Прошло время. Холодный воздух предвещал скорый снег. Через неделю придет Рождество, и Лецифер спрашивал себя, будет ли у него возможность праздновать? Должен ли он сделать подарки Поттерам?
Но эти вопросы были второстепенны. Темное трио обсуждало будущую тактику борьбы, и все шло плохо.
Они действительно сильно ослабили Министерство, но захватить его еще не удавалось. Вся предоставленная Розье информация была либо сильно устаревшими данными времен первой войны, либо откровенными домыслами.
– Так нам ничего не узнать, – Лецифер оттолкнул в сторону почти «слепой» план шестого этажа. – Нам нужны шпионы и лучше опытные.
– Опытные… – Вольдеморт скривился от отвращения. – Все, что у нас есть, уже заняты. И, к тому же, внедрение нового человека в Министерство займет слишком много времени. Есть другая идея. Он потянулся погладить сонную от прохлады Нагини.
– Нагини.
– Госсподин, шшто я ссмогу ссделать?
– Пошли зззмей в ззздание миниссстерсства, пусть узззнают всссе пути.
Нагини подняла голову. – Когда госсподин?
Вольдеморт медлил. Змеи были одноразовым оружием. Если их заметят, то все будет зря. – Когда будет луччшшше сссделать это?
– Ччем быссстрее, тем луччшшше. – задумчиво ответил Лецифер. – Ззахватив зздание, мы захватим миниссстерссство.
Умбра согласно кивнул. – Но надо проссследить, чтобы в тот день Миниссстерссство было пусссто, чтобы никто не заметил зззмей.
– Вольдеморт снова обратился к Нагини. – Думаю, поссслезззавтра хорошшшо.
– Хорошшшо, но нам будет нужна зззащита, – змея обвилась вокруг кресла хозяина.
– Сссделаем, – Вольдеморт закончил разговор обещанием. Что-то было не так. Но что? Он говорил на парселтанге, и на нем же говорил Умбра, что вполне естественно и… Лецифер.
По телу прошла волна холодной дрожи. Вольдеморт напрягся. Убийственная ярость наполнила его мысли, рука схватила волшебную палочку. Умбра и Нагини отшатнулись. Они видели выражение его глаз, и для них этого было достаточно.
Вольдеморт впился взглядом в Лецифера.
– Ссслушай…
Полувампир понял, что что-то изменилось. Он тоже схватил волшебную палочку. Он сглотнул, когда почувствовал ауру силы вокруг лорда. Этого он еще не ощущал. Он застыл, впервые за много лет ощутив страх смерти. Лецифер понял, что смертельное проклятие Вольдеморта может оказаться сильнее его магии смерти.
Только почему лорд внезапно стал столь агрессивен? Лецифер не понимал, в чем ошибся.
– Леццифер, – Вольдеморт опасно шипел. – Чего я еще не знаю о тебе?
Лецифер задумался. Что ему делать? Сказать при Умбре? Это опасно… Но придется принять этот риск.
– Договор, – Лецифер пытался тянуть время, в поисках возможности выжить. – Я буду говорить только в том случае, если ты прикажешь молчать об этом и Умбре, и Нагини.
Лорд понимающе кивнул. – Умбра, клянисссь. – Молодой человек спокойно протянул руку, коснулся своего господина, клянясь его именем и его магией. Лецифер немного расслабился. Змея принесла свою клятву верности. Лорд вновь обратился к Лециферу.
– Кто ты?
– Гарри Джеймс Поттер, – Лецифер радовался, что его голос не дрожал.
Голос Вольдеморта превратился в опасный шепот, который отвратительно громко прозвучал в мертвой тишине комнаты.
– Тогда объясссни нам, почему ты говоришшшь на парсселтанге?
Парселтанг? Лецифер выдохнул. Он понял, что в разговоре не делал различий между двумя языками. Но почему он владеет змеиным языком? Лецифер решился на правду.
– Не знаю.
– Не знаешь? – Темный лорд напоминал хищника за мгновение перед прыжком.
Поттер. Как он мог подумать, что это имя не принесет ему еще неприятностей. Он сжал зубы, чтобы не начать проклинать всех без разбора. Дамблдор и весь волшебный мир ошиблись? Ребенком пророчества был не Джим, а Гарри Поттер? Лорд глубоко задышал, пытаясь успокоиться.
Его воспоминания о той ужасной ночи почти не сохранились. Тогда он хотел создать хоркрукс из живого существа, что вероятно не удалось. Позже он использовал Нагини.
Поттер, именно этот, что сидел перед ним, должен был стать этим хоркруксом. Только это объясняет его знание парселтанга. Но подтверждает ли это, что ребенок пророчества именно он? Если бы он только знал полный текст пророчества! Оба брата могли или… только один из них?
Лорд смотрел на Лецифера, сжимающего палочку. Рисковать нельзя. Он все еще связан договором, но после войны… Хорошая идея! Лецифер также связан договором, как и он, и, стало быть, не может выполнять никаких вредящих действий, в том числе и исполнения каких бы то ни было пророчеств. Превосходно.
Неудавшийся хоркрукс, какая пустая трата души. Но какой результат даже минимального его влияния!
Теперь объяснено странное колебание его ментальных щитов в присутствии Лецифера. На самом деле этот мальчишка не имеет собственной сильной магии, все, чем он владеет, принадлежит Вольдеморту.
Итак, сначала он должен вновь объединить темное трио. Нельзя терять возникшее между ними доверие. Итак, пришла пора сказать правду. Факт, противоречащий всем его принципам. Все-таки, знание было властью лишь до тех пор, пока знаешь нечто, неведомое другим. Вольдеморт спрятал волшебную палочку.
В ту же секунду Лецифер стремительно направил свою палочку на Умбру.
– Ты тоже говоришь на парселтанге. Кто ты?
Умбра не шелохнулся. Единственным свидетельством его реакции была резко снижающаяся температура воздуха в комнате.
– Умбра, Лецифер, прекратите! – Холодный голос Вольдеморта немного снизил накал страстей. Оба повернулись к лорду. – Я объясню все. Но сначала, почему ты не рассказал мне о своей способности, Лецифер?
– Мне запретил Совет, – монотонный голос Лецифера был так же холоден, как и сила, исходящая от Умбры. – Но почему Он умеет это? Он твой сын?
Умбра впервые потерял свой невозмутимый вид и удивленно смотрел на Лецифера. Что ему ответить?
– Тогда, ты тоже его сын. И почему в этом случае ты зовешься Поттером? – В голосе Умбры прорезалась неведомая раньше нота. Сарказм. – Может быть, ты его незаконный сын?
– Вряд ли, – только мысль о подобной возможности вызвала у Лецифера тошноту. – А ты? Законный сын или ублюдок?
У Вольдеморта заболела голова. О чем он думал, назначая двух мальчишек своими заместителями? Вероятно, он был пьян или одержим.
– Вы оба не мои дети! И насколько я знаю, у меня вообще нет детей! Уже лет тридцать… после ритуала, я не в состоянии иметь наследников. – Он уже едва сдерживался, чтобы не наорать на обоих.
– Хорошо… – Лецифер не выпускал Умбру из вида. – Но тогда, что он такое? Он не реагирует на дементоров.
– Также, как и ты, – Умбра уже шипел от злости.
– Умбра! Лецифер! Дайте мне объяснить. – Вольдеморт старался привлечь внимание к себе. – Лецифер, позволь представить тебе Умбру. Это немного повзрослевшая версия шестнадцатилетнего меня. Он развился из одного хоркрукса.
– Хоркрукс, – Лецифер с интересом разглядывал надувшегося от собственной значимости Умбру.
– Умбра, я представляю тебе Лецифера. Также известного, как Гарри Поттер. Кажется, он моя неудачная попытка создать еще один хоркрукс той ночью, семнадцать лет назад. Лецифер, можешь снять свой капюшон. – Волдеморт был вынужден признать, что никогда еще не видел столь придурковатого выражения на своем молодом лице. Жаль, что Лецифер еще не снял капюшон, и выражения его лица было не видно.
– Он неудавшийся хоркрукс? – Умбра засмеялся. – Тогда Авадой ты накрыл его, а не его брата?
– Я не помню! – Вольдеморт уже проклинал этот пробел в своей памяти. Но что делать с мальчишкой? Просто уничтожить хоркрукс, пусть даже неудавшийся, было опасной затеей. Но если этот Поттер был ребенком пророчества… тогда эти светлые болваны заведомо проиграли. Они ошиблись, отдав в его руки такое уникальное оружие. Вольдеморт расплылся в улыбке. Лучше и быть не могло!
Кроме того, насколько интересные последствия вызвала его попытка сделать из ребенка хоркрукс. Одна магия смерти чего стоила! Впечатляюще. Да, лорд, ты действительно что-то особенное в этом мире.
Лецифер неловко откинул капюшон. Он был потрясен. Он хоркрукс? Хоркрукс Вольдеморта? Что будет с ним? Значит ли это, что он всего лишь часть души, обезумевшего маньяка? Преступника, вызывающего лишь отвращение. Нет! Его затошнило, и он с трудом подавил рвотные спазмы.
Чтобы отвлечься, он обратился к Умбре.
– И что мы теперь? Братья?
Тот пожал плечами. – Братство душ? Тогда мы оба дети Вольдеморта.
Лецифер кивнул. Теперь он вытеснил все чувства, оставив лишь цинизм и горький юмор висельника.
Вольдеморт его папа? Что скажут на это Мирт и Джеймс Поттер? Он захихикал. Теперь у него было три отца. Биологический, по крови и по родству душ. Отличная семья. Ну почему опять он? Хихиканье перешло в горький стон.
– А другие хоркруксы – наши братья и сестрички? Или так нельзя говорить о предметах?
– О, лорд Вольдеморт очень силен, он может одухотворить даже предметы. – Умбра уже смеялся, не скрываясь.
– Заткнитесь! – Вольдеморт вскочил с места и забегал по комнате. – Нагини, тоже хоркрукс, можете объясниться ей в своей братской любви. – Вольдеморт заметил, что в отличие от Умбры, Лецифер не удивился его признанию. Подозревал ли он уже о значимости Нагини? Кто ему рассказал, или он был и сам слишком умен, чтобы догадаться? Может быть, семья это именно то, что принесет ему верность Лецифера? Не навязанную договором, а искреннюю?
Умбра замолчал. Семья… он всегда мечтал о семье, которую нашел так внезапно.
Нагини подняла голову. Единственное, что она поняла из человеческого разговора, это свое имя. Умбра пересказал ей содержание разговора.
Пришло время остолбенеть для Нагини. Но она быстро оправилась от потрясения. Она была обрадована появлением в ее жизни братьев. Вольдеморт потряс головой. В одну секунду у него вырвали из рук управление ситуацией и наделили тремя детьми.
После войны ему все равно придется убить Лецифера. Хотя он уже по-своему полюбил мальчика. Наличие наследника не было уж слишком плохой идеей. Но он все равно убьет его. Бессмертному ни к чему наследники. Кроме того, ему хватает проблем и с Умброй. Он кашлянул, привлекая внимание болтающей троицы.
– Я заканчиваю собрание. Нам всем надо подумать.
– Ага, лорд, – хором произнесли мальчишки.
– Отныне мы будем обсуждать тайные вещи на парселтанге. – Они синхронно кивнули. Все-таки, он еще может приказывать. Пока. – Змеи отправляются в министерство послезавтра. Они разведают план здания, попытаются украсть какие-нибудь документы и записать разговоры. Можете идти к себе, и советую вам обоим молчать о происшедшем.
Тем же вечером Лецифер отправил Совету подробное письмо с просьбой о рекомендациях для дальнейшего поведения. С отцом и тетей он поговорил лично, сожалея, что не сумел сохранить в тайне свое знание парселтанга. Совету он ни словом не упомянул о своей роли в ритуале изготовления хоркрукса, представив все так, будто ритуал сорвался из-за каких-то неизвестных качеств Джима Поттера. Он не мог еще никому, кроме семьи, довериться, что сам является частью души Вольдеморта. Вампиры искренне ненавидели это существо. Что будет, если родители перенесут эту ненависть и на него? Его пугала и духовная связь с Умброй. Сейчас Лециферу казалось, что изменилась и сама его сущность, его магия, его сила.
Близнецы испугались и одобрили его решение не сообщать Совету о подробностях. Но они уверили Лецифера, что, не смотря ни на что, он был и остается их сыном. Это немного успокоило его сомнения, но не до конца. Лишь последние слова Мирта полностью успокоили его.
– Даже если в тебе есть часть его магии, важно лишь то, что она в тебе и что ее владеешь ты. Ты видишь это, как злое семя, но посмотри на это, как на шанс противостоять носителю этого зла.
Мира кивнула и добавила. – Твоя душа более чем способна управлять этим. Темный лорд не может управлять тобой, ты не допустишь этого. Каждая победа и каждое поражение принадлежат только тебе.
Он никогда не забудет этих слов. «Каждая победа и каждое поражение – лишь твоя заслуга» – Самое короткое определение свободы.