Меня Зовут Гарри Поттер. Глава 9.


Глава 9. Планы, идеи, удары.

Гермиона с Биллом расположились в верхних комнатах дома, Гарри постарался устроить все так, чтобы девушке было максимально удобно — широкий массивный письменный стол с множеством ящиков, один из которых был заранее наполнен перьями и пергаментом. Гермиона приоткрыла его и недовольно сморщила носик — перья были гусиные, вместо орлиных, а пергамента было маловато. Шкаф для книг на всю стену — он постепенно заполнялся книгами, группами по пять-шесть они с легким щелчком появлялись на полках ровно в том порядке, в каком находились в кабинете Дома-На-Горе — старался Добби. Еще платяной шкаф с постельным бельем и штангой для подвешивания одежды на плечики, да диванчик, чтобы передохнуть в середине дня. Постели ее и сына находились в соседней комнате, а днем вся их спальня отдавалась в распоряжение Биллу. Уютная коричневато-желтая обивка диванчика и стульев, коих в комнате зачем-то было два, навевала спокойствие и умиротворение — именно то состояние, которое было необходимо Гермионе для работы, для полного погружения в науку.

* * *

Немного помявшись, Рон попросил:
— Гарри… Знаешь, можно у меня будет какое-то место, так сказать, обитания? Просто иногда хочется подумать в тишине и покое… — призрак поднял глаза на друга, и продолжил. — Например, старая комната Клювокрыла на чердаке вполне подойдет, мне ведь не страшен холод.
— Конечно, дружище! — Гарри уже занес руку, чтобы хлопнуть друга по плечу, но вовремя сменил траекторию движения ладони и почесал собственный затылок. Рон деликатно этого не заметил. — Располагайся! Если тебе что-то понадобится, позови Добби. Кстати! Я ведь знаю, чем ты можешь заняться. У Блэков потрясающая библиотека, можешь читать, все, что вздумается. Попроси Добби переворачивать страницы! — Гарри радостно смотрел на привидение, гордясь собственной идеей, как вдруг весь ужас только что сказанного дошел до него, и он сник, опустил руки и виновато посмотрел на Рона. — Прости. Я… Я не хотел…
— Да ничего. — Тихо сказал призрак и развернулся. — Добби! Прошу, проведи меня в мою комнату. — Попросил он материализовавшегося домовика, и Добби, позвякивая колокольчиком, стал подниматься по лестнице на чердак.

Кричер давным-давно умер, видимо, сам себя сгноил за то, что служил каким-то «выродкам» и «грязнокровкам». Головы домовых эльфов были сняты со стены у лестницы, а про портрет старой миссис Блэк уже даже позабыли.

* * *

Дни шли, Гарри работал по своему расписанию день через два, Алисия сидела дома, присматривая за хозяйством, хотя, впрочем, ей мало, что было необходимо делать, практически всю работу выполнял Добби, который очень привязался к «будущей мисс», как он ее называл. Гермиона рано утром трансгрессировала в Хогвартс, а возвращалась всегда по-разному, и подолгу вечером сидела в кабинете, работая. За Биллом присматривал тот же Добби (и как он все успевает?), и малышу всегда было некогда скучать. Если же Добби был занят, с Биллом с удовольствием играл Рон. Билла забавляло, что их семейного призрака зовут так же, как и его папу, и порой Билл просил Рона рассказать ему, каково там — далеко-далеко, где тепло, голубое небо и райские птицы. Рон рассказывал, скрипучим голосом, медленно и напевно, а мальчик слушал, затаив дыхание, потому что истории всякий раз оказывались новыми Иногда они играли в слова, города или в животных. Все каждый день бывали заняты — и лишь Алисии было нечего делать, и она слонялась по дому, гуляла по Лондону, большому и людному, или просто сидела у себя в спальне, смотря телевизор или читая журнал. Однажды она попробовала поиграть с Биллом — хотя бы в прятки, но услышала от Гермионы строгое «Биллу сейчас нужно идти заниматься!», за чем последовало настолько невероятно убедительное объяснение, что «педагогическая практика Гермионы говорит о том, что занятия должны быть регулярными, а всякие бегательно-двигательные игры отвлекают от работы умом». И Алисия решила, что не стоит отвлекать мальчика от учебы.

* * *

Прошел сентябрь, затем ноябрь, а Гермиона все продолжала тихо и спокойно работать в кабинете. Она писала научные работы, проверяла контрольные и домашние задания, читала книги, и учила Билла читать, считать и писать. Порой ей и казалось, что ожидание несколько затянулось, но, еще раз обдумав план, лежа на кушетке в кабинете, она приходила к выводу, что все спланировано идеально, и нужно подождать еще немного. И, наконец, день Х настал. Гермиона надела мантию попроще, завязала волосы в небрежный узелок, и спустилась в столовую, где пили чай Гарри и Алисия.
— Привет всем. — Заявила она на пороге и невозмутимо прошла внутрь помещения. Гарри и Алисия продолжали держаться за руки. — Да ладно вам. — Улыбнулась Гермиона. — Я сейчас, быстро.
Гермиона потянулась к полкам с тарелками, взяла одну и направилась к холодильнику. Она наклонилась, чтобы вытащить колбасу с нижней полки, взяла ее, и повернула голову в сторону стола. Разумеется, эти двое целовались. Тихое «Ах!» — уронить тарелку — быстрое «Репаро!» — извиниться, склепать кое-как бутерброд и быстро ретироваться, нацепив мученическое выражение лица. А потом стоять у дверей и слушать, как он выговаривает ей: «Ну зачем, зачем, Алисия? Ты же знаешь, как ей тяжело! Она потеряла любимого человека, и больше никогда не сможет быть с ним! Не стоило, понимаешь…» — и дальше этот противный чмокающий звук. Фу! Но зато, начало положено.
Поднимаясь наверх, она кликнула Добби, отдала ему бутерброд, и попросила принести кофе и пару бутербродов с салями. Гермиона ненавидела вареную колбасу. Зато какой вид несчастной она производит, когда притворяется, что совсем не видит, что ест!

* * *

Мне кажется, что Гермиона скоро совсем угаснет. Она роняет тарелки, ходит совсем серая, и постоянно выглядит так, будто вот-вот расплачется. Как все-таки невовремя сегодня мы с Алисией поцеловались… Ну не могу, не могу, не могу удержаться, когда вижу ее рядом! Хочется целовать ее, прижимать к себе, ласкать и обнимать, защищать ее от всего, и предупреждать любые ее желания! Люблю ее… и не могу не целовать! Прости, Герм, прости меня… я понимаю, тебе больно, но…
Я поднялся к ней, постучался, и тихо вошел. Она лежала на столе, казалось, захлебнувшись в собственных густых волосах.
— Герм, — я осторожно тронул подругу за плечи. Неужели она поднялась сюда и плакала? — Герм, проснись… Проснись, мне нужно поговорить с тобой, слышишь?
Она приоткрыла глаза, и посмотрела на меня. Мгновенно ставшие ясными глаза расширились, и узнали меня. Бедная, бедная Гермиона. Она так тоскует…
— Гарри, ты? Ты… ты что-то хотел? — она вдруг начала перебирать какие-то бумаги на столе, рыться в них, но так ничего и не нашла. Остановилась, и снова взглянула на меня. — Прости, так что ты хотел?
Я только тихо улыбнулся, обнял ее и прижал к себе на секунду.
— Знаешь что, Герм? Тебе необходимо сходить в оперу. Я возьму вам с Алисией два билета в Ковент Гарден. А? Сходите, поговорите, обсудите что-нибудь свое, женское. В конце концов, тебе нельзя замыкаться в себе!
Она благодарно улыбнулась и кивнула.
— Спасибо. Но мне не хочется тебя утруждать…
— И не смей сопротивляться! — отмахнулся я, уже закрывая за собой дверь.
Вот так. Пусть, если ей нужно чем-то занять голову, пускай занимает ее какой-нибудь легкой ерундой, вроде болтовни и походов по магазинам с Алисией. А не плачет по вечерам за письменным столом. Они должны подружиться. Я уверен, они поймут друг друга.

* * *

Черт, черт, черт! Целый вечер провести в ее обществе! Я не перенесу этого! У меня незаконченный перевод, две книги, и статья в «Магию чисел»!
Я почти занесла руку над столом и хотела стукнуть по нему, но остановилась. Я пытаюсь выработать у себя привычку думать в каждой ситуации, а не молотить кулаками по столу. Или уже выработала? Ну, тем лучше для меня. Взглянем на эту ситуации по-другому. Во-первых, у меня появился отличный шанс узнать ее слабые стороны и то, что в ней Гарри не нравится. Она непременно на это пожалуется. Также стоит поплакаться ей в жилетку, для наглядности и для возбуждения доверия и жалости. Так будет еще легче ее провести. И — не забыть о самом главном. С этого конечно, нельзя начинать, ее нужно плавно подвести к этому. Тогда… стоит зайти в магазин белья, что-нибудь выбрать, и купить на пару с ней каких-нибудь журнальчиков, чтобы были общие темы для разговора. И еще нужно сочинить историю, почему я стараюсь найти нового парня, и откуда он у меня вообще. Да.
План на завтра намечен, на послезавтра тоже.
Осталось уложить Билла спать, и лечь самой.
— Билли, солнышко! А сколько уже тики-таки? Пора спать, солнышко!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.