Стало совсем темно. Звезды россыпью алмазов сверкали в небе. Взошла луна — большая, круглая, светлая, но какая-то грустная. Ребятам было так хорошо, что они хотели поделиться своим счастьем с целым миром, тем более с вечно скорбной луной. Гарри протянул руку и, следуя невысказанному желанию обоих, запустил в луну своей радугой. Разноцветное, светящееся полотно взвилось было в небо, но вскоре вернулось, опустилось пологом над низкой кроватью-топчаном, закрывая двоих от нескромных взглядов целого мира и луны…
Гарри подтянул Драко повыше, положив его голову себе на плечо и, слегка наклонившись, нежно поцеловал его. Легкое, как крылья бабочки, касание губ заставило сердце Драко биться быстрее. Он протянул руку и дотронулся до лица Гарри, погладил его скулу, невесомо пробежался по едва заметному знаменитому шраму на лбу, запустил пальцы в гриву непокорных черных волос и притянул Поттера к себе, усиливая, углубляя поцелуй, но оставляя его таким же трепетно-нежным. Они оба наслаждались этим поцелуем, пили его, неторопливо, со вкусом, с полной отдачей. Но этого становилось мало. Вот рука Гарри, подрагивая, погладила мягкие лунные волосы Драко. Вот он, уже не в силах сдерживаться, тянет невозможного блондина на себя, устраивая на своем теле. Крепко обнимая Малфоя, Гарри с восторгом почувствовал подтверждение своей желанности: фаллос Драко упирался ему в бедро. Проведя по гибкой спине ладонями, Гарри скользнул под шелковую рубашку. От прикосновения горячих ладоней к своей коже Драко прогнулся в пояснице и инстинктивно потерся о Гарри бедрами. От нахлынувших ощущений стало воздушно-хорошо. Весь центр наслаждения и сладострастия находился сейчас у бедра Гарри, воинственно упираясь в него, напрашиваясь на более откровенную ласку. Драко чувствовал сильнейшее возбуждение, но не торопил события. Он хотел дать себе и Гарри время освоиться с этими новыми для них эмоциями.
Желая доставить удовольствие, Драко провел рукой по твердокаменному члену Гарри, погладил сквозь ткань брюк, надавил, легонько сжал ладонью, от чего у Поттера перехватило дыхание. Не желая сдерживаться, он низко и протяжно застонал. Драко замер от звука голоса Гарри. Ему внезапно стало еще приятнее, будто ласка вернулась сторицей, взорвав в нем тысячу маленьких солнц. Драко понял, что дарить радость Гарри будет для него наивысшим счастьем.
Лежа на Поттере, он приподнялся на руках и, уже не сдерживая себя, впился неистовым поцелуем в приоткрытые губы Гарри. Тот ответил не менее порывисто — сжал Драко в объятиях, прижимал к себе с еще большей силой, желая почувствовать каждый изгиб легкого тела. Драко мягко отстранился и сел верхом на бедра Гарри. Поттер, забывая дышать, смотрел, как его личный ангел, не торопясь, расстегивает его рубашку пуговку за пуговкой. Стараясь не касаться пальцами обнаженной кожи, Драко расстегнул последнюю пуговку и взглянул в глаза Гарри. Поттер смотрел на него, как на земное воплощение бога Любви. Его восхищенно-затуманенный взор поощрял на новые подвиги. Драко, не имея опыта с мужчиной, действовал интуитивно, делая то, что понравилось бы ему самому. Не отрывая взгляда от глаз Гарри, блондин потянулся к любимому. Погладил лицо, нежно, кончиками пальцев, дотронулся до шеи, заставляя золотисто-смуглую кожу покрыться миллионом маленьких мурашек. Провел руками по груди, невесомо очерчивая изгиб каждой мышцы, проследил пальцами неведомый узор, приведший его к темным маленьким соскам. Действуя обеими руками, Драко нежно очертил окружности сосков и легонько пощекотал их. Гарри вздрогнул и резко выдохнул, выгибаясь, приподнимая Драко на своих бедрах. Тот потерял равновесие и упал на Поттера. Гарри схватил его в охапку и подмял под себя. Он с силой проводил рукой по телу Драко, впитывая его, запоминая на ощупь, припадал губами к коже, как жаждущий – к источнику. Драко млел от этой грубоватой, но такой страстной ласки, выгибаясь и издавая стоны, когда Гарри дотрагивался до особо чувствительных местечек. Гарри руками и поцелуями возносил молитву Драко, его совершенству, его стонам, его глазам, его губам… Он боготворил каждую черточку, каждый изгиб, каждый выдох: «О! Да! О, Гарри…» Если бы это было песней, то это была бы самая прекрасная песня в мире.
Они не заметили, как оказались без одежды, стремясь припасть друг к другу, насытиться, упиться допьяна близостью тел, близостью душ… Нетерпеливо освободившись от всего, что мешало им чувствовать друг друга, они с трепетом и упоением пили друг друга каждой клеточкой тела, наслаждаясь уже одним этим.
Мгновения страсти, запечатленные в памяти какими-то урывками:
_______________Закушенные губы…
_________Запрокинутая голова…
___Руки, цепляющиеся за плечо…
______________Язык, ласкающий розовый сосок…
____________Бедра, крепко прижатые друг к другу…
_______Поцелуй-укус в незащищенное горло…
____________________Выгибающееся легкое тело…
______________ Волосы веером взметнувшиеся…
________Пальцы на крепком твердом члене…
________________________Губы, целующие и ласкающие нежную кожу фаллоса…
______Все слилось, чехарда лихорадочных воспоминаний, мгновения страсти, запечатленные в памяти какими-то урывками…
Экстатический фейерверк…
____________________Два слитных протяжных стона… Два имени, слившихся в одно: «Га-арри-и-иДра-а-а-ако-о-о»
_____________Кульминация…
_________Радужный всплеск, фонтаном озаривший все вокруг…
____________________________________________Мир, содрогнувшийся от чистой Силы…
________________Звезды, россыпью сорвавшиеся с небес…