~*~
Юность мечтает о славе. (Дж. Байрон)
~*~
«Мы редко до конца понимаем, чего в действительности хотим» (Ф. де Ларошфуко)
~*~
«Каждый человек выбирает свой путь и каждый на своем жизненном пути не гарантирован от падений и ошибок» (Архимандрит Иоанн (Крестьянкин))
~*~
«Надо добиться не только того, что можешь, но и того, что хочешь. Это посерьезнее» — А.Арбузов «Шестеро любимых»
~*~
«Мы не осмеливаемся делать некоторые вещи не потому, что они трудные. Они трудные потому, что мы не осмеливаемся их делать» (Сенека)
~*~
«Что такое жить, знаете? Жить – это семь раз упасть, да восемь подняться: что просто? Нет, не просто, ой, не просто! Потому-то и живут, хорошо, если десять из сотни. А остальные не живут, а существуют. Вроде как коровы: в стойле стоят, сено едят, молоко дают, водичку пьют, — а сами – в дерьме по колени» — Б. Васильев «Вам привет от бабы Леры»
~*~
«Никто никому ничего не должен. Человек живет однажды, так пусть он живет, как ему нравится» — Л. Филатов «Свобода или смерть»
~*~
Найди для себя немного счастья, хотя бы один краткий миг счастья. Только твой. — «Туманы Авалона», М.Б. Циммер
~*~
Обойти то мелкое и призрачное, что мешает быть свободным и счастливым, — вот цель и смысл нашей жизни. (А. П. Чехов)
~*~
Над ним не было ничего уже, кроме неба, — высокого неба, не ясно¬го, но все-таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нему серы¬ми облаками. (Л. Н. Толстой)
Раздался стук в дверь. Парвати удивленно оглянулась. Лаванда отправилась домой несколько часов назад, Гермиона поехала в Министерство и должна была вернуться не скоро. Каково же было удивление Парвати, когда на пороге ее номера она увидела Перси Уизли. Ее брови немедленно взлетели вверх.
— Ох… Не ожидала…
— Какой прием! – признательно прижал руки к груди Перси. – Ты такая гостеприимная!
— Извини, — нервно хихикнула Парвати. – Чем обязана?
— Может, разрешишь войти?
Парвати, мысленно отругав себя, отодвинулась, давая Перси пройти.
— А в другом месте нельзя поговорить? – Парвати всегда немного побаивалась Перси, еще в бытность им старостой. И сейчас перспектива остаться с ним наедине не особо воодушевляла ее.
— Это очень серьезный разговор, мне не нужны лишние уши, — серьезно ответил Перси, поправив очки в роговой оправе.
— Хм. Ну что ж… присаживайся…
Перси с удобством уселся на диван, Парвати примостилась рядышком, стараясь занять как можно меньше места: кто хочет связываться с человеком, который возглавляет отдел безопасности? Хотя ей, конечно, нечего бояться: она просто работает фотографом и не делает ничего, что как-либо можно связать с политикой или надзором. Но сам факт прихода Перси выбил ее из колеи.
— Как поживаешь?
Парвати поперхнулась воздухом. Он пришел поболтать о ее самочувствии?
— Сп-спасибо, хорошо.
Перси немного покивал и уставился в окно.
Парвати терпеливо ждала, пока он продолжит. Перси пару раз вздохнул, затем посмотрел на Парвати с таким страданием на лице, что ее сердце болезненно сжалось.
— Что-то случилось? – пролепетала девушка.
— Да, Парвати! Да! Случилось!!! Оглянись!
Парвати нервно посмотрела по сторонам и вновь устремила испуганный взгляд на Перси.
— Не видишь?
Парвати быстро-быстро покачала головой. Что ему нужно от нее? Перси приблизил свое лицо к лицу Парвати так, что их носы почти соприкасались. Было что-то в этом интимное, но неправильное. Парвати не могла пошевелиться, в ее глазах отражался блеск очков Перси.
— Одинокая. Глупая. Избалованная. Жалкая. Неудачница.– Прошептал он. – Такой тебя видят окружающие.
Парвати не могла шелохнуться, только чувствовала, как глаза наполняются слезами. Таких обидных слов ей никто не говорил. Самое ужасное – то, что они оказались чистой правдой.
— Но я-то знаю, что это не так.
Парвати широко распахнула глаза.
— Да-да! Что они о тебе знают? Кто дал им право судить тебя? Чем та же Гермиона лучше тебя?! Да даже Лаванда! Нет, я не говорю, что они счастливы незаслуженно, нет! – Перси наконец отстранился, откинувшись на спинку дивана. Парвати вздохнула спокойнее. — Но ты… Парвати, почему тебя не замечают? Ну да, может быть, в школе ты училась не на «отлично», как Гермиона. Но ведь ты могла заняться самообразованием! А Кингсли отправил Гарри предложить работу Гермионе, не допустив даже единой мысли о тебе.
— Нет, меня назначили…
— Фотографом? – У Перси на лице появилось такое скептическое выражение, что Парвати нервно заерзала на сиденье. – Парвати, ну не обманывай саму себя: ты же занималась! Училась! После окончания Хогвартса ты осознала, что упустила много лет! А они повесили на тебя ярлык красивой глупышки и никогда не поменяют своего мнения! И самое ужасное, — Перси понизил голос, — что ты смирилась.
— Н-нет…
— Да, Парвати, да! – и Перси замолчал, отвернувшись к окну.
— И ч-что те-теперь делать? – промямлила Парвати, шмыгнув носом.
Перси сразу оживился.
— Я пришел к тебе не просто поболтать. У меня к тебе очень хорошее предложение.
Парвати склонила голову, не зная, радоваться или опасаться.
— Парвати, я хочу, чтобы то, о чем я сейчас расскажу тебе, вне зависимости от твоего решения, осталось между нами. – Перси пристально смотрел Парвати в глаза, тщательно подбирая каждое слово.
Парвати кивнула с серьезным видом. Она почему-то чувствовала, что сейчас, в данный момент, совершается переворот в ее жизни.
— Итак? В чем дело?
— Дело в Книге, Парвати. В книге Теней. У Кингсли нет на нее никаких прав.
— Но… – Парвати недоуменно подняла брови. – Кингсли назначил тебя одним из главных…
— Парвати, — Перси усмехнулся, — Кингсли нуждается во мне. Но меня не устраивает его верховенство. По поверью, — Перси облизнул губы, — Книга содержит в себе очень сильные заклинания. И Кингсли наложил запрет на их использование.
— И ты недоволен. Эти знания полезны?
— Верно, Парвати. Эти олухи многое потеряли, сбросив тебя со счетов, – Перси снова усмехнулся. — Ну так вот, я решил взять дело в свои руки. И получить поддержку лучших специалистов.
— Но откуда ты знаешь, что я…
— Прекрасно разбираешься в рунах и древних языках? У меня свои источники. Что ж, продолжу повествование, — Перси встал с дивана и подошел к окну, встав спиной к Парвати. – Я хочу, чтобы ты ко мне присоединилась.
— Перси… – Парвати пораженно смотрела на Перси. – Это… это заговор, преступление. Я не расскажу никому, но… я не могу пойти против Кингсли! Я… – Парвати замолчала, уставившись в пол.
Перси развернулся и внезапно рассмеялся.
— Ох, Парвати, ты просто прелесть!
Парвати изумленно захлопала ресницами.
Перси столь же резко успокоился.
— Парвати. Не заставляй меня разочаровываться в тебе. Ты же умница, забыла? На моей стороне лучшие. У Кингсли нет против меня шансов.
— Кто? – Парвати сглотнула. – Кто на твоей стороне?
— Ну… Например, Лаванда.
— Что? Она ничего мне…
— Лаванда решила предоставить мне твое ознакомление с ситуацией. Дин Томас. Блейз Забини. Теодор Нотт. Драко Малфой.
— Малфой? Забини? Нотт? Зачем ты связался с ними? Они ведь…
— Профессионалы. Это все, что волнует меня.
— Но меня волнует не только это! Для меня есть такие понятия, как мораль и нравственность!
— Для кого ты стараешься, Парвати? – Перси покачал головой. – Для сестры? – Перси раскинул руки в стороны. — Где Падма, Парвати? Уехала от тебя в Индию. Она хоть звонит тебе?
Парвати снова заплакала:
— Перестань! Пожалуйста…
— Это больно, правда? Когда сестра забывает о тебе. А Гермиона? Она, как и все, считает тебя дурочкой. Да, безусловно, хорошей подругой, но дурочкой. Пойми, ты никому ничем не обязана. Это твоя жизнь, Парвати, и тебе делать выбор. Только тебе.
— Но… нас выследят! Авроры…
— Терри Бут. Он за нас.
— Глава аврората?
— Именно. Ах да! Еще Полумна Лавгуд.
— Что? А Полумна зачем?
— Полумна — профессиональный колдомедик. И замечательный зельевар. Нам нужны такие люди. Нас интересует наука, Парвати. А также, разумеется, деньги и власть. – Перси вновь усмехнулся.
— Ну так что? Ты с нами?
Парвати тяжело вздохнула.
— Да, Перси. Я с вами.
***
— Мистер Малфой, все в порядке? – Кингсли внимательно посмотрел на вошедшего Малфоя. Все, в том числе и Гермиона, резко обернулись. Малфой стоял в дверном проеме, волосы, как и в прежние времена, причесаны назад с помощью геля. Чистая, свежевыглаженная черная рубашка, строго завязанный галстук, идеально отутюженные черные брюки со стрелками, черный кожаный ремень с серебряной пряжкой.
Гермиона возмущенно фыркнула. Прийти с опозданием на полчаса! Да еще с таким невозмутимым видом! Вырядился, как на парад! Гермиона и сама не понимала, что так нервирует ее. Но злилась.
— В полном, министр. Приношу извинения за опоздание. – И он со столь ж непоколебимым выражением лица уселся на единственное пустое кресло за большим круглым столом. Здесь уже находились и Перси, и Лаванда, и Нотт, и Забини. Ну и Кингсли, конечно.
— Что ж, — Кингсли достал из переднего кармана пиджака платочек и стер со лба бисеринки пота. – Мистер Малфой, мы говорили о…
— Сэр, — перебила его Гермиона, — у каждого из присутствующих есть личные дела, и, думаю, никому не хотелось бы тратить время на повторение сказанного специально для мистера Малфоя, — Гермиона попыталась вложить в последние слова максимальное количество яда.
Малфой ухмыльнулся. Кингсли выглядел растерянным.
— Ну…
— Все в порядке, министр, — вмешался Забини. – Я введу мистера Малфоя в курс дела.
— Спасибо, мистер Забини, — благодарно кивнул Кингсли. – Я продолжу.
Забини слегка склонился к Малфою и что-то шепнул ему на ухо. Малфой снова ухмыльнулся.
— Мистер Уизли уже перевел мне некоторые части Книги. Особо опасными являются три из них: третья, седьмая и девятая. И… я запрещаю перевод этих частей.
Гермиона удивленно подняла брови.
— Но, сэр, как Перси узнал об этом за такой короткий промежуток времени?
— Мисс Грейнджер, думаю, что-то может оставаться тайной даже для специалистов-переводчиков, — сказал Кингсли с несвойственной ему жесткостью. — Что-то, подвластное лишь министру и его помощнику.
Перси самодовольно улыбнулся.
— Хорошо, министр, впредь не буду задавать лишних вопросов… – и Гермиона отвернулась. Она уже давно поняла, что люди не любят тех, кто выделяется из общей массы и задает вопросы. Но иногда было сложно смиряться с этим.
— Отлично, мисс Грейнджер. Скоро я распределю разделы Книги между вами. А пока, все свободны.
Гермиона пулей вылетела из конференц-зала, не глядя ни на кого. Даже на Лаванду. И тем более – на Малфоя.
Сейчас ей больше всего хотелось успокоиться. И она знала, как.
Гермиона любила гулять. С самого детства, еще до поступления в Хогвартс, она часто была во дворе их маленького, уютного домика: каталась на качелях, а еще могла часами сидеть на турнике и смотреть вдаль. И мечтать. Она мечтала о сказке. И, получив письмо из Хогвартса, в эту сказку попала. Затем в ее жизни появились Гарри и Рон. И приключения, и опасности. А после переезда во Францию привычка вернулась. Гермиона подолгу гуляла по улицам. Даже толком не зная, куда ее приведет та или иная дорога. Невзирая на погоду. Будь то снег, ливень или знойное солнце. Она бродила по городу, приводя свои мысли в порядок.
Вот и сейчас Гермиона, сама не осознавая как, оказалась в центре Лондона, у Лондонского Ока, о котором еще вчера рассказывал Рон.
У Гермионы мгновенно появилось желание прокатиться на знаменитом колесе обозрения. Одной, без Рона и Гарри. Просто, чтобы насладиться полетом без шуточек. Купив билет, Гермиона подошла к кабине.
Гермиона всегда немного побаивалась высоты, ей казалось, что она вот-вот упадет, но при этом неизменно испытывала невероятное чувство свободы. Вот и сейчас она подошла близко-близко к окну стеклянной капсулы, стараясь не замечать остальных людей. Она здесь сейчас одна. И весь мир у ее ног. Гермиона зажмурилась и посчитала до десяти. Открыла глаза. Дыхание перехватило. Такого Гермиона никогда не ощущала прежде. Рядом послышался вздох восхищения, Гермиона увидела девочку лет одиннадцати. Наверное, она и сама сейчас выглядела именно так: широко распахнутые глаза, округлившийся ротик, пальчики, судорожно прикоснувшиеся к стеклу. Девочка посмотрела на Гермиону. И улыбнулась. Так по-детски: открыто и радостно. Словно говоря: «Смотри! Это чудо!» «Чудо!» — согласилась улыбка Гермионы. Они были на вершине. Гермиона не видела ни маленьких коробков машин, ни крошечных фигурок людей, ни ровных прямоугольников зданий. Только улыбку маленькой девочки. Только яркое синее небо. Только светлое солнце, которое все озаряло. Да, сегодня Гермиона Грейнджер отдыхает и парит в небе и в Англии светит солнце! Сегодня день чудес! Гермиона раскинула руки в стороны и от души рассмеялась. Девочка тут же подхватила. А затем и все остальные. Все тридцать два человека счастливо хохотали. Ведь не было в мире проблем и тревог! Только высота и свобода. Только смех. И небо. И солнце.
Гермиона и сама не заметила, как их капсула приземлилась. Голова немного кружилась от охвативших ее эмоций. Гермиона решила зайти в кафе. Благо, здесь их было много.
— Привет!
Гермиона оглянулась, и на лице ее снова расползлась улыбка. Та самая девочка.
— Привет!
— Я Катриона! – она протянула маленькую пухлую ладошку, и Гермиона с удовольствием ее пожала.
— Гермиона.
— Очень приятно! Ты была раньше здесь?
— Нет, — Гермиона покачала головой. – А ты?
— А я была. – Девочка прищурилась и козырьком поставила ладошку над глазами, чтобы солнце не мешало ей. — Ты сейчас хочешь побежать в толпу и обнять всех?
Гермиона рассмеялась и кивнула.
— Катриона!!
— Мама… – вздохнула Катриона. – Нужно идти.
— Я понимаю, — ответила Гермиона.
— Знаешь… я уже в десятый раз катаюсь на Лондонском Оке, и… это всегда было обычно. Пока я не встретила тебя.
Гермиона вопросительно подняла брови.
— Катриона!!!
— Иду! – крикнула Катриона. – Просто ты смеялась. Обычно люди фотографируются или рассказывают друзьям о достопримечательностях, а ты… Ты просто смотрела и наслаждалась. И смеялась.
— Все смеялись, — возразила Гермиона.
— Только после тебя, — покачала головкой Катриона. – Ты несешь в себе счастье, Гермиона, и я рада, что встретила тебя.
И Катриона, напоследок еще раз улыбнувшись, развернулась и вприпрыжку побежала к матери.
А Гермиона простояла, глядя ей вслед, несколько минут, прежде чем, опомнившись, встряхнула головой и направилась, как и планировала, в кафе.
27.05.2013