Действие оборотного зелья прекратилось уже на подходе к Большому Залу. Попрощавшись с развеселившимися друзьями, Конор, теперь уже в своем обличии и школьной форме, поплелся к подземельям. Зевая, подросток осторожно приоткрыл дверь кабинета зельевара. Ни в самом кабинете, ни в гостиной отца не было. Мальчишка облегченно вздохнул и потянулся, намереваясь завалиться спать раньше, чем нагрянет Снейп-старший. Скинув мантию, Конор прошел к себе в спальню. Свет подросток зажигать не стал. Развязывая галстук, наследник, улыбаясь, вспоминал сегодняшнюю вылазку, как вдруг за спиной прозвучал знакомый голос.

— Как прогулка по замку? Понравилось?

Конор застыл на месте. Свет в комнате загорелся, и мальчик увидел отца, сидевшего в кресле рядом со шкафом.

— Ты уже вернулся? – пытался улыбнуться подросток.

— Представь себе. Я-то вернулся, а где шатался мой сын? Может, поведаешь, как вы с Даниэлем применили оборотное зелье? — голос был ласковый, но от этой ласки мурашки бегали по спине.

— Пап, какое оборотное зелье? Что, уже с девчонками нельзя повстречаться? – сделал непонимающее лицо подросток.

Снейп моментально оказался рядом и, схватив сына за ухо, повел того в гостиную, где на столике находилась полупустая бутыль с оборотным зельем.

— Если бы только с девчонками! Зачем вы с Гриффиндором принимали обличие МакГонаггл и Тонкс?! Что за спектакль вы устроили сегодня вечером?! И для чего это понадобилось?! Живо отвечай! – ругался профессор.

— Просто поспорили, пап, — скривился от железной хватки мальчишка. – Захотелось испробовать новое оборотное зелье. Ты же сам сказал, что я могу пользоваться некоторыми зельями.

Отец отпустил сына, и тот начал растирать и без того красное ухо.

— Ты отлично понимаешь, что оборотное зелье не входит в тот перечень средств, которыми я разрешил пользоваться! – профессор подошел к полке с книгами.

— Но ты же знаешь, какой Даниэль любопытный. И к тому же — жуткий спорщик, — доказывал Конор.

— Всыпать вам обоим, и любопытство как рукой снимет! – более спокойно сказал зельевар.

В следующую секунду профессор зашипел от резкой боли. Схватившись за левое предплечье, мужчина попытался пройти к креслу, но, пошатнувшись, стукнулся о полку спиной. Несколько книг упало на пол. Конор подбежал к отцу и помог ему сесть. Новая волна боли нахлынула незамедлительно. Испарина, выступившая на висках и на лбу, говорила о том, что профессор с трудом справляется с болью.

— Чем я могу помочь? – взволнованно спросил Конор.

— Флакон, дедовский флакон, — только смог произнести зельевар сквозь стиснутые зубы.

Мальчишка помчался в кабинет к столу. Порыскав в двух ящиках, Конор ничего не нашел. Третий ящик был заперт. Обычное заклинание не помогло.

— Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, — сказал подросток и произнес заклинание, которое разнесло полстола в щепки.

Вынув уцелевший флакон и свиток, Конор вернулся в гостиную. Отец, весь бледный, скрючился в кресле, зажимая руку.

— Я принес.

Мужчина не отвечал. Казалось, он был без сознания. Конор поставил зелье на столик и туда же кинул свиток. Затем расстегнул и снял с отца сюртук. Рукав белой рубашки на левом предплечье пропитался кровью. Подросток разорвал мокрый рукав, обнажив метку Пожирателя Смерти. Череп со змеёй, выползающей изо рта, приобрел черный оттенок и кровоточил.

— Милая татуировочка, — перекосился Конор.

Подойдя к столику, мальчик взял свиток в руки и попытался опять прочитать.

— Вот старая медуза, что за привычка писать запутанно, — злился наследник, видя, что отцу становится хуже. – «Омыть отметину океанской водой, и пусть принц рода начертает кровавые руны. Да будет с тобой сила клана!».

Подросток выпрямился.

— И где я тебе океанскую воду возьму? Чертов капитан, плаваешь на своей голландской калоше. Там- то у тебя морской воды полно!

Взгляд мальчишки остановился на флаконе. Быстро открыв емкость, Конор принюхался к жидкости.

— Морем пахнет, — обрадовался подросток. – Теперь начнем действовать.

Наследник встал на колени возле кресла. Раскрыв свиток, где были изображены руны, которые он сначала принял за каракули деда, мальчик зафиксировал пергамент двумя книгами, валявшимися на полу. Открыв флакон, Конор взял отца за руку и решительно вылил содержимое ему прямо на метку. Морская вода, словно серная кислота, начала въедаться в руку мужчине. Северус закричал от сильнейшей боли. Подросток удерживал предплечье отца, пока метка не стала бледнеть. Пена от морской воды вперемешку с кровью падала на колени мальчика и на пол. Конор вынул из кармана складной нож и резко провел по своей левой ладони. Кровью мальчишка начал выводить руны на руке отца, тщательно сверяясь со свитком. Как только принц клана провел последнюю черту, метку будто окружило огненное кольцо. Через минуту от символа Пожирателя Смерти не осталось и следа. Огонь постепенно потерял свою красноту и, бледный, словно морская вода, плавно перешел на плечо профессора, где будто впитался в кожу, превратившись в татуировку в виде волка с обвившей его морской змеёй. Северус глубоко вздохнул, будто с него сняли громадную тяжесть, и тут же уснул.

— Добро пожаловать обратно в клан, папа, — накрыв родителя теплым пледом, Конор присел рядом на пол, перевязал порезанную руку носовым платком и дотянулся до свитка.

Взгляд подростка упал на одну из книг, прижимавших пергамент.

— Мифы и реальность эльфийского цветка, — прочитал название Конор и устало усмехнулся, — Мы тут по запретным секциям лазим, а ты спокойно лежала на полке. Вот ведь наглость!