Гарри привел Драко в сад. Найдя укромный уголок, брюнет обернулся и посмотрел на своего спутника. Мысли Драко были очень далеко, его взгляд рассеяно блуждал по кронам деревьев. Гарри стоял и смотрел на него, не в силах сдвинуться с места или произнести хотя бы слово. Он смотрел, смотрел, смотрел… Вбирая по кусочкам этот образ. Длинные светлые волосы развевались на ветру. То взвивались за спину блондина, словно серебряные знамен, то белыми занавесями падали на лицо, на миг скрывая его глаза. Драко время от времени рассеяно поправлял их тонкой рукой, отбрасывал назад. Не замечая ничего, он повернул голову в сторону заходящего солнца, подставляя лицо под его ласковые лучи. Высокий, одного роста с Гарри, стройный, словно березка, изящный, будто прозрачный, Драко восхищал. Брюнет не отрываясь смотрел на это Чудо, которое соизволило полюбить такого лоботряса, как он. Рядом с Драко Гарри хотелось стать лучше, стать достойным этого необыкновенного парня. Его красота не подавляла, напротив – звала стать чище, благороднее. Гарри сам не заметил, как распрямил ссутулившиеся плечи, став еще крепче по сравнению с блондином. Драко был хрупко-прекрасен, как фарфорово-хрустальный ангел. Гарри же напоминал сильного и властного Ангела-Хранителя этого эфемерного существа. Они стояли рядом, один с отсутствующим выражением лица, делавшим его вдохновенно-прекрасным. И другой — высокий, крепко и уверенно стоящий на ногах, с обожанием смотрящий на воздушного ангела. Готовый в любой момент защитить его от всего на свете, подхватить на руки, отнести в самый безопасный уголок на Земле, стать для него опорой и защитой, чтобы это прекрасное существо больше никогда не знало боли и страданий.
Они стояли близко друг к другу, соприкасаясь рукавами. Под порывами беспокойного ветра их раздувавшиеся рубашки были похожи на крылья, готовые вот-вот раскрыться… Черный и белый ангелы были словно выходцами из другого мира. Мира, где нет несправедливости жизни. Где нет боли. Мира, где маленький сирота, оставшийся без родителей не будет мучиться, словно в плену, у жестокосердных родственников. Мира, где люди не стремятся истребить себе подобных только за их происхождение. Мира, в котором не отвергают руки с предложением дружбы. В этом мире никогда не было жестокости взрослых, там есть только детский смех, серебряными колокольчиками разливающийся над ромашковыми полями. Там папы и мамы играют со своими детьми во все их детские игры, искренне восхищаясь успехами своих чад, а не запирают их в огромном холодном доме, оставляя на попечение домовых эльфов. Эльфы, конечно хорошие, но могут ли они заменить одобрительного слова отца и ласковый, нежный взгляд матери? А еще никто не заставляет маленьких детей сохранять холодное выражение лица, когда хочется бегать, кричать и смеяться. Там отец никогда не возьмет в руки розги и не накажет за шалость, нечаянным результатом которой стала разбитая драгоценная ваза. И маленький мальчик в этом мире не будет судорожно всхлипывать в темноте огромной и холодной спальни, закрывая себе рот руками, чтобы не услышал отец – иначе достанется еще больше. Не будет бессилия и беспомощности, затравленности и стойкого ощущения предательства, когда на тебя поднимает руку человек, восхищавший больше, чем кто бы то ни было. И мама в этом мире — не холодная ледяная статуя, красивая и совершенная, а добрая и нежная, которая по праздникам сама печет печенье и вытирает с лица остатки какао краешком душистого передника… У мамы в этом мире добрые и ласковые руки, пахнущие молоком, ванилью и детством…
Тот мир, откуда пришли эти ангелы, слишком хорош, чтобы быть настоящим…