Когда Майкл пришёл в себя, смутно припоминая, что немец, не мудрствуя лукаво, запустил в него каким-то зеленоватым лучом, он обнаружил, что лежит на каменном полу носом вниз. Стараясь не думать, как будет смотреться отпечаток кладки на его лице, Фокс осмотрелся. Рядом валялся Фридрих, приблизительно в такой же позе, а вокруг, образовав полукруг возле стены так, что спины защитников были надёжно прикрыты, стояли остальные члены их команды. И действовали они по какой-то хитрой схеме: стоящий ближе всех к врагам Поттер методично посыпал их заклинаниями, которые большей частью отбивались. Создавалось впечатление, будто он это делал только для того, чтобы враги о них не забывали. Рядом с ним стояли Рон и Ганс, периодически устанавливающие щиты против заклинаний, посылаемых аврорами. Далее были оперативники Олег и Дмитрий, которые так же атаковали, но более крепкими чарами и периодически создавали крепкие щиты высших уровней (в том случае, если кто-нибудь решает взяться за них всерьёз). Гермиона и Лиз стояли ближе всех к стенам и, видимо, их основной обязанностью было охранять раненных, то есть его и Фрица.
Не дожидаясь особого приглашения, Фокс поднялся на ноги и, тут же получив инструкцию от Гермионы, видимо, являвшейся автором этой стратегии, встал рядом с Олегом, в то время как Лиз занялась последним раненным.
— Порядок! — наконец, послышался из-за спины голос Лиз, а уже через несколько секунд она и Фридрих заняли места в их полукруге.
— Пора! — тут же закричала Гермиона.
Фокса в этот план посвятить никто не потрудился, так что пришлось действовать по обстоятельствам. А обстоятельства развивались стремительно: все члены их группы внезапно перешли в агрессивное наступление, не двигаясь, впрочем, ни на шаг. Сам Фокс запустил сногсшибателем в Нагату. Разумеется, японец легко парировал это детское заклинание, но тут же был сметён странной воздушной волной, в которой Майкл с запозданием опознал пресловутую звуковую волну. Причём отлетел не только Нагата: большинство учеников и некоторые зазевавшиеся авроры разлетелись по залу как сухие листья под порывом ветра. Поттер же, довольный собой, уже сделал несколько шагов в перёд и недвусмысленно замер напротив аврора-аргентинца, подняв палочку на уровень глаз.
Теперь уже не только Фокс, но и все остальные просекли, что им надлежит делать и точно так же встали напротив оставшихся противников, приготовившись добивать их по одному.
Самонадеянность, как известно, до добра доводит редко. Уже через несколько минут поединков со взрослыми аврорами ряды их доблестной команды изрядно поредели. Краем глаза Фокс заметил, как упал Олег. За ним Лиз… потом Рон. А дальше и сам Майкл отключился, сражённый заклинанием Ларсена, который противной шуткой судьбы оказался его противником.
Очнулся Майкл здесь же, когда, судя по количеству лежащих рядом бессознательных тел, бой был уже окончен. На ногах стояли не многие, среди которых был и мрачный Поттер. Как потом узнал Фокс, несколько человек прижали его к стене и посыпали заклинаниями до тех пор, пока он не бросил на пол палочку с криком «Avada Kedavra Explosio!!!». В данный момент авроры спорили, засчитывается это за их поражение, или нет, ведь в реальном бою, если бы он не бросили оружие, они бы погибли на месте.
Не углубляясь в подробности, Фокс поискал глазами своих товарищей и, с трудом поднявшись, приблизился к ближайшей группе, состоящей из Рона, Гермионы и Лиз. Хотя, последняя тут же их покинула, сказав, что надо приводить в чувства остальных.

— Ну, как вам Шизоглаз? — спросил Гарри, приваливаясь к стене возле своих товарищей по команде. Обдумывать, что же пошло не так, ему быстро надоело. Тем более что всё и так было понятно: нельзя было разделяться — следовало и дальше действовать толпой, ведь так их сложнее остановить.
— Да всё так же! Садист этот ваш Шизоглаз, — выдохнул Олег, только что приведённый Лиз в чувства.
— Самое интересное, — проговорила Гермиона, — что профессор Хмури стоял в стороне и не принимал абсолютно никакого участия в потасовке. Даже никого не критиковал.
— Он садист за одно то, что придумал такое развлеченье, — поправился русский, стирая рукавом с виска струйку крови.
С этим спорить никто не стал, тем более что пора было расходиться по берлогам — зализывать раны.
— Рон, — сказал Поттер после продолжительной тишины, опустившеейся на их комнатку как только её обитатели залегли на кровати, — знаешь, о чём мы забыли?
— Понятия не имею, — пробурчал в ответ Уизли, видимо, оторванный от жизненно важных размышлений о вечном.
— О подарках Фреда и Джорджа.
— Мало тебе было Хмури, — после долгого молчания проворчал Рон, поднимаясь. — Майк, лучше спрячься.
— А что такое? — с плохо скрываемым любопытством спросил Фокс, так же поднимая своё бренное тело с кровати.
— Сейчас вашему вниманию представится смертельный номер, — объявил Уизли, — будет вскрыт рождественский подарок Умников Уизли. В моей смерти прошу никого не винить.
— Да брось ты, — махнул рукой Гарри, — в конце-концов, тут есть перевязочная.
С этими словами Поттер, предварительно зажмурившись, распахнул небольшую шкатулочку, извлечённую из-под кровати. Судя по тому, каким удивлением озарилось торчащее из-за кровати лицо Рона, сейчас должен был последовать взрыв, но он по какой-то причине не случился. Гарри судорожно вздохнул, не веря своим глазам.
— Что там? — подозрительно, но всё же едва скрывая интерес, прошептал Рон, выбираясь из своего укрытия, но, увидев подарок братьев, замер на месте с широко раскрытыми глазами. С другой стороны от Рона пристроился Фокс, с искренним недоумением написанном на лице.
В шкатулке лежала короткая записка и золотой галлеон. Только вместо обычного чеканного знака на галлеоне красовалась картинка, изображающая оленя, на рогах которого удобно пристроилась крыса, и пса с волком, занявших пространство справа и слева от Сохатого.*
— Скажи, что мне это не кажется, — дрогнувшим голосом попросил Гарри.
— Я думаю, что нет, — отозвался Рон, осторожно вытаскивая монетку из углубления в обитой изнутри красным бархатом шкатулке, и пристально её разглядывая.
— Да что происходит, чёрт подери?! — Фокс, как ребята уже могли убедиться, не любил, когда он один чего-то не понимает.
Гарри и Рон переглянулись. Уизли осторожно, как большую ценность, передал монетку Поттеру и быстро открыл собственный подарок, обнаружив там точно такой же галлеон.
— Это… долго рассказывать, — выдавил Поттер, всё ещё пожирая глазами свою монету. — В общем, в прошлом году мы организовали подпольный кружок изучения Защиты от тёмных искусств. А чтобы ученики с разных факультетов могли во время прийти на встречу, Гермиона раздала им по галлеону, на которые были наложены протеевы чары. Видимо, Фред и Джордж его немножко переделали…
— У тебя такое лицо, будто сейчас начнёшь молиться на эту монету, — проворчал Фокс, видимо поняв, что ничего определённого от парней не добьётся. — Фред и Джордж это которые приколы изобретают?
Рон кивнул, бережно упаковывая монетку обратно в шкатулку.
— Скажи, а с ними никак нельзя связаться? У меня дома есть знакомые, которые несомненно заинтересуются вариантом создания филиала их магазина в США.
— С чего это вдруг такая честь? — осведомился Рон.
— Скажем, мне понравилась недавняя демонстрация их изобретений.
Дело в том, что пару дней назад, когда все обитатели этой школы пребывали в ожидании кары небесной (читай: практики с Хмури), Гарри и присоединившийся к нему после долгой и активной агитации Рон (Гермиона на провокации не поддавалась и ограничилась ролью независимого комментатора, поясняя, какую примочку близнецов используют парни), решили опробовать на Трапатонни и компании некоторые рождественские подарки старших братьев Рона. По мнению Фокса Троянас Кацулас выглядел просто изумительно с длинным хоботом и бледно-зелёным цветом кожи. Не говоря уж о самом Трапатонни, распевавшем «O sole mio» в коридоре, изо всех сил, но, увы, безрезультатно стараясь заткнуться.
Следующим номером было решено устроить «Фейрверк при Хогвартсе», вошедший в историю чуть ли не наряду с битвой при Хогсмиде. Разумеется, речь шла о незабвенном представлении, устроенном Фредом и Джорджем в честь Фильча и директора Амбридж. Вообще-то эти фейрверки планировалось запустить в гостиную Слизерина, но, как, посоветовавшись, решили ребята, Трапатонни оказался кандидатом не хуже, а в чём-то даже лучше Малфоя. Так что теперь, вернувшись в свою комнату, итальянцу светит найти там сюрприз-инфаркт.
— Тогда я им об этом расскажу, а тебе передам информацию в том же письме, где… — Уизли замялся и начал усиленно коситься и подмигивать в сторону Гарри, думая, что он этого не замечает.
Поттер выразительно покрутил пальцем у виска и, наконец, налюбовавшись бесценной монеткой, ухватил «Квиддич сквозь века», который использовал «для лёгкого чтенья» (а по словам Рона — чтобы не оставлять глазам шансов на выживание).
Рон фыркнул но придуриваться, изображая эпилептический припадок, прекратил, решив, видимо, что Фокс, если ему это надо, давно его понял.
«Конспираторы гхыровы!» — выругался про себя Гарри, потому что уже довольно давно заметил, что все окружающие что-то такое знают и не хотят об этом рассказывать ему. И ещё Гермионе.
В этот момент в голове Гарри проскользнула какая-то догадка, но юноша, увы, так и не смог её ухватить. Такая простая и понятная, догадка ускользнула, на прощанье издевательски показав язык.
Поттера это огорчило ещё больше, но ему осталось только скрипеть зубами и тихонько беситься по поводу того, что у него за спиной хихикают. Нет, не издевательски, как это обычно было, а беззлобно, по-дружески. Такие подколки почему-то бесили юношу намного больше даже статей «Пророка»… Кстати, о статьях…
«О, нет…»
— Рон, застели меня, — простонал Поттер.
— Что случилось? — участливо поинтересовался давно привыкший к подобным просьбам Уизли.
— Ты помнишь, что мы будем проходить в этом семестре по истории? — взгляд Поттера с каждым словом становился расфокусированным и рассеянным, как у душевно больного.
Словно желая подлить масла в огонь, Рон оглушительно расхохотался.
— Кажется, я догадался, — проговорил Фокс. — Мы, кстати, тоже в школе проходили историю Мальчика-который-выжил… по крайней мере, известную её часть.
— Целый семестр? — с ужасом прошептал Гарри, судя по глазам, всё дальше отходя от действительности.
— Ну, не целый семестр, а только пару уроков, ведь я не из Англии, где на тебя разве что не молятся.
Гарри, не смотря на своё общее заторможенное состояние, всё-таки смог саркастически фыркнуть.
— Но в экзамене у нас такая тема точно была, — радостно закончил Фокс, с садистским удовольствием наблюдая за тем, как Гарри хватается за голову, видимо, наивно надеясь найти её под взлохмаченными волосами.
Весь вечер герой волшебного мира, вошедший в учебники истории ещё до того, как научился говорить, пребывал в приспущенном расположении духа, а проще говоря — лежал на кровати и, периодически радуя слушателей стонами о тяжкой жизни спасителей мира, смотрел в потолок, иногда моргая. Однако на следующий день собравшийся с мыслями Поттер мало того, что проснулся раньше всех, так ещё и терпеливо дождался, пока соседи очухаются без посторонней помощи. На вопрос Рона, «Гарри, что на тебя нашло?» юноша неопределённо пожал плечами и предложил им пошевеливаться.
— Ладно тебе, Гарри, — вспомнив его вчерашнее поведение, запоздало попытался успокоить друга Рон, — зато будешь лучшим в группе истории магии. Во всём есть свои плюсы!
— А вообще-то у тебя как с историей? — заинтересовался Фокс.
— Плохо, — вздохнул Поттер, — всё время влипаю…
— А если серьёзно, — продолжил он, — то так себе. Мы на ней обычно спим.
— Мне бы так, — в свою очередь вздохнул Фокс. У нас такая ядрёная историчка была, что не то что поспать, на секунду отвлечься нельзя — сразу незачёт.
Ученики Хогвартса, сочувственно хмыкнув, поплелись на составление ядов, где, как водится, встретились с остальными членами своей привычной группы. На занятии наконец-то началась самая ожидаемая Гарри часть — лектор диктовал новые яды. Не сказать, что сильные или очень страшные, но в целом не плохие. Один из них показался особенно интересным: в его состав входило довольно интересное вещество, добыть которое было весьма и весьма трудно — эктоплазма. Эта субстанция содержится в веществе, из которого сотканы призраки. Стоит ли говорить, что её мало того, что не много в мире, так ещё и трудно добыть.
Но самое интересное началось потом: следующей должна была быть практика, на которой аврорам вручили железные дудки, в которых Гарри с удивлением опознал самые обычные маггловские пистолеты. Остальные авроры были довольно-таки привычны к подобному оружию — мало ли, куда судьба может закинуть аврора при исполнении… так что их обращению с ним обучали с первого курса. Гарри и Гермиона, проведшие детство в маггловских семьях, так же имели представление о том, что положено делать с пистолетами. А вот Рон взирал на предложенный агрегат со смесью недоумения, недоверия и скептицизма.
Разумеется, лектор даже не подумала объяснить единственному непросвещённому, что полагается делать с этим хитрым механизмом. Видя, что если кто-то срочно не вмешается, Рон с пистолетом тут всё посшибает, функцию лектора взвалил на себя Дмитрий, кратко обрисовавший Рону ситуацию и объяснивший, где находится курок, где обойма, а где предохранитель, который перед стрельбой желательно снимать.
Первый выстрел привёл Рона в негодование:
— А где луч? — вопросил он тоном шестилетнего мальчика, обнаружившего, что коробка, в которой должен лежать подаренный на Рождество компьютер, пуста. На этом обманутый ребёнок не остановился:
— Где луч, я спрашиваю?! Как иначе я узнаю, туда я выстрелил или нет?!
— Если не туда, — наставительно пояснил Олег, перезаряжаясь, — то это будет видно сразу!
У Гарри со стрельбой тоже ничего толкового не получалось: он, привыкший целиться волшебной палочкой, всё время попадал выше, чем нужно. Причём попадал так, что впору было вешаться от позора и безысходности.
После стрельб был обед, на котором поднимался жизненно важный вопрос:
— Скоро конец практики, — сообщил Дмитрий. — Надо что-то делать.
Разумеется, все поняли, что русский аврор имеет в виду. Гарри, вспомнив недавнее пробуждение непонятно в чьей кровати и с больной головой, демонстративно принялся обсуждать с Гансом недавно пройденный яд, игнорируя то, что все остальные, ушло ухмыляясь, планировали прощальную вечеринку.
Беседа с немцем очень скоро сошла на «нет», потому что он слишком сильно интересовался планом последнего пати, хоть и усиленно это скрывал.
Задумавшись о вечном, юноша машинально взял в руки чашку с кофе и хлебнул оттуда обжигающего напитка. Не успев проглотить, Гарри энергично принялся выплёвывать так и не достигший горла напиток.
— Что стряслось? — осведомился Фокс, — сахара много положили?
— Нет, с сахаром там всё в порядке. Только с солью явно перебрали, — фыркнул Поттер, продолжая отплёвываться. — Да и яд, наверное, зря добавили. Он придаёт чаю совершенно отвратительный привкус.
И, не вдаваясь в подробности, юноша двумя пальцами взял кружку и, далеко отставив руку, тонкой струйкой вылил неудобоваримый напиток на каменный пол возле своего стула.
Если судить по выражению лица, то Дмитрий ждал, что каменный пол как минимум зашипит и растворится. Когда же этого не случилось, он присоединился к другим недоумённым взглядам.
— Так зачем ты его вылил? — ровным голосом осведомился привыкший за столько лет к подобным происшествиям Рон, — а экспертиза?
Остальные всё никак не могли решить, подкалывать параноика, или сочувствовать жертве покушения.
— Если кто-то осмелился в школе Авроров, где на каждом шагу стоят эти самые авроры, осмелился подливать мне в чашку яд, то этот кто-то использовал такой яд, который действует наверняка. А это в свою очередь значит, что местная экспертиза ничего толкового не сотворит. Вывод: будут обращаться к специалистам на стороне. А кто у нас главный зельевед? Правильно! Снейп. А мне с ним ещё заниматься. Нет уж, спасибо. Я и так от него наслушался всякого. Не хватало ещё, чтобы меня ближайшие полгода называли мальчишкой, который чуть что — сразу бежит к директору жаловаться.
— А с каких пор тебя волнует мнение Снейпа? — удивился Рон.
— Вот уж его мнение меня совсем не интересует! — фыркнул Гарри. — Просто он может использовать это против меня на… занятиях.
— А если это какой-нибудь новый яд, разработанный Вольдемортом? Его ведь надо исследовать!..
— А с чего ты вообще решил, что там яд? — первым в себя пришёл Ганс, надо полагать, потому что речь зашла о зельях. — Ведь если состав должен действовать наверняка, то он будет незаметным, верно?
— А он и был незаметным, — отмахнулся Гарри. — Выдали следы, оставшиеся на стенках чашки. На кофейную гущу я насмотрелся, так что точно могу сказать, что зелёной она не бывает.
— Может, кофе тухлый? — неуверенно предположил Майкл после продолжительного молчания.
— Может и тухлый, — согласился Гарри, сливая в пожертвованную Гансом маленькую колбу оставшийся на дне чашки кофе. — Но проверить всё равно надо будет. У Гермионы в Хогвартсе, кажется, был выявитель ядов… а пока… Олег, не передашь салат?
Судя по всему, происшедшее никто не заметил. То, что кто-то умышленно вылил на пол кофе, новостью здесь не было: порой иностранцы, оскорблённые до глубины души тем, как англичане извращаются над их национальной кухней, устраивали и не такое. Один раз французы, получившие, по их мнению, палёное вино, толпой отправились на кухню, где выплеснули спиртное в лицо главному повару. Олег с Дмитрием немедленно порадовали собравшихся байкой о том, как они отдыхали на Чёрном море и там, в местном баре, который до этого был водокачкой, им налили палёную «Изабэллу», причём разбавленную не водой, как это обычно бывает, а медицинским спиртом.
Поиск незадачливого отравителя пришлось отложить на неопределённые сроки в виду того, что Гарри пора было идти на практику заклинаний с остальными «спецназовцами». Да и потом, если он уже сбежал, что вполне возможно, то Вольдеморт, узнав о том, что покушение не удалось, сам проделает всю грязную работу, избавив министерство от очередных похорон за счёт правительства.

* Задумано давным-давно под впечатлением от стихотворения с сайта «Карта Мародёров»:

Песня Мародёров.

Мы учимся в хогвартской школе давно
И быть неразлучными нам суждено:
Джеймс, Питер, Люпин и Собачья Звезда,
Наш крепкий союз не разбить никогда.
И нет во всей школе отчайней голов
Мы в замке нашли много тайных ходов,
Ведь правила скучно всю жизнь соблюдать,
А ночью так весело вместе гулять.
Ходы потайные, что в замке нашли
На карту секретную мы нанесли
И смогут прочесть её те лишь умы,
Что любят проказничать также как мы.
Мы верим, друзья, что вовеки веков
Останутся символом всех шалунов
Олень величавый, волк, крыса и пёс:
Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост.