, знаем только он и я.
Дальше Дамблдор говорит, что наступит момент, когда Вольдеморт станет беречь свою Нагини пуще глаза своего. Будет держать ее под магической защитой, и только тогда Гарри можно будет сказать.
— Что сказать?
Дальше Дамблдор рассказывает, что когда Вольдеморт убил Лили, часть его души перешла в Гарри. Отсюда и его связь с лордом, и умение говорить на парселтанге. И пока эта часть души находится в Гарри, Вольдеморта нельзя убить.
— Значит, мальчик… мальчик должен умереть? — спрашивает Снейп.
— И это должен сделать сам Вольдеморт, — отвечает Дамблдор. — Это важно.
Снейп долго молчит. Потом прозносит:
— Я думал… все эти годы… что мы защищаем его ради Лили.
— Мы защищали его, потому что его надо было вырастить, обучить, дать ему почувствовать свою силу. За это время связь между ними становилась все крепче. Иногда мне кажется, что он сам подозревает об этом. И, судя по тому, что я знаю о нем, он сможет так умереть, что его смерть повлечет за собой гибель Вольдеморта.
Снейп в ужасе.
— Вы защищали его, чтобы он мог умереть в нужный момент!
— Не ужасайся так, Северус. Сколько ты видел смертей?
— Я видел смерти только тех людей, которых не мог спасти. Вы меня использовали.
— То есть?
— Я шпионил для вас. Лгал для вас. Рисковал жизнью для вас. И я думал, что делаю это, чтобы сохранить жизнь сына Лили Поттер. А теперь вы говорите мне, что растили его как свинью на убой!
— Это так трогательно, Северус. Значит, ты все-таки полюбил мальчика?
— Мальчика?!
Снейп вызывает патронуса. Это серебряная олениха.
Дамблдор поворачивается к Снейпу со слезами на глазах.
— Ты до сих пор ее любишь?
— Всегда буду любить, — отвечает Снейп.

Четырнадцатое воспоминание:

Снейп разговаривает с портретом Дамблдора.
— Ты должен сообщить Вольдеморту точную дату отъезда Гарри из дома Дурслей, — говорит Дамблдор. — Ты не должен вызывать подозрений у Вольдеморта. Но придумай прикрытие, чтобы обеспечить безопасность Гарри. Попытайся наложить Конфундус на Флетчера. И раз уж ты будешь участвовать в этой операции, постарайся действовать убедительно. Я рассчитываю, что ты останешься у Лорда на хорошем счету, иначе школа перейдет в распоряжение Кэрроу.

Пятнадцатое воспоминание:

Снейп с Мундугусом в какой-то таверне. У Мундугуса совершенно пустое лицо. Снейп говорит ему:
— Предложи орденцам, чтобы они использовали прикрытие. Оборотное зелье. Ты забудешь о том, что это сказал тебе я. Ты будешь считать, что это твоя идея.

Шестнадцатое воспоминание:

Снейп летит на метле. Вокруг пожиратели в капюшонах. Они преследуют Люпина и Джорджа, который изображает Гарри. Какой-то пожиратель рядом целится палочкой в спину Люпина. Снейп кидает в его руку сектумсемпру, но промахивается и срезает Джорджу ухо

Семнадцатое воспоминание:

Снейп в бывшей спальне Сириуса. Он сидит на коленях и плачет. И слезки с носа капают В руке у него письмо, подписанное «С любовью, Лили». Письмо он кладет за пазуху, потом берет кусок фотографии (на этой фотографии были Лили, Джеймс и Гарри), и он забирает ту половину, где смеющаяся Лили, а вторую половину бросает на пол.

Восемнадцатое воспоминание:

Снейп в кабинете директора. В свой портрет вбегает Финнеас Найджелус.
— Директор! Они разбили лагерь в лесу (Forrest of Dean). Грязнокровка…
— Не произносите это слово, — говорит Снейп.
— Грейнджер назвала это место, когла укладывала сумку, и я услышал.
— Отлично! — восклицает Дамблдор на портрете. — Северус, меч! Не забудь, что его необходимо отдать в нужный момент, и Гарри не должен знать, что это делаешь ты! Если Вольдеморт прочтет мысли Гарри и узнает, что ты ему помогаешь…
— Я знаю, — отвечает Снейп. Сдвигает портрет Дамблдора и вынимает из тайника меч Годрика. — И вы не скажете мне, почему так важно дать Поттеру этот меч?
— Нет, — отвечает Дамблдор. — Гарри сам знает, что с ним нужно делать. И будь осторожнее, они могут не так отреагировать, когда тебя увидят. После того, что случилось с Джорджем Уизли…
Снейп отвечает:
— Не волнуйтесь, у меня есть план.
И уходит.
А Гарри выныривает из думоотвода.

Взято отсюда:
>> http://barring.diary.ru/?comments&postid=31610086

Notice: Undefined variable: more_link_text in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

Notice: Undefined variable: stripteaser in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

Глава 34. Снова в лесу.

Посмотрев воспоминания Снейпа, Гарри лежит на полу и думает — каково это, умирать? Его даже не трогает предательство Дамблдора. Он всегда знал, что Дамблдор хочет, чтобы он был жив, а теперь увидел просто, что его жизненный путь отмерен ровно настолько, чтобы уничтожить все хоркруксы. Как чисто, как элегантно — не тратить жизни, а просто передать опасную задачу мальчику, который заранее предназначен на убой и чья смерть будет не жертвой войны, а просто очередным ударом по Волдеморту.
Но Дамблдор переоценил его — змея все еще жива. Может быть, Рон и Гермиона смогут ее убить. Для того Дамблдор и посоветовал ему довериться этим двоим. Рон и Гермиона казались далеко-далеко. Не будет прощаний и объяснений. Это путь, по которому он должен пройти один. Он должен умереть. И тогда все кончится.
Замок опустел, кроме Большого зала, куда сносят умерших. Невилл несет Колина Криви — несовершеннолетний, он, наверное, пробрался обратно в замок, как Малфой. Колин кажется таким маленьким, когда мертвый… А Невилл кажется стариком.
Гарри рассказывает ему, что змею надо убить. Рон и Гермиона знают это — но на случай, если они…
Потом Гарри проходит мимо Джинни под мантией-невидимкой, но не заговаривает с ней. Выходит наружу, идет мимо хижины Хагрида — пустой, безмолвной, без огней. Среди деревьев скользят дементоры, но у Гарри нет сил на патронуса. Его бьет неудержимая дрожь. В конце концов не так легко умирать. Он ловит каждое мгновение, запахи земли, травы… Подумать только, как много времени люди тратят впустую. Игра окончена, снитч пойман, время приземляться…
Он вспоминает о снитче, достает его.
«Я открываюсь при закрытии» (или — «когда близко»).
Гарри шепчет, прижав к нему губы: «Я скоро умру».
Снитч открывается. Внутри камень воскрешения.
Гарри думает, что не он вызывает мертвых. Зачем — он сам скоро к ним присоединится. Это они вызывают его.
Он трижды поворачивает камень в ладони. Движение, легкие шаги… Те, кто появляются, менее материальны, чем тела, но более плотские, чем призраки. Джеймс, Сириус, Люпин, Лили.
— Ты был таким храбрым, — говорит Лили.
— Уже очень близко, — говорит Джеймс. — Мы так гордимся тобой.
— Это больно? — спрашивает Гарри.
— Умирать? Совсем нет, — говорит Сириус. — Быстрее и проще, чем заснуть.
— Вы останетесь со мной?
— До самого конца.
— Они увидят вас?
— Нет, — говорит Сириус. — Мы — часть тебя. Невидимая для остальных.
Гарри смотрит на мать.
— Будь поближе ко мне, — говорит он.
Гарри проходит мимо дементоров. Умершие отгоняют их, как патронусы. Для Гарри умершие уже более реальны, чем все живые в школе, чем Рон и Гермиона. Живые — уже только призраки.
В лесу Гарри видит Яксли и Долохова, но они не видят его под мантией.
— Время почти вышло, — говорит Яксли. — Поттер не идет.
— А Лорд был уверен, что придет.
— Лучше пойдем, выясним, какой теперь план.
Вслед за ними Гарри и его спутники выходят на полянку. На ней горит костер, вокруг сидят УпСы. Гарри видит Малфоев, Роула, Беллатрикс. Лорд стоит, опустив голову и держа в руках палочку.
Гарри снимает мантию-невидимку и прячет ее, и палочку тоже. Он не хочет, чтобы появилось искушение драться.
— Я был уверен, что он придет, — говорит Лорд, глядя в пламя. — Кажется, я ошибся.
— Нет.
Гарри делает шаг вперед.
Хагрид, привязанный к дереву, начинает кричать:
— Гарри! Нет! — но на него накладывают силенцио.
Лорд смотрит на Гарри с интересом, склонив голову набок, как ребенок, которому интересно посмотреть, что будет, если сделать вот так… Гарри надеется, что сумеет устоять на ногах, не показать страха.
Потом губы Лорда движутся. Вспышка зеленого света.
Все исчезает.

Взято отсюда: http://diary.ru/~jenni/?comments&postid=31603958&from=120

Notice: Undefined variable: more_link_text in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

Notice: Undefined variable: stripteaser in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

Глава 35. Кингс-кросс.

Гарри лежит на животе. Вокруг никого нет. Яркий туман, белый пол. Его тело не повреждено, и очки он больше не носит. Он садится, осматривается, видит огромный зал. Его смущает, что у него нет одежды — одежда тут же появляется поблизости.
Гарри слышит странные звуки — их издает маленький, раздетый ребенок, брошенный под стулом, ненужный. Гарри почему-то страшно приближаться к нему. Он осторожно подползает, готовый отскочить, но младенец чем-то отталкивает его.
— Ты не сможешь помочь.
Гарри оборачивается и видит Дамблдора. Дамблдор уводит его к двум креслам неподалеку от младенца, садится. Он такой же, как Гарри его помнит.
— Но вы же мертвы.
— Именно, — буднично говорит Дамблдор.
— Ну-у, — Дамблдор улыбается. — Это вопрос. В целом, думаю, нет.
— Но я же не защищался, — говорит Гарри. — Я хотел дать ему меня убить.
— В этом и разница.
— Значит, та часть его, что во мне, — исчезла?
— Да. Ты теперь полностью принадлежишь себе.
— А это? — Гарри показывает на младенца.
— То, что вне пределов помощи любого из нас.
— Как я могу быть жив?
— Я думал, ты знаешь. Вспомни…
— Он взял мою кровь.
— Именно! Защита Лили в жилах вас обоих. Он привязывал тебя к жизни, пока сам жил.
— Вы уверены, что нельзя помочь ребенку?
— Это невозможно.
— Тогда объясняйте дальше.
— Ты был седьмым хоркруксом, Гарри, который он не стремился создавать и о котором не задумывался, потому что никогда не понимал, что такое любовь, невинность… [дальше много бла-бла-бла] Он взял твою кровь, и пока он сам жив, защита Лили продолжает действовать. Я догадывался об этом.
— А почему моя палочка сломала ту, которую он заимствовал у Люциуса? [имеются в виду события главы «Семь Поттеров», когда палочка Гарри действовала словно сама по себе]
Дамблдор объясняет, что Волдеморту было страшнее, чем Гарри, в ту ночь, потому что Гарри принимает возможность собственной смерти, а Лорд нет. И что палочка узнавала Лорда сама по себе, как смертельного врага, и использовала против него собственную магию.
Палочкой, взятой у Дамблдора, Лорду тоже не удалось убить Гарри.
— Где мы сейчас? — спрашивает Дамблдор.
— Похоже на вокзал Кингс Кросс.
— Правда?
— А как вы думаете, где мы?
— Понятия не имею. Это, если можно так выразиться, твоя вечеринка.
Гарри спрашивает о Дарах Смерти. Дамблдор просит прощения, что не все рассказывал Гарри, так как боялся, что тот повторит его, Дамблдора, ошибки. Дамблдор спрашивает Гарри: «Был ли я лучше Волдеморта?». Гарри говорит: да. [Ну и дурак…] Дамблдор говорит: «Но и я стремился покорить смерть». Хотя и с помощью ее даров, а не хоркруксов. Гриндельвальд тоже искал Дары. А сам Дамблдор был потомком того самого третьего брата, Игнотуса Певерелла, которому досталась от Смерти мантия-невидимка.
Увидев у Джеймса эту мантию, Дамблдор не поверил своим глазам. Он взял ее изучить. Когда Джеймс погиб, у Дамблдора теперь было два Дара — палочка, полученная от Гриндельвальда, и мантия.
Дальше Дамблдор рассказывает, как презирает себя за то, что в юношестве мечтал о славе, гордился своим талантом — и как встретил Гриндельвальда, как мечтал вместе с ним стать лидером революции и покорителем смерти. А к правде, выраженной устами грубого и необразованного Аберфорта, не хотел прислушаться.
Потом история с Арианой. Гриндельвальд сбежал. Шли годы. Дамблдор отказывался стать министром магии — он уже знал, что ему нельзя доверять власть. Гриндельвальд возвысился, но Дамблдор отказывался сразиться с ним до последнего — потому что боялся узнать, что он сам и был убийцей сестры. Но потом все же победил Гриндельвальда и отобрал палочку.
О том, кто собственно убил Ариану, Дамблдор не говорит, а Гарри не спрашивает.
Когда Дамблдор узнал, что все эти годы в хижине Гонтов хранился третий Дар Смерти, которого Дамблдор так хотел, — он потерял голову. Нашел его, надел, надеялся увидеть сестру. Но потом понял, что так ничему и не научился. Мало кто достоин объединить все три Дара. Только тот, кто не бежит от смерти, может быть ее настоящим хозяином.
Дальше Дамблдор рассказывает, как Волдеморт стремился завладеть бузинной палочкой.
— Если вы планировали свою смерть со Снейпом, значит, вы хотели, чтобы к нему перешла палочка?
— Да. Но эта часть сработала не так, как я думал.
Потом Дамблдор говорит, что Гарри может сам выбраться, вернуться или нет. Если да — то это же вокзал. Можно просто сесть на поезд.
— Скажите мне, — спрашивает Гарри, — это реальность или это происходит в моей голове?
— Конечно, в твоей голове, Гарри. Но это же не значит, что это не реальность.

Взято отсюда: http://diary.ru/~jenni/?comments&postid=31603958&from=120

Notice: Undefined variable: more_link_text in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

Notice: Undefined variable: stripteaser in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

Глава 36. Ошибка в плане.

Гарри очнулся и обнаружил, что Волдеморт тоже вырубался вместе с ним (видимо, именно он и был тем жалким типа ребеночком, который ныл, когда Дамблдор ему душу изливал). Все суетятся вокруг Волди, тот приказывает проверить, жив ли Гарри. Гарри притворяется трупом, но сердце, конечно, отчаянно колотится. К нему подходит кто-то с мягкими руками и длинными волосами, которые щекочут лицо, когда этот кто-то склоняется. Этот кто-то еле слышно спрашивает: «Мой сын жив? Он в замке?» Гарри так же еле слышно отвечает, что да. Нарцисса распрямляется и заявляет, что Гарри мертв.
Тут все орут, радуются, пуляют из палочек в воздух и т.д. Волдеморт говорит, что они щас пойдут в замок и прикажут всем сдаться. Приказывает Хагриду, которого захватили пауки, нести Гарри. Тот рыдает, несет, по дороге они разговаривают с кентаврами — Хагрид их обвиняет в том, что они сохраняли нейтралитет, и вот результат…
Ну, в общем, подходят они к замку, Волдеморт говорит, чтобы все сдавались на его милость — вот, мол, Гарри убит при попытке к бегству с замковых земель, так что он все равно был трус и пытался спасти свою шкуру. Кажется,именно в этот момент кто-то из толпы бросается на Волдеморта. Его отшвыривают на землю. Волди спрашивает, кто это, Белла, мерзко похихикав, отвечает, что тот самый Лонгботтом, чьи родители, ну, вы помните, господин, авроры. Волди говорит Невиллу, что — ну, ты зато чистокровный и такой отважный, давай,мол, присоединяйся — мне такие люди нужны. Невилл, естественно, говорит, что скорее ад замерзнет, тогда Волди его обездвиживает и вызывает из замка Сортировочную шляпу. Говорит, что сортировка отменяется — теперь в Хогвартсе будет единый герб Слизерина. А раз шляпа больше не нужна, он покажет, что бывает с теми, кто отказывается к нему присоединяться. Нахлобучивает шляпу на голову Невиллу и поджигает. Тут Гарри думает, что надо бы вмешаться, напяливает плащ, который у него был свернут на груди, хочет помочь Невиллу — но тут, кажется, кентавры таки прискакали из леса, и сам Невилл радостно достает из шляпы меч Гриффиндора и — ба-бац!! — отрубает башку Нагини. Волди в шоке, все в шоке, начинается побоище…
В замке, значит, кипит битва, причем в ней принимают участие все-все-все, включая домовых эльфов под предводителем Кричера. Гарри ходит и ищет Волдеморта (все еще под плащом) и обнаруживает, что тот, кажется, в Большом зале дерется сразу против троих (вроде МакГонагалл, Кингсли и еще кого-то), а Белла рядом сражается с Луной, Гермионой и Джинни. Она посылает Аваду в Джинни, и та проходит от нее бувально в миллиметре. Гарри собирается было в ярости броситься на Беллу, но его опережает Молли. С криком: «Руки прочь от моей дочери, ты, сука!» (ну, типа того ), она несется к ней, Белла сначала ржет, потом не ржет… Дразнится: «Что будет с твоими детками, когда они лишатся мамочки вслед за Фредди». Та ей: «Ты никогда больше не тронешь моих детей» — и, в общем, убивает ее.
Волди издает дикий вопль и хочет было убить Молли, но Гарри успевает наложить протегу на нее.
В общем, потом он снимает плащ, и они с Волди имеют продолжительную беседу о всяких разных интересностях. Гарри при всех говорит, что Снейп был хорошим… Нет, не так — он говорит, что Волди просчитался и зря подумал, что, прихватив эту Старшую палочку, станет ее хозяином. Потому что он взял палочку у Снейпа, а Снейп не побеждал Дамблдора — он убил его по приказу того, т.е. Дамблдор сам спланировал свою смерть, а значит, это не считается. А палочка после смерти Дамблдора выбрала другого хозяина — Драко. А палочку самого Драко у Драко отнял Гарри, значит, именно Гарри — хозяин палочки. Тут они одновременно выкрикивают заклинания — такие же, как в четвертой книге. Гарри экспелиармус, Волдеморт аваду. Возникает такая же золотистая сфера, но тут палочка вылетает из рук Волдеморта и Гарри ее выхватывает из воздуха. Волди падает и умирает — в него в очередной раз отрикошетила его же Авада.
Тут все кричат, обнимаются, что-то еще делают… А Гарри чувствует себя выпотрошенным абсолютно. Он садится рядом с Луной, и Луна говорит: «Я бы на твоем месте сейчас хотела бы остаться одна, в тишине. Давай я их отвлеку?» И орет: «Ой, смотрите… какие-то там, короче, существа, в которых она верит Все отвлекаются, а Гарри натягивает плащ и идет по Залу. Видит Малфоев, которые тусуются рядышком… Да, еще забыла — во время битвы, когда все сражались, Люся с Нарциссой бодрой рысью пробегали мимо на поиски Драко, даже не пытаясь изобразить, что тоже собираются с кем-то биться
Ну и вот, Гарри отыскивает Рона и Гермиону, они идут в кабинет директора, там ему начинают бурно аплодировать все портреты, в том числе дамблдоровский (последний еще и плачет). Гарри говорит Дамблдору, что этот самый камень, который вызывает покойников, потерял где-то в лесу и не будет его искать. И от палочки он тоже хочет отказаться — положить ее обратно в гробницу Дамблдора. И вообще, он больше привык к своей. Достает обломки и Старшей палочкой склеивает их. Рон завистливо смотрит на Старшую палочку, но Гарри непреклонен. Он говорит: «И вообще, в моей жизни было уже достаточно неприятностей».

Взято отсюда:
>> http://pay.diary.ru/~barring/?comments&postid=31610086#133142479

Notice: Undefined variable: more_link_text in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

Notice: Undefined variable: stripteaser in /var/www/vh37118/data/www/harry-potter2.com/wp-content/themes/twentyfourteen/content.php on line 55

Эпилог.

Осень в этом году наступила, казалось, внезапно. Утро первого сентября было свежим и золотым как яблоко, и пока небольшое семейство перебиралось через громыхающую дорогу по направлению к огромному покрытому копотью вокзалу, дым из выхлопных труб машин и дыхание пешеходов искрились как паутина в холодном воздухе…
Две большие клетки громыхали сверху груженых тележек, которые толкали родители, совы в них негодующе ухали, а рыжеволосая заплаканная девочка плелась позади своих братьев, вцепившись в руку отца.
— Еще совсем немного, и ты тоже поедешь, — сказал ей Гарри.
— Два года, — фыркнула Лили, — Я хочу поехать сейчас!
Драко видит, что все уставились на него и сухо кивает, а затем отворачивается. «Вот и маленький Скорпиос» _ (ах..ть, имечко. Драко пил_курил_болел? что так назвал?)
Рон науськивает дочь побить Скорпи во всех тестах, славабогу девочка унаследовала ум матери. Гермиона возмущена и смущена. Смущена понятно чем, возмущена, т.к. считает, что Рон ..науськивает дочь против сына Драко..(зачеркнуто) ведет себя не педагогично.
Джинни поцеловала Альбуса. **читается с дрожью* Гарри говорит, чтобы сын не связывался с Пивзом. Альбус тихо, так, что слышно только Гарри, говорит, «вдруг я попаду на Слизерин».
Тогда Гарри раскрывает сыну страшную тайну: что имя ребенка, Альбус-Северус, дано в честь двух директоров школы, один из которых был из слизерина. Еще Гарри сказал что-то вроде «для нас не имеет значения, куда ты попадешь, но если имеет для тебя, скажи Шляпе — она примет во внимание твое желание». «точно?» «Она это сделала для меня» — Гарри никогда не говорил это детям.

Потом двери закрылись, и поезд … туту!

апд. забыла про Тэдди, сына Люпина. но там текст мутный, как и про Невила. читается через букву…

* да, в самом конце… Гарри машет рукой, джинни говорит, что у Альбуса все будет хорошо, Гарри говорит, что знает об этом, и касается рукой шрама (и тут все начинается )

внимание. последние 2 предложения!

Шрам не беспокоил Гарри 19 лет. Все БЫЛО хорошо.

Взято отсюда:
>> http://www.diary.ru/~Myshon/?comments&postid=32258147