Гарри сидел в своей комнате и думал, что он ещё забыл или не предусмотрел. Через двадцать минут должна была состояться первая в этом году встреча АД. Судя по Карте Мародёров, ребята уже начали собираться в своих гостиных. Аллерт у себя в кабинете, Пивз громил кабинет Вектор, Фильч был в зале наград, а рядом крутилась миссис Норрис. Снейп и Макгонагалл сидели в кабинете директора, надо думать, получали указания или обсуждали что-то жутко секретное и важное, касающееся Ордена. Так… группа ревенкловцев покинула башню.

Гарри свернул карту и спустился в общее помещение. Там были только члены АД. Остальные по каким-то необъяснимым причинам отсутствовали в гостиной. Парень подумал, что, скорее всего, этой самой необъяснимой причиной была Гермиона, но это уже не важно.

Юноша окинул взглядом собравшихся. Все они были напряжены, но старались не подавать виду. Неожиданно перед глазами Гарри вновь появился Хогсмид. То, как Колин силой заталкивал брата, впервые оказавшегося в магической деревне, в «Сладкое королевство», как Парватти устанавливает щит вокруг Падмы, как Невилл оглушает Пожирателя, собравшегося атаковать Гарри в спину…

— Пошли, — скомандовал он ребятам, отгоняя воспоминания. — Все вместе.

Уже через десять минут гриффиндорцы стояли перед входом в комнату, недавно так удачно заменившую лазарет. Гарри снова представил себе помещение, которое было необходимо для занятий. Гриффиндорцы поспешили войти в появившуюся дверь, а юноша остался ждать остальных. Очень скоро на лестнице появились ученики Ревенкло и Хафлпаффа, которые, по всей видимости, встретились по дороге. Как только Падма Патил исчезла за дверью, Гарри, воровато оглядевшись по сторонам, направил палочку на потолок, произнося вычитанное в книге о высших защитных чарах, купленной во «Флориш и Блотс», заклинание слежения. Потом он заколдовал пол, стены, дверную ручку… потом подумал, что, наверное, погорячился.

«Хотя другого случая потренироваться может и не представиться», — резонно рассудил юноша, и использовал почти все известные ему чары защиты и маскировки. Теперь, если кто-нибудь посторонний окажется на опасно близком расстоянии от входа, то он даже подумать о двери толком не сможет, не смотря на то, что психические чары у Гарри получились довольно слабые. Потом, довольный результатом, он зашёл внутрь и запечатал вход несколькими запирающими заклятьями. Гермиона немедленно подняла палочку и установила заглушающие чары, избавив тем самым Гарри от этой необходимости.

Наконец он повернулся к уже расположившимся на подушках ребятам, осматривающим помещение. В этом году Гарри выдумал комнату посолиднее. Помещение выгодно отличалось размером от старого штаба АД. Сейчас возле стены располагался стол и самая настоящая школьная доска. За ту неделю, когда Гарри преподавал ЗОТИ, он успел понять, что учительский стол — великое изобретение человечества, которое необходимо ввести в быт занятий АД. У дальней стены в ряд стояли прислонённые к ней столы, на которых было свалено двадцать три котла. Гарри планировал в скором времени их использовать. Вдоль других стен стояли полки с бесчисленным количеством книг. Юноша пообещал себе проглядеть некоторые из них, когда у него будет время. Остальное же пространство было свободно.

— Итак, первая встреча АД торжественно объявляется открытой! — С пафосом провозгласил Поттер, усаживаясь за стол. — Сегодня я кратко введу вас в курс событий. Потом ознакомлю с некоторыми заклинаниями защиты и, возможно, нападения. Сейчас я сделаю короткое лирическое отступление, посвящённое истории. Я думаю, стоит начать с того, что небезызвестный Вольдеморт продолжает набирать силу. Наверное, вам стоит знать, что этот субъект родился около семидесяти лет назад в семье чистокровной волшебницы и маггла.

Юноша был вынужден повысить голос, чтобы перекрыть удивлённый шёпот, начавшийся после этой фразы.

— Да, именно маггла. Так вот, когда отец узнал, что женился на колдунье, он выгнал её. Женщина умерла при родах, дав ребёнку имя. Том Марволо Риддл. — Имя своего врага Гари произнёс отрывисто, словно диктовал ученикам на уроке истории особо заковыристое имя вождя троллей.

— Он вырос в маггловском приюте, — монотонно продолжал гриффиндорец, стараясь не показывать эмоций. — А в одиннадцать лет, как вы могли догадаться, получил письмо из Хогвартса. Том был распределён в Слизерин. Подробности его обучения в школе я опущу — к ним вернёмся как-нибудь в другой раз. Так вот, окончив школу, он появился в доме отца и убил всех, кто там оказался, а затем исчез. Он изучал тёмные искусства, пытаясь получить бессмертие. В своей гонке за вечной жизнью он произвёл над собой ряд трансформаций, в результате чего обрёл привы… гм… знакомый нам облик. Он взял себе другое имя, которое сочинил ещё в школе. Сейчас этого имени боятся большинство волшебников. Вольдеморт — привыкайте, это имя теперь будет звучать часто — собрал армию единомышленников, назвавшихся Пожирателями смерти. На его стороне так же были дементоры, некоторые кланы вампиров и прочая нечисть. С этими силами он начал войну, преследуя цель уничтожения всех магглов и нечистокровных волшебников. Как эта война закончилась, а точнее приостановилась, известно всем. Ваш покорный слуга до сих пор имеет радость именоваться Мальчиком-который— чтоб его –выжил. Тут, конечно, всё тоже довольно запутанно, но это уже другая история. Сейчас на стороне Вольдеморта волшебники, вампиры, великаны, акромантулы –да, Рон — акромантулы — и другие. Моя задача — научить вас давать реальный отпор этой угрозе. Недавно я имел шанс убедиться, что наши прошлогодние занятия не прошли даром, так что сегодня мы начнём с заклинания щита четвёртого уровня. Потом попробуем создать огненную преграду и, возможно, начнём Lecruatus stacio. Вопросы есть?

— А что такое Lecruatus stacio? — немедленно спросила Чжоу Чанг, стараясь казаться умной. Гермиона, так же раскусив этот хитрый тактический ход ревенкловской красавицы, страдальчески закатила глаза.

— Заклинание, отбрасывающее противника на несколько метров назад. Эффективно в магической дуэли, — сухо пояснил гриффиндорец. Но начнём мы со щитов. Как вам известно, щитовые чары предназначены для того, чтобы отражать направленные против вас заклинания. Четвёртый уровень позволяет защититься от светлых заклинаний ниже пятого уровня, относящихся к категории средних чар. Высшие светлые боевые заклинания требуют отдельного блокирующего заклинания. Так же щит четвёртого уровня помогает отразить тёмные чары ниже третьего уровней простейших категорий.

Как можно было понять из моего рассказа, тёмная магия отличается от светлой не только степенью наносимого жертве физического вреда, но и возможностью их блокировать. В то время как светлые чары, имеющие семь уровней силы, кроме специальных чар, вроде знакомого вам Патронуса, блокируются щитом того же уровня, тёмные — только следующим. Например светлое Stupefy четвёртой степени я смогу блокировать четвёртой степенью Protego, а тёмное Seko третьего уровня — только четвёртым и выше щита. Продолжая эту тему добавлю, что светлые чары существуют только до седьмого уровня. А многие тёмные — до восьмого. Непростительные — девятого, поэтому их и нельзя блокировать магией. Но я отвлёкся… да, Сьюзен?

— Э… Гарри, ты сказал, что непростительные заклинания не блокируются магией. А чем тогда они блокируются?

— Империус — силой воли. Куруциатус… по-моему его можно только терпеть, но попробовать увернуться тоже стоит. А Авада Кедавра… любая магия разрушается более древней. Но в поединке лучшим способом защиты от смертельного проклятья будет закрыться каким-нибудь большим, тяжёлым предметом. Можно попробовать увернуться, но это далеко не всегда удаётся. Намного безопаснее, если конечно можно говорить о безопасности, имея дело со смертельным проклятьем, отгородиться массивной преградой, как я уже говорил.

— То есть как? — не понял Захария Смит. — Если всё так просто, то почему от смертельного проклятья погибло так много людей?

— Луч движется очень быстро и волшебнику не всегда хватает времени и хладнокровия чтобы загородиться.

— Хладнокровия?

— Понимаешь, Ханна, когда в тебя летит смертельное проклятье, ты уже понимаешь, что спастись невозможно. Вспомните — первое, что нам сказали о заклятии смерти — это то, что от него нельзя защититься. Волшебник теряется, первое, о чём он думает, так это то, что смерть неминуема. Он уже не успевает подумать о чём-либо другом.

— Тогда почему Пожиратели не используют только Аваду Кедавру? Ведь так было бы намного быстрее и проще, — подхватил Дин.

— Вообще-то Вольдеморт именно так и делает. А вот Пожиратели… члены первого круга иногда получают приказ взять кого-то живым, а иногда просто хотят развлечься. Что до остальных, то они просто не умеют создавать Аваду Кедавру часто. Для того чтобы использовать непростительные проклятья надо ненавидеть. Амбициозные мальчишки не могут понять сладости убийства — перед их глазами только власть. Так что рядовые Пожиратели просто не имеют необходимой моральной базы для частого создания непростительных заклятий.

— Ты говорил про Первый круг Пожирателей. А сколько их всего? — спросил явно заинтригованный Терри.

— Девять. Первый круг — для самых близких приспешников. Остальные распределяются по какой-то только одному Лорду известной системе. Впрочем, я снова отвлёкся. Сейчас вы все разделитесь на пары и будете практиковать щитовые чары.

В течение почти полутора часов Гарри курсировал между сражавшихся пар, давая советы, но когда он уже собирался посоветовать Лаванде не только ставить щит, но и пробовать уклониться от луча, факелы, освещавшие комнату, загорелись ярко-красным пламенем. Гарри немедленно метнулся к столу, на котором лежала Карта мародёров.

Торопливо пробормотав пароль, юноша с облегчением вздохнул. Макгонагалл решила их проведать, а заодно, наверное, сделать несколько замечаний по поводу организации.

— Продолжаем, — возвестил он. — Это Макгонагалл с инспекцией. Давайте продемонстрируем ей, что умеем.

Согласно Карте, Макгонагалл сейчас стояла перед дверью. Вскоре она догадалась снять маскировку, о чём ученики немедленно узнали по тому, как изменился цвет настенных часов, висящих над дверью. К тому моменту, как профессор справилась с запирающими заклинаниями, Гарри успел «выключить» Карту, подсказать тактику Невиллу, подойти к запертой двери, направить на неё палочку и начертить в воздухе слова: «Добрый вечер, профессор Макгонагалл» и снять последнее запирающее заклинание.

Профессор трансфигурации зашла в комнату и, окинув собравшихся строгим взглядом, как бы ища к чему придраться, начала говорить что-то Гарри. Она не смогла не отдать должное охранной системе, установленной на входе, заставив Гарри чуть ли не замурлыкать от гордости.

— Надеюсь, вы не будете против, если я какое-то время понаблюдаю за вашими занятиями? — Спросила она.

— Разумеется нет. Располагайтесь, — ответил Гарри, делая приглашающий жест в сторону импровизированной кафедры.

Одлнако, вместо того, чтобы занять место за столом, профессор превратилась в кошку и устроилась на одной из отложенных в сторонку подушек.

Ещё через пятнадцать минут, когда у всех собравшихся получались хоть какие-то подобия щитов, Гарри дал свисток, означающий, что пора остановиться.

— Не плохо. К щитам мы вернёмся на следующим занятии, а сейчас попробуем создать огненный барьер. Для этого необходимо сосредоточиться и сказать Protrgo Piro. Практиковаться по очереди. Wingardium Leviosa!

После того, как оставшиеся подушки были свалены в бесформенную кучу в дальнем углу помещения, ребята приступили к созданию стены огня. Разумеется, стена ни у кого не получилась. Самое большое пламя было у Гермионы и доходило оно старосте где-то до пояса. Когда настала очередь Невилла, Поттер всерьёз хотел спрятаться в какое-нибудь безопасное место. Но, вопреки ожиданиям, ничего опасного для жизни Лонгботтом не сотворил. Преграды у него тоже, впрочем, тоже не получилось. В общем, довольно скоро ребята перешли к теории заклинания Lecruatus stacio.

В противоположном конце комнаты, недалеко от подушек, появилось несколько манекенов.

— Запомните, это — заклинание нападения. Хоть и светлое, но требует определённого желания навредить жертве. Вы должны желать причинить ей увечье.

— Lecruatus stacio! — Один из манекенов ударился о стену и разлетелся в щепки. — Reparo! — скомандовал Поттер, восстановив «жертву». — Теперь вы.

Ничего путного, в прочем, у большинства собравшихся не получилось, разве что слабые толчки.

Бросив быстрый взгляд на часы, Гарри заметил, что уже почти полночь.

— Продолжим на следующей встрече, — скомандовал он. — Выходите по трое, — добавил он, глядя на Карту.

— Поттер, задержитесь на минуту, — потребовала Макгонагалл.

Гарри сделал друзьям знак не ждать его, и повернулся к профессору.

— Вы считаете разумным демонстрировать боевые чары? — Первым делом спросила она.

— Безусловно. Рано или поздно нам всем придётся снова столкнуться с Пожирателями. И если мы хотим выжить, то нельзя полагаться только на защиту. Мы не можем позволить себе ждать, пока кто-то сподобится послать в нас Аваду. Expelliarmus и Stupefy слишком легко блокировать, так что надо изучать более серьёзные заклинания. Думаю, что мы дойдём до Tormenta. Дальше будет видно.

— Но… Tormenta… это ведь практически Куруциатус…

— Защита, естественно, будет стоять на первом месте. Но ждать смерти мы не будем.

— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — вздохнула Макгонагалл, оставляя попытки повлиять на ученика доводами разума.

— Знаю, мадам, не сомневайтесь. Спокойной ночи.

С этими словами Гарри Поттер покинул штаб АД.

Следующее занятие никто из профессоров не посетил.

«И слава Мерилину!» — думал Гарри, глядя на Карту.

«Оу… как опасно…», — он неотрывно следил за тем, как Эрни и Джастин прятались в нише с доспехами от миссис Норрис.

«… так… пронесло», — облегчённо подумал он. — «Стоп… Вот придурок!», — обругал он сам себя.

Дело в том, что, глядя на другие имена на Карте, он, разумеется, полностью забыл о себе любимом. К нему, Рону и Герионе, последними покинувшим штаб, по восточному коридору приближался Фильч.

— В нишу, живо!!! — прошипел он.

Повторять дважды не пришлось, ибо уже через секунду все трое вжались в тесное отверстие в стене, служащее пристанищем рыцарским латам.

Завхоз уже прошёл мимо, тихонько бормоча себе под нос всю правду об учениках и учителях, впрочем, кроме Аллерта, о котором мистер Фильч, как выяснилось, отзывался вполне положительно. Казалось, опасность миновала, но именно в этот момент латы, за которыми прятались друзья, крайне неприятно заскрипели.

«Надо думать! Мы-то уже не маленькие, а места в нишах больше не становится…» — успел прокомментировать про себя случившееся Гарри.

Окрылённый надеждой поймать злостных нарушителей распорядка, Фильч, со всей скоростью, на какую был способен, ринулся к ним.

Гарри даже отдалённо не имел понятия, что делать в сложившейся ситуации. Естественно, они не могли себе позволить попасться, так что делать что-то было надо. Причём быстро. И, судя по лицам друзей, это «что-то» делать предстояло именно ему…

Больше инстинктивно, нежели руководствуясь определённым планом действий, юноша достал волшебную палочку и, почти неслышно, произнёс длинное заклинание, направляя палочку на доспехи в нише напротив, попутно молясь, чтобы оно сработало.

«Есть!!!»

На глазах у обалдевшего завхоза вековые доспехи выскочили из ниши и… начали вытанцовывать посреди коридора чечётку…

Грохот, надо сказать, стоял редкостный. Фильч тупо уставился на доспехи, пытаясь решить, снится это ему, или нет. Но на этом концерт не закончился. Завхоза надо было чем-то занять, дабы гриффиндорцы могли спокойно смыться в направлении своей гостиной, не дожидаясь появления миссис Норрис. Одно радовало: попадись они Снейпу, он бы даже баллы снять толком не смог. Директор был осведомлён о цели их ночной прогулки, и не позволил бы лишать Гриффиндор баллов.

Итак, повинуясь взмаху палочки Гарри Поттера, доспехи схватили завхоза в охапку и закружили в неуклюжем вальсе.

Ошалевших друзей пришлось как следует толкнуть, чтобы они зашевелились. Как только Рон и Гермиона смогли оторваться от такого зрелища, гриффиндорское трио со скоростью молнии преодолело два коридора. Тогда Гарри смог, наконец, расслабиться и мысленно приказать доспехам занять своё законное место, оставив Фильча в покое. Остальной путь до гостиной был проделан в молчании. Как только Гермиона назвала крайне недовольной Полной Даме выдуманный Роном пароль (Кто к нам с чем зачем, тот от того и того), ребята завалились в уютное помещение, где уже не было ни души. И там все трое зашлись в приступе неудержимого хохота.

— Нет, ну ты это видел?! — бормотал Рон, не в силах подняться с пола. — Гарри, дружище, тебе надо прижизненный памятник ставить…

Гермиона что-то пискнула, выражая согласие, вытирая выступившие на глазах слёзы. Сам же Поттер стоял на коленях, выронив палочку и Карту и тоже буквально лопался от душившего его смеха.

«Теперь, для полного счастья, не хватает только пнуть миссис Норрис и перекрасить Снейпу волосы в ярко-красный цвет» — думал Поттер. «Кстати, это идея!!!»

Этими мыслями юноша незамедлительно поделился с друзьями. Гермиона, приложив титанические усилия, всё же смогла заставить себя принять сколько-нибудь серьёзное выражение лица, и заявить, что это плохая идея, и творить ничего подобного ни в коем случае нельзя. И если Снейп не поймает Гарри на месте преступления, он всё равно обо всём узнает на Оклюмнеции.

— Умеешь же ты веселье испортить, — пробурчал Рон.

— И ничего не испортить, — обиделась староста. — Просто это слишком опасно. В лучшем случае это предприятие можно отложить на неопределённые сроки. А вот против того, чтобы пнуть миссис Норрис, я ничего не имею.

Против доводов Гермионы Гарри было нечего сказать. Зато при голосовании было единогласно принято решение перекрасить кошку завхоза в леопардовый цвет при первом же удобном случае.