— Как я ненавижу эти бюрократические проволочки, — шипел Северус, когда он и Лили уже несколько часов просидели на длинной скамье в коридоре Министерства среди громадной очереди в зал по разбирательству семейных вопросов.

Лили успокаивающе взяла за руку возмущенного зельевара.

— И что они так долго всех держат в зале?! — не унимался профессор. — За это время можно спокойно шесть раз жениться и столько же развестись.

— Северус, ты преувеличиваешь, — улыбнулась Лили. – Наверняка, у многих просто сложные вопросы, которые решает комиссия.

— Интересно, а когда она наш не менее сложный вопрос решит? – поинтересовался мужчина, глядя, как из зала выходит очередная парочка магов.

Через некоторое время двери раскрылись и пухленькая, небольшого роста девушка в черной мантии объявила очередное дело, называя фамилии тех, кто должен пройти в зал.

— Между прочим, они позже нас пришли, — кипел от негодования Снейп, глядя, как пожилая супружеская пара ковыляет к дверям.

— Милый, успокойся. Возможно, их вызвали только из-за уважения к возрасту, — держа в руках ладонь зельевара, убеждала Лили.

— Ну, ничего. Такими темпами мы тут состаримся и, возможно, нас тоже уважительно пропустят вне очереди, — скрипел зубами Северус.

* * *

Мальчики уткнулись носами в витрину, где на стеклянных полочках были размещены всевозможные сладкие пирожные, торты и тортики.

— Вкусные, наверное, — мечтательно заметил Гарри. — Особенно вон то, которое с кремом и вишенкой.

Рауль согласно кивнул и даже облизнулся, но потом взял себя в руки и, потянув за рукав брата, строго сказал:

— Сейчас не до пирожных. Мы пришли за пряниками. Забыл что ли?

Второй сын Лили и Северуса махнул на прощанье рукой сладости с вишенкой и направился за Раулем. Не успели они отойти от прилавка, как оба были сбиты с ног толстым мальчишкой.

— Мама! Я хочу вон то пирожное с кремом и еще вон то со сливками! Купи! — топал ногами, тыкая пальцем в витрину, толстощекий ребенок в синем пуховике с изображением человека-паука на спине.

Гарри удивленно взглянул на мальчика, в то время как брат встал и начал оттряхивать мантию.

— Дадли?

Но младшего Снейпа не услышали, потому что в следующую секунду к отделу со сладостями подошла тетушка Петунья и тут же начала уговаривать своего сыночка на покупку чего-нибудь более полезного для здоровья. Но Дадли и слушать не желал. Закатив истерику возле витрины, круглощекое чадо Дурслей требовало пирожных.

Гарри быстро вскочил на ноги и спрятался за полку с маринованными огурцами, когда увидел что к орущему кузену подошел сам дядя Вернон.

— Вот сейчас ему влетит, — наблюдая за разыгравшейся сценой, сказал Рауль.

Но каково же было удивление мальчика, когда папа маленького толстяка не только не отругал своего отпрыска за такое поведение, а наоборот, успокоил сына, вынимая из кармана кошелек.

— Что ты хочешь, малыш? Папа купит тебе все, что пожелаешь. Ангелочек ты мой.

«Ангелочек» повелительно указал на пирожное с вишенкой.

Рауль непонимающе взглянул на брата. Гарри взял его за руку и утянул за полку.

— Это Дурсли, у которых мы с мамой раньше жили. Помнишь, я тебе рассказывал о них? — шептал мальчик.

— Тот, который у тебя игрушки ломал? — приподнял бровь Рауль.

Гарри утвердительно кивнул головой. Брат выглянул из-за полки и улыбнулся.

— Ты куда? — попытался остановить Рауля Гарри. — Не надо.

Но было уже поздно. Мальчик направился к витрине и встал рядом с выбирающим очередную сладость кузеном.

— А мой папа тоже всегда много сладостей покупает, — прислонившись спиной к витринному стеклу, сказал Рауль.

— А мой — скупит все сладости в этом магазине, — хвалился Дадли, с презрением глядя на незнакомого мальчика в странной одежде.

— Дадличек, сынок, подожди нас здесь. Мы скоро, — поправила капюшон куртки своего пухленького малыша Петунья и вместе с супругом направилась в другой отдел магазина.

Рауль улыбнулся и, довольный, поглядел вслед уходящим родственникам.

— Это что! А вот на это я куплю себе целый конфетный магазин, — мальчик достал из кармана золотой галеон.

Глаза Дадли жадно заблестели.

— Давай меняться. Я тебе все пирожные и игрушку человека-паука, а ты мне монету.

— Этого мало, — не согласился Рауль и хотел было положить галеон обратно в карман, но толстощекий кузен остановил его.

— Что ты еще хочешь за монету?

Рауль задумался и огляделся. В самом конце кулинарного отдела на большой стол только что установили громадный торт с ангелочками наверху. Это был приз за конкурс рождественских кулинарных шедевров, объявленный еще до праздника. Итоги конкурса должны были огласить на следующий день. А сейчас торт установили на пьедестал для всеобщего обозрения.

— Меняю монету на паучного человека, сладости и вон того ангелочка, — Рауль указал на торт.

Дадли посмотрел на кулинарный приз и покачал головой.

— Высоко. Да и нельзя его трогать.

— Что ж, раз ты трусишь, то я буду искать более смелых маглов.

— Маглов?- переспросил мальчик.

— То есть людей, — сразу поправился Рауль.

Снейп развернулся и направился к торту.

— Стой! — крикнул Дадли и, убедившись, что родителей нет поблизости, протянул коробку с игрушкой и пакет с пирожными. — Я согласен. Только монету дай сейчас.

Рауль забрал человека-паука и сладости, передав золотой галеон Дурслю-младшему.

Мальчик довольно повертел блестящую монету в руках, посмотрел на торт и огляделся вокруг. Охраны не было. Подставив табурет, толстяк с трудом залез на него. Оставалось дотянуться до фигурки ангелочка на вершине торта. Дурсль, стараясь не испачкать новую куртку, встал на цыпочки и протянул руку. Рауль тем временем вынул волшебную палочку и спокойно ею взмахнул. Табурет дернулся, от чего стоящий на нем ребенок вздрогнул, но устоял. В следующую секунду строптивая деревяшка, видимо, возомнившая себя диким мустангом, резко взбрыкнула. Дадли с криком плюхнулся в самую середину торта, сминая своим весом весь кулинарный шедевр. Табурет, освободившись от седока, стукнул задними копытами о стол и ускакал в зал по продаже мебели.

Охранник не поверил своим глазам, когда мимо него промчался табуретный представитель магазинных прерий. Связавшись по рации с начальством, мужчина доложил о безобразном поведении табурета. Начальство, видимо, вникнув в ситуацию, разрешило
охраннику уйти в отпуск.

Дадли с ревом поднял голову из торта. Из-за белого крема, облепившего лицо, у мальчика виднелись только выпученные от страха и обиды глаза. Но на этом бедствия толстощекого кузена не прекратились. Стол, на котором находился сладкий приз, видимо, был из тех столов, которые ленятся выдерживать большой груз, и поэтому его ножки покорно согнулись. Дадли вместе с остатками роскошного торта на медном подносе начал набирать скорость и, как настоящий сноубордист, с криком пролетел достаточно далеко между полок, чтобы подкосить своего неуклюжего папашу.

Дядя Вернон до последней секунды пытался удержаться за банки с кофе, какао и сухими сливками. Коробки с чайными пакетиками тоже не смогли предотвратить падение. В результате к раздавленному торту присоединились не только представители мужской половины семейства Дурслей, но и почти все товары с ближайших полок.

Шумное представление привлекло внимание все того же охранника, который решил напоследок перед отпуском выполнить свои обязанности по поддержанию порядка в магазине. К сожалению, мужчина не знал, какое количество масляного крема было в кулинарном призе. Узнал он об этом только тогда, когда не смог остановиться и проскользнул мимо копошащихся на полу Дурслей, прямо к тетушке Петунье, с ужасом наблюдавшей весь этот кошмар. Влекомая представителем охранных структур в сторону идеальной пирамидки из баночек с зеленым горошком, женщина визжала так, что начальство через рацию своего сотрудника на пятьдесят процентов оглохло. Торжественное соединение худощавой тетушки и охранника было ознаменовано грохотом падающих баночек. Напоследок бутылка шампанского в сумочке Петуньи не выдержала и присоединилась к празднику жизни, выстрелив пробкой точно в левый глаз стоящего на четвереньках дяди Вернона.

— Вот тебе и пирожное, — протянул пакет со сладостями ошарашенному брату Рауль.

— Дай и мне помахать палочкой, — улыбаясь, сказал Гарри, переступая через валяющиеся на полу банки с зеленым горошком.