Глава 25.
«Всего разностороннее бывает бездарность».
Григорий Ландау
Как ни странно, с утра голова оказалась на своём законном месте. Но пробуждение от этого приятнее отнюдь не стало. Дело в том, что по жилому этажу разнёсся многократно усиленный магией голос командира, извещающий о том, что утро всё-таки настало и через полчаса будет завтрак.
Судя по пространным ругательствам, исходящим от американского коллеги, за океаном побудки проходили не в семь утра.
В свободное время, которого, по идее, должно быть не много, аврорам можно было расхаживать по комплексу в чём они посчитают необходимым, лишь бы сверху была наброшена мантия.
Гарри, первым продравший глаза, был, мягко говоря, шокирован, узрев одеяние Майкла. Тот напялил на себя простые маггловские джинсы и ярко-жёлтую футболку, надпись на которой гласила: «Бросай курить — вставай на лыжи! И вместо рака будет грыжа!!!». На это великолепие была небрежно натянута давешняя тёмно-синяя мантия.
Оклемавшись от столь наглого прерывания его заслуженного отдыха, Гарри, по здравом размышлении, пришёл к выводу, что под подобным лозунгом компания Вольдеморта, возможно, имела бы куда больший успех, нежели их не слишком триумфальное шествие под знамёнами пропаганды чистокровности.
Долго размышлять по этому поводу он не стал, рискуя опоздать на утреннюю трапезу. Гарри выбрался из-под тёплого одеяла и, быстро одевшись, принялся тормошить Рона. Друг не проявлял ни малейшего желания просыпаться, как, собственно и прочих признаков сознательного существования. Фокс как раз отправился, как он выразился, «морду брить и морду мыть», а Гарри решил, что Рона стоит поторопить. Приблизительно ведро ледяной воды, сотворённой несложным заклинанием, вылитое рано по утру на упрямого товарища, во истину творит чудеса. Рон, издав вопль, в полной мере разъясняющий Гарри, что Уизли о нём думает, подскочил на кровати, моментально просыпаясь.
— Ты что сдурел!? — сверкая бешенными глазами взревел он.
— Вставай, — скомандовал Поттер, движением палочки заставляя простыни и голову Рона высохнуть. — В этом месте утро, как оказалось, начинается в семь утра…
Ничего цензурного на это Рон ответить всё равно не мог, так что предпочёл промолчать. Но молчал он ровно до того момента, пока не узнал, что на этаже всего лишь две ванных — в женском крыле, и в мужском. И в мужскую ванную уже выстроилась приличная очередь.
Немного успокоился Рон только тогда, когда оказалось, что в просторном помещении восемь умывальников, которыми можно пользоваться одновременно. Да уж! Условия жизни тут были явно ниже, чем в Хогвартсе. Тот благородный рыцарь, очевидно, вёл спартанский образ жизни, что и завещал своим потомкам вместе с полупустым замком.
Завтрак, однако, поразил своей обильностью — Гарри то ожидал кусочка бекона и холодного чая, как у Дарсли… а тут — вполне приличная трапеза, притом на столах стояли блюда, пришедшиеся по вкусу всем иностранным гостям. Было тут и чили, вызвавшее бурный восторг среди представителей латиноамериканской делегации, объединившей в себе несколько стран южной Америки, таких как, собственно, Чили, Перу, Аргентина, Мексика и Бразилия, от каждой по одному человеку. Азиаты немедленно начали поедать рис палочками, которые Гарри, скорее всего, не смог бы даже взять так, чтобы они не развалились. Французы с упоением поедали круасаны. Немцы с восторгом накинулись на то, что называлось шницель.
За завтраком ребята узнали у присоединившейся к ним Гермионы, что её поселили с четырьмя американками. Надо полагать, что всё американское посольство здесь состояло из шести человек. По словам Гермионы, девушки-авроры были вполне терпимыми, хотя и напоминали чем-то Парватти и Лаванду.
— Палочки-то в руках держать умеете, школьники? — поинтересовался по дороге к аудитории хамоватого вида юноша в мантии жёлто-чёрного — германского — цвета. Поинтересовался, однако, на чистом английском.
— Кое-что слышал, — буркнул Гарри. — Кажется, её надо держать заострённым концом вперёд? Или нет?
— Смотря какой конец заострённый — влез вездесущий Фокс, уже успевший сдружиться с немцем и теперь идущий рядом.
— Примем к сведению, — пообещал Поттер, и продолжил прерванный нахалами разговор с Роном.
Занято было всего лишь две трети аудитории, но, если верить Хмури, то это значительно больше, чем было в последние пять лет, когда у Авроров практически не было пополнения. Ещё никто ни с кем толком не познакомился, так что было довольно тихо. На кафедру взошёл некий субъект лет сорока, судя по чёрно-зелёному окрасу мантии, датчанин, и на неплохом английском, объявил, что сейчас, в рамках обмена опытом, будет читать лекцию о новейших разработках их министерства в области психологического воздействия.
Гарри, усевшийся на одном из самых неприметных мест вместе с друзьями, с интересом его слушал. Гермиона с умопомрачительной скоростью строчила конспект, а Рон сидел, уставившись на говорившего и лишь изредка глубокомысленно моргая. Гарри украдкой покосился на пергамент Гермионы, сплошь испещрённый мелкими буквами, а потом перевёл взгляд на собственный лист, где красовалось всего несколько неаккуратных строчек. Хотя и этих строчек ему бы вполне хватило на то, чтобы внушить магглу, или не очень образованному волшебнику, безграничное уважение к своей персоне. Правда, юношу несколько огорчало то, что заклинание новое, недавно разработанное в специальном отделе министерства магии Дании, и поэтому неизвестно, какое воздействие оно окажет на жертву, да и на самого произносящего.
После выступления датчанина начали по одному подниматься волшебники, как правило, опытные авроры, и задавать вопросы относительно методики создания подобных чар.
Когда обсуждение окончилось, авроры потянулись к залу практики, где им предстояло продемонстрировать иностранным коллегам, на что они способны. Друзья пристроились ближе к хвосту процессии, стараясь привлекать как можно меньше внимания. Однако иногда Гарри всё же ловил на себе недовольные взгляды, в которых легко читалось неодобрение действий британского аврората. Не дело это — в военное время тащить детей в аврорскую школу. Даже если среди них Гарри Поттер.
И конечно, не обошлось без вездесущего Фокса. Не в меру словоохотливый американец и его знакомый немец уже во всю болтали с двумя юношами, судя по мантиям, из русской делегации.
Надеяться, что они пройдут мимо не приходилось, так что Гарри глубоко вздохнул и сделал заинтересованное выражение лица.
— Ну что, ребятки, — бодро изрёк Майкл, поравнявшись с ними, — как занятия? Не тяжело?
— Терпимо, — ответила за всех Гермиона. — А вы, собственно, кто?
Фокс смерил девушку заинтересованным взглядом, и с достоинством, подходящим скорее Джеймсу Бонду, представился.
Гермиона с интересом выслушала имя собеседника, но на этом он не остановился, и решил представить англичанам своих товарищей:
— Знакомьтесь, ребята: Ганс Гейне, — кивок в сторону немца — Олег Тихомиров и Дмитрий Орлов. А это — Рон Уизли, Гермиона…
— Гренжер, — закончила удивлённая просвещённостью собеседника староста Гриффиндора.
— …Гренжер и Гарри Поттер, — закончил американец. — Так вот, мы тут поговорили и решили, что вам лучше будет держаться поближе к нам.
Гарри такое предложение удивило. Помощь, да ещё от Фокса и окружения, которое он себе подобрал, юноша не ожидал.
— А с чего вдруг такая честь? — спросил он, останавливаясь возле входа в зал практики.
— А почему нет? — удивился идущий рядом Ганс. — Ведь по-другому вы вряд ли справитесь с программой…
Рон, скорее всего, хотел ответить что-то резкое, или каким-либо другим доступным ему способом довести до нахальных иностранцев, где он видел их помощь, и что она там делала, но Гарри опередил его:
— А ведь вы правы… спасибо! Если вы не против, то мы будем держаться поблизости.
Открывший было рот Рон, немедленно захлопнул его, и удивлённо воззрился на Гарри. Гермиона тоже, судя по выражению лица, недоумевала, почему Гарри согласился на предложения, очень похожее на провокацию. Иностранцы либо не заметили этого, либо сделали вид, что не заметили. Лицо Фокса озарилось искренней радостью, а глаза хитро блеснули.
— Вот и здорово! Добро пожаловать в компанию, ребятки, — торжественно изрёк он. — Гарантирую: скучно не будет!
С этими словами новый товарищ переступил порог тренировочного зала. Остальные последовали за ним. Гарри, красноречиво посмотрев на друзей, так же вошёл в зал.
Нет, зал определённо был великолепный… но что-то было не так. Очень-очень не так. Все остальные, кажется, тоже это заметили и поэтому стояли и удивлённо и озадаченно оглядывали помещение. Дело в том, что залы для тренировки магических дуэлей всегда широкие и очень просторные, потому что противники должны атаковать друг друга с определённого расстояния, как правило, первый удар наносится с тридцати шагов. Здесь же на тридцать шагов отойти было нельзя. Большая часть зала была поделена на двадцать кругов, радиусом, приблизительно, в два метра. Но меньше всего Гарри понравилась стойка с холодным оружием, расположенная возле стены.
— Гарри, — раздался справа шёпот Рона, — если это то, о чём я думаю, то нам пора готовить план побега…
— Боюсь, дружище, это именно то, о чём ты думаешь…, — в тон ему отозвался гриффиндорец.
Рон заметно погрустнел и даже, кажется, стал ниже ростом. Ещё бы! Магия ведь на то и существует, чтобы упрощать жизнь, так что волшебники, как правило, большой физической силой не отличаются, полагаясь исключительно на волшебную палочку. Нет, разумеется, ни Рон, ни Гарри слабаками не были, но долго махать тяжёлой железякой, скорее всего, не смогли бы.