Драко специально выжидал, когда все слизеринцы рассядутся по каретам. В данный момент он был готов даже пренебречь достоинством и сесть рядом с гриффиндорцами, только они вряд ли бы сочли это за честь, скорее за оскорбление. Ему было тошно от восхищенных взглядов, слов похвалы о его храбрости и верности Лорду и сочувствующих улыбок. Ему было противно и стыдно. Потому что это было мерзкой ложью. Он не желал слушать эти глупые речи на пути к школе (он еще успеет наслушаться их в течение года), поэтому он и ждал, стараясь затеряться в толпе. Но как назло слизеринцы медлили, и это выводило Драко из себя. Когда площадка возле вокзала опустела, Малфой увидел, что осталась лишь одна свободная карета, обернулся и обомлел, когда понял, с кем ему придется ехать: это были Поттер, Грейнджер, рыжие Уизли и глупая деревенщина с их факультета. Он вздохнул. «Надеюсь, эти будут доставать меня меньше», — подумалось ему. «Эти» тоже не выражали радости по поводу предстоящей поездки: Поттер удивленно щурился, на лицах Уизли была ненависть, Браун вообще ничего не замечала, кроме своего «Бон-Бона», и лишь Грейнджер смотрела на него так, будто хотела что-то понять.
Прервал эту немую пантомиму крик фестрала, запряженного в карету, которому не терпелось отправиться в путь.
Драко невозмутимо пожал плечами и первым сел в повозку. За ним расселись и остальные, сопровождаемые тихим ворчанием Рона.
— Вот счастье-то привалило, — пробурчал он.
Малфой рассматривал сидящих перед ним (никто не захотел садиться рядом с предателем-слизеринцем, предпочитая ютиться впятером на одной лавке). Поттер, все такой же сосредоточенный и внимательный, обнимал свою подружку, которая изредка посылала Драко угрожающие взгляды. Гермиона старательно отводила глаза, не зная, куда ей смотреть: слева были Гарри с Джинни, справа – Рон и Лаванда, а впереди – Малфой. Перспектива уткнуться носом в пол ее отнюдь не привлекала, поэтому она пыталась сосредоточить свое внимание на лесе, по которому они проезжали. Драко это повеселило. Уизли же… Ну, Уизли все такой же рыжий, тут и говорить нечего, что здесь могло измениться?
— Чего пялишься? – грубо пробасил Рон, а Гермиона вытянула руку, не желая, чтобы парень совершил каких-либо необдуманных действий.
— Уизли, отстань, а? Я к тебе не лезу, — лениво ответил Малфой.
— Действительно, Рон! – поддержала Драко, к своему же удивлению, Гермиона.
«Ну, дела! Она меня еще и защищает! Похоже, у нее совсем крыша поехала, — подумал Малфой. – Хотя, скорее всего, она боялась, что мы подеремся».
Оставшийся путь они проделали молча, лишь изредка переглядываясь друг с другом.
Драко был счастлив ускользнуть из-под обстрела взглядов неразлучных друзей, а заодно и от спешащих к нему слизеринцев, и скрыться к своей комнате, пробормотав последним нечто невразумительное, вроде «я устал, увидимся позже».
Немного отдохнув, Малфой вышел в Большой Зал на ужин. Многие уже собрались, но церемония Распределения еще не началась. Мельком взглянув на стол гриффиндорцев, Драко подошел к своему столу и сел поодаль ото всех. По залу прошелся шепот, и воцарилась тишина. Все глядели на Малфоя, удивленные его поведением, а больше всего недоумевали сами слизеринцы. Но Драко упорно старался ничего не замечать, возводя вокруг себя стену нелюдимости.
Вскоре всеобщее изумление утихло, но некоторые продолжали кидать на него озадаченные взгляды, и в числе этих «некоторых» Драко заметил Грейнджер, смотрящую на него тем самым любопытным взглядом, будто она пыталась раскрыть очередную загадку.
Наконец МакГонагалл постучала по кубку, и началась церемония, а затем и ужин.
Без особого аппетита Драко проглотил несколько ложек и с трудом дожидался момента, когда можно будет уйти.
Через какое-то время ученики начали расходиться, и Малфой, все также, в гордом одиночестве, устремился к выходу. Его путь в спальню лежал через небольшой коридор с очень узким проходом. Одновременно с ним туда же шла и Грейнджер. Они поравнялись возле прохода, и тут Драко сделал невероятную вещь – уступил Гермионе. Крайне удивленная, она даже не потрудилась скрыть свой пристальный взгляд, и медленно прошла, в упор смотря на него.
«Ну, чего ты уставилась?» — хотелось спросить Малфою, но он слишком устал, чтобы препираться.
Поэтому, притворившись, что он ничего не заметил, Драко прошел к себе, лег спать и сразу же уснул. Правда, засыпая, он представлял красивые карие глаза в обрамлении длинных пушистых ресниц.