— То есть ты умеешь кататься на лошадях, петь, играть на пианино, рисовать… – Гермиона доброжелательно улыбнулась. – Ты талантливая.

— Нет, — на щеках Элейны заиграл румянец, — уметь такое должна каждая леди.

— О, — Гермиона цокнула языком. – Да, разумеется.

Они сидели в большой роскошной беседке у замка; солнце нежно нагревало землю, ветерок ласково поигрывал с листочками фруктовых деревьев и яркими лепестками красочных цветов. После появления Люкориса и этикетного приветствия Элладора с радушной улыбкой предложила перебраться на воздух.

Они как-то сразу разделились на группы.

Поллукс вместе с тем самым усатым мужчиной (его звали Ивэн Нортон) и Люкорисом обсуждали военную политику. Впрочем, дискуссировали только Поллукс и Ивэн, Люкорис выражал всем своим видом почтение и внимательно слушал их разговор.

Элладора о чем-то шепталась с леди Игрейной.
(далее…)

Стена отъехала в сторону, и в гостиную влетела темноволосая девушка. Студенты изумленно подняли головы: никому прежде не доводилось видеть Пэнси Паркинсон такой. Она бежала, волосы растрепались, а глаза ярко блестели. Она лихорадочно обвела горящим взглядом гостиную и, заметив друзей в углу, у камина, удовлетворительно кивнула и устремилась к ним.

Впрочем, из ее друзей лишь Дафна Гринграсс вопросительно на нее посмотрела. Кребб и Гойл продолжали играть в плюй-камни. Блейз с задумчивым видом поигрывал с длинными темными волосами работающей над эссе Асторией. А Драко напряженно разглядывал, как жаркий огонь полыхает в камине.

— Ну? – спросила Дафна, подняв брови.

— Только что была в больничном крыле, относила настойки от Снейпа.

— И?

— Грейнджер пришла в себя!

Тут даже Блейз заинтригованно поднял брови, а Астория подняла голову от пергамента.
(далее…)

Гермиона очнулась от тупой, немного покалывающей боли в затылке. Глаза ее были закрыты, но она ощущала, что лежит на сырой земле. Ветерок слегка развевал ее одежду и растрепавшиеся волосы.

Осторожно она открыла один глаз. Так и есть. Над ней распростерлось ясное небо, ни единого облачка. Затем распахнула второй и вздрогнула: со всех сторон ее обступили маленькие домовые эльфы, прижав тоненькие ручки к груди. Они взирали на нее со страхом, даже с ужасом, не смея произнести ни слова, но при этом опасаясь оставить ее.

— Что происходит? – нарушила тягостное молчание Гермиона, осторожно поднимаясь на локтях и разглядывая грязные тряпки на них, что претендовали на звание одежды.

Эльфы, дружно содрогнувшись, переглянулись, и один из них – очевидно, самый смелый – выступил чуть вперед и еле слышно пробормотал:

— Хозяйка упала с лошади… Радуга скинула хозяйку… – и он испуганно опустил взгляд в землю.

Гермиона села, не веря своим ушам. Хозяйка? Упала с лошади? С лошади?! Она нервно оглянулась и, расстроено вздохнула, увидев неподалеку красивую черную лошадь. Лошадь-то красивая, но чтобы она, Гермиона, вдруг решила покататься на ней?! С нее хватило того случая, когда ей было шесть. Она гуляла с родителями по парку, и они, решив порадовать дочурку, заплатили, чтобы ее пару кругов прокатили на маленьком пони. О, Гермиона никогда не забудет того ужаса. Она, дрожа от страха, вцепилась в поводья и все тридцать минут прогулки молилась, чтобы все быстрее закончилось.
(далее…)

~*~
Время — ткань, из которой состоит жизнь. (Бенджамин Франклин)

~*~
Лучше умереть стоя, чем жить на коленях. (Долорес Ибаррури)

Пролог

Страх.

В каждой клеточке тела.

Элейна не могла пошевелиться.

Страх. Ужас. Неверие. Дрожь. Вина.

…страх…
(далее…)