Утро в Большом зале было на редкость шумным. Будто все ученики, назло пятерым гриффиндорцам выспались.
Когда Мародеры (без Лунатика – он по обыкновению находился в Больничном крыле) подошли к своему столу, за ним уже сидела Лили.
— Привет, — сказал Джеймс, присаживаясь рядом. – Как себя чувствуешь? Выглядишь не очень…
Лили не ответила, лишь кивнула в знак приветствия и неопределенно махнула рукой.
— А как Элизабет?.. – осторожно спросил севший напротив Сириус. – На завтрак она не придет?
Лили снова промолчала. Рука непроизвольно сжала вилку, глаза закрылись, губы превратились в тонкую линию. Но даже опущенная голова и упавшие вперед волосы не скрыли этого от Мародеров.
— Хэй, Эванс, что случилось?
— Я не знаю где она… — в незатихающем жужжании других учеников тихий шепот Лили был еле уловим.
— В каком смысле? – насторожился Джеймс.
— Она не возвращалась в Башню.
— Что?! – воскликнул Сириус. Его голос эхом прокатился по всему залу, что на мгновение привлекло внимание учеников. Даже Питер проснулся и теперь внимательно следил за друзьями.
Эванс еще сильнее сжала вилку, голос стал тверже и жестче:
— Заткнись! – процедила она сквозь зубы.
— То есть как не возвращалась в Башню? – прошептал Бродяга, подаваясь вперед.
— Обыкновенно, Блэк! Я даже не представляю, где ее носит, черт возьми! – тихо повторила она, стирая со щеки одинокую слезу. – Лунатику не слова. После завтрака пойду ее искать.
— К черту завтрак! – прорычал Сириус. – Я иду сейчас! Если надо будет, прочешу всю территорию Хогвартса!
— Карта! – внезапно озарило Джеймса.
Трое гриффиндорцев переглянулись, одновременно вскочили из-за стола и понеслись по направлению к выходу, расталкивая шедших навстречу учеников и оставляя Питера наедине со своим завтраком.
— Пит, кто-то из нас должен пойти на уроки, — бросил, убегая, Джеймс. – Если МакГонагалл спросит, скажи, что нас унес ураган!
Вбежав в гостиную Гриффиндора, мародеры поспешили в свою спальню; Лили ни на шаг не отставала от них.
Закрыв за собой дверь, девушка осмотрелась. Практически на всех горизонтальных поверхностях – полу, тумбочках, подоконнике – валялись учебники, сломанные перья, подсвечники, исписанные пергаменты, принадлежности для ухода за метлой, веселые безделушки из Зонко. Кровать около окна явно принадлежала Джеймсу; и это стало ясно не только по тому, что он сразу кинул на нее свою сумку. На алом бархатном балдахине, который был привязан к резной ручке кровати золотой лентой, красовался портрет снитча. На тумбочке рядом с соседней кроватью (на ней, как верно полагала Эванс, спал Сириус) был особенный беспорядок, но среди прочего она заметила фамильный перстень Блэков и несколько нераспечатанных писем с таким же знаком. То, что это был именно фамильный перстень, Лили не сомневалась – Нарцисса с Беллой носили точно такие и никогда не упускали возможности лишний раз ими похвастаться. Лишь одна из четырех кроватей в комнате – она явно принадлежала Лунатику – была аккуратно застелена красно-золотым покрывалом, хотя рядом с ней порядок наблюдался, пожалуй, только в радиусе полуметра. Значит, самая дальняя от двери кровать была Питера. Из-под нее торчал полураскрытый чемодан и она, как и две ее «сестрицы», не была убрана.
— А у вас уютно, — не без иронии в голосе проговорила Лили, окинув взглядом творческий беспорядок.
— Не до уборки, Эванс, — откликнулся Джеймс, вытаскивая свой чемодан и вороша его содержимое.
— Между прочим, тебе нельзя здесь находиться, Эванс, – пробубнил сконфуженный Блэк.
— Между прочим, это мальчикам нельзя находиться в комнате девочек, Сириус. А про девочек в комнате мальчиков ничего не сказано, — парировала Лили и повернулась к Джеймсу: — Поттер, ну чего ты там копаешься?
— Не могу найти, — объяснил он, продолжая рыться в чемодане. – Черт, ну где же она… Стоп, а с чего я у себя ищу? Бродяга, где карта?
— А я откуда знаю?
— А кто должен знать? Ты последний ее брал.
— Я?
Вздохнув, Поттер скидал все вывалившиеся из чемодана вещи обратно, поднялся и подошел к кровати Блэка.
— Если она там, где я думаю… — начал он, поднимая подушку. – Твою мать, Бродяга, сколько раз я просил не оставлять карту где попало? Ты представляешь, как тяжело было найти столь редкий кусок пергамента? А сколько времени и сил мы потратили, колдуя над ней? – он кинул подушку в пристыженного Сириуса и подошел к Лили, раскрывая древний пергамент.
Затем он достал волшебную палочку и, коснувшись ей карты, произнес:
— Торжественно клянусь, что замышляю только шалость!
Тут же на пергаменте начали появляться очертания замка и окрестностей, а сверху заголовок:
Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост!
Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют свое новейшее изобретение – КАРТУ МАРОДЕРОВ.
— Так вот, как она работает, — улыбнулась Лили. – Ну, и где Элизабет?
— Будем искать, — сказал Джеймс, садясь на пол и утягивая за собой Эванс.
Расстелив пергамент, Лили, Джеймс и присоединившийся к ним Сириус склонились над ним и стали просматривать каждую подписанную фигурку, в поисках надписи «Элизабет Люпин». Они видели Филча, бродящего по третьему этажу с миссис Норрис, профессора МакГонагалл, стоящую у входа в кабинет профессора Дамблдора, учеников, завтракающих в Большом зале и спешащих на уроки, и даже мадам Помфри, ухаживающую за своими пациентами в Больничном крыле, среди которых был и Лунатик. Но нигде не заметили того, кого искали.
— Нет, это бесполезно, — вздохнула Лили, выпрямляясь. – Если просматривать все подряд, то можно просто не заметить. У вашей карты, случайно, нет функций поисковика?
— Извини, конечно, — скривился Поттер, — но мы создавали ее не для того, чтобы следить за кем-то или искать, а чтобы нам никто не мешал в наших делах.
— Но если делать это вот так, то уйдет слишком много времени!
— Так что ты предлагаешь? – оторвался от созерцания карты Бродяга.
— Ну не знаю… Для начала признать, что эта рухлядь, — она показала на расстеленный на полу пергамент, — врет.
— Карта никогда не врет! – мгновенно завелся Блэк.
— Сириус, остынь, — стал успокаивать друга Джеймс, а затем повернулся к девушке: — Лили, карта действительно никогда не врет.
— Но на ней нет Элизабет, — упорствовала Эванс.
Джеймс и Сириус переглянулись.
— Нет, не может быть, Сохатый…
— Почему?
— Она не могла, нет, не может быть! – повторил Сириус, отчаянно мотая головой.
— Вы о чем? – встряла Лили.
— На карте есть замок и самые ближайшие окрестности, кроме Хогсмида и…
— Запретного леса, — закончил за друга Блэк.
— Вы с ума сошли? Вы что, думаете, что она из леса не вернулась?
Парни многозначительно молчали.
— Я иду туда, — проговорила Лили, поднимаясь.
— Стой! – Джеймс подскочил, хватая ее за руку. – Ты не можешь, нельзя… Это опасно, Эванс!
— До вчерашнего дня вы так не думали.
— До вчерашнего дня ни с кем из нас ничего не случалось во время прогулок!
— Но я должна! Вдруг с ней что-нибудь случилось? – не унималась Лили, пытаясь вырваться из железной хватки гриффиндорца.
— Ты не пойдешь туда одна! Пойдем все вместе. Моя мантия у тебя?
— Да, в комнате лежит…
— Беги за ней, ждем тебя в гостиной, — сказал Джеймс, отпуская ее.
— Хэй, Эванс, — окликнул ее Бродяга, когда она уже собиралась выходить, — и не вздумай сбежать – мы увидим! – он указал на все еще лежащую на полу карту.
Она кивнула и, прежде чем дверь в спальню мальчиков захлопнулась, легкий ветер донес до нее негромкую фразу Джеймса: «Шалость удалась!»