— Сегодня прорицания, трансфигурация и …- перечислял Невилл, сидя за столом в Большом зале рядом с Гермионой Грейнджер.
Даниэль, расположившийся напротив, поднял глаза к потолку, изображающему безоблачное небо, и устало простонал:
— Лонгботтом, неужели больше тем нет для разговора, кроме как об учебе?
— Вообще-то, мы в школе, поэтому все разговоры так или иначе касаются учебы, — заявила староста факультета, изредка поглядывая на стол слизеринцев.
Наследник Годрика, глядя на девушку, только ухмыльнулся. Гермиона сделала вид, что не заметила ухмылки парня и налила из кувшина себе в кубок тыквенного сока.
— Ой, — изучая свиток с расписанием, воскликнул Невилл. – У нас зельеварение сегодня аж две пары подряд.
— Кушай кашу, Лонгботтом, это тебя успокоит, и заодно ты забудешь о расписании хотя бы на несколько минут. Глядишь, и я перестану давиться овсянкой при каждом твоем перечислении наших страданий на сегодня, — двигая ближе к однокашнику тарелку, предложил Гриффиндор.
— А почему до сих пор не видно Гарри? – поинтересовалась староста у Даниэля.
— Ты меня спрашиваешь? Не лучше бы тебе обратиться за такой информацией к профессору Снейпу? Или же к Конору. Он-то должен знать, где его брат, — Королёк мотнул головой в сторону стола, за которым к ним спиной сидел его друг.
Гермиона проигнорировала слова наследника и поправила значок старосты на мантии.
— О, Мерлинов ночной горшок, и что за девчонки пошли, — устало вздохнул Гриффиндор, плюхая ложкой в тарелке. – Настырные, совершенно не думающие о других. Нет бы подойти к парню, шепнуть на ухо…ну, что-то вроде «Я во всем виноватая, поэтому тебя прощаю». Но, нет, они только пыхтят, а некоторые еще и стихами пугают.
— Стихи – это красиво, особенно если их читать при луне, — мечтательно произнес Невилл.
— При какой там луне, — фыркнул Даниэль, протягивая руку к поджаренному тосту. – Тоже мне, романтичный оборотень нашелся. И если бы тебе почитали то, что слышали мы, тогда ты сразу бы поменял свое мнение и покрылся гигантскими мурашками на всем своем тощем теле. Это тебе не шипение профессорское слушать. Кстати, о шипении. Невилл, я точно знаю, что ты надежный товарищ. Как гриффиндорец гриффиндорцу дай списать домашнее задание по зельеварению. Правда, я не думаю, что Снейп спросит его, но так, для подстраховки свиточек иметь бы не помешало.
Студент пожал плечами и принялся рыться в сумке, ища нужный пергамент. Гермиона неодобрительно покачала головой и, выхватив у Лонгботтома из рук свиток с домашним заданием, положила вещь обратно ему в сумку.
— Даже и не думай, — решительно сказала девушка. – Даниэль должен сам готовиться к урокам, а не клянчить выполненные домашние задания. И пусть сам отвечает перед профессором за отсутствие свитка. Может, это научит его более серьезно относиться к учебе и не тратить время на праздные прогулки по различным увеселительным заведениям.
Невилл удивленно смотрел на старосту, сверлящую сердитым взглядом Гриффиндора, который, ухмыльнувшись, встал из-за стола.
— Вот так ты, значит? — хватая сумку со скамьи, сказал Даниэль. – Решила отомстить и пожертвовать успеваемостью своего факультета? Нет, насчет мести я еще кое-как могу понять. Вроде, тебя чуточку обидели. Заметь, обидел вовсе не я. Да и тот невинный поцелуй не был настоящим. Обычный мужской спор, на что тут обижаться? Но чего я не понимаю — как ты можешь так поступить с факультетом?! Сама посуди: я не спишу домашнее задание у Невилла, профессор снимет баллы, понизится рейтинг факультета, МакГонаггл начнет читать нотации, и тогда у учеников будет депрессия. Так и до апокалипсиса недалеко. Ты настолько кровожадна, Грейнджер? Я всегда думал, что только Мэган отличается своими хищными замашками, но, видимо, эта черта присуща любой девушке. Гермиона, ты меня разочаровала. Все, я тебя вычеркиваю из моего списка девчонок с приятной наружностью, и теперь не жди цветов на день старост.
Закинув сумку на плечо, мальчишка развернулся и пошел вдоль стола в сторону выхода из зала.
— А разве у нас существует день старост? — удивился Лонгботтом, беря ложку в руки.
— Ешь кашу, Невилл, — укладывая расписание уроков в сумку, буркнула Гермиона и направилась к первокурсникам, которые возле дверей Большого зала столпились вокруг близнецов Уизли.
* * *
— Есть ли смысл в этом бреде? – прошептал Даниэль Конору, сидя на низком мягком пуфике, обитым пестрой тканью, и облокотившись на круглый столик, на котором стояли две пустые чашки с чаинками на дне.
Хрустальный шар, который якобы должен был предсказывать жизненно важные события, стоял среди чашек и только отражал огонь из камина. В небольшом классе было душно, и Гриффиндор, изнывая от скуки и слушая, как профессор Трелони с особой таинственностью в голосе говорит о важности толкования снов и хиромантии, расслабил галстук и, скрестив ноги, протяжно зевнул, обратив на себя тем самым внимание всех учеников и самой преподавательницы.
— Я вижу, вы пытаетесь войти в транс, — взяв за руку наследника, полушепотом сказала женщина, рассматривая ученика сквозь толстые линзы очков.
— Я оттуда и не выходил, — улыбнулся мальчик, почесывая коленку и наблюдая, как профессор вглядывается в линии на его ладони.
— Если линия успеха начинается от линии судьбы и пересекает линию ума и сердца, то она показывает, что благополучие будет достигнуто исключительно благодаря Вашим личным природным дарованиям, усилиям и уму, — проводя тонкими пальцами по ладони Даниэля, произнесла Трелони.
— Вот так всегда, — вздохнул подросток. – Все сам, своими руками и умом… Нет, меня эта линия не очень устраивает, найдите что-нибудь другое. К тому же я бы хотел Вас предупредить, что как раз по этой, как ее, судьбоносной черточке, которая тащится по всей ладони, что-либо конкретное говорить нельзя. В детстве я порезал ладонь, и шрам как раз проходит по ней. Так что гадание не очень верное выходит.
Отпустив руку ученика, профессор посмотрела на Гриффиндора и улыбнулась.
— Деточка, от судьбы никуда не деться.
Поправив шаль на плечах, Трелони вышла на середину класса.
— К следующему нашему занятию попрошу всех вас подготовить на отдельном пергаменте, основываясь на моих лекциях и учебном пособии, описание ваших индивидуальных особенностей, черт характера и грядущую судьбу, заложенную в линиях ваших ладоней. А теперь я бы хотела обратить внимание на тонкости толкования снов. Откройте сто восемьдесят пятую страницу.
Студенты принялись листать учебники, ища нужную страницу. Слизерин-Снейп поморщился и посмотрел на Гриффиндора, с увлечением складывающего страницу пособия по толкованию снов в треугольник, старательно выравнивая края. Изображенный на еще не смятом участке страницы волшебник в остроконечной шляпе грозил кулаком вандалу.
— Как ты думаешь, если я вырву пару страниц из твоего учебника для сооружения бумажной эскадры, ты не будешь против? – захлопывая книгу, шепотом спросил Даниэль, дотягиваясь до пособия друга.
— Я буду даже счастлив, если ты оставишь мне только корочки, — улыбнулся Конор и подтолкнул ближе к Корольку книгу. – А лучше придумал бы, как нам отсюда сгинуть. Вообще, кто нам в расписание эту дребедень прорицательную вписал? Гермиона и то не посещает этот урок.
— Тетка говорит, что посоветовалась с твоим предком, Дамблдором, есть предположения, что и с Волдемортом, перед тем, как тот скрючил лапки, и они решили для общего нашего развития внести в список уроков прорицание, уход за магическими животными, астрономию и еще какую-то там фигню в довесок основным предметам, — вырвав страницу из учебника наследника Салазара, Даниэль посмотрел в сторону Трелони, объяснявшей Невиллу расшифровку его кошмаров, и, повернув голову к Драко, сидевшему за соседним столиком в гордом одиночестве и наблюдавшему за наследниками, скорчил рожу.
— И отец согласился, чтобы я и Гарри посещали уроки по прорицанию?- указывая на размахивающую руками преподавательницу, навевающую страх на впечатлительного Лонгботтома, хмыкнул Конор.
— Откуда мне знать? — превращая лист из книги в немного кривоватую летучую мышь с хищным выражением уродливой мордочки, ответил Даниэль. – В любом случае, я не собираюсь здесь засиживаться. У меня куча срочных дел, к тому же я еще не навестил Мэган в Больничном крыле. Вдруг она там проснулась. Представляешь, какой вопль будет, когда она узнает, что, падая на пол в вагоне, сломала ноготь на указательном пальце. Думаешь, я пропущу такое представление ради какого-то там урока прорицания? Аппарировать не мешало бы.
— Не выйдет, — вздохнул друг, постукивая по крышке столика. – Я уже пробовал. Дед постарался, чтобы чары Хогвартса не позволяли кому-либо перемещаться в пространстве на всей территории школы.
— А я так рассчитывал на твое умение аппарировать, — огорчился Гриффиндор и, выпустив в свободный полет своего мыша-монстра, оглянулся в поисках нового способа сбежать с урока.