Далеко от места сражения, в своем кабинете, Вольдеморт отложил в сторону последнее письмо.
Планы последних битв были отточены до совершенства.
В начале июня он атакует Хогвартс и сметет с земли последний оплот сопротивления. Через три дня после победы он разорвет договор. Наверняка, магическое наказание будет очень сильным, но он уже разработал некоторые контрмеры. Самое позднее, через пару дней, он снова будет полон сил.
В середине августа он провозгласит себя полноправным правителем и обнародует новую конституцию.
В начале сентября он станет властителем всей Британии, а к осени следующего года сумеет покорить Ирландию.
Потом? Вероятно, Францию. Или маленькую Бельгию… посмотрим.
Вольдеморт улыбался.
Ни одна из европейских стран не была подготовлена к войне больше, чем Англия. Может быть, всегда готовая к войне Германия составит небольшую проблему… Но она может и подождать своего часа. На его стороне опытная армия, деньги, власть и время.
Вольдеморт любил жизнь.
Острая боль пронзила его тело, разрывая внутренности и вырывая резкий крик страдания. Что-то скручивало его магию в тугой комок, пытаясь вырвать из тела. Подкрепленный ритуалами, он пытался сопротивляться, бороться с неведомой ему силой. Война магий давно убила бы любого человека и его самого, если бы… если бы он был немного более человечней.
Он Вольдеморт.
Существо, давно перешагнувшее границы человечности.
И он выживет.
Но ценой жизни станет нечеловеческая боль.

* * *

Где-то в неизвестном месте на земле два старых вампира почувствовали странную недостачу. Пропало что-то, тесно связанное с ними. Что-то, давно сжившееся с их магией. Договор. Он был разорван.
Ирма обернулась к собеседнику.
– Лецифер не подвел нас.
– Да, твое предсказание оказалось, как всегда верным. Я ожидал большей отдачи.
Женщина не отвечала. Погрузившись в раздумья, она машинально отвела прядь волос с лица. На нем, неожиданно отразилась не радость, а беспокойство. Второй вампир был удивлен. Прорицательница не часто выказывала подобные человеческие чувства.
– Что беспокоит тебя?
– Началось, – она тяжело вздохнула. – До сих пор я могла предчувствовать, что будет. Но отныне все знаки стерты.
– Я думал, что если было так много пророчеств об этом времени, то все уже ясно…
– Наоборот. Такое количество предсказаний говорит именно о том, что никто не знает, что именно случится. Точно лишь одно: Победитель получит все.
Вульфрим погрузился в молчание. – Понятно. Тогда я разрушу хоркрукс. Это меньшее, что я могу сделать.

* * *

Люциус Малфой растерянно смотрел на то, чем стали его подчиненные. Он даже не чувствовал на себе кровь. Как могло произойти подобное? Из растерянности его вырвал взгляд зеленых глаз Гарри Поттера. Нет, это не мог быть ни один из Поттеров. В глазах этого незнакомца он прочитал смертный приговор.
– Что… – Люциус каркнул и закашлялся. – Что ты есть?
– Разве ты не знаешь, Люциус? – Темная фигура подошла ближе.
Пожиратель напрягся. Раньше он никогда не чувствовал подобной угрожающей ауры, кроме как от лорда. Это восхитительная смесь из страха и покорности. Он должен знать этого бога смерти? Нет. Откуда? Только одно существо могло убивать так легко, изящно и непринужденно.
– Вряд ли…
– Министр Скримджер тоже говорил это.
Глава рода Малфоев почувствовал, как земля вырвалась из-под ног. Последними остатками воли он удержал свое тело от падения на колени. Но он не смог сдержать вырвавшееся из глубин подсознания имя.
– Лецифер…
– Да.
– Но… договор!
– Разорван. Благодаря тебе. – Молодой человек любезно улыбнулся Люциусу. – Ты и твой сын предоставили мне возможность этого.
Блондин беспомощно застонал, когда понял все последствия своей неразумности. Что он наделал? Имя сына заставило его спросить.
– Драко?
Мальчик разочаровал его и причинил вред его положению, но он был и оставался его единственным наследником.
– Он подслушал разговор темного лорда и передал мне его содержание. Это была та пушинка, которая перевесила весы правосудия в мою пользу. – Лецифер поднял кинжал и приставил его к шее старшего Малфоя. – Не беспокойся, Люциус. Твой род не прервется.
В одно дикое мгновение Люциус хотел убить Лецифера и сбежать от него, но остался на месте. У него не было ни единого шанса против Лецифера. И куда ему бежать? Он стоил лорду договора с вампирами. Только за это его настигли бы и в Сибири. Он даже не хотел думать, что мог сделать лорд с Драко и Нарциссой. С Нарциссой, носящей еще одну жизнь.
Так будет лучше. Он заберет свой позор в могилу, оставив семью под защитой Лецифера. Как странно, он надеялся на защиту собственного убийцы.
Надо надеяться. Вероятно, Драко сделал лучший выбор, чем он сам.
Острая боль пронзила его… и все кончилось.
Лецифер, не обращая внимания на падающее тело Малфоя, повернулся и направился к Ремусу и двум детям. Не останавливаясь, он уже отдавал первые команды.
– Томас, скользи к замку. Код омега. Понял? Симон должен начать выполнение.
Если вампир и принял команду, как странную, то не показал этого ни единым жестом. Вместо этого он исчез, радуясь, что вампиры снова свободны.
Еще прежде чем Лецифер достиг их маленькой группы, Джим пришел в себя. Он, дрожа, направил на брата волшебную палочку, чтобы немедленно опустить ее. В его лице не было ни кровинки. Но Лецифер не просто так называл этого мальчика своим братом, он распознал весь ураган чувств под окаменевшей маской лица.
– Как ты так можешь, Гарри… ты не Гарри.
– Нет, я Гарри, – мягко возразил старший брат. – Я сделал бы все, чтобы ты не видел этого… если бы это было возможно.
Джим сглотнул и снова поднял палочку. В этот раз в его глазах зажглась решимость. – Я не должен был видеть этого? Поздно! Слишком поздно! Гарри, ответь мне… ты и есть этот монстр Лецифер?
– С каких это пор Лецифер – монстр, – обиженно пробормотал полувампир.
Ремус вышел вперед, пытаясь отнять у крестника его палочку. – Джим, успокойся.
– Успокоиться?! Он лгал мне! Он разыгрывал передо мной добренького братика! – Джим замолчал только для того, чтобы со всхлипом втянуть в себя воздух. – Почему ты защищаешь его, Ремус? Ты заодно с ним?
– Если это называть именно так… – оборотень вздохнул. – Но сначала выслушай нас, Джим.
– Ты предал Орден? Вы оба… верно? – Джим прищурил глаза и отошел от них на пару шагов. Они кивнули. Им не оставалось ничего другого. – И вы даже не пытались спасти Сириуса? – снова подтверждение. Джим уже почти визжал. – И все это время вы убивали людей Ордена и моих друзей?
Никто не смотрел в покрасневшие глаза Джима. Это было то подтверждение, которого и ожидал Джим. Гарри был Лецифером. Тот Лецифер, который похитил Перси Уизли, убил министра и еще многих других… а Ремус поддерживал его. Брюнет чувствовал себя так, будто его ударили в спину. С такой силой встретила его вся тяжесть реальности. И едва удар познания затих, Поттера настигла бешеная ярость.
Резким движением руки он начал проклятие лезвия, проклятия немного большего, чем просто серое.
– Stupefy! – Красная молния ударила точно между лопаток Джима, и он упал в росистую траву.
Оборотень и полувампир обернулись к четвертому, о котором почти забыли. Почему он помог им? Обвинения были больше, чем просто ужасные представления об их жизни. Они были правдой. А они сами были предателями. Самыми ужасными из всех предателей мира. Даже если забыть об их добрых намерениях. Они знали это и продолжали, в знании, что им нет ни понимания, ни прощения, ни сочувствия. Они жертвовали собой ради жизни многих рас. И после всего этого Невилл помог им? Наконец, Ремус решился принять диагноз.
– Почему?
– Потому что он напал на вас. – Невилл говорил более неуверенным голосом, чем хотел. То, что он сделал, было непостижимо даже для него самого. – Я думаю, вы не против?
– Нет, спасибо. Вероятно, это лучшее решение.
Лецифер кивнул, соглашаясь с другом. – Я надеялся, он поймет меня. – Почти испуганно он смотрел на Невилла. – А почему ты помогаешь нам. Ведь мы же «злые»?
Гриффиндорец долго смотрел на друга, который казался ему почти чужаком. Он вспоминал о моментах, когда сомневался, правильную ли сторону он принял? Он вспоминал разговоры с Виктором, когда понимал, что светлая сторона тоже убивает. С детства Невилл знал, что смерть это не самое плохое, что можно причинить человеку. Собственные родители были лучшим доказательством этого. С этим знанием он изучал обе стороны и становился все нейтральнее.
Он смог понять, почему вампиры и оборотни боролись за свою свободу или почему пожиратели хотели нового общественного строя. Единственное, что оставалось вне его понимания, это как можно было превратиться в такого монстра, как Вольдеморт?
Невиллу давно стало ясно, что, по крайней мере, он симпатизировал целям темной стороны. И он был достаточно умен, чтобы понять, что в мире, где почитается чистокровность, у него появится больше преимуществ.
Тем не менее, он оставался в Ордене, даже когда другие отвернулись от него. Почему? Он не должен был ничего потерять… только выиграть. Он не хотел возвращаться в свою прежнюю уединенную жизнь. Существование без друзей. И как гриффиндорец, он поклялся сделать все ради своих друзей. Виктора и Дэмиена.
Поэтому он верил Дэмиену даже после убийства Дамблдора. Поэтому он остался в Ордене ради Виктора, даже если и видел в этой организации лишь опасность для себя. И теперь один из его друзей открыл новый свой вид, превышающий все мыслимые возможности.
Было ли это настоящим его лицом или еще одним спектаклем? Невилл не думал об этом. Лецифер был единственным, способным противостоять темному лорду. Но друг Дэмиен, который нервозно переминался с ноги на ногу перед ним, и с затаенным страхом ожидал ответа Невилла, был тем самым Лецифером. Невилл знал, что прежде всего, Лецифер или Дэмиен боролся и защищал свою семью вампиров, за которую и убивал. В противоположность Джиму он рано познал груз ответственности. И груз славы, под которым сумел не сломаться. И если Невилл понял правильно, то в настоящий момент он разорвал договор с Вольдемортом… и освободил вампиров. Не были ли все эти мертвые достаточной ценой этой свободы?
Невилл очень надеялся, что не ошибается, когда произнес.
– Для меня вы не зло.
– Правда? – Лецифер скептично осмотрел его.
– Да, – юноша твердо смотрел на него. Он немного косо улыбнулся. – Гарри, Дэмиен, Лецифер… Ты всегда мой друг… Безразлично, скольких ты убил… А эти, – он кивнул в сторону трупов, впрочем, избегая смотреть на них, – они хотели убить всех нас.
– Спасибо… – Это маленькое слово не выражало и части того смешного облегчения, которое испытал Лецифер. Он был принят со всеми своими ошибками. С его ужасным прошлым Лецифера. Это была мечта, о которой он не решался и грезить.
– Все нормально… но что будет с Джимом?
– Хороший вопрос. – Лецифер стал серьезным. Пора было взглянуть в глаза реальности. – Вы не можете вернуться в Орден, зная обо мне.
Невилл нервно поежился. – Вы думаете… У меня нет никого, кроме бабушки, которая во Франции. Но Джим…
Ремус задумчиво осматривал гриффиндорца. На его вкус согласие пришло слишком быстро. Был ли Невилл шпионом или тайно сочувствовал им? – Ты хочешь остаться с нами?
Молодой человек неуверенно пожал плечами. Он не знал, на что именно соглашается, но не чувствовал ничего плохого. Наконец, он смог бы идти собственным путем.
– Я не уверен. Я едва знаю вас и ваши цели, но то, что мне известно – нравится мне. Кажется, ваши цели благородны и разумны. Вы не стоите на стороне Ордена. А если вы и вправду разорвали договор с вы-знаете-кем, то я на вашей стороне.
– Мы сделали это. Оборотни и вампиры. – Ремус гордо улыбнулся. – Нас долго недооценивали. Пришло время показать, насколько сильны магические расы.
– Магические расы?
– Древние. Но сначала необходимо позаботиться о Джиме.
– Я все сделаю, Лецифер. – Ремус наклонился над Джимом. – Тебе пора в замок.
Лецифер улыбнулся уголком губ. Это было больше, чем просто услуга. Оборотень перенял у него тяжесть принятия решения о брате и друге. Хотя для Ремуса это тоже было не просто.
– Спасибо.
– Нормально. Иди уже.
– Ты прав. – Лецифер коротко помедлил, но решился.– Я рад приветствовать тебя у нас, Невилл.
Невилл открыл рот, но друг уже исчез. Немного разочарованно, он повернулся к стоящему на коленях Люпину. – Что будет с ним?
– Я сотру ему память, начиная с того момента, когда нас заметили пожиратели. После этого я проверю твою искренность.
Невилл кивнул, соглашаясь, но все же решился спросить. – А если не поверишь мне?
– Тогда я сотру память и тебе. – Ремус оглядел его. – Должен предупредить тебя, если позже ты решишься на предательство, то единственным наказанием будет смерть.
– Понятно, – с колотящимся сердцем Невилл присел на траву рядом с оборотнем. Действительно ли он хочет этого? Ему было известно, что единственной причиной его решения может быть только доверие Лециферу и Ремусу. Но их цели нравились ему, а инстинкт самосохранения призывал быть рядом с ними. Он желал только одного, чтобы и Виктор принял такое же решение.
– Не думаю, что тебе необходимо это предупреждение, но ты должен понимать, что я говорю это серьезно.
– Понятно, – Невилл приготовился к атаке на мысли.