Наступил последний день. Джейн с трудом осознавала, что год, который, казалось, будет длиться вечно, так быстро пролетел мимо. Она спустилась в Большой зал, который еще чуть-чуть и взорвался бы от смеха и радостных голосов. Девочка села за Слизеринский стол рядом с Паркинсон, и протянула руку к куску шоколадного пудинга. К ее изумлению, тарелка с пудингом плавно поднялась в воздух и уплыла. Почти все, чего она касалась, разлеталось в разные стороны. Недовольная Джейн оглянулась в поисках обидчика. И туту заметила Снейпа, который, бормоча банальное «Вингардиум Левиоса» направил палочку на стакан тыквенного сока. Мальсибер и Эйвери, вероятно, считали это очень смешным – Джейн была другого мнения.
— Ты! Ты… — девочка, не зная, что делать, вскочила и запустила в Снейпа первым, что попалось ей од руку. Это оказалась тарелка лукового супа — через секунду послышался звон разбитого фарфора и Снейп сидел абсолютно мокрый, с кусочками вареного лука и картофеля в волосах. Разозленный слизеринец и голодная Джейн вскочили и направили друг на друга волшебные палочки.
— Тише! – послышался голос профессора Дамболдора. Зал мгновенно затих. – Пора объявить результаты победителей на межфакультетском соревновании. Четвертое место – Пуффендуй – 412 очков! Третье место – Когтевран – 490 очков! Второе место – Слизерин – 545 очков! Первое место – Гриффиндор – 564 очка!
— Еще бы нам двадцать очков и мы бы обогнали Гриффиндор! – громко крикнул недовольный Мальсибер.
— Именно. Но в связи с тем конфликтом, что произошел сейчас в зале между мисс Лейстрендж и мистером Снейпом, я посчитал себя обязанным снять с каждого по 15 очков! А теперь, я думаю, пора сменить флаги!
Зал засверкал золотым и алым цветом. Джейн и Северус одновременно сели, метая друг на друга ненавистные взгляды.
— Вот видишь, до чего это довело! Из-за вас Гриффиндор встал на первое место!- сказала Теодора Флинт, поджав губы.
— Да знаю я, знаю, — пожала плечами Джейн. – Он первый начал!
— Как двухлетние дети, — вздохнула Тео. – Ну, сейчас ты уже можешь делать с ним все, что угодно – год учебный закончился!
— А магию вне школы нам применять нельзя. Ладно, подожду до следующего года! Но там я ему такое придумаю… — Джейн кинула злорадный взгляд на Снейпа, пытающегося счистить с себя луковые пленки пошла рядом с подругами.
Наследующее утро на станции где отходил «Хогвартс — Экспресс» к девочке подбежала Лили Эванс.
— Привет! Сядем в одном купе?
Прежде чем Джейн успела ответить, Лейн и Тео демонстративно отвернулись и присоединились к группе каких-то слизеринок. Лили ничего не заметила.
— А? Да, конечно. Пойдем скорее, а то все займут!
Девочки пробежали в самый конец поезда. Джейн села возле окна и молча смотрела на мелькающие мимо холмы. Вдруг дверь купе приоткрылась.
— Не желаете чего-нибудь? — улыбнулась совсем молодая девушка рядом с тележкой со сладостями.
— Можно… три шоколадные лягушки, три коробки «Сладостей Берти Ботс», и коробку шоколадных шаров со взбитыми сливками, — быстро проговорила Джейн, положив на пухлую руку продавщицы несколько золотых галеонов.
Лили с изумлением окинула взглядом кучу коробок, наваленных вокруг Джейн и, увидев единственную знакомую пачку на тележке, сказала:
— Мне шоколадных эклеров.
Как только дверь купе закрылась Джейн смущенно сказала:
— Я ужасная сладкоежка.
— Если честно, я тоже, — усмехнулась Лили. — Но я совсем не знаю волшебных сладостей! По дороге в Хогвартс я ела только зефиры — волшебная еда меня немного пугает.
— Ешь! — Джейн протянула девочке коробку «Берти Ботс». Только осторожней…
Лили сунула одну конфетку в рот и сморщилась.
— Ушная сера.
— Бывает. Но тут есть и очень вкусные — со вкусом мяты, или сливочного мороженого… Возьми, — Джейн протянула Лили коробку драже. Дашь родителям.
Гриффиндорка, жуя эклер, помотала головой.
— И еще покажешь им шоколадных лягушек… но осторожней — могут ускакать, и не поймаешь!
Тут Джейн подумала о станции и замолчала. Ее родители увидят родителей Лили — маглов… Если папа оскорбит их, Джейн никогда это себе не простит.
Вот поезд остановился. Джейн с Лили выбежали из купе. Эванс подбежала к родителям, и схватила за руку рядом стоящую девочку.
— Тунья! Пойдем, я покажу тебе Джейн. Я писала про нее.
Худая, костлявая, с лошадиным лицом девочка, на несколько лет старше Лили, презрительно сморщив нос подошла к Джейн.
— Ты тоже уродка, как и она? И учишься в этой школе для уродов… Уверена, для таким психам, как вы, даже ножи и вилки не дают, да? Уверена, туда не пускают моих родителей, чтобы они не огорчились — их дочь учится в психушке!
— Петунья! — чуть не плача, крикнула Лили сестре, которая подошла к родителям. — Ты не обиделась? Она, похоже, просто жалеет… ну, что не попала в Хогвартс.
— Да ничего, — помотала головой Джейн, как вдруг ее плечо сдавила чья-то рука.
— Папа? Привет! Я так по тебе соскучилась! Это Лили Эванс — я рассказывала тебе про нее.
Худощавый, высокий мужчина окинул взглядом магловскую одежду Лили, посмотрел на ее родителей, и, выдавив из себя холодную улыбку, сквозь которую явно сочилась ненависть, сказал:
— Очень приятно, мисс Эванс. Это ваши родители? Маглы… я бы очень хотел с ними познакомиться, но, прошу нас извинить, мы спешим.
Мистер Лейстрендж сжал Джейн руку и потащил в сторону барьера. Джейн едва успела обернуться и махнуть рукой Лили.
— Я буду писать!
Через секунду Лили исчезла, вместе с алым поездом и толпой учеников.
— Пап? — Джейн судорожно сглотнула и посмотрела на отца.
— С тобой я поговорю позже. Моя дочь общается с грязнокровкой…
— Не называй так ее! — не подумав, крикнула Джейн.
— Мне? Не называть ее грязнокровкой? А как, позволь спросить, я должен обращаться к ней. Неужели она волшебница? Да и вообще, как ты разговариваешь со своим отцом? Думаю, несколько суток в одной комнате и несколько недель без сладкого тебя образумят.
— Я случайно, пап..
— А что, хорошая идея! будешь сидеть в комнате и писать «Прости меня папа» двести… нет, четыреста раз!
Джейн вздохнула. Она знала — отец слово сдержит, и, похоже, счастливые каникулы ей не светят. Хотя, в принципе — сама виновата! но так сильно ее не наказывали еще ни разу.
К ним подбежал Рудольф.
— Папа? Хорошо, что ты встретил Джейн.
— Сдал Ж.А.Б.А?
— Да. Все. Я весь год сидел в библиотеке — готовился! Это просто ужас, столько экзаменов…
— Хватит ныть, — жестко сказал Лейстрендж-старший. — Как будто кто-то другой хотел работать в Министерстве.
Рудольф опустил голову и промолчал – понял, что отец был совсем не в настроении. Дойдя до Косого переулка, мистер Лейстрендж свернул в магазин «Горбин и Бэрк».
— Мистер Лейстрендж? Какай честь видеть вас здесь…
— Хочу отправить детей домой, — резко сказал Лейстрендж. – Через камин.
— Я мог бы трансгрессировать, пап, — важно сказал Рудольф.
— Как я сказал так и будет! – рявкнул отец. — Живо в камин.
Джейн быстро схватила зеленоватый порошок и громко крикнула:
— Коттедж «Мельхиор»!
Через секунду она оказалась в огромном зале с зеленоватым отсветом. Прямо за ней вылетел обиженный Рудольф. Пока брат и сестра вставали и оттряхивались, перед ними появился эльф-домовик в изношенной простыне.
— Мисс Лейстрендж? Хозяйка сказала что хочет видеть вас и молодого хозяина.
— Хорошо, Додди. Где она?
— В гостиной на третьем этаже, — эльф поклонился и с громким хлопком исчез.
Джейн и Рудольф молча поднимались по бесчисленным лестницам, и наконец зашли в огромный зал. Все тут было украшено в цвета Слизерина — пол из зеленого мармора, такого же оттенка стены, и мебель и занавески серебристого цвета. На большом диване сидела женщина средних лет, в длинной мантии цвета индиго.
— Джейн, Рудольф! — женщина слегка улыбнулась.
— Мама!
Миссис Лейстрендж привстала и погладила дочь по голове. Джейн была просто копией своей матери — те же длинные каштановые волнистые волосы, те же огромные карие глаза, однако в миссис Лейстрендж чувствовалась особенная стать, царственное величие.
— Миссис Лейстрендж! — взвизгнул неведомо откуда появившийся Додди. — Мистер Лейстрендж просил передать, что бы мисс Лейстрендж сразу прошла в Запертую комнату!
Джейн наморщила нос — похоже, папа ни на секунду не забывает, как и кого хотел наказать.
— Да, конечно…
Мисси Лейстрендж удивленно вскинула брови, когда девочка, понуро опустив голову стала спускаться по лестнице, но ничего не сказала.
Запертая комната находилась в подвале. это была небольшая комнатка, с невзрачными серыми стенами, но с огромным зеркалом — больше в комнате ничего не было. Джейн была в ней всего несколько раз — зато вот ее старший брат, Рабастан, чуть не ночевал в ней (Рудольф всегда был паинькой).
Девочка подошла к подоконнику. Большое окно выходило на задний двор — кусты, как всегда, идеально подстрижены, крупные капли дождя стучали по листьям деревьев. Вдруг девочка заметила внизу три фигуры. Она пригляделась — ее отец, и еще кто-то… Неужели Рабастан вернулся из Германии? А кто же тогда третий? Но тут фигуры свернули зашли в дом. Через несколько минут Джейн услышала голоса.
— Этой зимой, в Хогсмиде, «Кабанья голова», ты, Эйвери, Мальсибер, Нотт, Розье… и всё. Я… у меня есть дела в Хогвартсе.
— Да, мой Лорд… как прикажете…
Джейн против воли вскинула брови — она никогда не слышала, чтобы ее отец исполнял чьи-то поручения или называл кого-то «мой Лорд».
— Рабастан, ты сейчас пойдешь со мной…
— Да, мой Лорд… — в унисон отцу ответил Рабастан.
— А второй мой сын? Рудольф? Если разрешите мой Лорд… я готов отдать всех своих детей на служение вам…
— Еще не время… Но оно скоро придет… Что за дверью? — вдруг спросил мужчина и тяжелая, массивная дверь со скрипом отворилась. На пороге стоял человек, от вида которого бежали мурашки по коже. Рядом с ним стояли бледные, как смерть, отец и брат.
— Здравствуйте… — удивленно сказала Джейн и сделала реверанс, внимательно разглядывая незнакомца. Вглядываясь в его ужасное лицо, она с удивлением заметила в нем что-то знакомое… он был похож на человека, о котором писали в газетах. Джейн попыталась вспомнить его имя… тоже какой-то лорд… но тот мужчина в газете был необычайно красив, а этого с трудом можно человеком назвать.
— И тебе здравствуй, — улыбнувшись, сказал незнакомец. От его улыбки прошел мороз по коже.
— Моя дочь… Джейн… Джейнабеллс, — дрожащим голосом сказал мистер Лейстрендж.
— Джейн? Я – Лорд Волан-де-Морт. Приятно познакомиться с тобой.
Когда он назвал имя, Рабастан и Лейстрнедж-страший судорожно сглотнули. А Волан-де-Морт запустил длинные, бледные пальцы в каштановые волосы Джейн и спросил:
— И сколько тебе лет? Учишься в Хогвартсе?
Джейн ужасно испугалась этого человека, резко вдохнув, она ответила:
— Мне одиннадцать… Я на первом курсе, Слизерин.
— Слизерин? – Волан-де-Морт опять улыбнулся. – И с кем же ты общаешься?
Джейн кинула взгляд на отца – у того практически тряслась челюсть. Джейн решила умолчать о дружбе с маглорожденной Лили и сказала:
— Со многими… Лейн Паркинсон, Теодора Флинт… Эйвери, Мальсибер… — зачем-то добавила она.
Похоже, лорд Волан-де-Морт был доволен. Он провел пальцами по лбу Джейн – девочку передернуло – и круто повернулся к Рабастану.
— Блеки… Кигнус говорил что-то насчет своей дочери… Беллатрисса, кажется?
— Да… Он просил чтобы ее… — Рабастан кинул быстрый взгляд на Джейн, — что бы это произошло в один день с Рудольфом. Они помолвлены…
— Хорошо, — безразлично пожал плечами Волан-де-Морт. – Тогда… Рабастан!
Раздался негромкий хлопок, и Лорд Волан-де-Морт исчез. Тут же исчез и старший брат Джейн, с которым она даже не успела поговорить.
— Папа? Кто это был?
— Ты никому не рассказываешь кого здесь видела, как он себя назвал. Вообще никому и ничего. Ты меня хорошо поняла? – Джейн впервые в жизни видела отца таким испуганным. – А теперь марш в спальню.
— Но…
— Быстро, я сказал! Сегодня к нам приедут Блеки. Чтобы ровно в восемь была в гостиной.
Джейн изумленно пожала плечами и спустилась в свою комнату. Она легла на кровать, и уставилась в потолок.
«До восьми еще долго… И тогда приедет Сириус! Хоть кто-то из Хогвартса… Может, написать письмо Лили? Да нет, как-то глупо — в первый же день каникул…»
Мысли перебивали одна другую, и девочка не заметила, как уснула.