~*~
Судьба — это оправдание безвольных душ. (Р. Роллам)
~*~
Теми мотивами, которыми оправдывается наказание преступника, можно оправдать и его преступление. (Фр. Ницше)
~*~
Это может показаться странным, Гарри, но, может быть, для власти лучше всего приспособлены те, кто никогда к ней не стремился. Такие, как ты, принимающие руководство, потому что им поручили, надевающие генеральский мундир по необходимости, а потом с удивлением обнаруживающие, что он сидит на них неплохо… – Дж. Роулинг «Гарри Поттер и Дары смерти»
~*~
Любовь, вечная присказка Дамблдора: он утверждал, что она побеждает смерть. – Дж. Роулинг «Гарри Поттер и Дары смерти»
~*~
Человек – это не свойство характера, а сделанный им выбор. – Дж. Роулинг «Гарри Поттер и тайная комната»
~*~
Идея судебного процесса заключается в том, что, если заставить двух лжецов разоблачать друг друга, правда выплывет наружу. (Бернард Шоу)
~*~
Первое условие исправления — сознание своей вины. (Сенека)
~*~
Каждый убийца, вероятно, чей-то хороший знакомый. (Агата Кристи)
Кингсли в очередной раз прокашлялся.
— Что ж, перейдем ко второму делу.
Многие в зале стали переглядываться. Все участники заговора с замиранием сердца ожидали дальнейших слов министра.
— В зал суда вызывается Перси Игнациус Уизли.
Полумна испуганно застыла. Лаванда в ужасе закрыла рот ладонью. Теодор издал страдальческий стон. Блейз чертыхнулся, а Драко побелел.
Однако Стоун привел в зал суда не только Перси, но и невысокого усатого волшебника. Многие содрогнулись, глядя на главу Отдела безопасности: его шатало из стороны в сторону, волосы поредели, а сам Перси стал очень щуплым и маленьким.
— Что с ним? – пролепетала Лаванда.
— Язва Борелевой полыни… – пораженно прошептала Полумна.
— Что? – в один голос недоуменно спросили Лаванда и Теодор, но Полумна не ответила, продолжая с изумлением глядеть на Перси.
Перси обессилено опустился в кресло, а усатый мужчина поднялся на кафедру.
Сьюзен вопросительно посмотрела на Кингсли, видимо ожидая объяснений, но тот сам с удивлением уставился на незнакомца.
— Мое имя Адам Арнольд Шоуэн, я прибыл из Америки по настоянию главного медика Мунго, Джеймса Капенгауэра. Я целитель.
— О, — Кингсли удовлетворенно кивнул.
— Я обследовал мистера Уизли и пришел к весьма скорбному выводу. Мистер Уизли потерпел автокатастрофу, затем насильственным путем находился в бессознательном состоянии, а после его подвергли болезни Эдгара Бореля.
— Насильственным путем? Болезни Эдгара Бореля? – брови Боунс поползли вверх. – Кто был ответственным за лечение мистера Уизли?
— О, черт! – прошептала Полумна, Лаванда сочувственно на нее посмотрела.
— Целитель Лавгуд, — ответил колдомедик.
Рон, Джордж и Джинни стремительно обернулись, Полумна побледнела от их осуждающих взглядов.
— Мисс Лавгуд, вы не могли бы подойти ко второй кафедре? – спросил Кингсли, легким взмахом палочки создавая постамент, и Полумна растерянно последовала его указанию.
— В каких целях и каким способом вы держали мистера Уизли в бессознательном состоянии?
Полумна нервно посмотрела на Перси, равнодушно разглядывающего стены.
— Я… – она судорожно облизнула пересохшие от волнения губы, а затем закрыла глаза, сосредотачиваясь, — Я не желала, чтобы он давал показания.
— Она же нас заложит! – яростно зашептал Блейз, однако Драко понимал, что в случае Лавгуд это единственный выход. Так или иначе, но ее выведут на чистую воду. Их всех выведут.
— Какие показания?
Полумна вздохнула и четко проговорила:
— Перси Уизли организовал заговор, связанный с похищением Книги Теней, и я участвовала в этом заговоре.
В зале наступила оглушительная тишина.
— В чем была причина заговора? – спросила Сьюзен.
— Перси говорил, что с помощью Книги можно лечить многие болезни, связанные с душами и психикой. То есть сумасшествие, потеря памяти, Дауновский синдром, минингит…
— Мы вас поняли, — прервал ее Кингсли, — Однако не ясно, зачем для этого было похищать Книгу? Ни для кого не было тайной, что я привлек лучших специалистов для расшифровки Книги! После того, как данные были бы получены, неужели я не предоставил бы их Мунго?! – Кингсли в сердцах ударил рукой по столу так, что деревянная подставка для молотка подскочила и упала с глухим стуком.
— Перси сказал, что вы запретили перевод некоторых частей, в которых и были эти данные. Я не могла игнорировать такое! – возразила Полумна немного дрожащим от напряжения голосом.
— Но перевод этих частей опасен для любого! Это может привести к летальному исходу!!
Все в зале ахнули. Полумна изумленно расширила глаза и вновь взглянула на Перси, но тот столь же безучастно смотрел в сторону.
— То есть… – Полумна почувствовала, что ее начинает трясти, — это опасно для переводчика?
— Вы хотите сказать, — медленно проговорила Боунс, — что мистер Уизли, рассказывая вам о чудесах, на которые способна Книга, упустил эту мелкую, незначительную деталь? – на последней ноте ее голос зазвенел от возмущения.
Полумна кивнула, чувствуя, как в ушах раздается непонятный гул.
— Что ж, — прохрипел Кингсли, — вы позволили обмануть вас, хотя и были ведомы благими намерениями. Это понятно. Вы испугались, что мистер Уизли раскроет правду о вас и сделали все, чтобы его кома длилась дольше. Это тоже ясно. Но искусственным путем заражать мистера Уизли какой-либо болезнью…
— Но я не делала этого! – воскликнула Полумна.
Кингсли изумленно на нее посмотрел.
— Что вы имеете в виду, мисс Лавгуд?
— Я бы никогда не позволила себе наслать на кого-либо Язву Борелевой полыни!
— В чем заключается эта болезнь? – Сьюзен повернулась к Шоуэну.
— Болезнь Эдгара Бореля, или так называемая Язва Борелевой полыни, — чрезвычайно опасный недуг, — тотчас заговорил колдомедик. – Он вызывает опухоль головы. Это… приводит к довольно-таки быстрой потери памяти и, если не начать лечение вовремя, то возможен летальный исход.
Сьюзен побледнела.
— Мисс Лавгуд, вы утверждаете, что это заражение не ваших рук дело?
— Да, — уверенно ответила Полумна. – Я даже согласна выпить сыворотку правды, я тут не причем!
— Вы можете садиться, мисс Лавгуд, на скамью свидетелей.
Полумна нервно кивнула и уселась рядом с Падмой.
— Спасибо за ваши показания, мистер Шоуэн. Вы можете присоединиться к мисс Лавгуд.
Целитель коротко кивнул и спустился с кафедры.
— Мистер Уизли? – Боунс повернулась к Перси, с трудом скрывая дрожь при взгляде на него. – Мистер Шоуэн сообщил, что Язва Борелевой полыни приводит к быстрой потери памяти. Вы помните что-либо?
Присутствующие в зале устремили на Перси внимательные, напряженные взгляды.
Перси медленно покачал головой.
— У вас есть предположения, кто наслал на вас данную болезнь?
Снова отрицательно повел плечами.
Кингсли чертыхнулся. Он понимал, что львиная доля вероятности указывает на причастность Долгопупса. Но слова и мысли не имеют веса в суде. Здесь орудуют факты.
— Что ж, — Сьюзен нервно разгладила складки у себя на мантии, — мистер Стоун проводите мистера Уизли, я думаю, ему следует вернуться в больницу. – А сейчас для дачи свидетельских показаний в зал суда вызываются Гермиона Джейн Грейнджер и Парвати Пэрис Патил.
***
Гермиона обвела внимательным взглядом зал суда. Увидев серебристые глаза, она почувствовала, как жар охватил щеки, и поспешно отвела взгляд.
Парвати же обменивалась зрительным контактом с сестрой, очевидно, передавая ей что-то, подвластное лишь близнецам.
— Вы — Гермиона Джейн Грейнджер, проживающая по адресу: Париж, набережная Бранли, дом шесть?
Гермиона кивнула.
— Вы участвовали в заговоре, организованном Перси Уизли, — Боунс не спрашивала, она утверждала. – Вы похитили древний артефакт, принадлежащий Министерству. Как вы можете оправдать свое поведение?
Однако Гермиона не успела ответить. Терри Бут прокашлялся и объявил:
— Я прошу прежде предоставить мне дать свидетельские показания.
Все в зале оживились: начали переглядываться и шептаться.
— Что происходит? – недоуменно спросил Теодор. Однако никто не ответил ему, настороженно наблюдая, как Кингсли кивнул и создал третью кафедру и Терри встал из-за стола и быстрым шагом подошел к постаменту.
— Слово предоставляется главе Мракоборческого отдела, Терри Филиусу Буту, — объявила Боунс.
— Я хотел бы поделиться с присутствующими своим мнением касательно Книги Теней, — начал Терри, обводя зал пронзительным, пробирающим до костей взглядом. – Тем более хочется проинформировать колдомедиков больницы имени святого Мунго, которые возлагают большие надежды на данные этого артефакта, — Терри помолчал, а затем произнес, четко и по слогам, — Книга опасна. Не вся, конечно же. Но определенные разделы, которые действительно располагают рецептами зелий против таких болезней, как та же Язва Борелевой полыни, — в зале поднялся гул, многие начали выкрикивать оскорбления Буту, авроры поднялись с мест, собираясь устранить нарушителей порядка, но Терри повысил голос, покрывая шум. — Хочется сразу предубедить тех самоотверженных целителей, которые, я вижу, так и подпрыгивают на месте, заявляя, что готовы умереть во имя науки. Расшифровка этих частей убьет вас, но если вас это не волнует, добавлю, что зелья из этих разделов лишат жизни ваших пациентов!
В зале наступила звонкая тишина, в которой очень четко послышался шепот Полумны: «Как же так?». Терри нервно усмехнулся и продолжил:
— Не сразу. В отличие от быстрой гибели, что грозит расшифровщикам, смерть пациентов растянется на долгие месяцы. Однако, как я понимаю, ни Перси Уизли, организовавший заговор, ни тот, кто это похищение заказал, не знали такой пикантной подробности. Нет, им, разумеется, было известно о летальном исходе для переводчиков, но они и понятия не имели, насколько эти данные могут быть опасны для тех, кто воспользовался бы ими.
— А откуда ВАМ известно это? – перебила Сьюзен.
— Когда археологи обнаружили Книгу, я как глава аврората отправился в Канаду. Почему-то никто из правительства, — Бут на мгновение бросил на Кингсли насмешливый взгляд, но не позволил себя задержать его подольше, — не подумал спросить мнения тех самых историков, что и нашли столь мощную реликвию. А я узнал очень серьезные подробности. Последний раз Книга Теней упоминается в летописях Помпей. Извержение вулкана было вызвано именно аурой Книги! Жители этого города использовали слишком много ее колдовства! Но не стоит заблуждаться: ничто не бывает безвозмездно. За столь мощную магию всегда приходится платить. Все те люди, что жертвовали собой, пользуясь знаниями, которыми располагала Книга, давали ей свои жизненные силы. А Книга с каждым прочтенным заклинанием, с каждым сваренным зельем становилась сильнее. И в итоге ее исполинские флюиды распространились по всему городу и, дойдя до вулкана, вызвали его извержение!
Практически все сидящие в зале стали мертвецки бледными.
— Однако никто не желал слушать мои доводы! – яростно воскликнул Терри, голос его задрожал от негодования. – Это невероятное везение для Министерства, что Перси Уизли решил заручиться моей поддержкой!
— Вы тоже участвовали в заговоре? – охрипшим голосом спросила Боунс. Кингсли, однако, ничем не выказал своего удивления.
— Да! Да, участвовал! – ответил Терри. – Я решил, что стоит притвориться, будто бы я принял правила игры, установленные Уизли. Однако один я не справился бы.
— Что вы имеете в виду? – недоуменно подняла брови Сьюзен.
— То, что именно я убедил Гермиону Грейнджер и, — тут Терри бросил быстрый взгляд на изумленно выпрямившуюся Парвати, — Парвати Патил, — Парвати и вовсе вытаращила глаза, но, к счастью, все смотрели на Терри, потому не заметили ее замешательства, — помочь мне в этом нелегком деле. Они должны были похитить Книгу якобы для Перси, однако не выдавать ее местонахождения вплоть до того момента, как тот не сообщил бы им имя заказчика. Однако, — Терри помрачнел, — план частично провалился из-за болезни Перси. Сейчас Книга находится в условном месте, о котором известно лишь мне и мисс Грейнджер, и прежде чем сообщить о нем вам, мистер Кингсли, я настаиваю на том, чтобы вы поручились, что перевод опасных частей будет категорически запрещен, — на этой ноте Терри замолчал, всем своим видом показывая, что ничего больше не добавит и теперь слово за министром.
Кингсли не спешил отвечать, напряженным взглядом рассматривая Терри, тот со скучающим видом царапал поверхность кафедры. Присутствующим в зале показалось, что прошла вечность, прежде чем министр заговорил:
— Хорошо, мистер Бут. Я сейчас официально, в присутствии множества свидетелей заявляю, что на перевод опасных для здоровья и жизни расшифровщиков и пациентов разделов я накладываю категорический запрет.
— Хорошо, — кивнул Терри, и его плечи и спина, которые были напряжены последние полчаса, наконец, расслабились. Затем он подошел к министру и сказал ему что-то вполголоса. Кингсли судорожно вздохнул и тотчас подозвал к себе министерского работника. Сообщив ему, как было очевидно, местонахождение Книги, Кингсли вновь повернулся к Гермионе. Терри к этому моменту успел вернуться на свое место.
— Что ж, — сказал Бруствер, — очевидно, нет смысла допрашивать вас, либо мисс Патил. Вы можете присаживаться на скамью свидетелей.
Девушки последовали его словам и приземлились рядом с Падмой. Парвати выглядела одновременно обрадованной и ошарашенной из-за столь неожиданно поступившего заступничества, Гермиона была отчаянно благодарна Терри, что ей не пришлось объяснять всю ситуацию самой.
— А сейчас, — Кингсли быстро переглянулся со Сьюзен, — в зал суда вызывается Невилл Фрэнк Долгопупс.
***
Невилла, как и Перси, ввели зал не в одиночестве. Рядом шагал рослый волшебник с небольшой залысиной на затылке.
Встав за кафедру, он тотчас представился:
— Ваша честь, меня зовут Оливер Сайман Лоренс, я невыразимец.
— Я так полагаю, — сверкнув глазами, проговорила Сьюзен, — мистер Долгопупс отказался давать показания, и вам пришлось применять легилименцию?
— Да, — кивнул невыразимец. – Сперва мы пробовали задействовать сыворотку правду, однако мистер Долгопупс, очевидно, выпил Скрывающее зелье. Тогда мы с коллегами решили прибегнуть к легилименции, однако, — Лоренс бросил на Невилла негодующий взгляд, — Как оказалось, мистер Долгопупс владеет окклюменцией на очень хорошем уровне.
Сьюзен гневно раздула ноздри:
— То есть, как я поняла, вам не удалось получить никакую информацию?!
— От мистера Долгопупса – нет.
При этих словах Невилл, до этого расслабленно развалившийся в кресле, резко выпрямился и нервно облизнул кончиком языка пересохшие губы.
Боунс заинтригованно подняла брови.
— Зато мне предоставил практически исчерпывающую информацию мистер Томас.
— Дин Томас? – удивленно переспросила судья.
Лаванда застонала, прикрывая лицо ладонями, Теодор сочувственно похлопал ее по спине. Блейз чертыхнулся.
— Верно, — кивнул Лоренс. – Откровенно говоря, я и не подумал бы допросить мистера Томаса, однако о дороге к кабинету мистера Долгопупса я столкнулся с ним. Мистер Томас как раз выписывался из Мунго и, услышав наш с коллегой разговор, предложил дать показания.
— Мистер Томас согласился выступить в суде? – проговорил Кингсли, и Лоренс кивнул.
— Отлично! – на губах Боунс мелькнула мимолетная улыбка. – В зал суда вызывается Дин Томас.
Лоренс побрел к скамье свидетелей, а Стоун в который раз побежал к дверям и вернулся с Дином. Невилл нервно заерзал в кресле.
— Назовите, пожалуйста, ваше полное имя и адрес, — потребовала Сьюзен.
— Дин Джастин Томас, графство Восточный Суссекс, Брайтон, Северная улица, дом сорок девять.
— Хорошо, — произнесла Сьюзен, дождавшись, чтобы Стоун внес запись в протокол. – Что вы можете сообщить суду?
— Я участвовал в заговоре Перси Уизли.
— Что же вас побудило участвовать в нем? — спросил Кингсли, снова начиная отбивать барабанную дробь на столе.
— Деньги, — просто ответил Дин. – Перси узнал о моем скудном финансовом положении, и предложил работу. По школе он имел представление о моих успехах в области рун и прочих древних языков.
— Это не объясняет того, что вы решили сообщить суду о вашей причастности.
— Верно, — кивнул Дин. – Я был уверен, что дело заключается в подмене Книги. Я спрашивал, в чем причина. Мне объяснили, что это произведет прорыв в науке. Я так и полагал. До того момента, пока не подслушал – совершенно случайно, правда – разговор между Перси и Невиллом.
По залу пробежался заинтригованный шепоток.
— И о чем же они говорили?
— О том, что могут поработить сотни, тысячи людей. И… – тут Дин бросил нервный взгляд на Лаванду и быстро отвернулся, — и даже возродить некоторых из мертвых.
Все в зале ахнули. Лаванда закрыла глаза.
— Так вот, что она имела в виду, — вдруг прошептал Джордж.
— В смысле? — удивленно подняв брови, спросил Рон, но Джордж не ответил, продолжая задумчиво хмуриться.
— Что? – побледнела Сьюзен. — Как они планировали сделать это?
— Они, — Дин судорожно вцепился пальцами в поверхность кафедры, так, что костяшки побелели, — они сказали, что можно вселить душу мертвого в кого-то живого, и тогда… – Дин замолчал, но все уже было понятно.
Гермиона в ужасе зажмурилась. Терри был прав. Книга опасна. В ненадежных руках она может погубить все живое.
— Я не желал согласиться на ТАКОЕ, — Дин нервно передернул плечами.
— Мы понимаем вас, — прохрипела Сьюзен. – Кто еще участвовал в заговоре?
Дин скользнул взглядом по резко побледневшему лицу Блейза и перевел его на напрягшихся Лаванду и Теодора.
— Блейз Забини и Теодор Нотт, — безжалостно подставил мужчин Дин. Лаванда опешила. Он не выдал ее. Не выдал! Блейз заскрежетал зубами, Теодор застыл, как каменное изваяние.
— Мистер Забини, мистер Нотт, — заявил Кингсли, — прошу подойти вас к кафедрам.
Блейз и Теодор одновременно поднялись с мест и начали спускаться вниз.
Джордж медленно обернулся к Лаванде и спросил одними губами:
— Он знает?
Лаванда отчаянно кивнула.
— Он любит тебя, — прошептал Джордж. На глаза Лаванды навернулись слезы.
— Но я не люблю его, — пролепетала она.
Джордж накрыл ее руку своей.
— Все равно. Не он, так другой. Но ты должна жить дальше, — тихо проговорил он. Рон, возможно слышал их разговор, но с неожиданной тактичностью всем своим видом показал, что полностью поглощен видом подходящих к кафедрам слизеринцев.
— Но…
— Он умер, — медленно произнес Джордж. – Мы оба любили его, но это в прошлом. – В его глазах тоже мелькнули слезы. – Мы должны отпустить его.
Лаванда судорожно вздохнула и как-то криво кивнула, но Джордж понял. Он еще на какой-то миг сжал ее пальцы, светящимся взглядом смотря ей в глаза, словно даря освобождение и благословление, а затем отпустил и развернулся. И Лаванда почувствовала. Та боль, то отчаяние, что не отпускали ее все время с битвы за Хогвартс, отступили, давая места надежде и Новой жизни.
— Назовите ваши полные имена и адреса.
— Блейз Винченцо Забини, Лондон, Пикадилли-стрит, дом восемнадцать.
— Теодор Ивен Нотт, Лондон, Бейкер-стрит, дом тридцать один.
Стоун быстро строчил по протоколу.
— Мистер Забини, — Сьюзен сначала обратилась к итальянцу, — причины вашего участия в заговоре.
— Деньги.
— Вы знали об истинном положении дел?
— Нет! – быстро проговорил Блейз. – Я и не предполагал, что происходит! Я… я хотел отказаться участия, но Уизли угрожал мне.
— Вы готовы выпить сыворотку правды?
— Да! – воскликнул Блейз. – Мне просто были нужны деньги.
— Хм, — медленно проговорила Сьюзен, поглаживая подбородок, и повернулась к Теодору.
— А вы?
— Все также, — ответил он. – Для нас с Блейзом было шоком, что не Перси все запланировал.
— Ясно, — кивнула Сьюзен. – Можете присесть на скамью свидетелей.
Блейз и Теодор тотчас спустились с кафедр. И в этот момент Лаванда поднялась с места.
— Ваша честь! – воскликнула она, игнорируя изумленные взгляды своих коллег и наиболее ошарашенный вид Дина. – Я также участвовала в заговоре.
Кингсли закашлялся от неожиданности, а Сьюзен вытаращила от удивления глаза.
— Что ж, — министр, наконец, справился с приступом и указал на кафедру.
Лаванда на ватных ногах поднялась на постамент.
— Ваше полное имя и адрес.
— Лаванда Элисон Браун, Лондон, Уайтхолл, дом четыре.
— Что побудило вас участвовать в заговоре и признаться сейчас в этом суду? – пробасил Кингсли.
Лаванда глубоко вздохнула и тихо проговорила:
— Перси пообещал, что мы… мы возродим из мертвых Фреда Уизли.
Все присутствующие в зале изумленно ахнули. Джинни побледнела, а Рон лишь бросил грустный взгляд на брата, утверждаясь в своих догадках.
— Однако сейчас я понимаю, как сильно заблуждалась, — с тяжелым вздохом продолжила Лаванда. – Люди не могут, не имеют права вмешиваться в законы природы. Прошлое нужно оставлять в прошлом, — и она замолчала, уставившись в пол.
— Спасибо за ваши показания, мисс Браун, — произнесла Сьюзен, с сочувствием взирая на девушку, — Можете сесть на скамью свидетелей.
Лаванда кивнула и, спустившись с постамента, уселась как можно дальше от Дина. Да, она оценила его порыв, его заступничество, но настало время Новой жизни, где она ничем никому не обязана и на душе не лежит огромный камень. Лаванда глубоко вздохнула, впуская воздух в легкие, и выпрямила спину. Здравствуй, Новая жизнь!
Сьюзен повернулась к Невиллу.
— Мистер Долгопупс, всем присутствующим в зале ясно, что вы стоите и за подменой Книги Теней, и за похищением Гарри Поттера. Вы не хотите сказать что-либо в свое оправдание?
Невилл промолчал, лениво разглядывая Боунс равнодушным, безучастным взглядом.
Судья решила предпринять вторую попытку.
— Ваше рвение в присвоении Книги Теней можно было бы объяснить тем, что вы как истинный, ярый колдомедик готовы пойти на все, чтобы спасти жизни тяжело больным людям. Но похищать Гарри Поттера? Модифицировать Абортное зелье и отправлять его в Джинни Поттер?!
Джинни при этих словах в очередной раз заплакала. В наступившей тишине это прозвучало как гром среди ясного неба. Многие нервно передернули плечами, другие бросили на девушку сочувствующие взгляды.
Невилл тоже посмотрел на Джинни, и вдруг произошло невероятное: его глаза заблестели от неожиданно выступивших слез, и он заговорил, надрывно и яростно, голос еле заметно дрожал от с трудом сдерживаемых эмоций.
***
— Меня всегда считали неуклюжим, наивным мальчуганом. Может, это и было правдой. Когда-то. Но я повзрослел, а никто и не заметил, — Невилл как-то грустно вздохнул и устремил свой взгляд вдаль, всецело предаваясь воспоминаниям. – Гарри. Рон. Гермиона. Они всегда были моими кумирами. Я хотел быть, как они. Хотел, чтобы люди также восхищались мной. Хотел совершать подвиги. Ох, Гарри, — Невилл криво усмехнулся, — он всегда был в центре. И… о, черт! Ему это не нравилось! – он хрипло расхохотался. – Он стеснялся внимания окружающих. Никогда не кичился своими победами. «Это вышло случайно! Мне помогали!» — передразнил он, презрительно вздернув брови. – Со временем я стал ненавидеть его. У него. Было. Все. Друзья. Слава. Толпы влюбленных девушек. А я… – Невилл неопределенно махнул рукой, с лица не сходила горькая усмешка. – Кто такой Невилл Долгопупс?! А, это тот неуклюжий ботаник с Гриффиндора! У которого нет друзей. Как-то получилось, что Гарри сдружился с Роном, а Дин – с Симусом. А я… да, я остался за бортом. Можно сказать, что Гарри был несчастным сиротой, но и я обделен родительским вниманием! Единственный шанс вернуть их к сознанию – в Книге, а ничего у меня не вышло. Бабушка?! О, это, конечно, очень приятно слышать, как от тебя ждут подвигов в стиле отца-аврора, идеального во всех отношениях. Слышать, какой ты неповоротливый, получать вопилеры и постоянные упреки. Но я справлялся. Я терпел, стараясь, чтобы все и по-прежнему считали меня этаким добрым малым. А потом я влюбился. – Невилл устало провел ладонями по лицу, ухмылка сползла с его лица. – Она… она была такой красивой. Она всегда хорошо ко мне относилась. Не высмеивала, как многие. Она была… идеальной. Сильной ведьмой. Она умела все: от зельеварения до игр в квиддич. Она умела так пошутить, чтобы все рассмеялись. Она была моей полной противоположностью… И я… я всегда наблюдал за ней. Как она болтает с подружками, как смеется, как летает… Наконец, я набрался храбрости. Думаю, стоит поблагодарить Дамблдора за Турнир трех волшебников. Иначе не было бы никакого бала, и никогда я не пригласил бы ее. Мне повезло: на Святочный бал могли пойти только четверокурсники и те, кого они пригласили. Она была годом младше. И согласилась.
Джинни взволнованно заерзала на сиденье. Гарри и ее братья не отрывали взглядов от Невилла, который словно забыл, что он на суде и все слушают его. Он просто говорил, словно сам с собой.
— О, как я был счастлив! Я даже почти все свои вечера учился танцевать, чтобы не ударить лицом в грязь. О, мы долго танцевали. Почти весь вечер. До самого закрытия. Потом… потом я предложил ей прогуляться по парку. И… да, она сказала «давай!». Я был счастлив. Я приготовил заранее речь, с чудными эпитетами, записал на бумажку и выучил наизусть. Правда, когда я взглянул на нее, у меня все выветрилось из головы. Но… но я сказал. Я сказал, как она мне нравится, как бы я хотел, чтобы мы были вместе… А она… Нет, она не обидела меня. Она мягкий и душевный человек. Она просто… она сказала, что я замечательный, — Невилл почти шептал, — что никогда не встречала прежде таких добрых парней. Но… но она любит другого. И… и, увы, не может быть со мной… Я все понял. Да, мне все стало ясно. Это был просто вечер, просто танцы. Ничего большего. И с ее стороны глупо было отказаться от моего предложения. Как бы еще она попала на бал?! Но я… я все равно продолжал любить ее. Говорят, если любишь, отпусти. Я любил. И решил, что так будет лучше. Она такая… тому парню, которого она любит, безгранично повезло. И я решил, что он, наверняка, достойный человек, и ей будет хорошо с ним. И я отступил. А потом… – Невилл вдруг начал истерично хохотать и вцепился пальцами в волосы, вырывая пряди. Однако никто из присутствующих не шелохнулся: все продолжали в оцепенении наблюдать за ним, слушать его историю. – Потом я узнал, кто это. Ох! Я должен был догадаться! Кому все достается?! Кому всегда хорошо?! У кого есть все, о чем когда-либо мечтал я?! Ну, конечно! Великий! Легендарный! Успешный! Гарри Поттер! Поттер! Талантливый ловец! Любимец публики! Победитель Волан-де-Морта! Боже, как мне противно! Она досталась ему. Я не мог терпеть это. Я стал отдаляться от Золотого трио. Я даже женился, – он снова издал истеричный смешок. А потом эта Книга… – на его лице вдруг появилась улыбка. И многие, кто знал Невилла Долгопупса, содрогнулись: было в ней что-то темное, дьявольское… – И я придумал. Еще в школе я услышал разговор Симуса и Кормака. Но… это было как раз после того, как она целовалась с ним… Прямо в Общей гостиной. И я видел это. И меня колотило. Я тогда решил еще раз поговорить с ней.
Джинни побледнела. Гарри непонимающе повернулся к ней, но она молчала, с ужасом глядя на бывшего однокурсника и, как оказалось, ярого воздыхателя.
— Я пытался объяснить, что Гарри вовсе не такой ангел, каким пытается казаться. Что он не заслуживает ее. А она… она все также мягко старалась… наверное, облегчить мои страдания. Она говорила, что я встречу ту, что полюбит только меня. А она… она всегда любила Поттера и… и я начал орать на нее, а она… она вдруг прекратила успокаивать меня… и закричала… требовала, чтобы я отвязался от нее, чтобы оставил в покое… И я ушел. И как раз наткнулся на Симуса и Кормака. Но я… я был в таком состоянии, я даже толком не отреагировал и… Потом я забыл. – Невилл немного помолчал, а затем продолжил, уже более спокойно, просто излагая факты. – Я сразу придумал, что делать. Я подумал… она… ей, наверное, нравятся герои! Я буду ее героем. Я утешал ее, когда Гарри не было рядом. Она… она была признательна мне. Я хотел дать Гарри зелья. Он… он изменился бы. Стал бы злее. Возможно, обидел бы ее. Она простила бы. Она добрая. В первый раз. И во второй. В третий. И даже в четвертый. Но больше вряд ли выдержала бы. Она стала бы отдаляться от него. А я, — Невилл снова усмехнулся, — а я был бы рядом! А потом, когда зелье полностью захватило бы вены, он бы умер. Никто и не догадался бы, в чем дело. Просто сердечная недостаточность. Приступ, инфаркт и… Опля! – Невилл, насколько позволяла цепь, связующая его, раскинул руки в стороны и рассмеялся. – Она стала бы вдовой. А я… я все еще рядом! Но. Я не мог допустить, чтобы рядом росло поттеровское отродье. Нет. Нет! Я бы не выдержал. Слишком много Поттера было в моей жизни, чтобы я еще и воспитывал его ребенка. Нет. И… – он снова издал смешок, — ну, это была гениальная идея. Воздушное зелье! Казалось, кто-то напал на нее. И что? Но нет! Чертова Лавгуд должна была вмешаться и уломать Капенгауэра отдать дело Джинни ей. Я мог бы напасть на нее, но… я не успел! Столько навалилось. Черт! – он снова провел по лицу ладонями, надавливая на веки, чтобы перед глазами проплыли цветные круги. – Черт, никто бы и не догадался о моей причастности. Я замел все следы! Я заразил Перси! Язва Борелей полыни – о, эта моя очередная гениальная идея! Хоть какой-то плюс в моем аресте: наверняка, меня оценили. Это смог бы сделать лишь по-настоящему могущественный колдомедик. Я даже приобрел несколько квартир, чтобы МакЛагген смог укрыться в случае облавы. Кто ж знал, что этот придурок решит похвастаться перед женой! Я учел почти все. Я был скрытен. Но, черт, как я мог не заметить Дина? Как?! Все было напрасно. Мои родители навеки останутся в Мунго. А любимая женщина будет вечно принадлежать человеку, которого я ненавижу… – Невилл закрыл глаза и замолчал.
На несколько минут в зале воцарилась оглушительная тишина. Затем, Сьюзен, кашлянув, проговорила:
— Господа, приступайте к принятию решения.
И вновь члены Визенгамота начали шептаться, подавшись друг к другу. Та самая женщина, глава, опять подошла к Сьюзен и сообщила ей о результатах.
— Итак, вердикт заседания Визенгамота таков: Терри Филиуса Бута, Гермиону Джейн Грейнджер и Парвати Пэрис Патил оправдать. Блейзу Винченцо Забини, Теодору Ивену Нотту, Полумне Персефоне Лавгуд, Дину Джастину Томасу и Лаванде Элисон Браун предъявить условное наказание сроком на десять лет и штраф в размере двадцати тысяч галеонов. Невилла Фрэнка Долгопупса посадить в Азкабан сроком на сорок лет, – и она жестко ударила молотком по деревянной подставке. – Члены Визенгамота решили, — и я согласна с ними — что не стоит предъявлять наказание Перси Игнациусу Уизли, аргументируя это тем, что он и так долгие годы будет наблюдаться в клинике Святого Мунго. – Она обвела внимательным, пристальным взглядом зал суда. – Дело закрыто.
Несколько мгновений все продолжали сидеть на своих местах, а затем как-то разом зашевелились.
Кингсли довольно улыбался явно обрадованному из-за того, что Книга нашлась, министру Канады.
Сьюзен напряженным взглядом наблюдала, как дементоры уводят Долгопупса.
Гарри и Джинни продолжали сидеть рядышком, обнимаясь.
Рон пару раз тяжело вздохнул и поспешил к выходу из зала. Он вдруг решил навестить Ханну.
Джордж устремил свой взгляд вниз и встретился глазами с Падмой. Она смотрела с надеждой и немного испуганно – словно боясь, что он оттолкнет ее.
Лаванда, не заговорив ни с кем, поднялась и пошла к выходу. Теодор, лишь на мгновенье задумавшись, поспешил вслед за ней. Как там ее звали? Прюденс? Отчаянно богата? А, какая разница?!
Парвати вопросительно посмотрела на Гермиону, но более внимательная и чуткая Полумна схватила ее за локоть и потащила к выходу. Блейз, понимающе усмехнувшись, подмигнул не отводящему от Гермионы взгляда Малфою и поспешил вслед за ними.
Дин, немного потоптавшись, также побрел к выходу. Милисент с таким же грустным видом направилась следом за ним. Симус, недолго думая, кинулся ей вдогонку. Терри проводил их задумчивым взглядом и, довольно усмехаясь, развернулся к разговорившимся министрам.
Жизнь приходила в норму.
28.08.13