Глава 3.

Мы идём, мы идём, мы идём себе, идём.
Мы идём, мы идём, мы идём за кайфом…
Агата Кристи, «Поход»

Волан-де-морт медленно двигался вдоль ряда замерших Пожирателей. Северус по привычке выпрямился, ожидая, пока Тёмный лорд соизволит рассказать, зачем он их вызвал. Последний, однако, откровенничать явно не собирался, и просто двигался по кругу, вглядываясь в закрытые масками лица Пожирателей. *Не к добру это,* — сделал вывод Снейп, стараясь держать себя в руках. В конце концов, лично он ничего неприемлемого не совершил, следовательно…
— Люциус, друг мой, подойди, — наконец остановился Тёмный лорд.
Малфой шагнул из круга и опустился перед хозяином на колени.
— Мой Лорд?…
— Круцио!
Северус вздрогнул и всеми силами попытался отгородиться от криков Люциуса. Если уж собрание началось со старого доброго Круциатуса, то дела не просто плохи, а отвратительны. Между тем, Волан-де-морт, кажется, решил, что на первый раз достаточно, и опустил палочку.
— Нехорошо, Люциус, очень нехорошо.
— Чем я заслужил ваше неудовольствие, милорд? — простонал Малфой, пытаясь вернуться в прежнее положение.
— Неудовольствие? — чуть удивился Лорд, — Нет, я не недоволен. Я взбешён!
Из палочки Волан-де-морта вылетел луч, чем-то смахивающий на хлыст, и резко ударил Малфоя. Пожиратель заскулил.
— У нас утечка, Люциус…
— Это не я! — немедленно прохныкал Малфой, — Я никогда…
— Молчать! — рыкнул Тёмный лорд, но предпочёл не отвлекаться на ещё одно болевое проклятие, — Зная о том, что можно случайно проговориться шпиону о чём бы то ни было, я, надеюсь, ты помнишь, Люциус, велел каждому из вас вести тихую, ничем не примечательную жизнь и, главное, не шляться по притонам, будь они магические или магловские. Однако, как мне недавно сообщили, некоторые данные, которые могут быть известны только моим ближайшим последователям, оказались в руках Дамблдора.
Лорд сделал небольшую паузу. Северусу стало не по себе. Если станет известно, что он тоже участвовал в вакханалиях Люциуса, пусть всего раз, и, тем более, что он знает причину утечки, но до сих пор об этом не сообщил… Ну и что, что чисто технически невозможно с того места, где постоянно находится Энджилл, за всем шумом и гамом бара услышать разговор поднабравшихся Пожирателей! Ну и что, что в баре они (по крайней мере Северус не помнил) не обсуждали свою «деятельность»! Ведь если в питейном заведении, причём магловском, рядом со слугами Тёмного лорда появляется вполне приличная светлая целительница и не хочет в этом признаваться, то лучше заранее перестраховаться…
Между тем, Волан-де-морт продолжал:
— Из всего нашего круга ты, Люциус, единственный, кто устраивает безумные пирушки. Да-да, не отпирайся. Тёмному лорду известно всё. Ты почти каждый вечер собираешь моих лучших людей и тащишь их в самые отвратительные места, где подслушать вас становится делом удивительно простым. Значит, и отвечать будешь ты.
Вслед за этими словами в Малфоя полетел ещё один Круциатус. Затем заклятье перекинулось на Нотта.
— Впрочем, у каждого из вас есть своя голова. Вы жестоко нарушили мой приказ, тем самым подставив под удар всех, — аргументировал свои действия Волан-де-морт.
После Нотта досталось Эйвери. Затем Долохову. Потом Крэббу. Северус мысленно сжался, понимая, что он может быть следующим. Но, по какой-то неведомой причине, ему Круциатуса не досталось. То ли Тёмный лорд не знал о походе Снейпа, то ли понимал, что его любимый зельевар ни при каких обстоятельствах не будет болтать лишнее, то ли, и это всего вероятнее, посчитал, что, по сравнению с остальными гуляками, одна-единственная прогулка Северуса особого веса во всём деле не имеет.
— А теперь слушайте меня все. В первую очередь ты, Люциус, — принялся раздавать распоряжения Лорд, когда прекратился последний Круциатус, — У вас есть три дня, чтобы замести следы. Идите туда, где вы были хотя бы раз. Ищите следящие чары. Разрушайте здания. Находите шпионов. В живых не оставлять никого.

* * *

Лейла опаздывала. В святом Мунго в связи с очередным нападением Пожирателей случился аврал. Девушка настолько закрутилась, что совершенно забыла о вечернем выступлении. Трансгрессировать, прибыть с помощью портала или каким-либо другим магическим образом было совершенно невозможно. А вдруг подозрительные Пожиратели, облюбовавшие «Писклявого койота», наложили на такие методы следящие чары! Дамблдор вообще велел в этом отношении не рисковать и во время вылазок не пользоваться магией. Это ей-то, чистокровной ведьме! Впрочем, Лейла постепенно привыкла. Но сейчас она проклинала и в то же время благодарила этот запрет. За опоздание её могут уволить. С одной стороны, этим она подводит Орден, который лишится в её лице надёжного шпиона, но с другой, сейчас, когда её жизнь, возможно, висит на волоске (что зависит только от настроения Северуса Снейпа на сегодняшний день), это — единственный выход. Дамблдора ведь ничем не проймёшь!
Лейла вбежала в здание буквально за десять минут до начала номера. В принципе, в обыкновенном, ничем не примечательном баре, кажется, можно немного задержаться с такого рода мероприятиями — покуда у посетителей достаточно выпивки, прекрасное их интересует не настолько сильно, на сколько могло бы. Но нет. Проблема в том, что некоторые завсегдатаи «Писклявого койота» специально приходили в определённые дни, чтобы послушать Лейлу. Правда, их вниманием завладевала не столько песня леди Эл, сколько её декольте и выглядывающие из вырезов по бокам платья края ажурных чулков. Тем не менее, приличная задержка могла заставить недовольных гостей покинуть бар, а это, как известно, убыток для хозяев заведения. Покрыть который они, несомненно, захотят за счёт зарплаты Лейлы.
— Ну где ты бродишь, чертовка? — вместо приветствия прорычал мистер Мокси, хозяин «Койота», едва завидев девушку на пороге. Это был грузный мужчина с вечно багровой физиономией и стекающим ручьями потом.
— Простите, — тихонько пробормотала девушка, пытаясь максимально быстро проскользнуть мимо сердитого хозяина.
— Я тебе плачу за то, чтобы ты гуляла чёрт знает где? — понеслось Лейле вдогонку.
Энджилл решила проигнорировать этот выпад. В конце концов, ей не привыкать. Не в первый раз Мокси такой. Официантки говорили, что он принимает какие-то магловские порошки, от которых становится совершенно невменяемым. Как они там называются?… Впрочем, неважно.
Лейла осторожно прошмыгнула в небольшую довольно грязную комнатку, которая носила название «Гримёрка». Быстро переоделась в платье, сегодня нежно-розовое всё с теми же пресловутыми разрезами по бокам. Многие (маглы, понятно) удивлялись, каким образом Лейла умудряется каждый день выступать в новом платье. Если бы они знали, что это всё одно и то же, только постоянно изменяющее цвет! Один взмах палочкой…
Кстати, о палочке. Лейла достала оружие и осторожно спрятала его в чулок. Гениальный совет Алисы. Ведь не может же Лейла выйти на сцену безоружная, зная, что где-то там, в зале сидят изрядно наклюкавшиеся и жутко злые Пожиратели! Отсюда причина столь длинных разрезов по бокам платья. Согласитесь, было бы несколько странно, если бы вдруг таинственная леди Эл прямо в зале стала задирать юбку, чтобы добраться до спрятанной в чулке палочки. А так одно лёгкое движение руки — и палочка уже у тебя.
Лейла внимательно посмотрела на себя в зеркало, придирчиво изучая каждую деталь. Не должно быть и намёка, что она — ведьма. Так, вроде всё в порядке… Пора на сцену.

* * *

Лейлу терзало нехорошее предчувствие. Как-то подозрительно выглядели её обычные «клиенты». Сегодня они пришли уже с дамами. Маглянки. Такого на памяти Лейлы не было ни разу. Девушка внимательно, на сколько это было возможно с того места, где она стояла, осмотрела стол. Интересно, ей кажется, или бутылок в самом деле меньше, чем обычно? И сегодня с ними снова этот Снейп. Во второй раз.
Лейла попыталась взять себя в руки и делать всё как обычно, не привлекая особого внимания. Как всегда после первой песни села за барную стойку, заказала свой любимый коктейль и принялась ждать, пока кто-либо из гостей не закажет ей песню.
— Эй, любезный, позови-ка сюда хозяина, — раздался справа чей-то до боли знаковый весёлый голос.
Лейла резко вскинула голову и увидела Люциуса Малфоя с его неизменной улыбкой. Бармен, памятуя, что слово клиента — закон, позвал Мокси.
— Дорогой мой, — начал Люциус, как только мистер Мокси показался в дверях, — Что-то у тебя сегодня выпивка не очень. Мне не нравится.
— Что вы, мистер Малфой, всё как всегда, — залебезил хозяин «Койота»: видимо, боялся потерять клиента.
— Это всего лишь означает, у тебя всегда паршивая выпивка. Или ты будешь спорить? — Люциус или притворялся, или в самом деле завёлся, — Эй, ребята, этот грязный магл смеет со мной спорить!
Лейла попятилась. Люциусу и его компании, так же, как и ей, приходилось тщательно конспирироваться. Ведь если до авроров дойдёт информация, что в магловском баре прохлаждается группа каких-то колдунов, то они могут и с проверкой нагрянуть. Если Люциус назвал Мокси маглом, это значит только одно: ему терять больше нечего. К тому же, и это только сейчас пришло Лейле в голову, и Люциус, и все остальные были абсолютно трезвы.
Остальные Пожиратели встретили слова Малфоя недовольными криками. Люциус ещё раз улыбнулся и повернулся к Мокси:
— Авада Кедавра.
Мужчина упал, сражённый зелёным лучом заклинания. Несколько секунд в баре стояла полная тишина, а затем раздались женские крики. Это будто стало сигналом для остальных преступников. Пожиратели с громким смехом достали палочки и принялись громить бар и рассыпать во все стороны Смертельные проклятья. Лейла непроизвольно вскрикнула, споткнулась о ножку стула и упала. Кое-как ей удалось заползти за рояль. Теперь у неё есть несколько секунд, чтобы принять решение. Она не может броситься на помощь этим людям, потому что одной ей с пятнадцатью Пожирателями не сладить. Она не может трансгрессировать, потому что эта акция — по всей видимости, поиск шпиона, значит, на здании, скорее всего, уже стоит антитрансгрессионный щит. Так она только привлечёт внимание. Остаётся только одно: попытаться выскользнуть через чёрный ход, пока…
— Ух ты, какая лапа! — раздалось над самым её ухом.
Лейла вскрикнула и попыталась убежать, но Малфой (а это был именно он), крепко держал девушку за руку. Люциус со смехом наблюдал за потугами девушки, а затем одним рывком поднял её на ноги и выволок на середину разгромленного бара. Лейла в ужасе огляделась: за ту минуту, которую она потратила на оценку ситуации в баре, кроме неё, Пожирателей и их дам, очевидно, находившихся под Империусом, в живых не осталось никого. Вокруг Лейлы сгрудились преступники и с нехорошими улыбками смотрели на то, как девушка пытается вырваться из цепких рук Малфоя.
— Смотрите, мальчики, к нам в гости пожаловала девочка, — с крохотнейшей смешинкой в голосе произнёс Малфой.
— Отпусти меня, гад!
— Вот как ты теперь запела, птичка? Ну ничего. Мы тебе крылышки-то подрежем.
И под хохот товарищей Люциус оттолкнул Лейлу от себя. Затем, чтобы её немедленно поймал Долохов. Лейла закричала. Долохов, подзадоренный её криком, схватил девушку за подол и так же, как Люциус до этого, толкнул её Нотту. Вот только подол её он отпускать даже не думал, так что в результате в руках мерзавца остался приличный такой кусок материи. Нотт точно также толкнул девушку другому Пожирателю, тот, не забыв удачно задеть певичку по груди, «передал» следующему, тот — ещё одному. Каждый новый толчок сопровождался взрывом хохота. Наконец, Лейла, изловчившись, ударила очередного мучителя по самому больному месту, оттолкнула ещё двоих, не ожидавших отпора, и со всех ног побежала к выходу. Сзади Люциус что-то кричал, но она его уже не слушала — до двери оставалось всего пять шагов.
И вдруг девушка неожиданно в кого-то врезалась. Мужские руки (Лейла не видела, чьи именно) крепко, но не больно, обхватили её, не то обнимая, не то пытаясь задержать. На какую-то секунду ошеломлённая Лейла даже перестала сопротивляться. Но только до тех пор, пока сзади не раздались одобрительные крики и хохот Пожирателей. Только тогда зажмурившаяся, было, девушка открыла глаза и подняла голову (соперник был существенно выше неё). И обмерла. На неё смотрели чуть насмешливые чёрные глаза Северуса Снейпа.
— Вы что, уже уходите? — как ни в чём не бывало осведомился Северус.
Пожиратели снова засмеялись, но Снейп даже не улыбнулся. Несколько секунд он смотрел в испуганное лицо Лейлы, а затем резко толкнул её Эйвери, будто случайно проведя при этом рукой по её бедру.
— Попридержи свои наглые руки, — предупредил он Эйвери и подошёл к Люциусу.
К вящему удивлению Лейлы, тот послушался и просто удерживал девушку на месте. Смешки остальных Пожирателей также затихли, пока Северус что-то втолковывал в непробиваемую голову Люциуса Малфоя: видимо, эти двое пользовались небывалым авторитетом у остальных. Лейла закрыла глаза: сейчас Снейп скажет Малфою, что она — ведьма, и её доставят прямиком к Тёмному лорду. А оттуда никто не возвращается. Мамочка, прости меня за всё…
Люциус, между тем, скорчил недовольную физиономию, как будто Северус отобрал у него любимую погремушку.
— Пошли, ребята, — кисло скомандовал он Пожирателям, и круг, образовавшийся дабы немножко потешиться над беспомощной девушкой, распался.
Эйвери, подчиняясь жесту Северуса, отпустил Лейлу, но только для того, чтобы уже Снейп взял её за руки и потянул к выходу. Уставшая девушка сопротивлялась крепкому сильному мужчине как только могла, но все её усилия оказались тщётными. Северус выволок её на улицу и трансгрессировал в неизвестном направлении.
— Так, ребята, мы, кажется, ещё не всё здесь разбили, — провозгласил Люциус, и Пожиратели продолжили громить помещение.

* * *

На следующее утро все магловские газеты пестрели заголовками касательно четырёх разгромленных баров, расположенных в разных частях Лондона. «Нож и пистолет», «У Монтейна», «Писклявый койот», «Ночной досуг». В живых не осталось никого из тех, кто в ту ночь находился в этих заведениях.