~*~
«Не хотим» — вот причина; «не можем» — только предлог» (Сенека)

~*~
Право на глупость — одна из гарантий свободного развития личности. (Марк Твен)

~*~
Смысл жизни имеет лишь жизнь, прожитая ради других. (А. Эйнштейн)

~*~
«- От судьбы не уйдешь.
— Славянская философия. Помогает жить. Но умирать еще больше» — А.Арбузов «Ночная исповедь»

~*~
Согласись, что перерезать волосок уж наверно может лишь тот, кто подвесил? — М. Булгаков «Мастер и Маргарита»

~*~
«Жизнь одна. Неужели тебя не мучает искушение? А вот я ночью просыпаюсь, и мне вдруг страшно от мысли, что я никогда не буду геологом, журналистом, актером, летчиком» — А.Арбузов «Годы странствий»

Шаловливый лучик солнца скользнул по волосам мужчины, окрасив их в просто фантастический цвет: нежно–золотистый и такой родной. Гермиона подцепила легкие прядки пальцами, и дала им медленно рассыпаться по его плечам. Она делала это уже не первый раз и никак не могла остановиться.

Драко пробормотал что-то во сне, в этот момент он был похож на маленького мальчика: растрепанный, спокойный, с длинными опущенными ресницами. Гермиона улыбнулась: у него девчачьи ресницы. Надо бы указать на это, если случай подвернется. Она рассмеялась про себя, представив его физиономию в этот момент.

Гермиона с сожалением вздохнула. Она ясно осознавала: нужно идти в Министерство. Нельзя пускать ситуацию с Перси на самотек, ей еле-еле удалось выбраться! Эх! Она даже забыла спросить у Драко, что произошло с Перси. Она даже не спросила, откуда он выяснил, что вообще происходит!

Гермиона нехотя поднялась с постели, стараясь не будить спящего сном младенца Драко. Медленно оделась. Драко повернулся. И снова нежность. Гермиона наклонилась и невесомо прижалась губами к его губам. Убрала золотистую прядку, небрежно упавшую на лоб. Бросила на него последний взгляд. И неслышно вышла из комнаты.

***
— Дин Томас! Где? – взволнованно спросила Полумна, быстрым шагом подойдя к приемному столу магической больницы имени святого Мунго.

— Мы поместили его во вторую целительную палату, первый этаж, мисс Лавгуд! – отчиталась молоденькая целительница с длинной светлой косой.

— Ясно, — кивнула Полумна и бросилась в лечебную часть. Стоило ей подойти к палате, как ее окружили Парвати, Теодор и Лаванда. Причем у Лаванды был совершенно убитый вид и красные глаза, как после долгих рыданий.

— Ты спасешь его? – прошептала Лаванда, заглядывая главному колдомедику в глаза.

— Я постараюсь, — Полумна вздохнула и вошла в целительную палату.

— Все будет хорошо, — тихо сказал Теодор.

— А что с Гермионой? – спросила Парвати.

Все пожали плечами. Парвати вздохнула. Много. Слишком много навалилось в последнее время… Лаванда тяжело опустилась на скамейку.

— Привет! – все оглянулись на громкий возглас Невилла. – Что случилось?

— Дин, — вздохнула Парвати. – он… упал… с лестницы, — она бросила встревоженный взгляд на Лаванду и Теодора, — и сильно поранился…

— Это ужасно! Но не волнуйтесь: Полумна вылечит его, она очень хороший целитель, — уверено сказал Невилл. – А я вот хотел навестить Джинни, а так и не дошел до нее! Уже второй знакомый в тяжелом состоянии.

— В смысле?

— Ну, я о Перси.

— Что? – Теодор удивленно расширил глаза. – А с ним что?!

— Авария.

— Не может быть… – выдохнула Парвати.

— Я тоже удивился, — Невилл печально покачал головой. — Но к нему нельзя заходить.

— Все так плохо?

Невилл не ответил, только грустно опустил глаза. И, постояв немного рядом, развернулся и направился на пятый этаж, к Джинни.

Несколько минут прошли в молчании, а затем все вздрогнули, когда в коридоре появился филин Блейза:

— Министр рвет и мечет. Весь аврорат поставлен на уши из-за Книги. У вас все в порядке? Гермиона и Парвати! Вас засекли, так что немедленно прячьтесь! – Теодор опустил письмо и увидел встревоженные лица Парвати и Лаванды.

— О Боже! – Парвати испуганно вскочила. – Что делать?! Мы же не знаем, где Гермиона!

— Так! Успокойся! – скомандовал Теодор. – Сейчас мы с тобой уедем, а Гермионе просто отправим Патронус.

— Нельзя отправлять Патронусы!

— Значит, письмо! Ты и отправишь! Все в порядке! Главное – ситуация под контролем! Лаванда! Ты сможешь остаться одна ненадолго? – он бросил на нее обеспокоенный взгляд, Лаванда слабо кивнула. – Мы скоро вернемся.

И Теодор, галантно подав дрожащей Парвати руку, торжественно повел ее к выходу.

***
— ЧТО?!! – Кормак схватил со стола вазу с фруктами и, замахнувшись, яростно швырнул ее на пол. Ваза разбилась вдребезги, на полу разметались маленькие осколки и мятые фрукты. А затем он зло наступил на сочные плоды.

Пэнси наблюдала за этой сценой с фатальным спокойствием.

— ТЫ С УМА СОШЛА, ДА?! – Кормак посмотрел на Пэнси с невероятной злостью, но она спокойно и стойко встретила его взгляд, и только бледный Симус проявлял признаки тревоги и огорчения, никем правда незамеченные.

— Кормак… – пробормотал он тихо, но тот только отмахнулся от друга, глядя сумасшедшим взглядом на невозмутимую Пэнси.

— КАК ТЫ МОГЛА ОТПУСТИТЬ ЕЕ?!! НЕНОРМАЛЬНАЯ! – он подскочил к ней и, схватив за плечи, гневно затряс. Симус побледнел еще сильнее. – И ЧТО МЫ ТЕПЕРЬ БУДЕМ ДЕЛАТЬ?! ОНА ЖЕ НАС ВЫДАСТ! И ТЕБЯ В ТОМ ЧИСЛЕ, ИДИОТКА! НАМ СВЕТИТ АЗКАБАН!!!

— Кормак? Что случилось? – в гостиную вошла Милисент и изумленно расширила глаза. Еще бы! Ее взору представлялось то еще зрелище: в середине комнаты, среди многочисленных хрустальных осколков и разбросанных фруктов и ягод стояла гневно раздувавшая ноздри и явно воинственно настроенная Пэнси; ее крепко держал за плечи Кормак, яростно метающий глазами молнии; дополнял картину стоявший немного в сторонке бледный как полотно Симус, напряженно поднявший руки, дабы разнять друзей.

Кормак с раздраженной миной отпустил Пэнси (Симус издал еле слышный вздох облегчения) и медленно развернулся к жене.

— Ты пришла? Я же отправил сову, чтобы ты осталась на ночь в отеле.

-О? Я не получила… – это была явная ложь. Хотя, с точки зрения Милисент, не ложь, а просто небольшое (причем намеренное) недопонимание. Ей просто было безумно интересно, что за сюрприз ей готовят, и потому она решила прийти и посмотреть! Но кто же знал, что она окажется свидетелем столь пикантной сцены?! – Что ты говорил об Азкабане?

Симус стал белый как мел (он уже начинал напоминать привидение), лицо Пэнси пошло красными пятнами, Кормак прищурил глаза.

— Об Азкабане? Разве я говорил что-то про него?

Милисент напряженно сглотнула:

— Т-ты… ты говорил Пэнси, вам светит Азкабан…

— Я? – Кормак изумленно прижал руки к груди и посмотрел на Пэнси. – Пэнси, я говорил тебе что-то про Азкабан?!

Пэнси раздраженно фыркнула: ее невероятно нервировали театральные наклонности Кормака.

Лицо Мили уже могло соревноваться по бледности с лицом Симуса. Она шагнула назад.

— Я… я не понимаю… Кормак…

Кормак вдруг жутко улыбнулся и медленно начал наступать на жену, она испуганно попятилась.

— Хватит, Кормак! – жестко сказала Пэнси, но Кормак не обратил на ее слова ни малейшего внимания, нарочито медленно приближаясь к Милисент. Вдруг она слабо пискнула и, резко развернувшись, бросилась к лестнице.

— СТОЙ! – яростно крикнул Кормак и кинулся вслед за ней.

Симус побежал было за ними, но его остановила рука Пэнси. Он вопросительно посмотрел на нее.

— Симус! Мы оба понимаем: все идет наперекосяк! Я прошу, пойдем в аврорат и расскажем им все! Я сумею убедить их, что мы оба раскаялись, неужели ты не видишь, мы погрязли в этом, как в болоте!!!

— Ты с ума сошла, Пэнси?! Ме-ня по-са-дят! – по слогам произнес Симус. – Он расскажет правду!

— Да что такого ты натворил?! – гневно воскликнула Пэнси. – Что бы это ни было, прошло много лет, забудь! Если хочешь, я скажу, что мы вместе сделали это! Ты и я! Или… или хочешь, — Пэнси лихорадочно схватила его за ладони и быстро зашептала, — хочешь, уедем куда-нибудь? Ты и я! Вдвоем! Туда, где нас никто не найдет! Пожалуйста, Симус!

— Хватит! – Симус яростно выдернул ладони из ее рук. – Ты хоть слышишь себя? Нельзя так просто уехать! Слишком много поставлено на карту!

Внезапно его прервал крик, дикий крик Милисент МакЛагген, Симус и Пэнси, с ужасом переглянувшись, кинулись наверх.

***
— Ты уверена, что…

— Чтобы войти, нужно разрешение кого-нибудь из тех, кто в доме, или Поттеров, а они, — Парвати всплеснула руками, — не в состоянии его дать! Так что меня не найдут здесь!

— Ну хорошо… – Теодор вздохнул и окинул ее встревоженным взглядом. — Ради Бога, Парвати, никуда не иди!

— Хорошо! – Парвати кивнула и вошла в дом двенадцать на площади Гриммо. Бессознательное состояние Перси сильно ухудшило ситуацию. То, что он придет в себя, не подвергалось сомнению. Но сколько ждать этого момента? Только Перси сумел бы восстановить ее положение. Эх! Зачем она вообще во все это ввязалась?!

Время текло донельзя медленно. Теодор ушел уже больше двух часов назад. Пус-то. В доме было пусто и невероятно скучно. Сперва Парвати отправила письмо Гермионе, но сова вернулась обратно. Как?! Неужели Гермиона в каком-то ненаносимом месте, наподобие дома Поттеров? Хотя, в этом есть и плюс: авроры не смогут проникнуть туда.

У, до чего же скучно! Парвати уже обошла все комнаты пару десятков раз, успела трижды перекусить, долго задумчиво пялилась в окно, сонно сидела в кресле-качалке у камина и, наконец, раздраженно вскочила с него и целенаправленно пошла к входной двери.

Воздух! Ей нужен свежий воздух!!! И плевать, если она кого-то встретит! Это приведет хотя бы к каким-то событиям! Все лучше, чем это тоскливое времяпровождение, сопровождаемое нудным монотонным тиканьем часов.

Каково же было удивление Парвати, когда за открытой дверью она увидела свою сестру! Падма, нахмурившись, смотрела на дверь. Немая сцена. Две совершенно одинаковые девушки жадно рассматривают друг друга. Сколько лет они не виделись?

Наконец Парвати сделала шаг вперед и заключила сестру в объятия. Падма вдохнула до боли родной аромат и тихо прошептала:

— Как же я скучала, Парвати!

Парвати отстранилась, глаза ее заблестели от выступивших слез.

— И я, Падма, очень скучала по тебе.

И она отошла в сторону, безмолвно приглашая сестру войти. Падма шагнула внутрь с тяжелым вздохом: им предстоит о многом поговорить.

***
Пэнси испуганно вскрикнула, увидев Милисент, без сознания лежащую на полу. Дверь в комнату, где они держали Поттера, была настежь открыта, а Гарри с изумленным видом стоял чуть дальше своей кровати. Закрывал проход в комнату красный как рак Кормак. Он тяжело дышал, кулаки судорожно сжимались, а глаза с ненавистью смотрели на беспомощную жену.

— Что ты наделал?! – гневно спросила Пэнси, подлетая в Милисент и нервно дотрагиваясь до ее запястья, чтобы проверить пульс. Жива. Слава Мерлину, она жива!

— Она слишком много хотела!

— Она видела Поттера? – хрипло спросил Симус.

— Да! – недовольно проговорил Кормак и повернулся к пленнику. Гарри вздрогнул. Кормак раздраженно хмыкнул и резко закрыл дверь. А затем, ухмыльнувшись, вновь отворил ее и, схватив за плечи Милисент, швырнул ее в комнату и снова захлопнул дверь, наложив на нее заклинание.

Пэнси наблюдала за этой картиной с нарастающей злостью. Симус снова начал бледнеть.

— Ты сдурел?! Какого черта ты напал на нее?!

— Заткнись, Пэнси! – яростно воскликнул Кормак. – Она мешала мне!

— Может, и я тебе мешаю?! – вскричала Пэнси, отталкивая пытавшегося встрять Симуса. – Давай, пусти в меня заклинание! Что же ты церемонишься? Давай! Отправь и меня в нокаут!!! Как Мили!

— И отправлю! – взревел Кормак. – Отправлю, если не прекратишь диктовать свои условия и устраивать истерики!

— Закрой рот, Кормак! – Симус наконец сумел отодвинуть яростно сопротивляющуюся Пэнси и, прищурив глаза, приблизился к Кормаку. – Не смей так разговаривать с Пэнси, понял?

— Ооо! – Кормак издевательски расхохотался. – Какая любовь! Ты воображаешь из себя эдакого рыцаря на белом коне?! Похвально! Браво, браво! – Кормак глумливо захлопал в ладоши.

Внезапно все услышали негромкий, но отчетливый стук. Кто-то прибыл в дом на Оксфорд-стрит. Но кто?

***
Гермиона, негодуя, в сотый раз забарабанила по решетке.

— Выпустите меня!

Стоило девушке войти в здание Министерства, как ее окружили авроры, отобрали волшебную палочку и заперли в следственном изоляторе. Никакие ее заверения не помогли. Отчаявшись, Гермиона начала требовать, чтобы ее немедленно привели к Терри Буту, но и на это авроры не обратили ни малейшего внимания. И вот уже неизвестно, сколько времени, она сидела за решеткой, глядя исподлобья на неприветливого аврора. Он расположился в огромном кресле, водрузив крупные ноги на стол, и занимался крайне важным делом: пускал из волшебной палочки маленькие разноцветные пузыри и, немного понаблюдав за ними, лопал кончиком палочки. И игнорировал вопли Гермионы. Вот и последнее ее «Выпустите меня!» осталось незамеченным.

Она совершенно не понимала, что происходит. Если ее схватили, значит, поняли, что она причастна к замене Книги. Но почему же тогда ее заперли здесь и не обращают никакого внимания?! Не допрашивают, не пытают, в конце концов?! Им что, всем внезапно стало наплевать на Книгу?! И где Терри, черт возьми?!

Гермиона зарычала от бессилия и плюхнулась на тонкий матрац, небрежно постеленный на железную кровать. Мысль о том, что ей придется остаться здесь на ночь, заставила ее волосы встать дыбом.

Вспомнив о том, что любой человек имеет право на последний Патронус, она снова подскочила к решетке и возмущенно об этом сообщила. Аврор не спеша лопнул небольшой пузырик, медленно опустил палочку, столь же медленно (он издевается, да?!) посмотрел на нее и насмешливо фыркнул. Точно издевается!

— Я требую, чтобы вы отдали мне палочку! – заявила Гермиона, чувствуя, как ее все больше и больше охватывает праведный гнев.

— Послушай, милочка! – наконец подал голос аврор. Гермиона еле удержалась от истеричного смешка: несмотря на то, что сам аврор был тучным, с напыщенным, полным собственного достоинства видом, голос у него оказался на редкость писклявым. – Даже если бы и не было запрета министра на магию пространства (Гермиона досадливо цокнула языком), Патронус отправляют только в присутствии главы аврората!

— Так пусть придет глава аврората! – обрадовалась Гермиона. Встретиться с Терри – как раз то, чего Гермиона желала в этот момент больше всего. Ух, сколько всего она бы ему сказала!

Аврор закатил глаза:

— Да успокойся ты! Нет его! Срочное дело! – и он, вновь проигнорировав перекосившееся от злости лицо Гермионы, поднял волшебную палочку и вернулся к своему важному занятию. Детский сад!

***

~ ~~ * ~~ ~

Примечание: для лучшего восприятия следующей сцены советую читать ее под Trevor Morris “Saving Josh” (OST Moonlight).
Ссылка: http://get-tune.net/?a=music&q=trevor+morris+saving+josh+ost+moonlight

~ ~~ * ~~ ~

— Черт! – Симус отчаянно взвыл, посмотрев вниз из окна коридора. Пэнси подскочила к нему и, отодвинув занавес, мгновенно побледнела: у порога стоял целый отряд авроров во главе с их начальником Терри Бутом.

— АВРОРЫ!!! – зарычал Кормак, потрясая перед лицом Пэнси кулаком. – КАК ТЫ ДУМАЕШЬ, КТО ИМ ВСЕ РАССКАЗАЛ?!

— Не время орать друг на друга! – строго сказал Симус, хотя у него у самого сердце колотилось, как бешеное.

— Правильно! – яростно кивнул Кормак. – Не знаю, как вы, но я сваливаю отсюда!

— А как же Он? – Пэнси удивилась.

— Он не появляется уже второй день! Я предпочитаю уехать в другую страну!

— А что делать с Поттером и Мили? – спросил Симус, в то время как в дверь снова постучали. Громко и настойчиво. – Они же расскажут о нас!

— О! Ты прав, Симус! – вдруг усмехнулся Кормак. Пэнси почувствовала, что мурашки бегут по коже. Он задумал что-то нехорошее.

«Немедленно откройте дверь! — раздался усиленный Сонорусом голос Бута. – Иначе мы прибегнем к крайним мерам!»

Вдруг Кормак резко взмахнул палочкой, и из нее вырвался огонь, мгновенно охвативший занавес. Он вмиг перекинулся на карниз, ковер и обои.

— Кормак, ты охренел?! – взвизгнула Пэнси, отпрыгивая подальше, — Агуаменти! — Пэнси расширила глаза от изумления: заклинание не подействовало. – Адское пламя?!

Кормак в ответ только усмехнулся и слетел вниз по лестнице, к камину.

— Уходим, Пэнси! – Симус подскочил к ней и схватил за руку. Пэнси прищурилась от едкого дыма: пламя разгоралось все сильнее, преображаясь в огненные фигуры.

— А Мили?! Поттер?

— Наплевать на них, Пэнси! Мы можем умереть! – Симус потянул ее к лестнице. Огонь уже охватил потолок.

— Они умрут! У них нет палочек, и они заперты!

— Наплевать, Пэнси!!!

Пэнси с силой вырвала руку из его хватки.

— ДА ЧТО С ТОБОЙ, СИМУС?! – закричала она. – ТЫ НЕ ТАКОЙ! МЕНЯ БЫ СЕЙЧАС НЕ БЫЛО, ЕСЛИ БЫ ТЫ НЕ СПАС МЕНЯ! А ТОГДА, В ХОГВАРТСЕ, ТОЖЕ БЫЛ ОГОНЬ! ВЕЗДЕ ОГОНЬ! – Пэнси ощутила, как глаза слезятся от удушливого дыма.

— НО Я ЛЮБИЛ ТЕБЯ! Я НЕ МОГ ТОГДА БРОСИТЬ ТЕБЯ!

Пэнси расширила глаза.

— Ты любил меня? – шепот. Закашлялась. Дым все-таки проник в легкие, оседая и давя. Раздавливая, закрывая доступ к кислороду.

— Да, — тихий ответ.

— А если б не любил, оставил бы меня? Одну среди огня? Среди боли и крови?

— Пэнси…

— ОСТАВИЛ БЫ?! – сорвалась на крик.

Он отвернулся.

— Уходи!

— Что?! – Симус изумленно посмотрел на нее.

— УХОДИ! ПРОВАЛИВАЙ! БЕГИ, КРЫСА!

— Пэнси…

— Я СКАЗАЛА, ОСТАВЬ МЕНЯ!!! Я УЖЕ НЕ ТА СЛАБАЯ ДЕВЧОНКА! СМОГУ ПОСТОЯТЬ ЗА СЕБЯ! И НЕ ПЕРЕЖИВАЙ, ЕСЛИ МЕНЯ ПОЙМАЮТ, Я НЕ ВЫДАМ ТЕБЯ! СЧИТАЙ ЭТО МОИМ ПРОЩАЛЬНЫМ ПОДАРКОМ!

— Пэнси…

— УХОДИ!!!

— ПЭНСИ, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

— Это больше не взаимно… — ее голос дрогнул, но глаза смотрели прямо и правдиво.

Он отшатнулся от ее слов, как от пощечины. Недоверчиво покачал головой.

— Ты не понимаешь, что говоришь…

— Прекрасно понимаю, — Пэнси горько усмехнулась. – Просто любовь, помимо страсти, — доверие и уважение. Мое доверие ты давно потерял, а теперь утратил и уважение. А сейчас уходи.

Они услышали, как входная дверь слетела с петель из-за сильного заклинания. Видимо, авроры таки поняли, что в доме пожар, и решили вмешаться.

Симус бросил на нее последний взгляд, полный боли и сожаления, — и слетел по лестнице, чтобы воспользоваться летучим порохом, как и Кормак.

Еще секунда. Горький вздох и непрошеные слезы.

Потолочная балка подкосилась и сорвалась, упав прямо перед ней одной стороной, сверкая красными волнами и вздымающимися искрами, отчего Пэнси отбросило в сторону на несколько метров. Палочка выскользнула из ладони и, упав прямо на балку, воспламенилась. Пэнси в ужасе вскрикнула от этого: только что сгорело ее единственное оружие. Стало невыносимо жарко. Она начала задыхаться. Впереди полыхала балка. Пэнси лежала в клубах черно-красного огня, отделенная от нужной двери призрачной преградой, которая, казалось, вот-вот рухнет. Пространство вокруг сузилось. Языки пламени лизали воздух, почти касаясь ее. Заклятый огонь. Адское пламя. Уничтожает все живое.

Пэнси на четвереньках, пытаясь спастись от тяжелого дыма, подползла к двери в комнату пленников, огибая опасно накренившуюся балку. Надо же, оказывается, все это время Поттер барабанил в дверь, пытаясь то ли выломать ее, то ли дозваться кого-то.

— Отойди, Поттер! – прохрипела она и огляделась в поисках чего-нибудь тяжелого, что могло бы выломать дверь. Наконец, обнаружив внушительных размеров железный табурет, она замахнулась и ударила им по двери. И еще раз. И еще. И еще. Дверь не выдержала и треснула. Теперь дело за малым – доломать до конца. Еще раз. Пэнси сильно закашлялась. Запахло палеными волосами. Дым, жгучий дым проникал в глаза, в уши, в нос, в горло, доходя до легких и не давая вздохнуть. Последний рывок, — дерево поддалось, и дверь почти слетела с петель.

Первое, что увидела Пэнси сквозь дым и гарь, заполонившие комнату, — изумрудные глаза Поттера. Дальше – Мили, все еще лежащую без сознания.

— Паркинсон… – по страдальческому взгляду мужчины Пэнси поняла: он все слышал. Неприятно кольнуло в груди: он не должен был знать этого. Махнула рукой, показывая, что не хочет затрагивать эту тему. Странно, но Поттер понял. Он протиснул сквозь небольшую щель, что сделала Пэнси, Милисент, а затем выбрался сам. Они вместе подхватили Мили и потащили ее к выходу.

Сквозь гигантские фигуры огня виднелись силуэты авроров. Они что-то кричали друг другу, Пэнси не слышала. Только странный гул раздавался в ее ушах. Пэнси почувствовала, что ее руки слабеют, и Мили выскальзывает из них.

— Я не могу… — хрип. Она снова зашлась в кашле.

— Давай! – воскликнул Поттер. Все его лицо было перемазано сажей и гарью, но светилось надеждой. – Так мало осталось! Спустимся немного, и авроры увидят нас и спасут!

— Я не могу… – тяжело повторила Пэнси. – Спусти Мили, а потом вернись за мной…

— Нет! – Поттер отчаянно покачал головой. – Я не брошу тебя!

— Так ведь я не говорю: бросай! Просто я не могу больше нести ее… Я… – Пэнси казалось, что каждое слово раздирает ее легкие на маленькие кусочки, – подожду… тебя… здесь…

Поттер сконфуженно посмотрел на Милисент. Было видно, что он колеблется, и эти сомнения приносят ему душевные страдания.

— Хорошо! – наконец сказал он. – Я вернусь очень быстро, слышишь?! Я вернусь! Сейчас спущу ее и вернусь! – подхватил Мили и пополз к лестнице. — Я вернусь! Вернусь! – он все повторял и повторял это слово, словно оно давало ему веру в то, что все будет хорошо. Что он действительно вернется и спасет ее.

Но Пэнси, глядя на удаляющуюся фигуру мужчины, перепачканного сажей и копотью, и фигурку бессознательной девушки в его руках, глядя на красные, даже кровавые языки пламени, вдыхая удушливый дым, вдруг осознала: он не успеет. Да, он вернется, но будет слишком поздно. Она не выживет к этому времени. Ей уже сейчас не хватает воздуха, а он только подполз к лестнице. Пэнси вдруг заплакала. Горячие слезы потекли по ее лицу вперемешку с черной сажей. Не хотелось, отчаянно не хотелось умирать. Она ведь такая молодая, она столько не успела. Внезапно на смену рыданиям пришел истеричный смех. Он пережила войну, а умрет от банального пожара! Снова заплакала: тогда ее спас Симус, и она выжила. А сейчас он бросил ее, и она умирает.

Пламя подбиралось все ближе и ближе к ней. Поттер начал спускаться по лестнице.

Мало, так мало времени.

Пэнси закрыла глаза.

Мамочка, папочка, скоро я встречусь с вами. Я скучала, я так скучала без вас…

Вдруг Пэнси ощутила невероятную злость. Ее родители погибли, спасая ее жизнь, а она сидит и горько рыдает. Она сдалась.

Нет!

Пэнси легла на живот и, превозмогая боль и мучительную слабость, охватившую все ее тело, поползла, поползла к лестнице.

Дюйм. Еще один. И еще. И еще.

Остановилась. Закашлялась. Воздух. Ей нужен воздух.

Еще немного вперед. Пэнси с надеждой посмотрела на лестницу и почувствовала, что слезы снова подступают к глазам: казалось, она не продвинулась ни на йоту. Еще один мучительный рывок.

Пэнси обессилено опустила локти. Она не могла больше ползти. Она задыхалась. От слез и от дыма.

Мамочка, папочка, простите…

Я не могу, не могу больше…

Мне так хочется увидеть вас…

Пэнси закрыла глаза.

26.07.13