На следующий же день Трапатонни порадовал тем, что обходил Гарри и компанию по широкому кругу, бережно придерживая перевязанное запястье и вежливо объясняя, что в результате несчастного случая он заработал довольно серьёзный ожог, из-за которого не может пользоваться палочкой. Впрочем, когда ему сказали, что врагу будет наплевать, на каком месте у тебя ожог, пальцы волшебным образом заработали и смогли вполне сносно держать волшебную палочку.
Суббота, по общему мнению, была во истину волшебным днём по одной простой причине — по субботам не было фехтования, хотя, надо сказать, что в последние дни практика владения мечом не приносила таких неудобств, как раньше. Единственным минусом этого дня было то, что он предпоследний. В понедельник, около полудня, курсанты разъедутся по домам. Но перед тем как окончить курс обучения, ребятам предстояла долгожданная практика звуковой волны и противостояния непростительным заклятьям, которые мудрые преподаватели приберегли на субботу.
Первым делом та самая женщина-аврор с дырявой памятью проверяла, как они усвоили теорию звуковой волны. Потом они по очереди эту самую волну наколдовывали. Практически все справились с этим заданием в худшем случае с третьей попытки. Сославшийся на больную руку Трапатонни, сотворил довольно приличную волну с пятой попытки. После этого на кафедру влез Ларсен и потребовал внимания к своей лучезарной персоне:
— Как и было обещано, сейчас я проверю вашу стойкость к непростительному проклятью Империус. Ваша задача — не выполнять мои мысленные приказы. Начнём по списку…
Надо сказать, что стойкость к непростительному Империо у Авроров была довольно высокая. По крайней мере, большинство освобождалось от его действия, в худшем случае, после первых трёх выполненных приказов. Гарри было велено влезть на кафедру и показать ректору и собравшимся неприличный жест.
— Сер, я это и не под Империусом могу сделать, — честно признался Гарри. — И на кафедру ради таких мелочей не полезу.
«Тогда громко скажи, что здесь сидят одни идиоты», — блеснул очередной ультра-остроумной идеей ректор.
— Это я тоже могу сделать без Империуса. Может, хватит?
«Давай же… сделай…»
Гарри почему-то подумалось, что у ректора в голове что-то заело, ведь после двух отказов, как правило, сдаются даже самые назойливые… и кавалеры и чёрные маги, а он не терял надежды и веры в себя.
«Ну же…»
— Только чтобы вы отстали, — предупредил юноша. — Здесь собрались одни идиоты!!!
По какой-то необъяснимой причине, собравшиеся абсолютно не обиделись, а напротив — очень обрадовались.
— Я же говорил! — радостно воскликнул Майкл, обращаясь к не менее довольному Олегу. Но, присмотревшись повнимательнее, Гарри понял, что рады были далеко не все. Многие выглядели подавленно, а Краузе так вообще разочарованно ударил огромным кулачищем по столу, за которым сидел. Всё это заставило Гарри почувствовать себя довольно глупо.
— Я знал, что так и будет! — радостно вещал Майк, теперь уже обращаясь ко всем, кто был готов слушать.
— Что значит «знал»? — обманчиво спокойно поинтересовался справившийся с потрясением Гарри. — И сколько же ты выиграл?
Объяснение подобному поведению авроров могло быть только одно: все спорили со всеми, сможет ли ректор заставить Гарри что-то сделать. Кстати, сам ректор был доволен жизнью, что означало его победу в споре.
У Гарри прямо язык зачесался ляпнуть что-нибудь, чтобы остудить их пыл. Правда, заявлять, что Империо не действовало было бы глупо: заставить-то Ларсен его заставил, так что придраться не к чему.
— Господа, — не дождавшись ответа Фокса, громко сказал Гарри, обращаясь к аудитории, — а какая доля выигрышей полагается мне?
Всеобщее веселье начало медленно, но верно сдуваться, как старый воздушный шарик. Проигравшая же сторона напротив воспрянула духом и ехидно уставилась на победившую, в ожидании достойного ответа.
— Думаю, двадцати процентов мне хватит, — великодушно сообщил Гарри, любуясь реакцией. Шарик сдулся окончательно: крыть аврорам было нечем, ведь всё было честно. Если говорить откровенно, юноша ждал, что его пошлют туда, куда короли пешком ходят, однако вместо этого авроры остервенело принялись высчитывать его двадцать процентов от общего выигрыша. Сперва юноша думал отказаться, но потом решил, что это будет верхом глупости.
— А десяти процентов вам не хватит, мистер Поттер? — наконец осведомился главный счетовод-американец.
— Пятнадцать, — не сдавался Поттер.
— Двенадцать, — настаивал американец, а остальные заинтересованно следили за развитием событий.
— Семнадцать.
— Ладно, четырнадцать, — смиренно согласился оппонент, причём с таким видом, будто у него только что украли мешок картошки в голодный год.
— Но единовременно, — уточнил Поттер.
— Безусловно.
— По рукам.
Самое интересное, что уже после ужина, когда давно забывший о каких-то там четырнадцати процентах Гарри собирался обратно в свою комнату, без обычного сопровождения, направившегося к Олегу с Дмитрием за какими-то аварийными запасами чего-то (Гарри почему-то полагал, что выпивки, но юношу это мало интересовало), к нему подошёл тот счетовод и торжественно всучил четыреста галлеонов. Юноша попробовал сделать вид, будто он тут абсолютно не при чём, но на все его уверения, что торговался он, в основном, ради удовольствия, прошли впустую.
В предпоследний вечер Гарри пришло в голову, что если сюда он вёз совсем мало вещей, то обратно по какой-то необъяснимой причине, увозит такой воз, который будет проблематично отвезти за одну ходку. Справедливо рассудив, что завтра возможности собраться у него может и не быть, Гарри принялся сваливать на кровать всё, что ему принадлежало. Получилась внушительная стопка книг, немного одежды, гора сладостей и куча приятных мелочей, подаренных на Рождество (хотя, сундук с квиддичным набором хоть и можно было назвать приятной, но уж никак не мелочью). Юноша призадумался. Основным вопросом на повестке дня было: «Куда всё это положить, чтобы без потерь перевезти в Хогвартс?». Ответ был только один и радости он не внушал. Но, за отсутствием альтернативы, Гарри принялся за дело. Небольшой маггловский рюкзак, с которым он сюда приехал, был несколько расширен изнутри так, чтобы туда можно было запихнуть всё, что не понадобится до отправки. Сундук в рюкзак не влез, зато рюкзак в сундуке поместился великолепно: между бладжерами и коффлом. Правда, юноша уже представлял своё появление в кабинете директора со здоровой тарой, на которой нарисована метла. Слава Мерлину, что у Дамблодра всё в порядке с чувством юмора!
Оставшуюся часть вечера Гарри посвятил, как ни странно, сну. Нет, ложиться спать в семь часов вечера юноша никак не планировал, просто, оказавшись на подушке, он немного задумался и не заметил, как уснул. При этом он проспал почти двенадцать часов, что можно равно оценивать как подвиг и чудо. Рон и Майкл по какой-то таинственной, им одним известной причине, не ввалились в помещение, громогласно обсуждая события прошедшего дня и сшибая всё на своём пути, а в кои то веки проявили должное уважение к чужому отдыху. В общем, Гарри очухался только тогда, когда заиграли подъём.
— Доброе утро, солнышко, — приветствовал его из своей кровати Майкл, тихонько посмеиваясь в одеяло.
— Здравствуй, радость моя, — невозмутимо отозвался Поттер, правым глазом смотря на собеседника (открыть левый юноше мешала подушка). — Как спалось?
— Нормально, — отрапортовал Фокс, переходя на серьёзный тон. — Что делать будем?
— Сначала — маскировка, — припомнил расписание Гарри. Опять будем кустами притворяться… Потом — зелья, а после обеда — практика и Нагата.
— А потом идём к Олегу с Димой. Они с Алексом договорились со своими соседями, которые, кстати, тоже куда-то уходят. В общем, завтра уборкой будут они заниматься, а мы поспим.
Как выяснилось по прибытии в опорный пункт, иначе именуемый «туалет», в женской половине корпуса душ накрылся. По такому случаю, дамы были направлены высшим руководством, ожидающим сантехника, в мужское крыло.
При этом между Майклом и Элизабет произошла масштабная баталия за использование душа. А точнее — за то, кто будет использовать его первым.
Уже из-за закрывшейся двери, Лиз заявила оторопевшему от такой наглости Фоксу:
— Когда я тебя спрашивала, много ли времени тебе надо, ты сказал: «Понятия не имею». Так что теперь жди, пока пройдут мои: «Совсем чуть-чуть», «Уже почти закончила, ещё капелька осталась» и «Щас, блин, иду! Отвали!!!»
Фокс насупился и с самым разнесчастным видом принялся сверлить взглядом дверь, в надежде, что последнюю заклинит и наглая аврорша застрянет в душе настолько, сколько нужно для раскаяния и покаяния.
Стоит ли говорить, что ничего подобного не случилось?
Однако самая интересная часть последнего дня началась после маскировки: Олег где-то раздобыл фотоаппарат. Мало того, что он фотографировал всех и всё подряд, так ещё и построил во время обеда всех присутствующих так, чтобы получилась групповая фотография. Причём фотографировать получившуюся группу предлагалось с помощью чар левитации. Правда, очень скоро Дмитрию в голову пришла великолепная идея, которой он не замедлил поделиться с другом. Олег внял его совету и уже через минуту с ближайшего поста охраны был приглашён аврор, на которого и легла сия ответственейшая миссия: запечатлеть для потомков порядком подуставших стоять без движения Авроров. Причём после первых трёх кадров поступали жалобы, что кто-то моргнул или не так встал, так что сравнительно пристойное фото получилось лишь с четвёртой попытки, когда натянутые улыбки уже превратились в не предвещающий ничего доброго милого и вечного оскал.