Глава 16. Кульминационная.

День сдачи экзамена по ЗОТИ следует описать в подробностях.
Проснувшись, Гарри пошарил рукой по тумбочке, нашел очки, надел их и огляделся. Мир сиял весной — месяц май стоял на дворе, так что , даже не весной, а уже почти летом. Рон медленно потягивался на своей кровати. Гарри ощущал странную легкость, любовь ко всему миру и веселость, пока Рон не сообщил, что у него странное чувство, будто что-то сегодня должно было случиться. Тут же вспомнился надвигающийся экзамен, и все встало на свои места, кроме безграничной Гарриной любви ко всему человечеству. Зевая, потягиваясь и морщась от неприятного урчания в животе друзья спускались в Большой Зал на завтрак. Невилл испуганно задрожал, когда обнаружил, что за учительским столом сидят двое незнакомцев в темно-синих мантиях.
-Должно быть, те самые работники министерства. — Шепнул Рон Гарри. — Папа мне говорил, что их знает. Тот, который толстый, совсем злой, а тот, который худой — строгий, но справедливый.
-А что мы сначала сдаем? Теорию или практику? — Поинтересовался Гарри у Гермионы.
— Налопопам. — весело ответила девушка, намазывая джем на тост. — Кто-то сначала теорию, кто-то сначала практику. Нам повезло, мы все трое в одной группе, сначала теория, ну, сдача курсовой, я имею в виду.
-Как ты можешь есть? — Рон смотрел в пустую тарелку. — Я вообще ничего не соображаю…
-Рон, какая разница? Даже если ты завалишь практику, ты можешь прочитать свою курсовую с листочка, и тогда никто не сможет поставить тебе «Тролля»! В крайнем случае — «Слабо», но учитывая объем твоей работы, и ее качество, «Выше ожидания» я тебе гарантирую. — Гарри потрепал друга по плечу в знак поддержки.

* * *

Шестой курс Гриффиндора толпился у входа в кабинет ЗОТИ. Все девушки, кроме Гермионы, и Симус Финниган первыми сдавали практику и находились на улице, недалеко от избушки Хагрида, где, как было видно из окна, они по очереди дрались на дуэли со Снеггом. Гарри, Рон, Гермиона, Невилл и Дин переминались с ноги на ногу. Через добрых полчаса с начала экзамена у группы практики, полный колдун в темно-синей мантии открыл дверь кабинета. Три парты были сдвинуты в ряд в центре класса, за ними находились пять стульев.
-Садитесь. — Гнусаво предложил тощий колдун в такой же мантии министерства, восседающий в кресле, парившем в воздухе в дальнем конце класса. Ученики прошли к партам и расселись, Гарри — по центру, с обеих сторон — Рон и Гермиона, рядом с Гермионой занял место Невилл, которому удалось дважды опрокинуть собственный стул, прежде, чем на него сесть, рядом с Роном сел Дин.
-Начнем по алфавиту. — Объявил толстый волшебник из министерства. — Мисс Гринжор!
-Грейнджер, сэр. — Мягко поправила Гермиона, одернула юбку и вышла к доске, неся с собой волшебную палочку и горсть пергаментов под мышкой. Взмахом палочки Гермиона подвесила пергаменты в воздухе и принялась рассказывать. Гарри не поверил своим ушам — Гермиона делала курсовую по непростительным заклятьям! Один из пергаментов был усеян законами магического мира, в которых упоминались Империус и Круциатус, множество имен — людей подвергшихся этим заклятиям. В конце рассказа Гермиона эффектно продемонстрировала фокус с пауками, который им показывал Барти Крауч в личине Аластора Хмури на четвертом году обучения, и потом продемонстрировала приемной комиссии наличие Гарри Поттера в классной комнате. Министерские работники не сделали ни одного замечания, лишь только тот, что был худым, пару раз шмыгнул носом, после чего извлек из складок мантии белый в синюю клеточку носовой платок — тоже форменный — и высморкался с трубным звуком.
-Извините. — Тихо сказал он, и Гермиона продолжила.
После выступления Гермионы толстенький человечек что-то нацарапал в своем пергаменте, после чего пригласил к доске Невилла Долгопупса, но тут в класс влетел профессор Снегг, и сообщил что он закончил со студентами, сдающими практику, и теперь с удовольствием может немножко послушать курсовые. Невилл мелко задрожал при виде профессора, выронил несколько свитков пергамента на пол.
Отвлечемся на секунду. Именно в этот момент (когда Невилл уронил пергамент на пол) колени Гарри и Гермионы мило соприкасались, а Рон толкал Гарри в бок, желая ему о чем-то рассказать. И именно в этот момент профессор Снегг взглянул на часы в пятый раз за последние 15 минут. Именно в этот момент упала последняя песчинка в песочных часах, о которых я рассказывала в одной из предыдущих глав. И когда секундная стрелка дернулась от 59 к нулю на наручных часах Снегга, он рявкнул:
-Поттер! Немедленно соберите бумаги Долгопупса! Для чего вам ваша палочка?
И в ту же секунду Гарри схватился за свою палочку, чтобы помочь Невиллу, но пергаменты остались на столе, ибо Гарри, Гермиона и Рон исчезли из классной комнаты Хогвартса и оказались в водовороте красок — Гарина рука прилипла к его волшебной палочке, колени его и Гермионы склеились будто намертво, а локоть Рона пребольно давил в бок Гарри. Наконец, они упали на землю.

* * *

Гарри первым поднялся и огляделся. Они находились в неком подобии чаши ландшафта -вокруг них были горы, а они находились внутри них, как бы в углублении. Солнце начинало садиться и постепенно скрывалось за горами, становилось темней и темней, наступали сумерки. Жилых домов было не видно, зато в двух шагах от того места, где приземлились Гарри и Гермиона были развалины какого-то каменного дома, разрушенного давным-давно, и никем не посещенного с тех пор. На фундаменте, обнажившемся из-за чудовищной силы взрыва, разрушившего дом там, куда не мог дотянуться дождь или ветер были отпечатки протектора то ли машины, то ли трактора исполинских размеров. Рон пошевелился и со стоном встал, подал руку Гермионе, и она поднялась вслед за ним. Гарри судорожно огляделся. После чего, не рискнув нарушать тишину, царящую в долине, вытащил из-за пазухи сложенную мантию-невидимку и мысленно приказал Рону и Гермионе накрыться мантией и срочно заблокировать мысли — иными словами, он велел им спрятаться, и не показывать себя ни физически, ни мысленно, ибо Гарри ожидал компанию, и был уверен, что скоро к ним троим присоединится кто-то четвертый, и Гарри догадывался, кто.
Раздался тихий шелест мантии.
На поляне перед разрушенным домом стоял Лорд Волан-де-Морт.

* * *

-Здравствуй, враг. — Волан-де-Морт холодно улыбнулся безгубой улыбкой и бросил на землю песочные часы. — Я сейчас убью тебя. Мне почему-то кажется, что убить тебя в Годриковой Лощине будет наиболее правильно — я же с самого начала пытался тебя здесь убить. Будем считать, что этих пятнадцати лет и не было, давай?
Гарри стоял, не двигаясь, лихорадочно соображая, как спастись. Волан-де-Морт щелкнул пальцами, и из земли поднялся деревянный крест, к которому пригвоздило Гарри. Невыносимая боль в шраме не позволяла Гарри думать, он закричал от боли, когда Лорд приблизился к нему.
-Хочешь честной дуэли, Гарри? Нет, так не пойдет, Ведь пятнадцать лет назад тебе был год. И ты ничего не умел. И теперь ты ничего не будешь уметь. Понял? Круцио! — Воскликнул Волан-де-Морт, указывая палочкой в сердце Гарри. Юноша закричал, прокусывая губу до крови, пот выступил на лбу, затекал под очки и щипал глаза. Думай, приказывал он себе, думай.
-Ты, мерзкий ублюдок!— Прокричал Гарри в лицо Волан-де-Морту. Тебе не кажется, что если ты убиваешь меня так, будто я не могу тебе сопротивляться — это значит, что я сильней тебя? Ты ничегошеньки не можешь! Ты туп, как пробка!
-О, Гарри! Зачем же так грубо… Нет, я, к сожалению, не могу позволить тебе со мной драться… Я умру окончательно… Понимаешь?
Гарри мотнул головой, откидывая волосы назад, чтобы не мешали смотреть вперед.
-Ты лжешь. — Гарри вспомнил, сквозь дикую боль, о чем ему рассказывал профессор Дамблдор. — У тебя есть еще пять Хоркруксов. — Ты можешь умирать еще пять раз. Неужели тебе не хочется доказать всем, какой ты сильный? Значит, ты слабак. Ты просто трус. — И Гарри засмеялся в лицо своему будущему убийце.
-Ты не боишься, Гарри? — прошипел Волан-де-Морт в лицо подростку. — Ты не боишься, что не сможешь противостоять моим Круциатусу и Аваде Кедавре? Они не отскакивают от тебя, как видишь…
-Да мне плевать на твои заклинания, мерзкий подонок! Ты убил моих родителей честно? Нет… ты всегда вылезал исподтишка, ты не можешь драться в открытую!
Волан-де-Морт развернулся, взмахнув своим плащом, и в ту же секунду гвозди, ранее державшие Гарри на иксообразной фигуре из досок исчезли и юноша упал на четвереньки, но тут же вытащил палочку и встал в дуэльную позицию.
Гарри медленно поклонился, сохраняя зрительный контакт с Лордом. Тот слегка склонил голову, а затем сделал выпад в сторону Гарри прокричав «Круцио!» Судя по всему, Гарри, Рон и Гермиона совершенно правильно думали о кирпичной стене в косом переулке, ибо темный Лорд не заподозрил наличия посторонних в Лощине. Он отчаянно бился об эту стену, и, наконец, в тот момент, когда он поднял палочку, он понял, что нужно сделать, чтобы пробить блок Гарри. Он мысленно постучал по третьему верхнему кирпичу над урной, и Гарри ничего не смог поделать. Его собственный блок аккуратно открывал проход к его мыслям, и, крича «Круцио1» Темный Лорд уже знал про парня и девушку, стоящих позади Гарри под плащом невидимкой. Но он не знал того, что они — вместе, в самом буквальном смысле этого слова. И когда Гарри поднимал свою палочку и произносил первое, что пришло ему в голову — Трипротегус! — Рон с Гермионой тоже подняли свои палочки, указывая ими на Гарри.
И тут произошло то, чего никто не мог ожидать — лучи из палочек Гарри и Волан-де-Морта вновь объединились в Приори Инкантатем.
Гарри не думал, почему так могло произойти — он думал о другом, о том, что если сейчас перегнать эти бусины в палочку Лорда, из нее появятся его родители… но из палочки Волан-де-Морта появлялись все новые и новые плотные, дымчатые фигуры, но среди них не было Гариных родителей — этой палочкой было сделано уже столько заклинаний, что до того убийства было еще очень и очень много заклинаний.
Рон и Гермиона, державшие свои волшебные палочки, указывающими на Гарри не могли порвать связи — лучи, направленные на Гарри сделались золотыми, и участвовали в Приори Инкантатем, потому что теперь эти трое были одним целым. Невозможно было держать связь постоянно, обратного портала не было, аппарировать они умели плохо… Апппарирование оставалось последней надеждой, если, конечно, Волан-де-Морт не поставил антиаппарационного заклятия на Лощину. Лорд, подслушавший мысли Гарри засмеялся.
-Я его поставил, Гарри. Тебе не выбраться! Сейчас я порву связь, и убью тебя…

* * *

И произошла еще одна невероятная вещь — Гарри придумал, что делать. С трудом удерживая волшебную палочку правой рукой, он залез в левый карман мантии и вытащил оттуда маленький золотой снитч.
-Что, Гарри, не наигрался перед смертью, да? — Волан-де-Морт с усилием пытался не выпустить из рук его палочку, которая, кажется, раскалилась докрасна.
-Нет.— Весело сообщил Гарри. Оставшаяся с утра в нем любовь ко всему миру постепенно заканчивалась, растрачиваясь на поддержание золотого луча, но хорошее настроение, неизвестно почему, наличествовало. — Понимаешь, убить можно чем угодно.
И в тот момент, когда глаза Волан-де-Морта дернулись в усмешке, Гарри шепнул снитчу «Вперед!».
Снитч затрепетал крылышками, подлетел к Волан-де-Морту, и… Исторг из себя зеленый луч, ослепительный, яркий и убивающий.
Глаза темного мага расширились, и он успел что-то вскрикнуть, прежде, чем луч Авады Кедавры попал ему точно в переносицу. Гарри мог наблюдать, как тело Волан-де-Морта растворяется среди прочих дымчатых фигур, вылезших из его палочки, затем эти фигуры исчезают, а одно светло-серое пятно уносится в небо со свистом, напоминающим предсмертный крик. Гарри тяжело упал на траву, и подполз к палочке Волан-де-Морта. Он взял ее — она была еще раскалена — и с усилием переломил надвое. Из палочки выпало обгоревшее, но еще розовато-желтое перо феникса Фоукса.
Гермиона тихо вздохнула, и упала в обморок.