Гарри смотрел на происходящее со стороны и не мог поверить, что это происходит с ним. Как будто он был зрителем плохой пьески, где главными героями были Марси, Драко и он, Гарри.
Пять долгих дней он смотрел, что вытворял с Драко этот Незнакомец, занявший его тело…
Гарри не сразу понял, что случилось. Когда он ударился о ступени и потерял сознание, все померкло. Он ничего не видел, но отчаянно боролся с обступившей тьмой. Что-то странное было в этой тьме: липкая, словно грязь, она пыталась задушить его. Черная, как днища котлов Снейпа, она пыталась вселить в него Ужас. Вот только Гарри никогда не боялся темноты. Даже наоборот, темнота напоминала ему редкие минуты покоя и безопасности в чулане Дурслей. Видимо поняв, что страхом и тьмой его не пронять, кто-то показал Гарри действительность. Словно сквозь стеклянную стену он смотрел со стороны на свое тело, которое бережно нес шатающийся Драко. А снизу его страховала бесстрашная Марси. Он однажды наблюдал нечто подобное в телевизоре тети Петуньи, когда она, перемывая косточки участникам, в упоении смотрела реалити-шоу. Так и Гарри все видел, но никак не мог повлиять на происходящее. В какой-то момент он подумал, что умер и видит свое тело со стороны. Но, присмотревшись, увидел, как поднимается и опадает его грудь, как дрожат длинные ресницы. Он никогда не подозревал, что они у него такие красивые – черные и пушистые. Наверное, очки раньше скрывали это. Чтобы не запаниковать, Гарри продолжал дальше рассматривать себя. Это очень помогало не сойти с ума от напряжения и не забиться в неуправляемой истерике. Словно чужими глазами он смотрел на свою стройную, но сильную фигуру, не лишенную гибкости и изящества. Сейчас в нем действительно было что-то аристократичное. Видимо два года вымуштровки у Франсуа не прошли даром. Странно, мысли о д’Артаньяке больше не вызывали болезненных спазмов в груди. Словно именно сейчас Гарри наконец-то сбросил это тяжкое бремя насилия и ощущение грязной вины с души… Он продолжал смотреть и критически себя оценивать. Конечно, до Драко ему далеко – потомственного аристократа видно сразу. Незаметно все его мысли переместились на Малфоя. Он с благодарностью наблюдал, как тот нежно и бережно положил его тело на кровать, несмотря на собственное весьма плачевное состояние, забегал по комнате в поисках холодных компрессов и нашатыря. Гарри почувствовал глубокую нежность, затопившую все его существо. В этот момент он открыл глаза. Это было очень странно осознавать себя сразу в двух измерениях – глядеть сверху на все происходящее и изнутри Этого Существа, что, открыв глаза, холодно смотрело на Драко. То, что в этом существе не было ничего человеческого, Гарри понял сразу. Ну не может душа человека быть такой темной и холодной! Как сгусток замороженного космического вакуума… Даже сущность Волдеморта, однажды захватившего его тело на пятом курсе, была похожа скорее на подтаявшее мороженое, чем на это воплощение Абсолютного Зла! Гарри стало страшно. Не за себя, а за дорогих ему людей (да, и Марси тоже!) оставшихся один на один с Этим… Как же его назвать? Все, что включало бы в себя понятие Воплощенного Зла, было слишком мелким и совсем не отображало действительность.
Ненависть ледяным мечом пронзила душу Гарри. Это было ни на что не похоже. Мало того, что он видел через две пары глаз, так еще и чувствовал через две души! И одна из этих душ дико ненавидела Драко. Ненавидела его не за что-то, а просто потому, что он существовал, и потому, что Гарри любил его. Да-да! Любил! Как отчетливо это можно было осознать сейчас, после того как он увидел Истинную Ненависть! Он словно после яркого света попал в такую абсолютную темноту, по сравнению с которой, любая темная ночь покажется летним деньком. Эта ненависть другого Существа мучила и корёжила душу Гарри. Она волнами накатывала на него, пытаясь поглотить все самое светлое и доброе, что еще оставалось в нем. Внезапно Гарри понял, что если поддастся хоть на секунду, хоть на микрометр подпустит эту Тьму себе в душу, то будет вечно гореть в аду. Но даже не эта чудовищная мысль ужасала Гарри. Он представил, что будет с Драко, если это Существо ничто не будет сдерживать. Это было… невозможным! Ни за что на свете Гарри не отдаст свою любовь и свою душу на поругание нечисти, будь то сам Сатана! Эта мысль что-то всколыхнула на темной стороне его души, которая сейчас смотрела на Драко, как на мерзкое насекомое, обдавая того холодом и презрением. Гарри решил бороться до конца, пусть и не знал как. Выход есть всегда. Если эта Тварь надеется причинить боль его любимому, то она крепко об этом пожалеет! Эта решимость Гарри потеснила Темную Сторону, отвоевав себе немного больше пространства. Гарри пытался докричаться до Драко, как-то привлечь его внимание, но ничего не получалось. Все чувства кроме зрения были заблокированы. Он будто находился внутри бронированной комнаты, обложенный метровым слоем ваты. Внезапно Гарри вспомнил, как боролся за свою душу с Волдемортом в Министерстве. Он просто разрешил себе любить и скорбеть, и Волдеморт не смог находиться в его теле. Но Этот ни в какое сравнение не идет с Темным Лордом. Том Риддл удавился бы от зависти, увидев ТАКУЮ темноту! Гарри попробовал заполнить свою душу любовью к Драко, но его сил не хватило. Видимо душа Лорда когда-то давно знала, что такое любовь, привязанность, возможно, дружба. В нем хранилась память его изуродованной души, которую хоть немного, но любили. И эта мертвая память не позволила Лорду надолго занять тело Гарри. В сущности Этого не было ни искорки воспоминаний о чем-то хорошем. Оно просто НИКОГДА не догадывалось о таких чувствах, как любовь или нежность. Светлые эмоции отсутствовали за ненадобностью, так же как у трупных червей — крылья. Это была Абсолютная Тьма, Совершенное Зло!
Гарри метался, глядя, как Этот мучает милого ему человека. Было невыносимо видеть недоумевающий, словно у раненного зверя, взгляд Драко, когда «Гарри» смотрел на него с ярой ненавистью! Его непонимание и боль были словно удары бичом по нежной коже. Это было страшно! Гарри кричал от ярости, пытаясь пробиться сквозь ненависть, но у него не получалось. Хуже того, он частичкой нетронутой души все же ощущал ненависть к Драко. Он любил и одновременно ненавидел. Словно горел во льду. Если бы у Гарри был голос, он бы уже сорвал его на всю жизнь — так он кричал! Но вот, к дикой мешанине чувств добавилось еще одно. Оно было знакомо Гарри с детства. Пульсирующая боль в шраме. Только на это раз не на лбу, а в ладони. Это навело Гарри на мысль, что у него будет возможность связаться с Драко. Надо просто подождать…