Ужин подошел к концу, и Большой Зал наполнился возбужденными голосами студентов. Ученики Ревенкло вставали, чтобы в общей суматохе отыскать сокурсников и старосту, и дружной командой отправиться спать.
Элизабет, немного нервничая, бросила взгляд в дальний конец стола – Кевин Энтвистле, новоиспеченый староста, на лице которого было написано большое желание немедленно, в первых рядах, отправиться спать, наблюдал за Изабель МакДугал, властным голосом подзывавшую первоклашек. Ну конечно, хмыкнула Элизабет, дорвалась, наконец, до власти.
— Лиззи, ты с нами? – Чжоу окликнула ее, и Элизабет ничего не оставалось, как последовать за ней. Ревенкловские девушки стали протискиваться сквозь толпу к выходу.
На полпути к гостиной Ревенкло Элизабет хлопнула себя по лбу, надеясь, что в ней есть хоть крохи актерского таланта:
— Я забыла сумку! – взволнованно воскликнула она, — Придется вернуться.
— Могу сходить с тобой, — предложила Кира.
— Ой, нет, не стоит, — отмахнулась Элизабет, благодарно улыбнувшись, и поспешила в обратном направлении – навстречу потоку школьников. Спустилась на пару этажей ниже, и незаметно свернула в боковой коридор.
В этот раз все оказалось куда легче, подумала она, переведя дух. В прошлом году пришлось изловчиться, чтобы ускользнуть от бдительного ока старосты. Но Кевин и Изабель еще неопытны в таких делах, и к тому же сейчас заняты только первокурсниками, так что дело оставалось за малым – удачно вернуться обратно.
Ковер мягко скрадывал ее шаги, пока Элизабет торопливо проходила коридор за коридором, тихие и темные в это время суток. В одном из коридоров свернула налево, затем еще раз, и остановилась перед портретом некрасивой барышни в кремовом платье. Она еще не спала, теребила в руках веер, и как всегда исподлобья изучала Элизабет. Кажется, барышня была немая, потому что за все время, что она ходила сюда, Элизабет не услышала от нее ни слова.
Она осмотрела знакомый до мелочей портрет и присела в реверансе, пряча улыбку:
— Добрый вечер.
Барышня с грустным лицом присела в ответ, и портрет отъехал в сторону, освобождая проход в последний коридор.
Слабые отголоски возбужденных обсуждений студентов, восклицания первокурсников и строгие голоса старост, что провожали новичков в их спальни, едва доносились туда, где она была. Элизабет сидела на широком подоконнике в тупике этого последнего маленького коридорчика. Здесь было прохладно, в большое окно тихо стучался дождь, и даже пахло как-то по-особенному – уютом, Хогвартсом и приключениями.
Она смотрела сквозь витраж в темноту за окном, и думала о том, что им предстоит весьма насыщенный разговор. Еще бы! Турнир Трех Волшебников, о котором сказал за ужином директор, произвел настоящий фурор среди студентов. Правда, отец еще дома рассказывал о нем, и Элизабет, не особо любящая всякого рода состязания, отнеслась к нему прохладно. Но она не могла не признать очевидного – принимать такое событие у себя для Хогвартса огромная честь, и это просто потрясающе. Она прочертила пальцем на стекле замысловатый узор, и взглянула на часы. Время поджимало, ей нужно было идти, иначе ее исчезновение заметили бы… почему он не появляется?..
Наконец, она услышала отдаленное эхо шагов, и сердце забилось сильнее – от странного волнения и переполняющей радости. Но Элизабет даже не повернула головы. Лишь улыбнулась, продолжая смотреть в окно, и произнесла, когда шаги замерли около нее:
— Честное слово, если бы я была твоей подружкой, я бы давно тебя бросила.
— Я знаю, — ответил знакомый голос.
Она резко обернулась и порывисто обняла того, по кому скучала все лето. Он совсем не изменился, отметила Элизабет, те же синие глаза с хитринкой, слегка взъерошенные русые волосы, теперь, правда, подстриженные чуть по-другому, те же черты лица. Вот только вырос на пару дюймов… Чуть похудел…
— Прекращай меня рассматривать, — сказал он, усаживаясь рядом на подоконник, и привычным жестом кидая вниз свою сумку, — Прости, что я поздно – Нейл пристал уже в спальне, что-то насчет Чемпионата… Все пытается вызнать.
— О чем ты? – Элизабет внимательно посмотрела на него.
— Отец, — коротко ответил парень. — Они знают, что отец был в центре всего, что там происходило – помнишь, я писал тебе, — так вот кое-кто очень жаждет услышать подробности. Но какие подробности, если я сам толком ничего не знаю?
Элизабет кивнула. Она тысячу раз перечитывала его последнее письмо: он полагал, что она будет волноваться, когда узнает о произошедшем на Чемпионате из прессы, поэтому поспешил успокоить заранее. Успокоить все же не удалось – Элизабет потребовала деталей, и все, что он рассказал, напугало ее еще больше.
Элизабет поежилась, вдруг ощутив идущий от окна сквозняк и услышав воющий ветер снаружи. И неосознанно бросила еще один взгляд в темноту за спиной.
— Пожиратели смерти? – спросила она, они переглянулись.
Он пожал плечами.
— Кто может с уверенностью это утверждать? Отец говорит, бред это все, но может быть, он просто маму хотел успокоить…
Они помолчали. Элизабет грустно улыбнулась:
— Знаешь, ты рассказываешь мне обо всем этом гораздо больше, чем папа.
— Кстати, передавай своему отцу огромное спасибо за билеты – сам Чемпионат был потрясающим, — сказал он в ответ, поглядывая на Элизабет, которая скорчила рожицу:
— Обязательно передам, только избавь меня от подробностей, про квиддич я довольно наслушалась в поезде.
Он рассмеялся и слегка толкнул ее в бок.
— Кстати, как тебе моя новая прическа? – он взлохматил волосы. — Мама говорит, я теперь похож на мачо.
Элизабет закатила глаза:
— Мне ты напоминаешь нашего нового профессора, как его там?.. Только в молодости.
— Грюм, — он усмехнулся, — тот еще экземпляр. Отец буквально вчера про него рассказывал. Вроде бы, Грюму показалось, что кто-то хочет пробраться в его двор, и он метнул заклинание, но промахнулся, попав в бочки с мусором. Поднялся шум, кажется, соседи вызвали маггловских полу… как их там?
— Полицейских, — давясь смешком, ответила Элизабет. — Не очень похоже на правду.
— Серьезно, — сказал парень. — Пришлось им даже память стирать… Хотя, ты права, выглядит он довольно внушительно, не представляю его, воюющего с мусорными баками…
— Понятно, откуда у него столько шрамов – немудрено, если каждый день попадать в подобные переделки, — она улыбнулась, и задумчиво продолжила, — хотя, с другой стороны, шрамы украшают мужчину. Он вполне симпатичный малый и внушает доверие с первого взгляда.
Ее собеседник с немалым удивлением воззрился на нее, и Элизабет, не выдержав, фыркнула.
— Угу, особенно его крутящийся глаз. Я слышал, что-то подобное будет писком моды в следующем сезоне.
Их смех нарушил ночную тишину коридора.
-А что насчет Турнира Трех Волшебников? – осторожно спросила Элизабет, прислоняясь спиной к стене. Она краем глаза следила за ним.
В его взгляде появилось напускное возмущение:
— Поверить не могу, что они убрали квиддич…
Элибабет помолчала. И фраза зависла в воздухе. Что-то в его голосе заставило ее насторожиться. Она пристально вгляделась в лицо друга в темноте. Этот взгляд выдержать было трудно.
-Лиззи, ей-богу, что ты смотришь на меня, как Снейп на отличника. Что ты хочешь услышать?
Она задумалась, скрестив на груди руки.
— Наверное, что ты, и правда, печалишься из-за квиддитча и не заинтересован Турниром…
— Ты шутишь?.. – он посмотрел смеющимися глазами на помрачневшую Элизабет. — Вообще-то я еще летом решил подать заявку на участие.
Она продолжала молча смотреть на него, переваривая информацию, а он разглядывал ее, отмечая про себя, что выглядит сейчас Элизабет довольно забавно.
-Я думаю, ребята одобрят, — вдруг добавил он.
-Неужели?.. – она резко вскинула взгляд на собеседника. — Так ты это делаешь ради того, чтобы стать первым на факультете?… Совсем в духе глупых мальчишек.
Парень раздраженно выдохнул и устало откинулся спиной к оконному стеклу. Он не ответил, холодно взглянув на подругу детства.
— Я просто не понимаю… — задумчиво продолжала она, казалось, не замечая его взгляда. — Ну представь – от школы только один чемпион, что тут начнется, если выберут тебя: суматоха, куда не пойдешь, все будут таращиться тебе вслед, шушукаться у тебя за спиной, обсуждать тебя, каждый твой шаг, каждый вздох… Зачем тебе все это? Ради славы? Победы? Тысячи галлеонов? Желание кому-то что-то доказать?
-Ты действительно не понимаешь, — только и сказал он.
-Так объясни! Ты хоть представляешь как это опасно?.. Рисковать жизнью ради того, чтобы стать первым
Но он лишь шумно выдохнул:
— Не будь занудой, Лиззи, — а затем спрыгнул с подоконника, поднял свою сумку и одной рукой приобнял насупившуюся девушку. — И попридержи фестралов, пока Кубок не выберет меня – вот тогда я готов выслушать хоть десять лекций на тему «безопасность», — он усмехнулся, а Элизабет вздохнула, ткнув пальчиков ему в грудь и набрав в грудь побольше воздуха. Парень замер, ожидая очередного выпада.
-Попробуй только не поделиться выигрышем, — выдохнула она.
Они переглянулись и рассмеялись, наполнив коридор звонким эхом. Он поймал ее руку и бросил взгляд на часы.
— Пора уходить. Скоро Филч начнет шастать по коридорам.
Она кивнула. За время учебы они уже успели изучить расписание обходов школьного завхоза, поэтому оба понимали, что задерживаться тут дольше десяти не имеет смысла. В день прибытия Филч выходит на охоту как раз в начале одиннадцатого.
Они не спеша вышли на главную лестницу, где им пришлось распрощаться.
— Ну что ж, еще увидимся…
— Да. Завтра.
— И после завтра. И даже после-после завтра.
Они улыбнулись друг другу – по-дружески тепло, и в его глазах заплясали счастливые огоньки.
— Я так скучал, Лиззи, ужасно, — он обнял ее, по-братски взлохматив ей волосы, так что Элизабет вновь почувствовала себя маленькой девочкой, — Здорово, что мы снова здесь, а?
— Да, — Элизабет в ответ хитро улыбнулась, — Я готова терпеть тебя еще один год.
— Ладно… я пойду, — парень усмехнулся в полумраке коридора и направился вниз. Элизабет поспешила вверх по боковой лестнице.
— Седрик! – обернувшись, крикнула она. Он оглянулся, остановившись на середине лестницы. — Тебе все-таки очень идет эта прическа.
Седрик Диггори улыбнулся, неопределенно махнул рукой и побежал вниз.