Судя по тому, как возмущённо зашептались на разных языках иностранные авроры, для них подобные занятия тоже были в новинку. В это время на небольшое возвышение возле стены с оружием поднялся один из восточных Авроров — японец. Из его речи стало ясно, правда с трудом, что сейчас авроры будут постигать великое искусство сражения на мечах, входящее в обязательную программу японского аврората. Теперь же уважаемым коллегам надлежит разделиться по двое и занять круги, их которых в процессе сражения выходить не позволено.
— Неподражаемо! — возвестил Дмитрий, делая несколько шагов к стойке с оружием, вокруг которой уже столпились коллеги. — И зачем аврору надо с этим дрыном скакать?
Гарри же как раз прекрасно понял, зачем. Он немедленно вспомнил, как остался безоружным в Тайной комнате. Если бы Фоукс тогда не принёс шляпу с мечом, Гарри бы здесь не стоял.
Когда друзья наконец протолкались к стойке, там осталось около трёх десятков мечей. Рон немедленно ухватил огромный двуручный меч с массивной, похожей на крест рукоятью. Гарри же остановил свой выбор на небольшом, очень похожем на меч Основателя клинке. Правда, не таком красивом и лёгком, но всё же довольно-таки удобном.
Гермиона, как и почти все присутствующие женщины, предпочла какой-то совсем уж миниатюрный клинок, который теперь неуверенно сжимала в руке, явно опасаясь пораниться острым лезвием, стоя в одном из кругов, напротив девушки в итальянской форме.
Судя по выражению лица стоящего напротив Рона, Уизли уже глубоко раскаялся в своём выборе оружия: тяжёлый меч нещадно тянул к земле. Но менять что бы то ни было уже поздно — давешний японец, представившийся каким-то непроизносимым именем и фамилией Нагата, объявил, что сейчас он будет демонстрировать движения, а остальные должны будут, по возможности, их скопировать.
После пяти минут махания мечом Гарри понял, что фехтовать он не научится никогда. Рука отказывалась слушаться, а лёгкие работать. Но Рону приходилось намного хуже… как говорится, «жадность фраера погубит»… Уизли, явно специально выбравший самый здоровый из имеющихся в наличии мечей, был опасно близок к тому, чтобы свалиться под его тяжестью.
После получаса Гарри абсолютно ясно понял, как сильно он любит Хогвартс, а после часа решил, что смерть от руки Вольдеморта — не такая уж плохая перспектива.
Рон к тому времени понять, кажется, был уже ничего не способен.
Через полтора часа довольный Нагата заявил, что с согласия руководства, занятия искусством владения холодным оружием (такой витиеватой формулировкой он постоянно заменял простое слово «фехтование»), будут проходить ежедневно, по три часа.
Бурной радости и оваций у собравшихся это не вызвало, но, как выяснилось, досточтимый аврор ещё не закончил. Теперь, когда они постигли азы, можно было переходить к поединкам.
После того, как недовольный рокот в зале стих, Нагата добавил, что мечи, которые были в этом зале, заколдованы. Ими нельзя нанести повреждений, но, в зависимости от предполагаемой силы удара, у жертву будет брать паралич. То есть, если Рон нанесёт Гарри «смертельное» ранение, то вместо этого Поттер паленом рухнет на пол и не сможет шевелиться около минуты. А если Рон заденет правую руку Гарри, то он либо сможет продолжить поединок, но с меньшей силой, либо конечность будет временно парализована.
Полуубитый Рон воспринял поединок как последний гвоздь в крышку своего гроба. Однако, перечить не стал, а послушно поднял огромный меч, вставая в только что с таким трудом выученную позицию. Гарри так же встал в позицию, сжимая меч двумя руками, хотя его было положено держать одной.
Рон атаковал первым. Он занёс меч над головой, и удивительно красивым и сильным ударом (если учитывать усталость и непривычку), обрушил оружие на голову Поттера, уверенный в том, что меч не причинит другу вреда.
Гарри же, как и любой другой человек, которого атакуют огромным острым мечом, пусть даже и заколдованным, такой убеждённости не испытывал, и поспешил выставить свой меч вперёд в стандартном защитном жесте, пусть немного неуклюжем, но зато действенном. Откуда-то справа донёсся неприятный лязг, свидетельствующий о том, что кто-то сейчас тоже блокирует удар. Рон снова замахнулся — уже справа, и Гарри понял, что блокировать не сможет. И не из-за нехватки времени, или профессиональности нападающего… просто он не знал, как правильно подставить меч, чтобы скользнувший по нему двуручник не оставил надежду магического мира без руки.
Тогда Поттер попытался уклониться от удара, нырнув вниз и вправо, навстречу мечу. Это оказалось не так трудно — почти как с бладжером. Гарри быстро махнул своим клинком, царапая левую руку Уизли, но больше ничего не добился. Рон только поморщился и продолжил атаковать с ещё большим азартом, а Гарри немедленно заметил, что друг больше не кажется усталым. Напротив — Рон, казалось, не чувствовал веса своего меча, в то время как Гарри готов был свалиться к нему под ноги.
Поттер довольно ловко уклонялся от ударов, но больше ничего не предпринимал. Наконец Гарри поймал момент, когда Рон удобно встал, демонстрируя незащищённую левую часть корпуса. Юноша размахнулся, и попробовал атаковать. Рон немедленно среагировал, отведя более лёгкий меч Гарри влево и рубанул с плеча. Удар пришёлся точно по спине и, если бы драка была настоящая, рассёк бы Поттера пополам. Гарри немедленно почувствовал, как тело налилось свинцовой тяжестью, становясь непослушным, как будто ватным, а потом рухнул на каменный пол.
Наслаждаться долгожданным отдыхом Поттеру пришлось не долго — всего лишь минуту, но когда он с помощью Рона поднялся с пола, всё тело ныло почище чем после Хогсмида. Правая рука меленько дрожала, если вытянуть её, а ноги опасно подгибались. Юноша повернул голову (как ему показалось, с пронзительным скрипом), и оглядел зал. Несколько человек лежало в нокауте, некоторые же, вроде Гермионы, находились в таком же состоянии, что и сам Поттер, то есть как будто по нему только что пробежало стадо слонов. Некоторый ещё дрались. Внимание Гарри привлекла пара японцев, которые самозабвенно орудовали мечами. Сразу было видно, что они долго этому учились: движения были лёгкими и отточенными, бойцы словно бы и не замечали черты, без труда оставаясь в пределах своего круга. Откуда-то слева донеслись отборные ругательства на тролльем языке (не горных троллей, разумеется — те настолько тупы, что ругательства в их лексикон явно не входят, как и любые другие слова. Зато лексикон так называемых лесных [или как их обозвать?] троллей почти на две трети состоял из нецензурной брани). С неохотой оторвавшись от наблюдения за профессионалами, Гарри повернул голову на голос, заодно приготовившись запоминать неизвестные ему слова, которые могут пригодиться в будущем. Ругался, конечно же, Фокс, тяжело поднимающийся с пола напротив Ганса.
— …через левое копыто!!! — бушевал тот. — Копперфильдовы яйца!.. Ну как так можно, вообще?!
— Заткнись уже, а? Будь другом… — посоветовала ему миловидная американка из соседнего круга. Её соперница как раз сейчас должна была очухаться. — Не нравится — вали домой!
— А если бы он убил меня? — обиженно отозвался Фокс.
— Мы бы устроили праздник, — отрезала девушка и повернулась к сопернице, помогая ей подняться.
Досматривать эту, без сомнения, занимательную сцену Гарри не стал и повернулся к Рону.
— Гарри! Ты не поверишь, — Уизли так и светился счастьем, — я ведь до этого никогда даже в руки меч не брал, но всё равно знал, что нужно делать! Это здорово!
— Поздравляю, — искренне ответил Гарри, выдавливая на лице хотя бы что-то отдалённо похожее на улыбку, но получилось очень жалко и Поттер бросил это неблагодарное занятие, продолжив серьёзным тоном:
— Когда я впервые сел на метлу — было то же самое. У тебя из родственников никто не фехтует?
Рон озадаченно покачал головой.
— Вроде нет… Это что я теперь, фехтовать умею?
— Десять раз, — ехидно отозвался Поттер. — Одно дело — меня победить, а другое — вот их.
С этими словами юноша кивнул в сторону всё ещё сражающихся японцев.
Рон сдулся прямо на глазах.
— Ничего, приятель! Крепись! — веселился Гарри, — теперь тебе только тренироваться надо. Много.
— И всё-таки я тебя победил, — счастливо возвестил Рон, гордо выпятив грудь и приподняв меч, который держал за рукоять, а лезвием упирался в пол.
— Победил, — согласился Гарри, а Рон ещё больше погрустнел.
— Зато на магической дуэли победы мне не видать, — задумчиво протянул он.
— С чего ты взял?
— Издеваешься, да? — вопросом на вопрос ответил Уизли.
— Вовсе нет, — отозвался Поттер, морщась, присаживаясь на корточки. — Я ведь и сражаться то толком не умею! — с этими словами он хитро посмотрел на друга снизу вверх.
— Гарри, — подозрительно прищурился Рон. — Ты что задумал?
— Я? Ничего!
— Слушай, — тихо заговорил Рон после секундной паузы. — Если будешь поддаваться — я на тебя обижусь.
Гарри глубоко вздохнул, моментально посерьезнев.
— Рон, — проникновенно начал он, тщательно подбирая слова, — посмотри вокруг. Что ты видишь?
Рыжеволосый гриффиндорец послушно огляделся по сторонам.
— Авроров.
— А точнее? — не отставал Гарри.
— А точнее — учеников-авроров из других стран. — Рон упорно не мог вписаться в траекторию полёта мысли Поттера.
— А я вижу людей, любой из которых может оказаться Пожирателем смерти, — жёстко вынес вердикт Поттер. — Любой из них, Рон, может оказаться слугой Вольдеморта. И если это так, то я не собираюсь открывать своих карт. Пусть считают, что нарвались на лёгкую добычу, а там… я найду, чем их удивить!
Уизли молчал. Молчал долго и красноречиво. Ему было стыдно за своё непонимание.
— И как ты можешь всё это предусматривать? — наконец выдавил он. — Я, например, даже не подумал… вернее, подумал, но потом решил, что Дамблдор нас бы сюда не отправил, если бы это было опасно…
— Да ты не волнуйся! — попытался хоть чуть-чуть ободрить приунывшего товарища Поттер, — просто за меня больше некому думать, решать и предусматривать — Дамблдор уже один раз подумал… теперь уж я сам попробую… Тут же всё просто — о том куда мы отправляемся Вольдеморт мог узнать от своих шестёрок в Министерстве, ведь дубина Фадж вряд ли будет держать документы о нашем назначении в несгораемом сейфе с сорока замками, а язык за зубами… потом Вольдеморт отдаёт приказ ещё каким-нибудь шестёркам, а те вполне могут быть лучшими учениками аврорских школ, или почтенными аврорами других стран. И вот они отправляются сюда, чтобы оставить от великого Гарри Поттера и его товарищей очень живописные трупы.
— Но ведь тогда они могут напасть в любой момент?! — полуспросил, полувоскликнул Рон.
— Вряд ли, — ответил Гарри, удобнее устраиваясь на каменном полу, — они попробуют обставить всё так, чтобы было похоже на несчастный случай, или, по крайней мере, переводило стрелки на кого-то другого.
— Тогда зачем ты согласился прибиться к Фоксу? — задал вполне законный вопрос Рон.
— Затем, что уже через пару дней он будет знать весь курс поимённо. Он ведь запомнил имя Гермионы, хотя назвали мы его всего один раз. Что-то мне подсказывает, что его информационной сети можно доверять.
— А если он и есть Пожиратель? — не унимался Уизли. — Ведь наши имена ему могли сказать, когда давали задание.
— Тогда зачем ему столько знакомых? Пожиратель среди Авроров держался бы особняком. Старался не выделяться, на случай, ели будут спрашивать, не ведёт ли кто-нибудь себя подозрительно.
— А если он наоборот хочет втереться ко всем в доверие?
— Тогда мы умрём, — меланхолично отозвался Поттер, пристально глядя на замерших японцев. Поединок кончился ничьёй.