Сириус Блэк – супергений


James_Sirius_youthАвтор — Ариадна Поттер
Рейтинг: PG
Размер: миди
Пейринг: СБ, ДП, РЛ, ПП и ЛЭ.
Жанр: Humor
Дисклаймер: герои и мир принадлежат Ро, но звезды принадлежат всем. Ро их гасит, мы — зажигаем.
Предупреждения: нет
Статус: Закончен

— Я был идиотом! — провозгласил Джеймс, вваливаясь в спальню и швыряя квиддичную мантию на пол. — Полным идиотом!

Он стоял посреди комнаты — воплощение Настоящего Мужчины, Преисполненного Эмоциями. Питер благоговейно замер, Сириус, казалось, и вовсе не заметил Джеймса, а Рем отложил перо.

— Круто, — сказал он. – Ты имеешь в виду вообще по жизни или…

— В День Святого Валентина! – воскликнул Джеймс. – В прошлом году, когда послал Эванс те пятнадцать открыток, помнишь?

— Такое забудешь!

Лили засыпало валентинками, а одна, поющая, к несчастью, угодила в чай и начала пускать пузыри, распевая приглушенное «Я тебя буль-буль бульблю». Джеймс был очень доволен, когда Лили в свою очередь прислала ему сову, пока Рем нехотя не объяснил ему, что такое маггловский судебный запрет. <1>

— Теперь я понимаю, как это было глупо! – Джеймс, ничего не видя перед собой, беспокойно расхаживал по комнате, словно по минному полю.

Рем часто думал, что маму Джеймса нужно отругать за то, что сын вырос таким позером.

Для матери она была немного старовата и слишком увлечена маггловскими штучками. Джеймс не мог стать другим, ведь он учился быть мужчиной по дневным мыльным операм.

— Я… рад, что ты понял.

— Мне казалось, что это романтично, — вставил Питер.

— Нет, глупо. Теперь я стал старше, мудрее и опытнее и знаю: нельзя так наседать на девчонок. Это неправильно. Ты что, вообще меня не слушаешь? – набросился он на Сириуса.

Сириус, развалившийся на своей кровати, словно восточный принц в ожидании шербета и наложниц, вяло махнул рукой — мол, продолжай, Джеймс:

— Конечно, слушаю. Эванс, ее дерзкое рыжее высочество; ты должен покорить ее, и ты покоришь, и будешь нежиться в волнах веснушчатого восторга… Я запомнил речь наизусть!

— Точно, — перебил Рем. – Может, послушаешь? Джеймс говорит, что он решил перестать таскаться за Эванс.

Джеймс, просияв, посмотрел на Рема.

— Именно, Луни! Ты единственный меня понимаешь, и именно ты будешь шафером на моей свадьбе.

— Прости, я подумал, что ты собираешься прекратить преследовать Лили…

— Да! Тьфу, в смысле — посылая открытки! Тогда я поступил как мальчишка, слишком сопливый, чтобы понимать, как нужно завоевывать женщину. Я собираюсь ухаживать за ней. Понимаете, открыток недостаточно, — объяснил Джеймс; его глаза маниакально блестели. – Женщинам не нужны открытки. Женщинам нужны цветы и шоколад, и серенады! Ну или – что бы вы думали? – поющие шоколадные цветы!

Джеймс подался назад, наблюдая за произведенным его словами эффектом.

— Ты — настоящий гений, — немедленно откликнулся Питер. – Она не устоит.

— Неплохая идея, — сказал Рем, — но, возможно, стоит её пересмотреть.

— Знаешь, — вставил Сириус, — мне кажется, Эванс нравятся девчонки!

— Сириус, не будь смешным! – вспыхнул Джеймс. – Как бы то ни было, Эванс сколько угодно могут нравиться девчонки, когда мы поженимся. Когда я буду приходить домой, целовать ее и смотреть в ее ярко-зеленые глаза, а потом вести в спальню, где у нее висит плакат модели из последней «Метлы месяца», мне будет все равно. У меня достаточно широкие взгляды.

Фабиан кашлянул:

— Эванс совершенно точно не лесбиянка. Поверьте мне.

— ЧТО КОНКРЕТНО ТЫ ИМЕЕШЬ В ВИДУ? – проревел Джеймс. — Я понимаю, ты не хотел непочтительно отзываться о порядочной ведьме, предназначенной мне судьбой, но если ты о ней что-то знаешь, Прюитт…

Фабиан отпрянул, видимо, сожалея, что в кои-то веки сунулся в дела мародеров. Джеймс хмуро смотрел на него несколько секунд, а потом снова вернулся к своему блестящему плану.

— Думаю, розы, — мечтательно протянул он. – Прекрасные розы из молочного шоколада, которые распускают шоколадные лепестки и поют «Ты зачаровала и похитила мое сердце». Потому что она хорошо разбирается в чарах — понимаете? Я стану чутким, ведь девчонкам это очень нравится, а она растает и поймет, насколько глупо было все эти годы отвергать любовь такого хорошего парня, как я, и бросится мне на шею, и у нас будет пять рыжих детишек, которых будут звать Лили, Лила, Лилиан, Лилабет и Палящая Пушка Поттер.

Джеймс замурлыкал «Ты зачаровала и похитила мое сердце» с обалдевшим от счастья взглядом. Он собрал пергамент и перья и направился в библиотеку, задержавшись лишь для того, чтобы взъерошить волосы, — это было неизменной визитной карточкой стиля Джеймса Поттера.

— Просто удивительно, — протянул Сириус, когда дверь захлопнулась.

— Знаю, — пылко согласился Питер. – Как девчонка может быть настолько слепой?

Сириус продолжил, обращая внимание на Питера не больше, чем на конфетти во время большого парада, которым и была жизнь Сириуса Блэка:

— Джеймс совсем рехнулся из-за этой телки. Думаю, мы должны были это предвидеть, но… В смысле, как одна девчонка может создавать столько проблем? Телки же все, в общем, одинаковые, правда же? Луни, помнишь, ты говорил, что я тоже могу какую-нибудь закадрить?

Рем кашлянул:

— Ну, да. Правда, это было два года назад, Сириус. – Блэк бросил на него непонимающий взгляд. – Два года, в течение которых ты безжалостно и бессердечно пренебрегал заигрываниями хогвартских девушек…

— Так они заигрывали? – изумился Сириус. – Крайне эгоистично с их стороны. Представь, а вдруг одной из них удалось бы отвлечь меня и испортить один из моих приколов. Хогвартским девчонкам, шлюшкам таким, нужно учиться держать дистанцию.

— Ну, я и говорю — они исправились. Повзрослели, — терпеливо объяснил Рем, — теперь им нужно больше, чем рыцарское отношение и смазливая внешность.

Сириус выглядел очень довольным.

— Спасибо, Луни.

— Кажется, ты меня не понимаешь.

— Он пытается сказать, что в гостиной тебя называют Сириус Шальной глаз Блэк, — мимоходом заметил Фабиан.

Сириус принял глубоко оскорбленный вид.

— Ладно. Ладно. Дай только время, я разыграю их всех до одной. Я подарю им валентинки. Я… Я… но мы должны ставить друзей превыше мести, только если речь не идет о мести сальному Снейпу, кому-то из моих гнусных родственничков, или Филчу, или… но я отвлекся! Мародеры! Сохатому нужна наша помощь!

— Не могу поверить, что вы на шестом курсе до сих пор называете друг друга дурацкими кличками, — подал голос благоразумно молчавший Фабиан Прюитт.

— Не могу поверить, сколько еще тебя можно подкалывать, пока ты не бросишься к мамочке, — резко ответил Сириус. – Замолчишь ты наконец? Ты не входишь в нашу команду. Ты даже не смог пройти обряд посвящения.

— Сириус, у нас никогда не было посвя…

— Луни, по порядку, ладно? Сначала мы помогаем Джеймсу справиться с его лесбийской телкой, потом разыгрываем Прюитта и всех без умолку болтающих девчонок… — Сириус бросил суровый взгляд на Фабиана, — а потом устраиваем самый крутой обряд посвящения. У нас будут специальные мантии, клятвы и огневиски рекой! Будет клево! Но сперва мне нужен надежный заместитель командира, умеющий думать! Тихо! Я должен разработать чертовски блестящий план!

Сириус уселся на кровать, медитируя как Будда и усмехаясь как демон.

— Я думал, Джеймс у нас главный, — прошептал Питер.

— Кто-нибудь, заткните болтливого дурака! – скомандовал Сириус.

Питер бросил на Рема беспокойный взгляд – он сошел с ума, Луни, свихнулся! Мы должны предупредить Джеймса! Он смелый и защитит нас – а Фабиан закатил глаза. Им повезло, что Сириус в это время прикрыл веки.

В мирной благословенной тишине Рем начал предаваться прекрасной мечте о том, чтобы доделать домашнее задание по арифмантике. Питер поднял квиддичную мантию Джеймса. Фабиан вернулся к «Ведьмополитену».

— АГА! – во весь голос заорал наследник Древнейшего дома Блэков.

Рем посадил кляксу, а Питер взвизгнул. Фабиан даже не оторвался от журнала.

— Что больше всего любит Сохатый? Охоту! — объявил Сириус, который, скорей всего, и сам изучил «Ведьмополитен». – Это возбуждает его, затягивает в водоворот безумия и отчаяния. Все, что ему нужно, — какой-нибудь отклик от Эванс, и тогда пелена спадет с его глаз!

И Сириус с триумфом огляделся по сторонам в ожидании аплодисментов.

— Сириус, любовные зелья запрещены, а если это прокатит, Лили нас прибьет.

— Ах, дорогой Луни, милый наивный Луни, в том-то и заключается гениальность моего плана! Лили вообще здесь будет ни при чем. Мне нужен кто-то, кто действовал бы строго по сценарию, кто является частью нашего плана. Все гениальное просто! Нам всего-то и надо — сварить немного многосущного зелья, чтобы один из нас превратился в Эванс.

— …, — сказал Рем и забеспокоился, не услышав ни звука. Он попытался снова: — …

— А потом лже-Эванс целует Джеймса, Джеймс прозревает, бросает ее, возвращается к нам, и мы рулим вечно, мы — короли хаоса!

Сириус победно вскинул кулак. Фабиан возвел очи горе.

— Ладно, Бродяга, — слабым голосом сказал Рем. – Ты не виноват, безумие у вас — дело семейное. – Не обращая внимания на обиженный и оскорбленный взгляд Сириуса, он продолжил: — Но ты просто подумай. Мы не только введем Сохатого в заблуждение…

— Для его же блага! Ради всеобщего блага. Ради приколов. Луни, пожалуйста, подумай о приколах.

— Но ведь тому из нас, кто вытащит короткую соломинку, придется целовать Джеймса. Целовать Джеймса! Пожалуйста, подумай об этом, Сириус, и подумай как следует. Представь, что твой первый поцелуй будет с Джеймсом!

— Лучше с Сохатым, чем с девчонкой, — отрезал Сириус. – Девчонки забавно пахнут, а ещё хихикают и хвастаются, а я не в состоянии этого вынести. Как бы то ни было, разве он не будет и твоим первым тоже?

— Ну… — Рем с извиняющимся видом запнулся. — Ну, нет.

— Ненавижу этот разговор, — пробормотал Фабиан, не отрываясь от журнала. — Ненавижу вас всех.

— ЛУНИ! Луни, не могу поверить, что ты мне не рассказал! Что стало с клятвой: между шутниками не должно быть никаких тайн? Это написано в нашем кодексе мародеров!

— У нас нет кодекса мародеров.

— Почти есть, — обиженно поправил Сириус. – Он в разработке.

Рем сдался, что было благоразумнее всего, когда Блэк так наседал.

— Ну, Сириус, как бы то ни было… ты у нас больше по приколам, а мне нравится целовать девчонок, поэтому как ты планируешь…

— ДЕВЧОНОК! – закричал Сириус. – Во множественном числе? О каком количестве телок мы говорим, Луни, гадкий ты развратник?

— Я это сделаю! – подал голос Питер.

Рем почесал шею и страстно возжелал взяться за арифмантику.

— О нескольких…

— А почему тогда мы ничего не знали? Ты прятался за нашими спинами – я подозревал! – провозгласил Сириус, шарахнув по кровати кулаком. – Я подозревал, что ты не можешь столько времени проводить в библиотеке! Предатель!

Сириус уставился на него с удивлением и возмущением. Рем съежился под обжигающим взглядом Бродяги и подумал, а не ждет ли Бродяга заверений, будто для него это было неважно и он все время думал о шалостях.

Питер воспользовался тишиной и повторил ошеломляющее предложение:

— Я это сделаю. Я буду Эванс.

Сириус и Рем одновременно повернулись к нему. Питер покраснел под их взглядами.

— Ты уверен? – мягко спросил Рем.

— Да! Да, абсолютно! Я хочу! – быстро сказал все еще красный Питер. – Для, кхм, мародеров, и все такое.

— Ну, молодец! – сердечно воскликнул Сириус. – Отлично! Замечательно! Просто потрясающе благородно, вот что значит дружба, а не псевдо-учеба с девчонками, на что нас променяли некоторые, должен заметить, мародеры! Видишь? Именно такая преданность нам и нужна, если мы действительно хотим войти в историю!

Сириус посмотрел на Питера с гордостью, а на Рема – с укором. Рем был отчасти доволен, что Сириус для разнообразия уделяет внимание Питеру. Люпин знал, что Сириус умрет за Питера, но иногда мог бы поклясться, что Бродяга забывает, как того зовут.

— Тогда заметано! – Сириус блаженно улыбнулся. – Нам всего лишь нужно, чтобы Червехвост поцеловал Сохатого, тот дал задний ход, а потом все резервы будут брошены на невиданные шалости в день святого Валентина! Я потрясен собственной гениальностью!

Он издал ликующий вопль, рванулся к потолку из позы лотоса, но, не удержавшись, рухнул на пол, потянув за собой с кровати алое покрывало.

— Жаль, что меня не распределили в Рэйвенкло, — пробормотал Фабиан. – Вы, парни, просто чокнутые.

***

Через пару недель, когда до Дня Святого Валентина оставалось всего ничего, до Рема стало постепенно доходить: все это не мимолетная фантазия, в которую Сириус поиграет и забудет, как в свое время он хотел, чтобы Дамблдор с Макгонагалл поженились и у них родились супердети.

Сейчас все было всерьез, и это было еще ужаснее, чем когда Сириус подстерегал Рема после каждого урока и шептал: «Думай о детках, Луни! Думай об их огромных пульсирующих мозгах!». Многосущное зелье было уже почти готово, Питер постоянно краснел и цеплялся, как банный лист, за план, и каждый раз, когда Рем внушал им, что план действительно абсолютно безумный, Сириус обвинял его в том, что он хочет, чтобы мародеры разбежались и Рем мог целыми днями целовать девчонок.

— Почему ты пытаешься разрушить мои мечты, Рем? Что я тебе сделал?

Ответов на этот вопрос было множество, включая то, что Сириус как-то вломился в окно спальни родителей Рема на новом летающем мотоцикле и предложил не только Рему, но и его отцу с матерью пролететься над городом, а потом захихикал и вырубился в их постели. Но Сириус был одним из его лучших друзей, на него было сложно сердиться, и Рем не поднимал эту тему.

— Я не пытаюсь разрушить твои мечты, Сириус. Я просто думаю, что ты чокнутый.

Они шли по коридорам с квиддичной тренировки на обед. Во время тренировок Рем сидел на скамейке, потому что без зрителей Джеймс становился раздражительным, а Люпину нужно было где-то делать домашнюю работу, с тех пор как Сириус наложил запрет на посещение библиотеки. Рем не обратил бы на него внимания, не сходи действительно Сириус – черт его побери! – к мадам Пинс и не сообщи, что Рем любит заниматься в библиотеке грязными делишками, и теперь мадам Пинс подкрадывалась к нему и шипела в ухо: «Я за тобой слежу!»

Сириус отмахнулся от новости по поводу его душевного здоровья:

— Ага. Ну, ты же поможешь нам, правда? Мы с Червехвостом делаем всю работу, Рем. Так неправильно и нечестно.

— Чего ты от меня хочешь? – осторожно поинтересовался Рем.

— Ничего! Одну малююююсенькую вещь. Все, что мне надо, — чтобы ты добыл прядку волос Эванс. Давай, я же знаю, что ты любишь трогать девчонок. Будет просто, очень очень просто. Ну пожалуйста, пожалуйста, сделай это для меня!

Рем обернулся и взглянул на Сириуса, который с мольбой посмотрел на него в ответ — аллегория умоляющей невинности в квиддичной мантии.

— Почему ты не можешь сам достать? Или Питер?

— Потому что Питер ее боится, — объяснил Сириус, — а меня она и близко не подпустит из-за того, что слишком болезненно и сверхчувствительно отнеслась к наполнению спален сыром бри. Прошло уже целых три года, а я до сих пор помню ее вопли: «Назад, Блэк, назад!» Наверное, у нее были эти… ну, критические дни.

Рем неопределенно хмыкнул; момент, которого он ждал, уже почти наступил. Он знал по собственному опыту: чтобы предотвратить беду, нужно в ключевой момент отвлечь Сириуса. И вот они шагали в Большой зал, и в то же время Регул вместе со Снейпом и Нарциссой выползли из подземелий на обед.

— … очень напряженный процесс варки, — услышал Рем Снейпа. — Эта заминка могла стать роковой!

Сириус шагнул вперед, улыбаясь до ушей; Рем ненавидел себя за то, что он такой плохой человек; а три слизеринца увидели их и застыли.

— Ну, давай, Сопливус, — протянул Сириус. – Ты нужен Реги за обедом. Что, если у него закончится оливковое масло?

Снейп потянулся за волшебной палочкой, но Нарцисса придержала его руку, а Регул порозовел и встал между ними.

— Не называй его так. И меня, кстати, тоже.

— Сириус вынужден называть людей кличками, чтобы делать вид, что они не настоящие, — холодно сказала Нарцисса. – Он считает их игрушками, может забросить в шкаф, когда захочется. Он придумал клички для каждого из вас — правда, Люпин? Будь осторожен! Если он предал свою семью, то сможет предать любого!

— Заткнись, — сказал Рем — мастер остроумных ответов.

Надо было сцепиться только со Снейпом, подумал Рем. Снейп — козел, и они всегда ненавидели его. Один на один было бы честно, но сейчас они слишком увлеклись друг другом, а потом Сириус схлопочет такое взыскание, что не сможет осуществить безумный план по спасению Джеймса. Только Нарцисса всегда говорила прежде, чем выхватить палочку, отчего все становилось только хуже, а Рем вляпывался в неприятности.

Все было проще, когда они были маленькими, пока все не стали слишком много болтать о Темном лорде, а Сириус из стадии «Я ненавижу своих родителей» перебрался в стадию «О да, я действительно ненавижу их, они плохие, и этим летом я сваливаю». Рем помнил, как Нарцисса говорила со всеми ними вежливо, потому что Сириус ее кузен, а семейный долг превыше всего, даже если ты: а) сумасшедший, как Беллатриса; б) сумасшедший, как матушка Сириуса; в) сумасшедший, как сам Сириус. Несколько раз они сидели у озера, а Рем, ну, на третьем курсе, слегка засматривался, как тепло отливают золотом на солнце ее волосы, как изогнутые светлые ресницы обрамляют светло-голубые глаза. Она была чистокровной слизеринкой. И даже не окажись Рем оборотнем, у него не было бы ни единого шанса.

Но потом все стало сложнее. Сириус тоже разговаривал с Нарциссой довольно вежливо и постоянно называл Регула идиотом, отчего люди выпучивали глаза, и шептал шутливые угрозы всем, кто смотрел косо на его брата.

— А еще Сириус писался в кроватке до шести лет, — заявил Регул, и Рем несколько секунд обрадовался, что они, в конце концов, так и не повзрослели.

Регул тоже нравился Рему. Немного. Было странно, как в семье Блэков братья похожи на сестер, а сестра на братьев. Нарцисса и Регул получились светловолосыми и спокойными; у Сириуса и Беллатрисы волосы были черными; они понятия не имели, как сдерживать ярость. Рем списывал это на родственные браки, а также общую черту Блэков – чрезвычайную склонность к крайностям.

Не то чтобы Рем когда-либо любил Беллатрису за то, что она сумасшедшая. Однако сумасшедшим был и Сириус, но он был их сумасшедшим, а это две большие разницы.

— Заткнись! – взвизгнул Сириус — почетный выпускник колледжа остроумных ответов, где директорствовал Рем Люпин.

— А однажды он подарил маме на день рождения открытку с дохлыми гномами, — продолжал Регул, — внезапный соперник в олимпийских играх по бессмысленным разговорам. – А еще у него клаус… класс… в общем, он боится закрытых пространств.

Тяжело дыша, он стоял между Сириусом и Снейпом и пытался выглядеть свирепо, несмотря на то, что уступал им обоим в росте. Сириус сделал шаг вперед, и Регул моргнул. В его глазах появилась неуверенность. Рем очень раскаивался: идея была ужасной, и сейчас ему очень хотелось вернуть все назад.

— Вот именно, — проговорил Сириус, очевидно, замыслив убийство.

Нет, Сириус вряд ли бы сумел направить палочку на Регула. Он мог заломить Снейпу руку за спину, но никогда не тронул бы Регула — только в подобии грубой ласки в ранние годы. А теперь они, растерянные и злые, сжимали кулаки.

— Оставь его в покое! – холодно сказал Снейп.

Губы Сириуса дернулись, расплываясь в улыбке дикого облегчения. И тут Рем поклялся больше не придумывать никаких планов.

— Что ж, Сопливчик, — шелковым голосом протянул Сириус, — знаю, что ты даже не попытался встать между мной и моим братом. И чего они с тобой везде болтаются? Наверное, поэтому Белле наконец удалось сдать ПАУК, не переспав с экзаменатором…

— Она спала с экзаменаторами не за тем, чтобы сдать ПАУК, — жарко возразил Регул. – Просто Белла испытывает сложные чувства к авторитетным лицам.

Нарцисса казалась сбитой с толку тем, что Регул на ее стороне.

— Сопливчик — всего лишь замена Беллы, — усмехнулся Сириус. – Но, думаю, это работает. Снейп же никогда не прикидывался другом, правда, Сопливчик? Полагаю, он почти как девчонка… Можно небольшой совет? Белла мыла голову чаще одного раза в год. И кстати насчет Беллы – никогда не видел, чтобы она смотрела на Цисси так, как ты.

Снейп, напрягшийся и снова приготовившийся к Ступефаю, покраснел и притих.

— Как трогательно, — ликующе произнес Сириус. – Если б кто-нибудь мог…

— Если б ты что-нибудь еще понимал! – отрезала Нарцисса. – Ты же ни малейшего понятия не имеешь, что делать с девочками, правда, Сириус? Ты просто еще не созрел? Или тебе больше нравится проводить время в тесной компании подонков и предателей крови…

— Может, просто пообедаем? – отчаянно и совершенно безнадежно предложил Рем. Сириус первым никогда не отступал.

— Ага, — очень быстро согласился Регул. Рем взглянул ему в лицо и заметил на нем отчаяние: он никогда не видел на лице Блэка ничего похожего на страх

Нарцисса казалась немного раздраженной, а потом решила, что Рем отступает первым, и перебросила волосы через плечо.

— Регул прав. Гриффиндорцы не стоят того, чтобы пропустить обед. – Она с легкостью оттащила Снейпа от Сириуса, хотя Рем был уверен, что для этого как минимум нужно оглушающее заклятие и несколько человек.

Регул немного задержался; он выглядел нервным и расстроенным

— Ты вернул папино письмо, — сказал он, не глядя на Сириуса. – Неужели ты не мог хотя бы открыть его, я даже не думал, что ты так злишься на отца…

— Это здесь ни при чем, — гневно ответил Сириус.

Отчасти он был прав. Но дело было не только в том, что Сириус на кого-то злится.

— Ты действительно в этом году не вернешься домой? – спросил Регул с таким видом, словно у него мучительно болели зубы.

— Заскочу сообщить, что о них думаю, — резко сказал Сириус. – И забрать свои шмотки. – Он помолчал и добавил: — Слушай, если ты не будешь виться около это гнусного мелкого гаденыша Снейпа, мы, то есть я оставлю тебя в покое…

От гнева на лице Регула выступили два ярко-розовых пятна.

— Он мой друг! – отрезал он. – И я не собираюсь бросать его. Я вообще никого не собираюсь бросать. Я же не ты!

Высказавшись, Регул развернулся и ушел. Сириус смотрел ему вслед с таким выражением, будто вот-вот взорвется и опалит всему Хогвартсу брови.

— Вот так. Что ж. Ты знаешь, что я собираюсь жить у Поттеров, — проговорил Сириус. — Я уже все продумал. Я… Джеймс станет теперь моим братом. Поэтому важно, чтобы он был счастлив, — добавил он, буравя Рема пронзительным взглядом.

Рем осторожно потянулся к Сириусу (потому что расстроенный Сириус был больше опасен для других, чем для себя) и потрепал его по загривку, что было, как Рем надеялся, бодрым и небрежным подобием мужских объятий.

— Ага, — сказал он. — Хорошо. Ладно. Ты как пес с костью, знаешь?

Это сработало, и хмурое выражение стало постепенно исчезать с лица Сириуса.

— Да, знаю.

Они прошли к гриффиндорскому столу; Сириус громко требовал, чтобы его рабы принесли тыквенного сока, а Рем поздравлял себя с гениальностью своего плана. Он только подорвал свой авторитет и стал участником всеобщего безумия. Рем бросил взгляд на Джеймса — бедную, ничего не подозревавшую жертву. У Джеймса были сонные глаза — ночью он занимался подготовкой ко Дню Святого Валентина, вечером – квиддичем, и теперь буквально падал лицом в тарелку.

— Просыпайся, Сохатый, — воскликнул Сириус, грубо хлопнув его по спине.

— Чт… Ччттт… Мффф… — пробормотал Джеймс, выпрямляясь и машинально взъерошивая волосы. Учитывая, что к ним прилипло пюре, получилось не так впечатляюще. — Эванс, — ошеломленно пробормотал он. — Она будет моей.

И Рему пришлось признать, что он начинает немного волноваться за Джеймса.

— Да-да, конечно, — успокоил его Сириус и бросил на Рема взгляд «Ну, я же говорил!».

— Я по-прежнему думаю, что ты чокнутый! — прошептал Рем.

— Ты, бабник, кончай портить людям веселье!

***

Рем обнаружил Лили в гостиной. Она читала учебник по продвинутым заклинаниям, на форзаце которого, как выяснилось, профессор Слизнорт написал “Продвинутой волшебнице”. Лили и впрямь ведет себя неразумно по отношению к Джеймсу, ободряюще сказал себе Рем. Джеймс был гораздо лучшим вариантом, чем профессор Слизнорт. Сохатый, по крайней мере, был стройным.

Рем по-прежнему чувствовал себя полным негодяем. Лили выглядела очень мирно, сидя у огня, в ее темно-рыжих волосах играли отблески пламени, взгляд не отрывался от книжки; в плане Сириуса же фигурировала наивная беззащитная девочка…

— НАЗАД, БЛЭК! — скомандовала Лили, не отрываясь от книжки. — Или я превращу твои кишки в женское белье.

— Это, кхм, не Сириус, — проговорил Рем.

Лили отложила книгу и ухмыльнулась.

— А, прости. Только твой друг Шальной глаз…

— Ему больше нравится, когда его зовут Сириусом.

— Правда? А я предпочитаю Шального глаза, — сообщила Лили. — Он уже несколько дней меня преследует. Пытается дотронуться до моих волос – только представь! Почему бы тебе не найти друзей получше, Рем?

— Я никогда не осмелюсь! Сириус начнет шпынять меня, если я попытаюсь его бросить.

Лили улыбнулась более заинтересованно. «С ней так легко говорить», подумал Рем, не понимая, почему попытки Джеймса заканчиваются полным провалом.

— Итак… Шальной глаз таскается за мной из-за Поттера или что? — спросила она через секунду. — Я что-то давно его не видела. Он следит за мной?

— Нет! Нет! Ничего подобного! — заверил ее Рем. — Я… Я думаю, что Сириус просто… ему просто нравятся твои волосы. Они такие блестящие! Эээ… Любой захотел бы потрогать их, — добавил он, ужасаясь тому, что несет.

Он подался вперед и легонько дернул ее за прядку. И тут же увидел, как в глазах Лили поднимается яростное цунами.

— Рем Люпин! — произнесла она ледяным голосом. — Это что, еще одна извращенная шутка вашей шайки?

— Прости? — моргнул Рем.

— Что… Поттер устал от меня, поэтому за мной начал таскаться Блэк, а теперь твоя очередь преследовать и лапать меня? Вы что, составили расписание? Когда, — добавила она еще холоднее, — Джеймс Поттер точно отвалит…

— Джеймс ничего не сделал! — горячо запротестовал Рем.

— Не надо мне ничего говорить! — воскликнула Лили. — Думаю, он охотится за какой-нибудь хаффлпаффкой – что ж, желаю ей повеселиться! И я говорю – скатертью дорога! Хотя это отвратительно!

Рем сделал глубокий вдох и постарался сконцентрироваться. Лили взбеленилась из-за пустяка, что было очень странно. Еще она считала, что Джеймс мечтает о какой-то хаффлпаффке, в то время как Сохатый, как маньяк, искал ее любви. Сириус был прав. Девчонки очень странные: наверное, все дело в гормонах.

Он постарался придумать, что бы такого дельного сказать.

— По-моему, Джеймс — больной, — осторожно сообщил он. — То есть болен. Да, именно поэтому его совсем не видно, и вовсе он не охотится ни за какими хаффлпаффками.

— Мне правда все равно! — быстро ответила Лили. — Болен, — помолчав, проговорила она, будто проверяя его. Рем кивнул, исполненный ужасными подозрениями, что ей все известно, а потом кивнула и она. — Ну, вполне может быть. На вопрос в классе он сегодня ответил «крибли-крабли-бумс». А его прическа приобрела подозрительно унылый вид.

— Да, а еще в он последнее время выглядит осунувшимся, — горячо согласился Рем.

— Итак, вы с Блэком не собираетесь завоевать меня, грубо лапая или пытаясь стащить мои вещи для волшебства?

Рем постарался отмахнуться от мысли о волосах Лили.

— Честное слово, нет.

— А Поттер просто болеет.

— Да, ему очень плохо, — пробормотал Рем. — С детства очень болезненный.

На миг ему показалось, что Лили вздохнула с облегчением. А потом она взяла учебник и сказала:

— Надеюсь, у него вирус Эбола. <2>

***

— Понимаешь, она ненавидит Сохатого и скорее станет миссис профессор Слизнорт с выводком жирных детишек, а Джеймс будет зря терять время в ее саду, распевая серенады до тех пор, пока Слизнорт не проголодается и по ужасному недоразумению не превратит его в тушеную оленину. Представь, что Сохатый из-за женской жестокости окажется в подливе! Только представь!

Питер широко распахнул глаза, и Рем предположил, что он представляет.

Сириус с отвращением буравил взглядом волос Лили. Рем пытался делать вид, что все это происходит с кем-то другим далеко-далеко отсюда.

— Еще два шага – и я, Сириус Блэк, одержу свою величайшую на сегодняшний день победу! Луни, тебе нужно отвлечь Джеймса, пока Червехвост готовится.

— Избавь меня от этого, — сказал Рем. — Осуществляй свой план сам!

— Не могу, мне нужно нейтрализовать настоящую Эванс. Я собираюсь вызвать ее на дуэль, за что нам обоим назначат взыскание. Ты не сумеешь, ведь тогда окажешься наедине с девчонкой на несколько часов в одной комнате и не сможешь контролировать свои извращенные необузданные порывы.

Рем попытался подавить извращенный необузданный порыв стукнуть Сириуса по голове.

— Но сначала, — провозгласил Сириус, блестя глазами, — мы должны сделать Червехвоста девчонкой!

— Я думал, и так все хорошо, — вставил Питер тоненьким голосом.

— Ну, да, понятно, мы собираемся сделать так, чтобы ты выглядел как девчонка. Но сначала мы должны научить тебя вести себя по-девчачьи. Твои действия должны быть безукоризненны, Червехвост, ты должен устроить наиковарнейшее соблазнение века!

Питер вытаращил глаза и открыл рот, отчего на его лице появились три идеальные буквы “О”.

— Сириус, — осторожно проговорил Рем, — ты не девчонка. Ты не сможешь научить Питера, как устроить для Джеймса наиковарнейшее соблазнение века.

— Но ты забываешь одну вещь, Луни! Я — супергений! — Сириус помолчал, а потом добавил: — Кроме того, быть девчонкой — не трудно. Девчонки ведь справляются, а они-то звезд с неба не хватают. Они почти никогда не откалывают шутки.

Рем схватился за голову.

— Во-первых, — рассудительно начал Сириус, — ты должен ходить как девчонки.

Рем не осмелился поднять голову.

— Думаю, нужно немного покачивать бедрами, — заключил Бродяга через некоторое время.

Очутись Рем в мире, где бы он мог не слышать этого, он был бы без ума от счастья.

— А теперь смотри на меня!

Рем приподнял голову на звук открывшейся двери; они с Фабианом увидели, что Сириус стоит на кровати, кокетливо отбрасывает назад волосы и сладострастно обращается к столбику кровати:

— Джеймс, почему ты такой измученный?

— Убейте меня, — простонал Фабиан.

***

— Джеймс, ты когда в последний раз спал? — спросил Рем.

— Как-то недавно. На книжке, — с готовностью сообщил Джеймс. Его глаза закрывались. — Было неплохо, — грустно добавил он.

Лили, сидевшая на другом конце стола, прищурившись посмотрела на Джеймса поверх солонки. Рему казалось, что она что-то подозревает, но с ней собирался разобраться Сириус. Рем же должен был притащить Джеймса на квиддичное поле к семи часам, а Блэк пообещал, что к этому времени все проблемы решатся, и они больше никогда не станут об этом говорить.

Очевидно, что постоянство безумия Сириуса действовало гипнотически. Рем не мог найти другого объяснения.

— Что тебе нужно, так это немного побыть на свежем воздухе, — радостно предложил он. — Как насчет того, чтобы прогуляться на квиддичное поле и показать, сколько раз ты сможешь поймать снитч?

— Я думал, только Питеру нравится, когда я так делаю, — удивился Джеймс.

— Мне тоже, — заверил его Рем. — Это очень, очень впечатляет.

Джеймс немного подумал, а потом кивнул:

— Мама всегда говорила, что у меня есть стиль.

— Эээ. Ага.

— Не твоя вина, что ты так мною восхищаешься! — продолжил Джеймс. — Я очень харизматичный. Смешанное чувство зависти и восхищения абсолютно нормально!

— Правда? — уточнил Рем. — Кхм. Тогда хорошо.

— Вкратце данная мысль изложена в третьем куплете песни “Мой любимый маленький герой”, которую пела мама, когда я был очень… — Джеймс кашлянул. — В общем, неважно. Не люблю говорить об этом. Думаю, я немного переутомился.

Лили, не особо сдерживаясь, кашлянула из-за солонки.

— Как себя чувствуешь, Поттер? — спросила она, глядя на соль.

Джеймс немедленно перевел на нее взгляд; лицо застыло в счастливой маске, будто кто-то дал Сохатому по башке палкой, пока он улыбался. Рука потянулась растрепать волосы, но в нынешнем состоянии крайней усталости он лишь ткнул себе пальцем в глаз.

— Стало лучше, когда увидел тебя, Эванс, — сказал он глубоким низким голосом, но смазал произведенный эффект, сильно раскашлявшись в конце фразы.

Лили поджала губы:

— Я думала, ты болеешь.

Рем был уверен, что все пропало, когда Джеймс заявил:

— Может, и болею. Ты любишь заботиться о страждущих? А костюм медсестры у тебя есть? Я бы мог заболеть, если ты так хочешь.

— Правда? — спросила Лили, распахнув глаза.

— Я сделаю все, что ты хочешь, Эванс! — сообщил ей Джеймс с легким, но мужественным американским акцентом.

— Прекрасно, — сказала Лили и встала. — Иди к черту! — и ушла с легкой улыбкой на устах.

Масштабы ненависти Лили к Джеймсу только увеличились. Рем бы сам никогда не одобрил план Сириуса, но все равно что-то надо было делать.

— Ну, вставай, — ободряюще сказал Люпин. — Пошли на квиддичное поле.

Поймав снитч пять раз и сделав на метле одиннадцать сальто, Джеймс развеселился и стал в перерывах петь “Мой любимый маленький герой”. Рему хотелось умереть от скуки, а ведь было только полседьмого.

— Кто мой любимый, любимый, любииименький маленький герой! — голосил Джеймс, третий раз повторяя припев. — Кто мой любимый, любимый, любииименький маленький человечек?

— Если вы опять полезете к Северусу, — заявил незаметно подошедший Регул Блэк, — то я расскажу всем, что у Сириуса есть плюшевый медвежонок, которого он назвал мистер Вдвухподштанниках.

Из-за ужасной скуки и внезапной перспективы поиздеваться над Сириусом Рем был весьма рад этому вторжению. Он махнул рукой, и Регул сел, уткнувшись острыми локтями в коленки и оглядываясь вокруг.

— А чего ты мне это говоришь? — поинтересовался Рем.

— Потому что Сириус псих, имени второго я не знаю, а Джеймс Поттер просто козел, который не думает ни о чем, кроме квиддича. Кстати, ужасно глупая игра, понятия не имею, почему Северус так хочет попасть в команду.

Услышь Сириус, как Регул называет квиддич скучным, он бы точно отрекся от брата. Рем постарался сформулировать это тактично.

— Мне все равно, он скучный, — настаивал Регул, и выражение яростного упрямства, столь обычное для Сириуса, странно смотрелось на незнакомом лице. — Игроки летают вокруг без всякого смысла, когда в девяноста случаях из ста просто надо, чтобы кто-нибудь поймал снитч. Остальная команда могла бы просто сидеть на поле и пить чай с булочками.

— Сириус очень хороший загонщик, — сказал Рем, смутно чувствуя, что ему предоставляют слово, чтобы защитить своих друзей. — И он теперь очень редко бросается битой в зрителей.

— Он приходит и смеется над слизеринскими испытаниями, — холодно заметил Регул. — Северус по-прежнему пробует попасть в команду. Каждый год. Он мне нравится, — добавил Регул. — Северус. Он крутой. Он на самом деле умный, знает много всяких интересных вещей. Он такой же умный, как Сириус.

Эта мысль ужаснула, ведь Рем был твердо уверен: если бы Сириуса не было так легко отвлечь всякими блестящими пустышками, он бы мог править миром — сурово, но весело.

— Так зельеварение тебе нравятся больше квиддича, верно? — спросил он, заинтригованный таким оригинальным взглядом на мир.

— Мне в школе ничего особо не нравится, — ответил Регул и помолчал. — Мне нравятся люди. Я думаю, они интересные.

Несколько минут они сидели и смотрели на квиддичное поле, залитое серебристым лунным светом, и радостно вопившего Джеймса, который кружил высоко в небе на фоне луны, словно ведьма из маггловской сказки. Это напомнило Рему о маггловских представлениях о магии, а потом он задумался и о других маггловских вещах. Магглы, которых интересовали люди, становились психологами или философами, но обе этих профессии были недоступны для Регула Блэка.

— Слушай, — тихо начал Регул. — Ты должен заставить Сириуса вернуться домой. Мама с папой сердятся, а он убегает от нас… и они думают, что надо как-то менять этот мир, если школам позволено настраивать детей против родителей.

— Сириус сам принимает решения, — медленно проговорил Рем.

— Мы его семья! Не думаю, что бросить семью так легко, я бы точно не смог. К тому же это просто глупо, а он умный малый. Я не знаю, как сделать, чтобы маме с папой было лучше. Сириус всегда называл тебя здравомыслящим. Уговори его, я понятия не имею, что делать…

Рем не мог ничего ответить. Потому что… да, Блэки были семьей Сириуса, но ведь назревала война. Предстояло принять трудное решение, и Рем радовался, что избавлен от такого выбора – между родителями, которых он любит, и единственными друзьями.

Рему было неловко от уверенности: даже считай он, что Сириус должен остаться с семьей, то не хотел бы, чтобы тот так поступал. У Рема во всем мире было только три друга, и уже это было чудо. Вряд ли он найдет еще кого-нибудь, а если Сириус вернется в семью и бросит их…

— Я не смогу тебе помочь, — признался Рем, чувствуя себя трусом и предателем.

Снова наступила тишина.

— И с чего это я взял, что магглолюб и предатель крови решит, что моей просьбе стоит уделить время? — наконец сказал Регул. — Ладно. Мне не нужна твоя помощь, а моим родителям не нужен Сириус. Они будут гордиться мной.

Он встал, зло посмотрел на Рема и выдал:

— А еще Сириус в восемь месяцев выиграл гран-при конкурса “Пухлые веселенькие детишки”. Наш домовик его записал туда, и у меня есть колдографии.

— Ты этого не сделаешь, — вздохнул Рем.

Регул усмехнулся и отвернулся.

— А почему, как ты думаешь, это называется шантажом? <3>

Рем смотрел, как Регулус бежит к замку, и вспоминал блаженно счастливое – будто у чокнутого — выражение лица Джеймса, когда тот смотрел на Лили. Он не допускал мысли о том, чтобы обидеть и предать своих друзей. Он хотел им помочь, пусть даже таким безумным, сомнительным с сексуальной точки зрения образом.

Он взглянул на часы – семь часов, и Рем ушел с поля, предоставив Джеймса его судьбе.

***

— Рем… — бросилась к нему Элен Монтгомери. — Слава Богу, ты здесь. У тебя есть учебник по…

— Луни, отойди! — скомандовал Сириус. — Пока твоя низменная натура не взяла свое. А вы, мисс… Учебник, ну-ну… И как не стыдно только!

Элен выглядела очень озадаченной.

— Эээ… у тебя есть учебник…

— Меня не проймешь коварными девчоночьими уловками! — сурово сообщил ей Сириус. — Пожалуйста, уйди отсюда, нам нужно обсудить важное дело, а я не могу позволить тебе трясти своими библиотечными книжками перед носом Луни.

Элен медленно попятилась, стараясь не отводить взгляда, и Рем подумал, что Сириус отпугнул от них еще одного человека. Было очень удачно, что Сириус чертовски привлекательный — многие девчонки склонны падать в обморок от байронического облика и не замечают, какой у его обладателя безумный мозг.

— Только подумай! — восторженно прошипел Сириус. — Пока мы тут болтаем, Червехвост соблазняет и целует Сохатого!

Рем в упор посмотрел на него:

— С каждым днем из-за тебя в моей душе что-то умирает.

— А Эванс получила отработку на час больше, потому что превратила мои ресницы в тоненькие щупальца, — с удовольствием произнес Сириус. — Я хотел их оставить, но под давлением подлых и предвзятых антищупальцевых правил этой школы был вынужден сдаться.

— Не порти себе лицо, — посоветовал Рем. — Когда-нибудь тебя женит на себе сумасшедшая ведьма и увезет в экзотические страны, а я наконец смогу вздохнуть спокойно!

Сириус скривился:

— Опять чушь городишь. Я привлекательный? Что, еще больше, чем Джеймс? И чем ты?

— Эээ, ну да, — осторожно подтвердил Рем.

Сириус выглядел довольным.

— Интересно, как можно использовать это для проделок? Думаешь, мне удастся соблазнить МакГонагалл?

Рем постарался не упасть в обморок от ужаса.

— А ты хочешь?

— Ну, нет, но нам больше никогда не будут назначать взыскания, стань мы с Макгонагалл стрррастными любовниками! — довольно заключил Сириус.

На этот раз Рем не рухнул в обморок только чудом.

И в этот миг Лили Эванс ворвалась в дверь и бросилась в объятия Рема. Тот впал в ступор и находился в нем до тех пор, пока она не прошептала ему в ухо пронзительным голосом насмерть перепуганного Питера:

— Помоги, я превращаюсь обратно!

— О Боже! — простонал он. — Сириус!

— Народ, расступитесь! — заорал Блэк. — Ей нечем дышать! У нее жар и приливы крови, и сегодня у нее критические дни!

Рем обхватил Лили-Питера, стараясь не касаться груди, чтобы не получить страшное сексуальное расстройство до конца жизни. Сириус вился вокруг (хотя Рем заметил, что этот трус дотрагивается до него гораздо чаще, чем до их странного сексуально гибридного друга), ненавязчиво тесня их к спальне.

На лестнице они наткнулись на Фабиана.

— Народ, вы что, теперь одурманиваете девчонок и притаскиваете их к нам в спальню для оргий? — требовательно спросил он. — Рем, Бога ради. Завтра тест по арифмантике!

Не обращая внимания на Фабиана, они затащили Питера внутрь, пока их не поймали и без долгих рассуждений не исключили за разврат. Потом Сириус слишком сильно оттолкнул Питера, и тот упал на ковер. Мелькнули рыжие локоны, на глазах превращаясь в короткие русые волосы.

Не утруждая себя извинениями, Сириус ткнул ногой Питера в ребра и спросил:

— Ну что? Как все прошло? Насколько велика моя гениальность, если я и так гений?

Питер оторвал круглое лицо от ковра и ослепительно улыбнулся. Ухмылка Сириуса была точно такая же, но, по законам вселенской несправедливости, ему она шла больше.

— Он поцеловал меня под звездами!

— Супер! — сказал Сириус.

— Он заправил мои волосы за ухо и сказал, что мечтал об этом всегда!

— Офигительно!

— А еще дернул меня за ухо, что было немного больно, но все равно чертовски романтично!

— Червехвост, сегодня я тобой горжусь! Так бы и поцеловал, но в таком случае это будет тем странным групповым мероприятием, о которых Фабиан нам в прошлом году читал лекцию.

Питер, все еще лежа на ковре, протяжно вздохнул:

— Думаю, он попросит меня пойти с ним в Хогсмид на День Святого Валентина.

— Погоди-ка, — не понял Сириус. — Что?

Рем, который предвидел все это с тех пор, как Питер начал говорить, с некоторым беспокойством наблюдал, как два мощных механизма – реальность и опасный безумный план Сириуса – сталкиваются и взрываются. Он знал! Знал, что все закончится слезами и массовым побоищем! Он должен был сделать что-нибудь, например, дезертировать вместе с Фабианом в Рэйвенкло!

— Может быть, когда он станет профессиональным игроком в квиддич, то подарит мне пойманный на Кубке мира снитч, как в той статье из “Ведьмополитена”, — несся Питер по волнам; его лицо мечтательно сияло.

— Луууни! — дрожащим голосом произнес Сириус. — Я боюсь. Пожалуйста, обними меня!

— Это все ты виноват! — заявил Рем. — Фиг тебе!

— Я не виноват! Не моя вина, что Червехвост сошел с ума и потерял над собой контроль! Я ничего такого и вообразить не мог, меня вышвырнули с предсказаний в первый же день за взорванные хрустальные шары, ты ведь знаешь! Червехвост, ты не можешь идти в Хогсмид с Джеймсом в День Святого Валентина, потому что ты не девчонка!!!

— Я ей стану, если ты снова приготовишь зелье, — возразил Питер.

Сириус казался потерянным и преданным всем жестоким миром.

— Люди заметят еще одну Эванс! Она вся такая рыжая и шумная!

— Может, придумаешь новый план?

— Ну-у, в принципе, — протянул Сириус, — есть несколько идеек… нет! Нет, нет и нет! Это безумие, и я не буду тебе помогать! Луни прав. И как ты только можешь хотеть целовать Сохатого?!! Так или иначе, я вообще не понимаю, почему все пошло наперекосяк!

Он опять бросил на Рема жалкий и умоляющий взгляд и придвинулся ближе. Рем, прищурившись, посмотрел на него.

— Питер, — как можно мягче начал он, по-прежнему пытаясь удержать Сириуса. — Ты же не хочешь каждый день в течение долгих лет принимать зелье, – ну честное слово, Сириус, я же сказал нет! — которое превращает тебя в женщину?

Питер надулся и пробормотал:

— Ладно, не берите в голову. Так я чувствую себя симпатичным.

— Луни, — немедленно отозвался Сириус. — Меня срочно нужно обнять!

— Я думал, весь смысл в том, чтобы сделать Джеймса счастливым! Он счастлив, и я счастлив, и мы вместе можем сбежать в Гонолулу, чтобы избавиться от настоящей Эванс, и мне не понятно, почему вы двое так расстраиваетесь. Он никогда не заметит разницы!

— Гонолулу?

— В данный момент я не чувствую себя защищенным, — Сириус издал тихий жалобный звук. — Я хочу, чтобы в меня вселили уверенность и приласкали!

— Отныне я займусь цензурой “Ведьмополитена”, — угрожающе проговорил Рем. — И положу всему этому конец! Вставай, Питер! Вы довели меня! Мы пойдем искать Джеймса и сдадимся ему на милость!

План казался удачным, пока они не встретили Джеймса, плывшего через гостиную с мечтательным выражением лица, и Рем вспомнил, что он отвратительный трус.

— Привет, Сохатый, — промямлил он. — Хороший выдался вечер?

— Она меня поцеловала! — восторженно воскликнул Джеймс.

Питер зарделся от гордости, Рема замутило, а Сириус вцепился в плечо Люпина, по-прежнему беззвучно моля о крепком объятии.

— Черт возьми, какой сюрприз! — слабо отозвался Рем. — Было, гхм, весело?

И тут Джеймс нахмурился:

— Но на самом деле немного странно.

Сириус издал слабый звук, в котором смешались надежда и недоверие; у Питера же вырвался крик души.

— То есть она была великолепна и все такое, по-прежнему веснушчатый сосуд моих надежд и грез, будущая мать моих детей! — заверил всех Джеймс, и Сириус попытался схватить Рема за руку. — Но она постоянно вздыхала, трепетала и вообще была какой-то странной. Мне не хватало ее злых подколок. Ее веснушек. Когда она злится, они выскакивают на носу, будто картинки в книжке-раскладушке.

Подумав об этом, он вздохнул. Питер тихо, но непрерывно хныкал; Сириус уткнулся лицом в плечо Рема, а тот все слушал и слушал, и ужасная мысль начала зарождаться у него в голове: Джеймс не был сумасшедшим или одержимым, или надоедливым, и не влекло его отчаянно к огненно-рыжим волосам, как мотылька к пламени… Джеймс был…

— Думаю, она стесняется, — заключил Джеймс. — Но я могу подождать! Она начнет себя вести как раньше!

И в этот поразительно подходящий момент появилась Лили, выглядевшая очень хмурой из-за многочасового взыскания. Рем на миг в ужасе оцепенел, осознав, что у Сириуса нет никакого плана для непредвиденных обстоятельств, при которых Джеймс вдруг назовет Лили своей подружкой и попытается ее поцеловать, а она его прикончит.

— Блэк, — проговорила Лили; в голосе сквозило огромное, как океан, отвращение.

Вместо ответа Сириус уткнулся в плечо Рема, у самой шеи, с таким стоном, будто ему причинили боль.

Джеймс тут же потерял ко всем интерес и уставился на Лили знакомым идиотским взглядом очарованной жабы.

— Привет, Лили, — сказал он нормальным голосом.

Лили прищурилась, словно не узнала нормальный голос Джеймса.

— Ну что опять? — спросила она и добавила по привычке: — Маньяк.

— Ну… я о том, что произошло сегодня вечером, — сообщил Джеймс.

Лили прищурилась еще больше.

— Когда я посоветовала тебе пойти к черту за ужином? — сухо уточнила она. — Да, желаю приятного вечера.

Джеймс улыбнулся, будто перед ним был крошечный котенок, а не высокая разозленная девушка.

— Как бы ты это ни называла, — милостиво разрешил Джеймс, — знаешь, я могу подождать. Я просто буду думать о том, что случилось сегодня, и ждать, пока ты не будешь готова к настоящему свиданию.

— Думать о сегодняшнем? — переспросила Лили, и Рем не понял, что за выражение появляется на ее лице. — Ты что, совсем с ума сошел? — она помолчала, выглядя почти встревоженной. — Ты что, мечтаешь обо мне так сильно, что действительно сошел с ума?

— Может быть, — ответил Джеймс, и когда Рем подумал, что он весьма неплохо держится, Сохатый как на грех ухмыльнулся и протянул: — А что, это… возбуждает тебя, Эванс?

— О Боже! — вскричала Лили. — Ты знаешь, что я отказывалась от свидания с тобой уже шестьдесят раз?

— Шестьдесят два, — с готовностью уточнил Джеймс.

— Послушай меня. Очень внимательно. Поттер, — заявила она, — пришло время остановиться! Я запрещаю приглашать меня до следующего года, к которому, надеюсь, ты немного повзрослеешь. Или никогда. Хватит. Пожалуйста, хватит!

Она посмотрела на Джеймса, который ответил ей совершенно коровьим взглядом, обещавшим любовь до гроба. А потом Лили ушла, покачав головой, и, проходя мимо Рема, сказала: “Совсем спятил!”

— Вы слышали? — с восторгом вопросил Джеймс. — Она собирается встречаться со мной в следующем году!

— Она не… — Рем замолчал, когда короткая речь Лили, ее вопросы и ее внимательный взгляд поверх солонки вдруг сложились воедино у него в голове, открывая совершенно иную перспективу. — Ну, вообще-то, она имела в виду совсем другое.

— О, детка, я так хорош! — страстно сказал Джеймс в воздух. — Я знал, что однажды она поймет, чего она лишала себя все это время. Ну… наверное, пора спать. Я должен как следует отдохнуть, чтобы запечатлеть навеки в своём сердце лицо моей дорогой Лили в тот момент, когда она получит шоколадные цветочки!

Джеймс, шагая как ковбой, страдающий рахитом, и больше похожий на себя, чем в последние дни, начал напевать “Мой любимый маленький герой” по пути к спальням. Он столкнулся с Лили, спускавшейся назад с книгами, и сообщил ей, что из-за всех сегодняшних восторгов забыл сказать, что она выглядит очень симпатично.

И все бы хорошо, не удались он своей кобвойской походочкой, добавив, что Лили – женщина что надо.

Сириус ненадолго оторвался от плеча Рема и спросил:

— Тебе никогда не приходило в голову, что Сохатый – полный идиот?

— И не раз, — согласился Рем. — А теперь отвали, Сириус, все самое страшное уже позади!

Питер бросил на Рема затравленный взгляд и потопал лечить — о, как Рему не хотелось об этом думать! — свое разбитое сердце.

— А я-то не счастлив! — простонал Сириус. — Сохатый совсем свихнулся из-за этой девчонки, и скоро у него появится подружка, а раз уж ему нравятся такие ужасные женщины, то спорим, ему нравится, когда его шлёпают. А потом одна из библиотечных шлюшек не вернет нам тебя, и я умру в одиночестве!

— Регул шантажирует тебя, чтобы ты не лез к Снейпу, — заявил Рем.

Как Рем и надеялся, Сириус проглотил наживку.

— О, я сделаю со Снейпом что-нибудь ужасное. Ты подожди, Луни, и увидишь, что мой новый план будет даже лучше предыдущего!

— Этот был просто чудесным!

Сириус, к огромному облегчению Рема, наконец от него отцепился и воодушевленно взмахнул рукой (или же продемонстрировал, как взлетают пеликаны).

— Точно! Главная цель же была сделать Джеймса счастливым, верно? И план сработал, правда? Я просто Король интриг, и… все каннибалы мира хотят сожрать мои фантастически гениальные мозги!

— Сириус, да по тебе просто Мунго плачет! — сообщил ему Рем.

Наверху, над их головами, Джеймс дурным голосом запел “Мой любимый маленький герой”, и Рем вспомнил несчастное лицо Регула Блэка и то, почему в первую очередь он согласился на все это безумие. Он поймал взгляд Сириуса, чувствуя, как сам собой ползет вверх уголок его рта, — и вот уже они оба тепло улыбались.

— О ДА! — блаженно голосил Джеймс. — Твоя мама любит и так гордится тобой, ты особенный, да, ты особенный, самый любимый маленький герой!!

— Учитывая все обстоятельства, Эванс, — сказал Рем. — Может, тебе стоило вмешаться раньше?

Лили оторвалась от учебника:

— Да, скорей всего, — но Рем, глядя на нее краем глаза, заметил, что она тоже улыбается.
________

<1> Судебный запрет — постановление суда, которое запрещает приближаться к человеку по какой-либо причине.
<2> Редкое, но очень опасное заболевание — летальность в 50—90 % клинических случаев.
<3> Игра слов. Шантаж по-английски Blackmail.

Сириус Блэк – супергений: 68 комментариев

  1. Беллочка, фигня это ты. Попробуй для начала сама фанфик написать, а потом уже возникай.
    Ариадна, не слушай её! Пиши дальше!))

  2. Беллочка, закрой рот!!!
    Ариадна, никого не слушай, мне очень понравился твой фанфик! Ты ещё что-нибудь будешь писать?

  3. Беллочка и Лилиана, я всё понимаю, её фанфик может кому-то не нравиться. Но что за выражения: «законченная дура», «фигня» и т. п. Можно же не оскорблять человека, правда?

  4. Знаешь,Эсмеральда, не выражаться тут не получается. По-моему, «фигня» про этот убожеский фанфик слабо сказано. Никогда подобного идиотизма не читала! Флёр, ты ДУРА, если тебе это нравится. И, заметь, кроме тебя никто не называет Ариадну своим кумиром!
    ОТСТОЙ ФАНФИК!!!!

  5. Дерьмо фанфик. Чуть не помер со скуки, пока читал. А таким как вы, Флёр Делакур и Падфуут, я бы посоветовал закрыть пасть. Нечего орать на всех углах, что люди обязаны восхищаться этим фанфиком (если это убожество можно так назвать, конечно)!!

  6. Напрасно кто-то пытается заткнуть мне рот. Ариадна сама попросила высказать мнение о фанфике (первый коммент). Она его получила. Как видите, большинству её фанфик не нравится.
    ариадна, делай выводы, кто ты есть на самом деле!

  7. Вы, двое, заткнитесь! Вы оба просто 2 бездарных идиота, только и можете оскорблять нормальных людей!
    Ариадна, не обижайся на этих ублюдков, они не от большого ума такое пишут.
    И ещё сто раз повторяю, что ты мой кумир! И я нисколько не преувеличиваю. Честное слово, твой фанфик интереснее произведений Дж. К. Ролинг. Одним словом, АРИАДНА, Я ТЕБЯ ОБОЖАЮ!!!!

  8. Значит так, Вурдалак, сам свою пасть закрой, понял?! Ариадна написала превосходный фанфик, и если кому-то он не нравится, то это проблемы исключително этого дебила!

  9. Слушай, Лена или как тебя там, да и ты Алина тоже! Вы -дуры распоследние, ничего не понимаете! Сами-то фанфики когда-нибудь писали?! Флёр и Padfoot совершенно правы, а вы дебилки! Ариадна, не слушай этих идиоток! Пиши, пиши! У тебя всё прекрасно получается!

  10. Интересный фанфик. Не понимаю, что вы ссоритесь, не нравится, ну ладно, напишите» Мне не понравился» зачем писать в таких выражениях?

  11. Фанфик супер!
    Ариадна, я так думаю, если жаже многим не понравилось, уже хорошо, что он не оставил никого равнодушным. Пиши чтонибудь ещё!!!

  12. Если не ошибаюсь, Ариадна сама требовала отзывов. Они появились. Так что, дорогие Флёр, Падфут и почие дебилки, не пытайтесь никого заставить молчать в тряпочку. И я, и Лилиана и другие кому непонравилось, имеют такое же право как вы высказывать мнение.
    P. S. Ещё 10000000000000 раз могу сказать что Ариадна бездарность!!!!

  13. Белочка, ты сама бездарность и вообще не особо умная если говоришь такие вещи. Можно подумать, ты сама всемирно известная писательница!

  14. Лайк последнему отзыву!))Ариадна — очень крутой фанфик.Я угарала почти все время,пока читала фанфик.Надеюсь ты напишешь еще много фиков и будешь радовать тех,которым понравился этот фанфик))

  15. Ариадна! 5++++ за фанфик)) Супер-класс, никогда ничего смешнее не читала! А если всякие ненормальные будут говорить гадости про тебя плюй на них с Астрономической башни)))

  16. КЛАССССССНЫЫЙ ФАНФИК!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
    Ариадна пишет оооочень круто, что бы там не говорили всякие идиоты!
    Автор, присоединяюсь к многочисленным пожеланием не слушать всяких дебилов, которым просто завидно,что ты такая талантливая. А просто пиши и всё, и наплюй на тех, кто злобно шипит за спиной. Если есть люди, которым нравится твоё творчество, это уже неплохо для начала карьеры писательницы!

  17. Ариадне: Фанфик на 100++++!)) Я от смеха чуть не померла!
    Лаванде БРАУН: Сначала перестань делать по 4 ошибки в одном слове, а потом поливай грязью нормальных людей!

  18. Лаванда права. Ариадна просто воплощение ничтожества и бездарности. Таким вопщще надо заткнуться и не писать ничего чтоб нормальных людей ни шокировать!

  19. Ариадна, ты написала просто замечательный фанфик! Ты очень талантливая.
    P. S. вурдалак, Лаванда БРАУН, вы Ариадне завидуете, вот и обзываете её. Да вы сами оба безмозглое нечтожество и дерьмо собачье! ЯСНО ВАМ, ГАДЫ?!!!!!! Не позволю всякому сброду оскорблять Ариадну!!!!!!

  20. Кому не нравится фф, напишите чем именно он вам не нравится. Ариадна, наверно, просила отзывов нормальных, т.е. где ей покажут на ошибки, а не будут просто орать, что фф гавно. Опишите, что вот, мне не нравится это и это.А так вы просто высказываете эмоции. И как говорится, на вкус и цвет товарищей нет. Если вам не нравится не надо сразу писать, что фф ужас. Может он просто не на ваш вкус?

  21. Фанфик не дерьмо,у него 111 лайков,если вы не видели.Просто так 111 лайков вы не найдете у бездарных фикрайтеров.

  22. Конечно, недолюбливаю мародеров, но фанф потрясающе написан! Единственный, кстати, фанфик про мародеров, который мне понравился!

    1. Абсолютно согласна, фанф потрясающий!!! Под стол просто свалилась от смеха!! Ариадна, ты молодец!!! Это шедевр!!!

  23. Чё за хрень я тока что прачитала?!! Беллочка, Лилиана , Вурдалак кто там ещё вы все правы она бездарнасть!!! Смерть Ариадне Поттер!!!!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.