За тысячи километров от Запретного Леса, в Лас-Вегасе – городе азарта, Невилл и Лецифер радовались жизни. Они договорились с Миртом, что встретятся с ним в одном из крупнейших казино, и с наслаждением тратили деньги.
Их кошельки уже значительно полегчали, но Лецифер не обращал на это внимания. Сейчас он вглядывался в свои карты, размышляя над проблемой века – сбросить или поменять? Он только что ознакомился с правилами ската, но непрофессионализм не мешал ему выигрывать.
Внезапно Лецифер бросил карты и напрягся. Партнеры веселым свистом приветствовали его проигрыш, но Невилл заподозрил неладное.
— Что?
Лецифер молчал. Сердце болело так, словно в него вогнали нож. Почему? Не было никаких причин его непреодолимому желанию плакать.
— Не знаю… я чувствую… — он замолчал, не в силах выразить свои ощущения. — … я чувствую, что произошло что-то ужасное. Как будто, я что-то потерял…
Гриффиндорец кивнул. Он понял, что другу плохо, ни больше и ни меньше.
— Пойдем куда-нибудь, в спокойное место. Там тебе станет легче. Это духота и алкоголь.
Не обращая внимания на разочарованные стоны игроков, они поднялись и направились к выходу из казино. Там Невилл затащил Лецифера в нишу, скрытую пыльной пальмой. Беспокойство гриффиндорца возрастало. Лециферу не помогал ни свежий воздух, ни холодная вода. Казалось, что он напряженно вслушивается в что-то неведомое. Невилл вздохнул. Кажется, это серьезно.
— Лецифер, — на этот раз он обратился к нему не как к Поттеру. – У тебя когда-нибудь было подобное чувство?
Лецифер моргнул.
— Нет. Никогда еще…
— Хорошо, — Невилл втянул воздух носом. – На прорицании нам рассказывали о тесной межродственной связи волшебников. Даже у магглов есть что-то в этом роде.
— Да? И что же это за связь?
— Если можно доверять книгам, то при ней чувствуются неприятности с кем-то, кто дорог тебе. Чем дороже эта личность, или чем теснее родственная связь – тем сильнее и отчетливее боль. Гермиона называла это «Усиленная эмоциональным всплеском эмпатия».
Лецифер побледнел.
— Значит ли это, что тот, кого я люблю в опасности? Кто-то, кто для меня дороже Камиллы?
— Не знаю, — Невилл пожал плечами. – Ведь она была вейлой? А у них нет эмпатии даже как понятия. А вот у вампиров это очень развито, они же произошли от людей.
Полувампир шатнулся. Яркие краски рекламных огней потускнели и расплылись. В ушах зашумело. Это же только предположение… ведь, правда?
— Мира и Мирт невероятно сильные эмпаты… Они постоянно слышат друг друга. Я думал, что не наследовал этот дар.
— Да и почему должен? – Невилл заторопился пояснить, успокоить друга. – Они же не совсем твои родители… — Он и сам чувствовал фальшь своих слов. Но Лецифер уцепился и за эту призрачную надежду.
— Да, это так. Но вернемся в отель. Мне нехорошо…