Гарри Поттер и Ось Времён. Глава 5. Часть 2


Этим утром во время спуска к ужину они с Роном услышали знакомое бормотание в тени кучи фамильного хлама Блеков.
— Недостойные осквернители богатств благородного семейства Блеков! Но ничего, прелесть моя, [не могу удержаться] тот, кто позорил славное имя Блеков наконец умер, теперь этот грязный, непочтительный…
Договорить он не успел, так как Гарри, бешено вращая глазами, рванулся к куче старого и ненужного мусора, о которой Кикимера было очень трудно отличить в темноте, схватил домовика за горло и поднял над полом. Прорычав что-то нечленораздельное, захлёбывающийся собственной яростью Гарри, поволок извивающегося Кикимера на кухню, не обращая внимания на вопли миссис Блек, проснувшейся из-за причитаний и проклятий эльфа.
Гарри вломился в кухню, где уже собрались на завтрак все обитатели дома Блеков в компании с Шизоглазом, который, видимо, появился чтобы что-то передать членам Ордена. Как только Рон, шедший следом закрыл дверь, Гарри перестал сдерживаться, и швырнул несчастного домовика с такой силой, на какую только был способен.
— Ты, — ядовито зашипел он, — предал своего хозяина, последнего из рода Блеков. То что он умер — твоя вина, и ты это знаешь. Теперь я — хозяин дома Блеков, а, следовательно, и твой. Ты, предавший повелителя, умрёшь. — Казалось, даже воздух натянулся и завибрировал, подобно голосу Гарри, но последние слова были произнесены буднично, спокойно, так, что не оставалось никаких сомнений в том, что смерть предателя — давно решённый вопрос. — Но ты не получишь места среди своих предков. Тебя испепелят, так что просто нечего будет повесить на стену.
— Пощадите, — заголосил Кикимер, услышав свой приговор, и кидаясь на колени перед Гарри, — пощадите! Кикимер защищал честь Блеков от посягательств…
— Молчать!!! — резко прервал его Поттер, отталкивая его от своей штанины, — ты умрёшь, но, наверное, я буду милостив к тебе, и ты займёшь место среди предков. Но это право надо заслужить. Ты немедленно займёшься уборкой поместья. Всё должно сверкать — запомни.
— Хозяин…
— Если никто не хочет спорить со мной, то ты можешь приниматься за работу, — сказал Гарри, властным жестом указывая на дверь.
Никто, даже Гермиона, не посмел ему возразить, ввиду того, что они ещё не оправились от шока, вызванного выступлением Гарри, которое живо всем напомнило речь Вольдеморта перед Пожирателями.
— Народная мудрость, — возвестил парень. — Если ты не можешь добиться повиновения пряником — используй кнут. Простите, я не голоден.
С этими словами он развернулся, и покинул кухню.
Через час в комнату тихо зашёл Рон, сел на свою кровать и уставился на Гарри. Несколько минут парень игнорировал это, но потом не выдержал, и, с громким стуком захлопнув книгу, которую читал, повернулся к другу.
— Ну, говори.
— Что говорить, — не понял Рон.
— Что я — скотина, не лучше Вольдеморта, что я только что поставил крест на, пусть никчёмной, но жизни, что Гермиона больше меня видеть не хочет, как и все остальные, — выпалил Гарри.
— Ты что дурак? Да как ты мог такое о нас подумать? — тихо спросил Рон. — Гермиона хочет видеть тебя. Она поддерживает твоё решение, как и все остальные, хотя, конечно, не одобряет. Ты сам говорил, что это война, а на войне — как на войне.
— Ага! A la guerre comme a la guerre! — пафосно провозгласил Гарри, усмехаясь. — Когда я читал об этом в книге с полки Дадли, то едва не заснул. Рон, запомни пожалуйста: это говорили те, кто не видел настоящей войны. Те, кто сидел в безопасности и посылал людей на смерть.
— Ты же знаешь, Гарри, в маггловских делах я не разбираюсь, но я знаю одно — ты поступил так, как считал нужным, и, чёрт побери, ты поступил правильно. Другого выхода сейчас просто нет, ведь он снова может предать, а последствия могут оказаться ужасающими. И знаешь что? Это была чертовски яркая речь.
— С каждым днём я становлюсь всё больше похож на него…
— Нисколько. Ты умеешь то, что никогда не умел Ты-знаешь-кто. И ещё у тебя есть мы. Я знаю — ты никогда намеренно не причинишь вреда тем, кого любишь.
— Спасибо. Слушай, Рон, а может ты проверишь меня? — перевёл разговор в другое русло Гарри, протягивая другу книгу, которую только что читал.
— А давай завтра, а? А сегодня в шахматы… умных слов на сегодня с меня достаточно.
— Ладно, тащи шахматы. Только я — белыми!
— Да щас! Разбежался! Давай скидываться!
Так, за шахматами, для Гарри и закончился ещё один день в доме двенадцать по Гриммуальд Плейс.
На следующий день, Рон, как и обещал, проверял теорию защитных заклинаний и Оклюменции, о которой отозвался как о полнейшей чуши, а Гермиона, лично заверившая Гарри в том, что в любом случае она поддерживает его решение, штудировала книги по защите.

Вот и наступил ближайший понедельник.
Как на зло, утро ознаменовалось новой статьёй в «Пророке» возносившей хвалу Великому Гарри Поттеру, сопровождаемой очередной пачкой «писем фанатов», кои парень благополучно отправил в корзину для мусора, где, как он полагал, самое место подобной литературе. Около часа, когда Гарри мирно строчил работу по травологии, надеясь, что про него забудут, заявился дражайший тарантул. Судя по тому, с каким видом он следовал за Тонкс до комнаты ученика, Гарри пропустил весьма занимательную словесную перепалку, в которой победу одержала метаморф. А вот Гарри не светило абсолютно ничего хорошего. Рон, пытавшийся по наставлению Гермионы, написать работу по трансфигурации, предпринял попытку слиться с пейзажем, а Гарри кинул на стол перо, и поднялся навстречу визитёрам.
— Показывайте своё стойло, Поттер, — с явным отвращением выплюнул Снейп, немедленно получивший испепеляющий взгляд от Тонкс.
Гарри, сделав преувеличенно приглашающий жест, направился в старую комнату гиппогрифа.
Как оказалось, Кикимер всерьёз воспринял угрозу Гарри, и наконец занялся своими прямыми обязанностями. И начал он, что не удивительно, со спальни покойной миссис Блек, любимой хозяйки, от которой, судя по рассказам крёстного, любого психически здорового человека стошнило бы уже через полчаса общения. Так что Гарри был приятно удивлён, обнаружив, что в комнате убрано, абсолютно не воняет, а окно, как и было приказано, блестело.
Но долго удивляться ему не дали, так как Снейп, быстро оглядевшись, скривился, давая понять, что он думает об этом месте, как предположил Гарри из-за солнечного света, без предисловия начал занятие.
— Как вы помните, Поттер, в прошлом году мы остановились на том, что вы не могли толком наколдовать даже самую простую защиту. В этот же раз ваша задача будет значительно сложнее, так что, полагаю, мне остаётся запастись хорошей стопкой литературы, дабы чем-то занять себя, кроме созерцания ваших потугов. Чем же усложняется ваша задача?
— У меня не будет палочки, — отчётливо сказал Гарри, который уже продумал свою линию поведения с профессором. Он не собирался не то, что перечить, а даже говорить без вопроса. Новую порцию оскорблений в свой адрес слушать не было ни какого желания, а на рожон он мог полезть в любое другое время. Так что ненавидеть Снейпа он решил молча.
— Поттер, вы сегодня поразительно догадливы. Будем надеяться, что это внезапное озарение отразится на сегодняшних занятиях. — Едко произнёс Снейп. — Сейчас я буду накладывать уже знакомое вам заклинание Legilimens. Ваша задача — сопротивляться.
Гарри попытался полностью очистить сознание. Получилось это намного лучше, чем в прошлом году, но, явно недостаточно хорошо, чтобы выгнать профессора из своей головы.
— Legilimens.
Перед глазами немедленно поплыли образы из прошлого. Совсем маленький Гарри, которого загнали в угол Дадли с дружками сплёвывает кровью на асфальт и готовится принять следующую волну атаки. Мерлин, как он тогда боялся кузена… но внезапно видение сменилось. Вот шляпа говорит, что ему было бы лучше в Слизерине, а мальчик умоляет отправить куда-нибудь ещё… вот Квирелл снимает тюрбан… вот он выходит против драконихи… вот Сириус падает в Арку… смех Беллатрикс Лестрейдж… Вольдеморт появляется из котла… дуэль на кладбище… Лорд вламывается в его голову в Отделе Тайн… снова Сириус… дементоры… крик в голове… опять детство…
Гарри чувствовал, что будь у него палочка, он вполне мог бы защититься, но сейчас надо было искать другой выход. Только как?
Между тем видения не прекращались. Вот ему четыре… его запирают в чулане без еды… но это видение растаяло, уступив место огромному змеиному лицу Вольдеморта. Немедленно возникло практически непреодолимое желание вцепиться в него, рвать, убить…
Снейп наконец решил остановиться. Интересно, Гарри показалось, или изображение действительно треснуло?
— Поттер, вы что настолько тупы, что не можете понять простую аксиому? Пока вы не создадите мысленное препятствие я буду спокойно проникать в ваше сознание. Хотя, действительно… какое там сознание…
Гарри про себя прикидывал, каким бы заклинанием можно запустить в уважаемого профессора, чтоб тот не сразу оклемался. В голову лезли только непростительные. Наконец парень остановился на варианте использования какой-нибудь модификации заклинаний Умников Уизли.
— Поттер, эмоциональные потрясения как-то странно на вас влияют, — прокомментировал мастер зелий, — вы не сказали ни одной глупости за последний час.
За последний СКОЛЬКО? Класс! Это он потчевал Снейпа своими воспоминаниями целый час? Превосходно!
— Ещё раз. Legilimens!
Блин! Хоть бы сосредоточиться дал, что ли… преграду, говорите? Ну… допустим, щит. Ай! Так, ясно, щит не помогает. Тогда может как с дементорами?.. Нет. Стоп. А как тогда Вольдеморт из моей головы вылетел? Любовь. А любовь — это эмоции. Ну… так: Рон, Гермиона, друзья… мама, отец, Сириус…
— Поттер, вы что серьёзно считаете, что розовые сопли смогут служить достаточным щитом?! — возопил Снейп, внезапно прерывая натиск, таким тоном, будто он только что полностью уверился в невменяемости Гарри.
— Вообще-то да, — раздражённо отозвался Поттер. — Между прочим, сер, именно из-за этих «розовых соплей», как вы изволили выразиться, я до сих пор жив. На Вольдеморта они не плохо действуют, кстати говоря. Но, полагаю, на вас действительно нужна более тяжёлая артиллерия. Кажется принцип я понял.
— Влияние шока было долгим, но, увы, не вечным. Рад, что ваша самоуверенность процветает. Legilimens!
Ах ты, гнида! В три раза сильнее пошёл! Ну, подавись. Не нравится любовь — получай ненависть. У меня её валом…
Со всей яркостью, на которую был способен, Гарри представил, как он медленно, с наслаждением убивает Беллатрикс Лестрейдж, как использует на ней все известные ему болевые заклинания, которых оказалось до неприличия много. Как Вольдеморт болтается на виселице, как Хвост корчится в агонии… ненависть поднялась из самых глубин его сознания, и, повинуясь воле Гарри, образовала между ним и Снейпом огромную каменную стену, ощетинившуюся копьями. Он чувствовал, что через этот блок никому не пробиться, но на этом не остановился. Подобно огромной бесформенной туче, он направил свою ненависть на Снейпов щит. Он не желал останавливаться на достигнутом, желал победить врага, и вкусить плоды своей победы. Профессорский блок, очевидно, выставленный в спешке, с первого удара не поддался, так что пришлось как следует сосредоточиться. Наконец в голову потекли образы.
Снейп в толпе Пожирателей, Вольдеморт проходит между рядами, останавливается напротив.
— Северус, мне всё ещё кажется, что ты чего-то не договариваешь, — шипящим шёпотом, от которого кровь стыла в жилах, изрёк Лорд.
— Я сказал всё, что знаю, повелитель, — последовал ответ.
— Сейчас проверим Crucio!
Неприятно, наверное, — мстительно подумал Гарри. — Нет, пять минут корчиться на каменном полу, и при этом держать блок — это, конечно, круто. А что тут у нас ещё? Так, это из детства — неинтересно. Ладно, будем иметь совесть и закругляться. Ой, вот только не это опять…
Именно в тот момент, когда Гарри собирался оставить сальную голову Снейпа в покое, перед глазами всё поплыло, вновь появились очертания уже знакомых глаз… знакомый голос снова призывал его явиться на Ось Времён…
Кажется, именно тогда очухавшийся профессор снова пошёл в наступление, но только сопротивления не последовало, так как внимание оппонента было полностью отвлечено появлением невероятно красивого и величественного замка, с которым не мог сравниться даже Хогвартс. Он, казалось, был полностью сделан из золота, огня и молочно-белого камня. Замок парил в пустоте, освещаемой его сиянием. В пустоту отходило множество путей, над которыми висело что-то, напоминающее зеркала. Но тут из пустоты возникла огромная голова Вольдеморта, и, разинув огромную зубастую пасть, проглотила этот великолепный замок. Затем голова засмеялась, точь-в-точь так же как Вольдеморт, а потом просто растворилась, как и видение, и Гарри снова почувствовал, что находится в сознании Снейпа, откуда его как раз собрался выкинуть хозяин. Единственное, на что хватило Гарри — так это попытаться смягчить удар.
Через несколько секунд Гарри уже стоял в пустой комнате, напротив профессора Снейпа, который, потирая виски, прислонился к стене.
— Как мило, ещё одна загадка, — прокомментировал гриффиндорец. — День прошёл не зря. Теперь можно смело писать завещание и вешаться.
— Именно эти видения, по словам директора, вам и предстоит научиться блокировать, — сухо сказал Снейп, проигнорировав новость о том, что ненавистный ученик планирует свою скорую кончину.
Дело в том, что именно сейчас профессор был занят тем, что пытался принять вертикальное положение без помощи стены, так что острить по поводу ближайших планов Гарри Поттера ему было просто некогда.
— Они опасны? — последовал безразличный ответ.
— Это неизвестно. Но для такого тугодума как вы, я поясню задачу подоходчивее. Вам предстоит блокировать сознание не от этих… видений, а от того, кто может узнать их содержание. На сегодня занятия окончены, — продолжил алхимик, таким тоном, будто это не из его мозгов только что едва не приготовили запеканку. — Хотя, вынужден признать, что ваш прогресс на лицо.
Гарри так и подмывало спросить, на чьё лицо, но зарабатывать ещё неприятностей на свою… — впрочем, не важно — ему вовсе не хотелось, тем более, что он неплохо представлял себе, чего Снейпу стоило вслух признать достижения Гарри Поттера.
— А вы уверены, что в состоянии аппарировать? — для приличия спросил юноша, которому, если честно, было абсолютно наплевать.
Профессор посмотрел на него одним из своих лучших «убийственных взглядов», который Гарри благополучно проигнорировал, решив, что это положительный ответ. Гриффиндорец вежливо сказал «до свиданья», про себя обильно сдобрив эту простую фразу несколькими отнюдь не лестными эпитетами в адрес собеседника, и покинул помещение.
Учиться чему-то юноше сейчас хотелось меньше всего на свете, так что он, заверив друзей, что он в полном порядке, удалился в себя, лёжа на кровати. После довольно долгого анализа сегодняшнего дня, Гарри решил, что обо всём подумает завтра. Единственное, что он понял, так это то, что Дамблдор не ошибся, и в этой истории с Осью Времён действительно замешан Вольдеморт. А ещё он со всей ясностью осознал, сколько же в нём ненависти и гнева. Несколько месяцев назад он бы, наверное, с ума сошёл, узнав об этих своих качествах, но сейчас такие открытия не находили никакого отражения в душе, кроме, наверное, горечи. Нет, он не сожалел о том, как обошлась с ним судьба, хотя уже представлял себе, во что превратится, когда всё кончится. Но, в конце-концов, не он начал эту войну, но, раз ему придётся её заканчивать, то этим он и займётся.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.