Они провели остаток ночи в библиотеке лежа на одеяле перед камином. Они просто разговаривали. Гарри положил голову на плечо Драко и переплетя свои пальцы с его то сжимал легонько ладонь, то щекотал его. Драко задумчиво перебирал густые волосы Гарри и отвечал на многочисленные вопросы мужа. Они словно открыли все двери в прошлое, честно отвечая на самые каверзные вопросы.
— Ты даже не представляешь себе, как я ненавидел Уизли! Он занимал мое место рядом с тобой! Да, именно мое! Если бы я походя не оскорбил его, ты был бы моим другом! Ты чего смеешься? После того, как ты отверг мою руку, мне оставалось только ненавидеть тебя. Постепенно я и сам поверил в это. Я стал ненавидеть тебя всей душой, потому что не мог любить тебя, быть рядом с тобой, оберегать тебя от неприятностей. В пику тебе и твоим друзьям, я сам стал создавать тебе эти неприятности! Но ты выбирался изо всех ловушек с честью. Ты становился сильнее благодаря мне! Я уж молчу о том, что твоя карьера школьного ловца стала возможной только из-за меня! Нет, ну чего ты смеешься? Защекочу!
…
— Гарри… Знаешь, в той жизни у меня было только два страха. Я боялся заслужить неодобрение отца и потерять твою ненависть. И то, и другое ежедневно заставляло меня бороться за право называться Слизеринским Принцем и Самой Главной Сволочью Хогвартса, признайся именно так вы, гриффиндорцы меня и называли! А как? Хорек?! Ну, все, Поттер, готовься, сейчас я буду убивать тебя при помощи щекотки!
…
— И если Люциус все чаще бывал мною недоволен, то твоя ненависть была для меня константой. Я знал, что ты будешь ненавидеть меня и завтра и послезавтра и через месяц. Вспомни наш шестой курс. Ты же был помешан на мне одном. Твои постоянные слежки, недоверие, твоя ненависть буквально окрыляла меня. Как же я тогда ненавидел тебя за твою ненависть! Это было сильнее меня. Но на седьмом курсе, когда я потерял тебя из вида, я думал, что наконец-то успокоюсь и перестану думать о тебе. Не тут-то было. Я стал думать о тебе едва ли не чаще, чем когда ты крутился у меня под ногами. Я со смешанным чувством ждал каждый день новостей о твоей поимке. Я странно радовался, что о тебе не было вестей, но еще больше переживал за то, что о тебе ничего не известно. Когда я увидел тебя в Малфой-Мэнор, то был просто ошарашен. Я солгал Пожирателям, что не узнаю тебя. И испугался, что станет с моей семьей, если мой обман раскроют. Потом, когда вы исчезли из темниц, Лорд пытал всю мою семью. Как он не убил нас в приступе ярости, я до сих пор не понимаю. Глядя на то, как корчится под Круцио моя мать, я сто раз пожалел, что не сдал тебя. Но, когда Лорд навел палочку на меня, я понял, что если умру сейчас, то больше никогда тебя не увижу. Что ты мог умереть уже сегодня. Но я был слишком эгоистичен, чтобы разрешить кому-то, не мне, убить тебя. Это было так странно, стоять под прицелом Его палочки и думать о тебе. А потом я потерял сознание от боли.
…
— Я так боялся, что ты умрешь. Да-да, Гарри. Тогда я начал понимать природу своего помешательства на твоей персоне. И я испугался. Испугался настолько, что подстроил вам засаду в Выручай-Комнате. Я думал, что если тебя не станет, то исчезнет эта тяга к моему самому заклятому врагу. Но стало еще хуже – ты спас мне жизнь. Знаешь какое мое самое счастливое воспоминание? Что я вызывал в памяти, тренируя Патронуса? То, как ты протягиваешь мне руку и кричишь: «Ну же, Малфой, прыгай!» Ты протянул мне руку. Неважно было что вокруг все рушилось и умирало. Ты протянул мне руку и я ее принял. А потом был невероятно долгий полет на метле и я даже сквозь дым и запах гари чувствовал как пахнут твои волосы. И это снова испугало меня. Помнишь, как я нагрубил тебе в коридоре? А потом ты исчез из моей жизни на долгих четыре года. И я безмерно рад, что оказался вторым Избранным. Эта дурацкая история с Островом подарила мне тебя. Это все принесло мне гораздо больше счастья, чем я заслуживаю.
…
— Я вплотную занялся делами семьи. Нужно было восстанавливать наше положение в обществе. Благодаря нейтралитету гоблинов, состояние Малфоев осталось неприкосновенным, но воспользоваться им было практически невозможно из-за постоянно проверяющих что-то авроров. Они арестовывали любого по поводу и без. Постоянные конфискации и просто жесткий прессинг на бывших Пожирателей. Но нам удалось через подставных лиц снять достаточно наличности, чтобы отреставрировать Малфой-Мэнор. Не успела свежая краска высохнуть, как снова нагрянули авроры с повторным обыском, но я так их встретил, что они больше не смели и носа сунуть в Мэнор. Потом я поговорил с министром и напомнил, благодаря кому наш Национальный Герой остался жив, после того, как пришел в себя от второй Авады Лорда. После этого авроры обходили нас стороной.
— Ты не против, что я воспользовался твоим именем для того, чтобы отвязаться от авроров? – спросил Драко, когда молчание затянулось.
— Нет, абсолютно не против.
— А почему ты молчишь, я тебя обидел чем-то?
— Я думаю, что у тебя самые красивые пальцы, которые я когда-то видел.
— Ты так считаешь?
— Да… – Гарри поднес его руки к губам и очень нежно, почти невесомо поцеловал.
— А что еще тебе во мне нравится?
— Твой живот, — он потянулся и провел губами по коже, заставляя Драко инстинктивно напрячь мышцы. Стали видны кубики пресса.
— А еще?
— Твои бедра…
— А еще?
— Твои икры…
— Еще?
— Твои пальчики…
— Еще!
— Что еще?
— Поцелуй меня выше.
— Так?
— Еще выше…
— Так?
— Еще…
— Так?
— О, Бог, мой, да! Еще!