Меня Зовут Гарри Поттер. Глава 8.


Глава 8. Здравствуй, как дела?

Старик с седыми короткими волосами, дряблой и почти серой кожей, впавшими пустыми глазницами, стоял посреди тумана, и отчаянно вертелся на месте, стараясь почувствовать, или услышать хоть что-то, пытаясь нащупать какой-нибудь ориентир. Он не чувствовал пола под ногами, и потому ему казалось, что он падает. Ему было страшно — страшно так, как еще никогда не было до того. «Наверное, я умер», — подумалось ему, и от этого стало еще страшнее. «Вот оно! — Торжественно и мрачно подумалось ему. — Вот сейчас ты и узнаешь, каково тут, и что здесь». Но секунды шли, а вокруг него ничего не менялось, все та же холодная сырость окружала его, и все так же он падал, и падал в бесконечность. «Неужели это никогда не кончится? Неужели, мне предстоит целую вечность стоять-падать-лежать так, в этой промозглой, почти осязаемой пустоте?!» Он не хотел! Нет, нет — ему нельзя! Он… Он не сможет так.. Хотя, что с ним случится? Он ведь не умрет второй раз. «Ах, как бы хотелось мне быть привидением!» — подумал он, и в тот же миг что-то очень теплое, но легкое коснулось его руки, и весь мир вокруг наполнился звуками — тихими, едва слышимыми, — но они появились. Он попытался увидеть хоть что-то — но тщетно, глаз он лишил себя сам, да и жизни тоже… Раздался громкий женский крик, и Рон вскинул голову на звук.
— Алисия! — Тепло и в то же время испуганно выдохнул знакомый голос. «Я в доме у Гарри!» понял призрак, и успокоено вздохнул. «Надеюсь, я смогу спасти его, если она придет за ним».

* * *

Двери класса с шумом распахнулись, и в кабинет вплыла невысокая стройная фигура преподавательницы Арифмантики — миссис Грейнджер, Зубры, как ее за глаза называл ученики. По мнению учащихся, Зубра слишком много знала, слишком много задавала, слишком много требовала, и, при всем при этом, была слишком красива. К ней относились либо крайне положительно, либо крайне отрицательно — но эмоции в отношении учительницы всегда были сильными. В нее влюблялись, ее не переносили на дух — она же держала себя всегда подчеркнуто ровно, и спокойно. Была благосклонна к отличникам, и могла, к примеру, подписать им разрешение на посещение запретной секции библиотеки, могла же назначить суровое наказание за несделанное домашнее задание.
— Здравствуйте, класс. Садитесь. — Миссис Грейнджер сегодня была в черном. — Мистер Шоу! Раздайте, пожалуйста, классу пособия.
Худенький черноволосый мальчик, по слухам, отчаянно влюбленный в Зубру, поднялся, и твердым шагом прошел к кафедре, взял стопку глиняных табличек с непонятными письменами, и пошел по проходу, осторожно снимая верхние со стопки и кладя по одной табличке на парту. Таблички глухо стучали по дереву, внушая ученикам благоговение. Это был шестой курс, и в кабинете Арифмантики находились только те, кто действительно любил, и уважал эту науку. Смесь Пуффендуя и Когтеврана.
Гермиона сидела за столом, настороженно просматривая журнал. Лизы Хотуэй уже третий день не было на занятиях, а вот Джордж Баунстейл радостно ерзал на стуле, пытаясь удержаться от желания схватить табличку, и начать расшифровку.
— Итак, коллеги. — Гермиона поднялась из-за стола, и оперлась кончиками пальцев о столешницу. — Перед вами таблички, найденные учеными на старом стойбище кентавров. Стойбище было разорено, судя по всему, Пожирателями Смерти. Несомненно, письмена содержат предсказания о будущем по звездам. Также можно сказать, что это мысли кентавров о ближайшем будущем — более долгосрочные предсказания записывались на пергамент, как менее хрупкий материал. Прошу. Все необходимые сведения у вас есть.
Класс оживленно, но тихо загудел, предвкушая работу, и получение интереснейших сведений. Разумеется, шестнадцатилетние подростки понимали, что это ненастоящие таблички, такие ценности им бы не доверили никогда, это просто копии, полученные размножающим комплексом заклинаний, а то и вовсе трансфигурированные листки бумаги.
Гермиона рассеянно просматривала журнал, в котором была едва-едва начата первая страница, и стояло всего два столбика оценок. Негромкий стук вывел ее из мягкой задумчивости, и она повернула голову на звук. Белоснежная сова сидела на подоконнике за окном, протягивая письмо, привязанное к лапке. О чем Гарри мог сейчас написать ей? Да вроде бы и повода нет никакого… Но все равно, теплая волна накрыла ее с головой, он ей написал! Написал! Он не писал ей уже давно… Да, да, это точно Букля! Это его сова! Гермиона аккуратно и нежно взяла сову с подоконника, погладила ее встрепанные перья, и отвязала письмо.
Ученики с интересом наблюдали за действиями профессора. Зубра сначала вспыхнула, как маков цвет, затем, когда развернула письмо, слегка побледнела, потом ее губы сжались в тоненькую ниточку, и она, кажется, хотела разочарованно хлопнуть кулачком по столу, но вовремя остановилась. Затем посмотрела на Шоу, и громко и четко — впрочем, как всегда — но, кажется, громче и четче, чем обычно, сказала:
— Шоу! Оставляю вас за старшего. После занятия соберете материалы, и положите их мне на кафедру. Возьмете со стола ключ, и запрете кабинет. Затем отдадите его мне, или профессору МакГонагалл, кого раньше найдете. Спасибо. До свидания, класс.
— До свидания, миссис Грейнджер. — Дети хором произнесли слова прощания, даже не отрываясь от работы. Гермиона очень это любила — она так же с головой уходила в работу, так же ничего не замечала вокруг, и так же истово тянулась к знаниям. И почему она училась не в Когтевране?
Она шла по коридору, сосредоточенная, и задумчивая. Он — призрак. Но он живет на Гриммо, 12. Наверняка Гарри предложит ей туда переехать. И она не сможет отказаться. Во-первых, из простого здравого смысла, она же должна хотеть туда переехать! А во-вторых — из-за Гарри. Она не сможет отказаться от возможности быть ближе к нему! А эта Алисия, кажется, так ее зовут? Ничего… Ничего-ничего… В конце концов, Гарри волшебник, и он не сможет предпочесть эту глупую маглу, ничего не понимающую в магии, ей — такой умной, старательной, и любящей! Все знают, что две женщины не смогут ужиться вместе под одной крышей! Она свалит это просто на факт наличия маглы в доме! Вот и все.
Гермиона ритмичным шагом шла в сторону Хогсмида. На Драчливой Иве уже начали появляться желтые или коричневые листочки, трава местами тоже пожелтела и пожухла.
Она шла, шла, готовясь изображать слезы радости и горя одновременно. Наконец, дойдя до границы территории Хогвартса, она сосредоточилась и трансгрессировала в дом Гарри.

* * *

— Рон! Ты здесь? Я думал, призраки остаются там, где жили до смерти.
— Гарри? — Рон слепо повернул голову на голос, при этом голова его насквозь прошла через занавеску. — Ну, знаешь, я не знаю… Я оказался здесь… Может быть, я должен быть здесь? Это зависело не от меня, понимаешь ли. — Рон усмехнулся.
— Ты Алисию испугал. — Сердито и в то же время по странному радостно сказал Гарри, укладывая Алисию на диван, и поливая ее водой из волшебной палочки. Она медленно открыла глаза, и поинтересовалась, откуда молочно-белый призрак оказался в доме.
После недолгих объяснений, Алисия почти успокоилась, но все равно решила сходить на кухню, и сварить себе кофе.
В гостиную трансгрессировала Гермиона. Ее лицо выражало удивление, грустную радость, и страдание. Она, кажется, попыталась обнять призрак Рона, но отшатнулась, прежде, чем дотронулась до него.
— Кто здесь? — встревожено повернул голову Рон, почувствовав тепло.
— Это Гермиона. — Тихо произнес Гарри, и закусил губу, вспомнив слова Дамблдора.
Рон опустил голову.
— Я бы сказал, что рад тебя видеть, милая, если бы это не звучало как наглая ложь. — Рон тихо усмехнулся, показывая рукой на свои глаза.
Гермиона опустила голову, и тихо поздоровалась с мертвым мужем.

* * *

На совещании в кухне было постановлено, что Гермиона с сыном переезжают на Гриммо, 12, поскольку после многочисленных попыток, Рону так и не удалось покинуть здание дома, да и как-то неправильно было привидению разгуливать по улицам, полным маглов.

План был прост, четок — как и все, что она когда-либо делала.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.